– Не болтай ерунды, – разозлился Палло, – он о нас заботится… Я пойду туда, а вы в случае чего следите отсюда, и никто не должен шагу ступить в нашу сто­рону. Понятно?
Комаров все-таки ошибся. То ли батарея от удара раскололась, то ли оборвался провод, но система была обесточена. «Зря беспокоился, – подумал Комаров, – взрыва и не могло быть… И самолетная гонка теперь ни к чему».
Он махнул рукой. Палло подбежал к нему.
– Немного перестраховался. – Комаров оправды­вался. – Извини за спички…
– Нет, браток, все же тебе придется постоять за сосной, – улыбнулся Палло. – Пиропатроны все же не сработали… Теперь моя очередь.
Комаров неохотно отошел. Но спорить не стал, сей­час Палло имел право приказывать ему.
«Контейнер, упакованный в специальный чехол, на­ходится в нижней части люка № 2 под рамой. При ра­боте с контейнером соблюдать осторожность – он мо­жет быть выброшен из шара», – вертелись в голове строки из инструкции. Надо прежде всего добраться до разъемов, а они с той стороны, у самой земли. Палло просунул отвертку в щель, прижался к «шарику». Да, ес­ли сейчас сработают пиропатроны… Разъем поддался легко… Теперь надо снять планку и отвернуть два бол­та… И ввинтить ударную трубку, а потом гайку… Пиро­патрон за ней…
– Я держу, – услышал он голос Комарова, – одно­му не справиться.
Работали молча. Болты пригорели, поддавались с трудом.
Вдвоем они вынули из аппарата контейнер. И пер­вое, что увидел Палло, – большие, удивительно боль­шие глаза собаки. Они смотрели на него доверчиво и, как ему почудилось, с грустью…
Механик нашел командира в ресторане аэропорта. Они вылетели из Москвы на рассвете, и Капрэлян так и не успел позавтракать.
В Красноярске их уже ждал транспортный самолет, но Капрэлян выпросил полчаса, чтобы перекусить.
– Собачку привезли, – сказал механик, – можно взглянуть.
– Какую собачку? – не понял Капрэлян,
– Ту самую, из Туры. Забавная. А главное – жи­ва. – Механик был возбужден. – Представляете?
– Ну и что?
– Нет, но очень интересно. – Механик не почув­ствовал иронии. – К ней никого не пускают, но я уго­ворил. Вам дадут взглянуть.
– Я много дворняжек видел. Спасибо за приглаше­ние. А вот такой шашлык, – Капрэлян показал на тарелку, – давно не ел. Сибирский шашлык. Не хо­чешь?
– Эх вы, – огорчился механик, – такой историче­ский момент пропустите… Потом пожалеете!
Долго потом вспоминался Капрэляну этот разговор в ресторане. Он опоздал, так и не увидел собачку. Ее отправили в Москву. А история о шашлыке расползлась. Причем много лет спустя, даже уйдя на пенсию, одна­жды Капрэлян услышал: «Больше всего Рафаил Ива­нович любит сибирские шашлыки, он даже ради них на Нижнюю Тунгуску летал».
В Туре Капрэлян понял, что операция по спасе­нию «шарика» продумана до мелочей. И площадка есть, и просеку прорубили.
Машина тоже была в порядке. Козлов прогревал мотор.
Вот только Капрэлян сплоховал. Он это почувство­вал, как только выбрался из самолета. Сигарета при­мерзла к губе, а по спине поползли мурашки. Мороз изрядный.
Ветров, командовавший на аэродроме, понял все сразу и приказал одному из своих сотрудников разде­ваться. А сам вновь развернул карту.
– Хочу посоветоваться, товарищ Капрэлян, – ска­зал он. – Если вы вывезете объект сюда, мы его все равно не сможем отправить в Туруханск. Полоса здесь крохотная, транспортная машина не сможет сесть. Коз­лов, командир вертолета, предложил дойти по реке до Туруханска. Сможете?
Капрэлян удивился:
– Это же полторы тысячи?! Без дозаправки нельзя.
– В тайге сидит один человек. Он подтолкнул к этой идее – приказал гнать сюда еще вертолеты, и мы решили две промежуточные базы с горючим соз­дать. Оленьи упряжки уже вышли из Туруханска. Вер­толеты новые, наверное, будут не нужны?
– Мне хватит этого.
– Я тоже так думаю, – охотно согласился Вет­ров. – Так, может, через недельку и махнуть в Туруханск? Вдоль реки лететь, конечно, трудновато, но ес­ли впереди пустить Ан-2, чтобы тащил на хвосте? Как?
– Сначала вывезем «шарик» сюда, – сказал Кап­рэлян, – а потом и решайте.
– Хорошо, – вновь согласился Ветров. Капрэлян понял, что свою задумку тот будет отстаивать до кон­ца. – Теперь еще один вопрос: Козлов требует, чтобы вы его взяли с собой. Не возражаете?
– Я с ним сам поговорю. Мне он не нужен.
– Конечно, но опыт Козлову пригодится, – на­стаивал Ветров, – в данном случае вам никто прика­зывать не может. Вы понимаете, что я имею в виду?
– Да, несу полную ответственность, – улыбнулся Капрэлян, – так и передайте по начальству: «Капрэ­лян сам принял решение».
– Вы уж извините. – Ветров смутился. – Но в дан­ном случае ни мы, ни Красноярск не могут дать раз­решения на вылет…
– Я работал с таким грузом, – успокоил Ветрова Капрэлян, – опасность, конечно, есть, но не так уж велика, как кажется. А Козлова я должен предупре­дить… Будем считать этот вылет испытательным.
Разговор обоим был неприятен. Рафаил Иванович подумал, что, будь воля самого Ветрова, наверное, тот, не раздумывая, сам поднял бы вертолет. Но как чело­век, получивший приказ еще раз напомнить Капрэляну о той ответственности, которая ляжет на него в случае неудачи, он обязан был говорить на эту тему, которую летчики не затрагивают обычно. Особенно перед вы­летом.
Козлов ждал Капрэляна в кабине.
Они поняли друг друга с полуслова, и Рафаил Ива­нович не стал говорить «о риске», «об ответственности» и всем остальном, что к их профессии, по сути, не име­ло отношения. А Козлов, хоть и немало был наслышан о знаменитом испытателе вертолетов, сразу почувство­вал в Капрэляне товарища, а громкие звания не имели никакого значения.
Эвакуация «шарика», как это и бывает в подобных случаях, заняла всего два часа и прошла гладко, без осложнений. Капрэлян легко поднял аппарат, завис над просекой, словно проверяя трос на прочность, а потом повел вертолет в Туру напрямик. Встретился на пути холмик, но машина послушно взяла вверх, а «шарик» ви­сел неподвижно, не раскачиваясь.
Пожалуй, лишь Козлов по достоинству оценил мас­терство испытателя, а остальным, в том числе и Палло, подумалось, что напрасно, наверное, вызвали из Моск­вы Капрэляна – справились бы и сами.
На аэродроме разъединил замок рановато, и «ша­рик» приземлился не мягко, а с глухим ударом, кото­рый привел в бешенство Палло, хотя с аппаратом ни­чего не случилось.
Произошла ссора, о которой позже Палло горько сожалел.
– Вам не изделия возить, а… – Палло подыскивал слова. – …А чугунные болванки. Бракодел!
Капрэлян обиделся на «бракодела», словечко-то не­часто встречается в авиации. Летчик вспылил:
– С этой обгорелой штуковиной ничего не будет. А вы, гражданин самозваный начальник, действитель­но правы:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52