Ты только подтверждаешь, что мы не ошибаемся!
— Но при этом уверены, что замуж необходимо выходить именно за таких.
— О! — только и смогла вымолвить Микаэла. Она бросила на мужа гневный взгляд и отвернулась к окну. — У меня нет никакого желания продолжать этот глупый разговор.
Хью пожал плечами и начал одеваться. Вообще-то он привык делать это с помощью слуги и даже привез из Натчеза своего камердинера Джефферса. Но в данный момент Джефферс по его поручению осматривал недавно приобретенный дом. Переодевшись, он посмотрел наконец на поникшую фигуру жены. Поведение Микаэлы раздражало своей нелогичностью. Что за глупость! Она получила то, чего хотела, — богатого мужа. Что ей еще надо? Он и то смирился с тем, что жену интересует прежде всего его кошелек. Чего же ей обижаться на правду? Правильно говорят, что понять женскую логику мужчине невозможно. Успокоившись, он тряхнул головой.
— Если ты не возражаешь, я пойду в контору. Мне хотелось бы поработать там пару часов. Надо кое-что проверить. Не сердись, я скоро вернусь.
Произнес он это совершенно миролюбиво, но в глазах мгновенно повернувшейся Микаэлы застыл неподдельный страх.
— Ты покидаешь меня? — пролепетала она, почти не дыша.
— Да. Но всего на пару часов, — нахмурился Хью. — Я же сказал.
— Но ты не можешь так поступить! — воскликнула она, чуть не плача, и, быстро подойдя, дотронулась пальцами до лацканов его сюртука. — Неужели ты не понимаешь, что не должен уходить сейчас?
Удивленный Хью смотрел в ее побледневшее, напряженное лицо.
— Но почему? — тихо спросил Хью.
— У нас так не принято, — требовательно произнесла она. — По креольскому обычаю молодожены остаются в спальне после первой своей ночи на пять дней, иногда даже дольше. Если один из нас или даже мы оба выйдем раньше, это будет позор для нашей семьи.
Ошарашенный этим заявлением, Хью постепенно начал понимать его смысл.
— Так все ожидают, что мы выйдем отсюда только через пять дней?
— Да, — быстро закивала Микаэла. — Не раньше. Пищу нам будут приносить и оставлять под дверью. Но переступить порог раньше чем через пять дней мы не можем. Считается верхом неприличия уйти раньше.
— Боже мой, — пробормотал Хью, — из всей устаревшей ерунды, которую мне доводилось слышать, это, пожалуй, — самая…
Он оборвал себя на полуслове, поняв, что Микаэле не слишком приятно слушать подобные суждения о креольских обычаях. Конечно, традиция явно варварская, но, если разобраться, не такая уж бессмысленная. У креолов жених и невеста, как правило, практически незнакомы. А оставив молодых супругов в спальне одних на несколько дней, можно быть уверенным, что они многое узнают друг о друге. Хью усмехнулся. Тогда уже не скажешь, что они незнакомы! С чувственной улыбкой на губах он принялся неторопливо развязывать только что затянутый галстук, скользя взглядом по фигуре жены.
— Ну и чем же, расскажи мне поточнее, мы будем заниматься в течение этих пяти дней, а?
Глава 10
Микаэла сделала шаг назад, стараясь унять бешено забившееся в груди сердце.
— Мы будем… Нам следует поговорить, чтобы узнать друг друга получше, — произнесла она дрогнувшим голосом.
Хью, настроившийся совсем не на разговоры, даже растерялся.
— У нас впереди годы и годы, — прошептал он, обнимая и целуя жену. — Наговориться мы еще успеем, сладкая ты моя. А сейчас, по-моему, нам лучше вернуться на наше брачное ложе и поучиться тому, как доставить побольше удовольствий друг другу.
— Сейчас? — пролепетала ошеломленная Микаэла, чувствуя, как от его объятий и поцелуев начинает кружиться голова. — Прямо днем? Может, стоит подождать до вечера?
Пряча улыбку, Хью уткнулся в ее волосы. Их запах пьянил и возбуждал. Но искреннее недоумение его молодой жены говорило о том, что разбудить дремлющую в ней страсть он сможет, действуя очень осторожно, — То, чем мы будем заниматься, представляет важность прежде всего для нас самих, а значит, мы вольны делать то, что нам хочется и когда хочется, — спокойно сказал он, разжимая объятия. — Но может быть, ты и права. Нам не помешает узнать друг о друге побольше. — Он вновь уселся в кресло, удобно вытянув длинные ноги, и с улыбкой посмотрел на Микаэлу. — Итак, о чем ты хотела бы побеседовать?
Еще не пришедшая в себя после его поцелуев, Микаэла села за столик напротив него и, прикусив губу, задумалась о возможной теме разговора.
— Ну, ты мог бы, например, рассказать о своей семье, — наконец предложила она. — Ты о нас знаешь почти все, а мне известно только то, что твоего отчима зовут Джон Ланкастер.
— Рассказывать особенно нечего, — медленно произнес Хью, явно не испытавший восторга от избранного Микаэлой направления беседы. — Моего отца звали Сидней Ланкастер. Он умер от ран, полученных во время несчастного случая — лошадь неожиданно понесла его и сорвалась с обрыва. Мне тогда было четыре года. Отец был намного старше матери, но она очень любила его. — Лицо Хью смягчилось. — Она часто говорила, что он унес ее сердце с собой в могилу. Ей было только двадцать три, когда он умер. Прожили они вместе чуть больше пяти лет.
— Ты помнишь своего отца? — спросила Микаэла, в глазах которой читалась искренняя заинтересованность.
— Нет, — покачал головой Хью. — Я был слишком мал, чтобы отчетливо запомнить что-то. Но мама говорила, я очень на него похож.
— А мсье Джон Ланкастер? Твоя мать потом полюбила его и вышла за него замуж?
Лицо Хью приняло насмешливое выражение.
— Нет, они не были влюблены Друг в друга, — ответил он, растягивая слова. — Поженились они исключительно из деловых соображений. Джон — дальний родственник моего отца, не то троюродный, не то четвероюродный брат. Он несколько раз переезжал с места на место, поэтому частью его собственности управлял отец. Кроме того, у них было несколько общих предприятий. После смерти отца наши и его интересы тесно переплелись, и через несколько лет моя мама и Джон решили, что их свадьба пойдет на пользу бизнесу. Кроме того, ему была нужна жена и хозяйка дома, а мама получала великолепного управляющего и отца своему сыну. Они, — Хью повысил голос, — никогда не притворялись и не скрывали, что поженились потому, что просто посчитали брачный союз подходящим.
— Понимаю, — пробормотала Микаэла, думая, можно ли назвать подходящим их союз с Хью. Если Франсуа прав, то ее муж должен считать его не просто подходящим, а весьма выгодным. Но вслух обсуждать эту щекотливую тему девушка благоразумно не стала. — Мсье Джон оказался хорошим отчимом для вас? — спросила она.
— Просто великолепным! — искренне улыбнулся Хью. — Он и до свадьбы во многом заменял мне отца. Когда они сообщили, что хотят пожениться, я буквально запрыгал от радости. — От нахлынувших воспоминаний улыбка его стала немного грустной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
— Но при этом уверены, что замуж необходимо выходить именно за таких.
— О! — только и смогла вымолвить Микаэла. Она бросила на мужа гневный взгляд и отвернулась к окну. — У меня нет никакого желания продолжать этот глупый разговор.
Хью пожал плечами и начал одеваться. Вообще-то он привык делать это с помощью слуги и даже привез из Натчеза своего камердинера Джефферса. Но в данный момент Джефферс по его поручению осматривал недавно приобретенный дом. Переодевшись, он посмотрел наконец на поникшую фигуру жены. Поведение Микаэлы раздражало своей нелогичностью. Что за глупость! Она получила то, чего хотела, — богатого мужа. Что ей еще надо? Он и то смирился с тем, что жену интересует прежде всего его кошелек. Чего же ей обижаться на правду? Правильно говорят, что понять женскую логику мужчине невозможно. Успокоившись, он тряхнул головой.
— Если ты не возражаешь, я пойду в контору. Мне хотелось бы поработать там пару часов. Надо кое-что проверить. Не сердись, я скоро вернусь.
Произнес он это совершенно миролюбиво, но в глазах мгновенно повернувшейся Микаэлы застыл неподдельный страх.
— Ты покидаешь меня? — пролепетала она, почти не дыша.
— Да. Но всего на пару часов, — нахмурился Хью. — Я же сказал.
— Но ты не можешь так поступить! — воскликнула она, чуть не плача, и, быстро подойдя, дотронулась пальцами до лацканов его сюртука. — Неужели ты не понимаешь, что не должен уходить сейчас?
Удивленный Хью смотрел в ее побледневшее, напряженное лицо.
— Но почему? — тихо спросил Хью.
— У нас так не принято, — требовательно произнесла она. — По креольскому обычаю молодожены остаются в спальне после первой своей ночи на пять дней, иногда даже дольше. Если один из нас или даже мы оба выйдем раньше, это будет позор для нашей семьи.
Ошарашенный этим заявлением, Хью постепенно начал понимать его смысл.
— Так все ожидают, что мы выйдем отсюда только через пять дней?
— Да, — быстро закивала Микаэла. — Не раньше. Пищу нам будут приносить и оставлять под дверью. Но переступить порог раньше чем через пять дней мы не можем. Считается верхом неприличия уйти раньше.
— Боже мой, — пробормотал Хью, — из всей устаревшей ерунды, которую мне доводилось слышать, это, пожалуй, — самая…
Он оборвал себя на полуслове, поняв, что Микаэле не слишком приятно слушать подобные суждения о креольских обычаях. Конечно, традиция явно варварская, но, если разобраться, не такая уж бессмысленная. У креолов жених и невеста, как правило, практически незнакомы. А оставив молодых супругов в спальне одних на несколько дней, можно быть уверенным, что они многое узнают друг о друге. Хью усмехнулся. Тогда уже не скажешь, что они незнакомы! С чувственной улыбкой на губах он принялся неторопливо развязывать только что затянутый галстук, скользя взглядом по фигуре жены.
— Ну и чем же, расскажи мне поточнее, мы будем заниматься в течение этих пяти дней, а?
Глава 10
Микаэла сделала шаг назад, стараясь унять бешено забившееся в груди сердце.
— Мы будем… Нам следует поговорить, чтобы узнать друг друга получше, — произнесла она дрогнувшим голосом.
Хью, настроившийся совсем не на разговоры, даже растерялся.
— У нас впереди годы и годы, — прошептал он, обнимая и целуя жену. — Наговориться мы еще успеем, сладкая ты моя. А сейчас, по-моему, нам лучше вернуться на наше брачное ложе и поучиться тому, как доставить побольше удовольствий друг другу.
— Сейчас? — пролепетала ошеломленная Микаэла, чувствуя, как от его объятий и поцелуев начинает кружиться голова. — Прямо днем? Может, стоит подождать до вечера?
Пряча улыбку, Хью уткнулся в ее волосы. Их запах пьянил и возбуждал. Но искреннее недоумение его молодой жены говорило о том, что разбудить дремлющую в ней страсть он сможет, действуя очень осторожно, — То, чем мы будем заниматься, представляет важность прежде всего для нас самих, а значит, мы вольны делать то, что нам хочется и когда хочется, — спокойно сказал он, разжимая объятия. — Но может быть, ты и права. Нам не помешает узнать друг о друге побольше. — Он вновь уселся в кресло, удобно вытянув длинные ноги, и с улыбкой посмотрел на Микаэлу. — Итак, о чем ты хотела бы побеседовать?
Еще не пришедшая в себя после его поцелуев, Микаэла села за столик напротив него и, прикусив губу, задумалась о возможной теме разговора.
— Ну, ты мог бы, например, рассказать о своей семье, — наконец предложила она. — Ты о нас знаешь почти все, а мне известно только то, что твоего отчима зовут Джон Ланкастер.
— Рассказывать особенно нечего, — медленно произнес Хью, явно не испытавший восторга от избранного Микаэлой направления беседы. — Моего отца звали Сидней Ланкастер. Он умер от ран, полученных во время несчастного случая — лошадь неожиданно понесла его и сорвалась с обрыва. Мне тогда было четыре года. Отец был намного старше матери, но она очень любила его. — Лицо Хью смягчилось. — Она часто говорила, что он унес ее сердце с собой в могилу. Ей было только двадцать три, когда он умер. Прожили они вместе чуть больше пяти лет.
— Ты помнишь своего отца? — спросила Микаэла, в глазах которой читалась искренняя заинтересованность.
— Нет, — покачал головой Хью. — Я был слишком мал, чтобы отчетливо запомнить что-то. Но мама говорила, я очень на него похож.
— А мсье Джон Ланкастер? Твоя мать потом полюбила его и вышла за него замуж?
Лицо Хью приняло насмешливое выражение.
— Нет, они не были влюблены Друг в друга, — ответил он, растягивая слова. — Поженились они исключительно из деловых соображений. Джон — дальний родственник моего отца, не то троюродный, не то четвероюродный брат. Он несколько раз переезжал с места на место, поэтому частью его собственности управлял отец. Кроме того, у них было несколько общих предприятий. После смерти отца наши и его интересы тесно переплелись, и через несколько лет моя мама и Джон решили, что их свадьба пойдет на пользу бизнесу. Кроме того, ему была нужна жена и хозяйка дома, а мама получала великолепного управляющего и отца своему сыну. Они, — Хью повысил голос, — никогда не притворялись и не скрывали, что поженились потому, что просто посчитали брачный союз подходящим.
— Понимаю, — пробормотала Микаэла, думая, можно ли назвать подходящим их союз с Хью. Если Франсуа прав, то ее муж должен считать его не просто подходящим, а весьма выгодным. Но вслух обсуждать эту щекотливую тему девушка благоразумно не стала. — Мсье Джон оказался хорошим отчимом для вас? — спросила она.
— Просто великолепным! — искренне улыбнулся Хью. — Он и до свадьбы во многом заменял мне отца. Когда они сообщили, что хотят пожениться, я буквально запрыгал от радости. — От нахлынувших воспоминаний улыбка его стала немного грустной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103