— Поскольку вы не намерены ублажить меня, поговорим о сегодняшнем дне.
— Что еще? — спросил Джако немного неуверенно. — Я думал, все улажено.
— Гм, да, мой дорогой мальчик, но есть одна мелочь, которую вы можете сделать для меня. На матче будет несколько ротозеев из высшего общества, так что день для вас, я думаю, будет урожайным, но есть один джентльмен, которого вы должны обчистить во что бы то ни стало.
— Почему? — удивилась Пип. Главарь холодно улыбнулся:
— Допустим, этот джентльмен расстроил меня тем, что выиграл на скачках, на которых я ставил против него. Вам хорошо известно, что я не люблю проигрывать, и теперь хочу чуть-чуть испортить ему жизнь.
Джако спросил:
— Кто это? Как мы его узнаем?
— Его зовут Ройс Манчестер. Он богатый американец, и вы отличите его как по акценту, так и по росту и цвету волос. Он высокий, крепкий мужчина более шести футов ростом. Волосы ни темные, ни светлые — что-то среднее между шатеном и блондином. Его, без сомнения, будет сопровождать его кузен Захари Сеймур, молодой человек около двадцати лет, ростом чуть выше Манчестера У того темная шевелюра. — Главарь остановился и гнусно улыбнулся:
— Зная вашу опытность, я полностью уверен, что вы обчистите Манчестера до нитки.
— И это удовлетворит вас? — сухо спросила Пип. Главарь смерил ее тяжелым, проницательным взглядом:
— Нет, моя дорогая, но это станет для меня маленьким развлечением до тех пор, пока что-то еще не привлечет моего внимания.
С внезапно пересохшим ртом Пип отвела глаза в сторону. Она бы ограбила самого короля, если бы это помогло ей избежать постели главаря, так что ей за дело до ограбления какого-то Ройса Манчестера?
Глава 3
Прижавшись к стене кирпичного здания, Пип наблюдала за публикой, не отрывая взгляда от высокого американца, которого должна была обворовать. Она увидела Ройса и Захари тотчас, как они появились, — их высокий рост выделял их в любой толпе. Придавив особо надоедливую блоху грязным ногтем, Пип оторвалась от стены и незаметно последовала за этой парой.
Так как Пип, самая маленькая из Фаулеров, умела передвигаться в толпе с ловкостью угря, а ее пальцы отличались поразительной ловкостью, решили, что именно она займется Манчестером.
Шепот волнения пробежал по толпе, когда два боксера встретились на середине ринга и сжали свои огромные кулаки.
Пип воспользовалась этим обстоятельством, чтобы поближе подобраться к Манчестеру, но джентльмены, окружавшие его, сгрудились вокруг него настолько тесно, что она никак не могла проскользнуть между ними. Приходилось ожидать конца матча, когда толпа рассосется, и уж тогда-то ее ловкие пальцы наверняка опустошат карманы Манчестера.
…Вежливо подавив зевок, Ройс принялся разглядывать толпу. Прямо перед собой по другую сторону площадки он заметил Захари в группе его приятелей и услышал их ликующие крики в тот момент, когда рослый боксер в черном трико нанес сокрушительный удар в челюсть соперника. Понятно, на кого они поставили.
Затем рассеянный взгляд Манчестера встретился с недружелюбным взглядом Мартина Везерли, который стоял рядом с графом Сен-Одри вблизи ринга. Ройс пришел в недоумение, которого, впрочем, никто бы не заметил в бесстрастных глазах светского человека; и все же это было очень, очень странно. Откуда такая враждебность? Везерли был близким другом графа и мог подражать ему. Или тут было еще что-то? Везерли первым отвел глаза, заставив Ройса усомниться в том, что видел. Но даже если и так, если злоба мелькнула в черных глазах Везерли, удивляться нечему. Всем известна взаимная неприязнь между Манчестером и Сен-Одри, а Везерли — лучше, чем кому-либо.
Ройс усилием воли заставил себя смотреть на ринг, и в течение часа или около того казалось, что происходившее там полностью завладело его вниманием. К счастью, прежде чем зрелище успело окончательно прискучить ему, борьба закончилась. Сильным ударом в голову человек в черном трико сбил противника с ног. Ройс не мог уйти немедленно, он должен был подождать, пока Захари присоединится к нему, а Захари принялся обсуждать с Джорджем Понтеби и несколькими приятелями подробности боя. Было ясно, что никто не сдвинется с места, пока тема не будет исчерпана полностью.
Толпа между тем быстро таяла, и Ройс был уже готов просто-напросто схватить Захари за шиворот и потащить к экипажу, когда Захари посмотрел на него и улыбнулся.
— Я думаю, — сказал он застенчиво, — ты не против, если мы навестим наших лошадок. Они уже, наверное, заскучали.
— О, — воскликнул Джордж Понтеби, — мы не можем так закончить день! Пойдем в один из клубов, поиграем в» фараон или еще во что-нибудь.
Ройс колебался: образ прекрасной Деллы, ждущей его в мягкой пуховой постели, витал перед ним. Мужская компания ему определенно наскучила. Он ухватил Захари за локоть и, бочком отходя от Джорджа и его друзей, вкрадчиво сказал:
— Как-нибудь в другой раз. Жаль, но у меня иные планы.
Сопровождаемый возгласами сожаления, Ройс, держа Захари бульдожьей хваткой, двинулся вперед вместе с остатками толпы. Большая часть собравшихся уже рассеялась, и можно было передвигаться более свободно.
Они с Захари миновали нескольких всадников, протиснулись между все еще загромождавшими дорогу телегами и повозками, и наконец Ройс заметил свой экипаж. Думая лишь о том, как побыстрее добраться до лошадей, Ройс не заметил маленькую фигурку в зеленом жакете и серых панталонах, следовавшую за ним по пятам. Только когда мальчик споткнулся и налетел на него, Ройс почувствовал неладное — и мгновенно понял, что произошло.
Пип, а это была именно она, нагло улыбнулась американцу:
— Спасибо, мистер! Я бы шлепнулся, если бы не вы.
— Я так и думал. — Стальные пальцы Манчестера сжали ее запястье. — Был бы вам очень признателен, если бы вы вернули мне часы и печатку. А потом посмотрим, как вам понравится поездка в Ньюгейт!
— Чтоб мне провалиться, сэр! Понятия не имею, о чем вы!
— О, я уверен, ты прекрасно понимаешь, о чем. А теперь — часы!
Пип Приняла позу оскорбленной добродетели и, не глядя на американца, схватившего ее, с надеждой воззрилась на джентльменов, толпящихся вокруг.
— Господи помилуй! Да спросите этих джентльменов — похож я на вора?
Но Ройса трудно было сбить с толку. Он фыркнул и одним быстрым движением извлек из кармана Пип свои часы и печатку, а еще шелковый носовой платок, в котором Джордж Понтеби без труда узнал свою собственность.
Сдвинув свободной рукой кепку в сторону, Пип широко раскрыла глаза и сказала изумленно:
— Пусть я ослепну! Откуда это, черт подери? Разрываясь между желанием расхохотаться над изобретательностью маленького негодяя и одновременно надрать ему уши, Ройс схватил парнишку за воротник и хорошенько встряхнул его — Тебе не надоело валять дурака?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88