Как бы я до них добралась, по твоему мнению? У Ворот Двойной Славы торчали пятеро солдат, но я всех их убила в честном бою. – Она удовлетворенно похлопала по тяжелой сабле у себя на боку. – Тогда-то я и заполучила эту никудышную замену своему мечу. Я добыла крысенку кинжал, а тебе рапиру. В общем, я их перебила и нашла, где прячется Сайл. Мне пришлось перегнуть спину этого павлина через свое колено, только тогда он соизволил смириться. Но я получила все наши вещи и, разумеется, гонорар. Рига не хотела, чтобы он все выдал, но все же Сайл смерти боится больше, чем своей жены. Сама-то я думаю, что разница невелика, в щель между ними и ножа не просунешь. Она восседала на обычном месте Лурии. В белом траурном платье. Надеюсь, она успеет насладиться своей властью над Департаментом Прорицаний за короткий период, пока не начнется сражение и ее не убьют.
Йама заметил:
– Мне жалко Сайла. Несмотря на все, что он натворил, он в глубине души неплохой человек.
– Ха! Он пытался служить и своему Департаменту, и амбициям своей жены, а кончит тем, что потеряет и то и другое и в придачу собственную жизнь. Своими интригами он сумел спасти Департамент Прорицаний, но ненадолго. Теперь этот Департамент считается союзником Департаменту Туземных Проблем, а Туземные Проблемы сейчас заняты совсем другими делами – самозащитой, им не до Сайла.
– Он предал тебя, господин, – вмешался Пандарас. – Предателям никто не доверяет, а меньше всего те, кто его нанимает. Кто бы ни победил в этой войне, от него избавятся в первую очередь.
Военные действия охватили верхние ярусы Дворца. Департамент Туземных Проблем отбился от недругов и сумел защитить свои границы, но ведь происходили жаркие схватки в коридорах, сквозь тело Дворца рылись проходы для мин и контрмин. Воюющие стороны пытались зайти в тыл врагам.
– Наш противник выиграл первый этап войны, – объясняла Тамора, – но в ближайшее время ему предстоят большие трудности. И даже если он победит, то будет ослаблен, так что другой Департамент или какой-то альянс Департаментов может его прикончить:
– Я не собирался его разрушать, – сказал Йама, – но этот Департамент нажил массу врагов, которые только и ждут малейшего проявления слабости. Но мы все же отправляемся воевать вместе с армией, которую он создал. Правда странно, Тамора?
– Мы будем воевать с еретиками, а они настоящие враги для всех нас. В срединной точке мира дела Департамента Туземных Проблем не имеют никакого значения. Ты сам увидишь, там не важно, кто здесь занимается армией. Пора собираться, Йама. Ты слишком разнежился. Мышцы ног у тебя размякли, ты и ходить-то не можешь, не то что сражаться. Нам придется повсюду носить тебя на руках, как гурию. Ты сейчас же начнешь тренироваться и будешь продолжать упражнения на корабле. Путь предстоит не близкий.
Йаме вспомнилась волшебная карта, которую он так часто разворачивал, сначала – чтобы помечтать о краях, где могут обитать люди его расы, а в последний год – чтобы следить по карте, как плывет на войну Тельмон, его сводный брат. Йаме хотелось отправиться следом и стать его оруженосцем, но Тельмон мертв. А теперь Йама находится у начала того самого путешествия, о котором он столько мечтал. У него собственный оруженосец. И все его приключения с тех пор, как он покинул Эолис, кажутся только прелюдией к этому самому главному, настоящему приключению.
– Перед тем как уйти, тебе нужно кое-что сделать, – сказал Пандарас.
– Зеркальное племя настаивает, – добавила Тамора, – все это – страшная глупость, однако я подумала, вдруг это поможет тебе избавиться от заблуждений, так что я отправила одного из землепашцев сообщить Лупу, где ты находишься.
Ни она, ни Пандарас больше не сказали ни слова. Все объяснения – завтра. Охваченный самыми черными подозрениями, Йама подумал, что он, пожалуй, знает, какой сюрприз его ждет, и знает, что не справится со своей задачей; кем бы он ни был, он не может стать спасителем зеркального племени.
Тамора и Пандарас помогли ему прогуляться вокруг маленькой деревенской площади, и он так устал, что и подумать не мог куда-то отправиться.
– Все равно надо уходить, – говорил он друзьям. – Я не могу сделать того, что они требуют.
– Ты все можешь, хозяин! – восторженно заявил Пандарас. – Просто тебе надо отдохнуть.
– Не слушай его, – сердито пробурчала Тамора. – За кого бы тебя ни принимали эти сволочи наверху, на войну ты отправляешься простым наемником. Именно это ты и есть. Сам увидишь.
Йама рассмеялся:
– Ну, Тамора! Ты не веришь в то, что нельзя потрогать, понюхать, попробовать на язык.
– Разумеется. В чудеса верят только дураки.
– Одно ясно, мои враги считают меня чем-то большим, чем я есть на самом деле.
И Луп тоже. Он ждет от Йамы чуда.
– Ты более велик, чем они могут себе вообразить, господин, – вскричал Пандарас и коснулся пальцами горла – жест, известный множеству простых обитателей Иза. Его используют как приветствие, иногда как благословение.
13. ЧУДО
На следующее утро вся деревня занималась подготовкой к празднику. На грязной площади в центре деревни размотали рулоны красных дорожек и усыпали их цветами. Мужчины и женщины принялись готовить сотню различных блюд над ямами с раскаленным добела древесным углем. Их дети складывали пирамиды дынь, словно черепа поверженных врагов, и строили целые бастионы из плодов хлебного дерева и мелких черных и красных бананов.
– Мы хотим оказать честь нашим друзьям – зеркальному племени, – объяснил Йаме староста. – И мы будем чествовать тебя, храбрый молодой господин, ведь ты друг наших друзей и ты спас нашу деревню от пса преисподней.
Староста, как и все жители деревни, украсил себя венком из свежесрезанных белых цветов. С комической торжественностью он надел такие же ожерелья на Йаму, Тамору и Пандараса, а потом поцеловал каждого в лоб. Йама все еще ощущал слабость, но, несмотря на собственный страх, все же смирился с предстоящим ему испытанием. Ведь помимо всего прочего, обитатели этой деревни спасли ему жизнь и считали его героем. А кому же не нравится чувствовать себя героем хотя бы на один день.
В результате он выбросил из головы все мысли о бегстве и, пока крестьяне сновали туда-сюда по делам, сидел на солнышке, а Пандарас, как верный пес, примостился у его ног. Он пытался убедить Йаму надеть рубашку понарядней, но Йама предпочел остаться в домотканой тунике, в которую его одел староста. Тамора, скрестив ноги, тоже сидела рядом. Свою новую саблю она положила себе на колени. Полируя лезвие точильным камнем, она жаловалась на Элифаса.
– Он наверняка убежал с деньгами, которые я ему дала, – говорила она. – Или отправился прямиком к нашим врагам. Дура я была, что ему доверилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
Йама заметил:
– Мне жалко Сайла. Несмотря на все, что он натворил, он в глубине души неплохой человек.
– Ха! Он пытался служить и своему Департаменту, и амбициям своей жены, а кончит тем, что потеряет и то и другое и в придачу собственную жизнь. Своими интригами он сумел спасти Департамент Прорицаний, но ненадолго. Теперь этот Департамент считается союзником Департаменту Туземных Проблем, а Туземные Проблемы сейчас заняты совсем другими делами – самозащитой, им не до Сайла.
– Он предал тебя, господин, – вмешался Пандарас. – Предателям никто не доверяет, а меньше всего те, кто его нанимает. Кто бы ни победил в этой войне, от него избавятся в первую очередь.
Военные действия охватили верхние ярусы Дворца. Департамент Туземных Проблем отбился от недругов и сумел защитить свои границы, но ведь происходили жаркие схватки в коридорах, сквозь тело Дворца рылись проходы для мин и контрмин. Воюющие стороны пытались зайти в тыл врагам.
– Наш противник выиграл первый этап войны, – объясняла Тамора, – но в ближайшее время ему предстоят большие трудности. И даже если он победит, то будет ослаблен, так что другой Департамент или какой-то альянс Департаментов может его прикончить:
– Я не собирался его разрушать, – сказал Йама, – но этот Департамент нажил массу врагов, которые только и ждут малейшего проявления слабости. Но мы все же отправляемся воевать вместе с армией, которую он создал. Правда странно, Тамора?
– Мы будем воевать с еретиками, а они настоящие враги для всех нас. В срединной точке мира дела Департамента Туземных Проблем не имеют никакого значения. Ты сам увидишь, там не важно, кто здесь занимается армией. Пора собираться, Йама. Ты слишком разнежился. Мышцы ног у тебя размякли, ты и ходить-то не можешь, не то что сражаться. Нам придется повсюду носить тебя на руках, как гурию. Ты сейчас же начнешь тренироваться и будешь продолжать упражнения на корабле. Путь предстоит не близкий.
Йаме вспомнилась волшебная карта, которую он так часто разворачивал, сначала – чтобы помечтать о краях, где могут обитать люди его расы, а в последний год – чтобы следить по карте, как плывет на войну Тельмон, его сводный брат. Йаме хотелось отправиться следом и стать его оруженосцем, но Тельмон мертв. А теперь Йама находится у начала того самого путешествия, о котором он столько мечтал. У него собственный оруженосец. И все его приключения с тех пор, как он покинул Эолис, кажутся только прелюдией к этому самому главному, настоящему приключению.
– Перед тем как уйти, тебе нужно кое-что сделать, – сказал Пандарас.
– Зеркальное племя настаивает, – добавила Тамора, – все это – страшная глупость, однако я подумала, вдруг это поможет тебе избавиться от заблуждений, так что я отправила одного из землепашцев сообщить Лупу, где ты находишься.
Ни она, ни Пандарас больше не сказали ни слова. Все объяснения – завтра. Охваченный самыми черными подозрениями, Йама подумал, что он, пожалуй, знает, какой сюрприз его ждет, и знает, что не справится со своей задачей; кем бы он ни был, он не может стать спасителем зеркального племени.
Тамора и Пандарас помогли ему прогуляться вокруг маленькой деревенской площади, и он так устал, что и подумать не мог куда-то отправиться.
– Все равно надо уходить, – говорил он друзьям. – Я не могу сделать того, что они требуют.
– Ты все можешь, хозяин! – восторженно заявил Пандарас. – Просто тебе надо отдохнуть.
– Не слушай его, – сердито пробурчала Тамора. – За кого бы тебя ни принимали эти сволочи наверху, на войну ты отправляешься простым наемником. Именно это ты и есть. Сам увидишь.
Йама рассмеялся:
– Ну, Тамора! Ты не веришь в то, что нельзя потрогать, понюхать, попробовать на язык.
– Разумеется. В чудеса верят только дураки.
– Одно ясно, мои враги считают меня чем-то большим, чем я есть на самом деле.
И Луп тоже. Он ждет от Йамы чуда.
– Ты более велик, чем они могут себе вообразить, господин, – вскричал Пандарас и коснулся пальцами горла – жест, известный множеству простых обитателей Иза. Его используют как приветствие, иногда как благословение.
13. ЧУДО
На следующее утро вся деревня занималась подготовкой к празднику. На грязной площади в центре деревни размотали рулоны красных дорожек и усыпали их цветами. Мужчины и женщины принялись готовить сотню различных блюд над ямами с раскаленным добела древесным углем. Их дети складывали пирамиды дынь, словно черепа поверженных врагов, и строили целые бастионы из плодов хлебного дерева и мелких черных и красных бананов.
– Мы хотим оказать честь нашим друзьям – зеркальному племени, – объяснил Йаме староста. – И мы будем чествовать тебя, храбрый молодой господин, ведь ты друг наших друзей и ты спас нашу деревню от пса преисподней.
Староста, как и все жители деревни, украсил себя венком из свежесрезанных белых цветов. С комической торжественностью он надел такие же ожерелья на Йаму, Тамору и Пандараса, а потом поцеловал каждого в лоб. Йама все еще ощущал слабость, но, несмотря на собственный страх, все же смирился с предстоящим ему испытанием. Ведь помимо всего прочего, обитатели этой деревни спасли ему жизнь и считали его героем. А кому же не нравится чувствовать себя героем хотя бы на один день.
В результате он выбросил из головы все мысли о бегстве и, пока крестьяне сновали туда-сюда по делам, сидел на солнышке, а Пандарас, как верный пес, примостился у его ног. Он пытался убедить Йаму надеть рубашку понарядней, но Йама предпочел остаться в домотканой тунике, в которую его одел староста. Тамора, скрестив ноги, тоже сидела рядом. Свою новую саблю она положила себе на колени. Полируя лезвие точильным камнем, она жаловалась на Элифаса.
– Он наверняка убежал с деньгами, которые я ему дала, – говорила она. – Или отправился прямиком к нашим врагам. Дура я была, что ему доверилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107