Я собираюсь расстаться с Тедди.
Она произнесла эти слова так, что последняя фраза прозвучала как-то обособленно, и у Грейсона создалось впечатление, что именно эта фраза была целью неожиданной ее исповеди.
Грейсон молчал, молниеносно соображая. Она никогда не откровенничала с ним прежде. Самое большее, что они себе позволяли, это называть друг друга по имени. Но он знал, что она обладает непреклонным характером, что ей свойственна дальновидность и даже некоторая жестокость — ведь нет ничего проще, как разглядеть в другом те же черты, какими обладаешь сам. Поэтому сейчас, воспользовавшись минутной паузой, чтобы обдумать ее слова, он понял, что откровенность ее была намеренной и наверняка рассчитанной заранее. Грейсон попытался заглянуть вперед.
— Так что же, развод?
— Да. Мне придется заняться этим. Через несколько недель мне понадобится съездить в Англию.
— И сэр Джордж знает об этом?
— Пока нет. Об этом не знает никто, кроме меня и вас.
Эти слова он тоже отметил про себя, хотя они не удивили его.
— Даже Тедди пока не знает, — прибавила она.
— Сэр Джордж вряд ли отнесется к этой новости спокойно.
— Да, ему не понравится, но я сумею убедить его.
— В этом я не сомневаюсь.
Они улыбнулись друг другу, и этот невольный порыв был началом их сближения.
— Мне кажется, вы вообще многое можете.
— Многое, но не все. Есть вещи, которые женщине одной осуществить не под силу. Понимаете, о чем я говорю?
Он кивнул:
— Очень хорошо понимаю.
Откинувшись в кресле и сжимая пальцами бокал, он не сводил с нее глаз. Ее красота возбуждала его, но сейчас это чувство почему-то не имело для него особого значения.
— Насколько хорошо? Я не верю вам, Нил. Мне кажется, вы более склонны казаться мудрым, но обладаете ли вы ею… Все говорят, что вы знаток женщин. Но так ли это? По-моему, изогнуть дугой бровь, улыбаясь и не говоря ни слова, еще не означает понимать женскую душу.
— Так вам нужны слова?
— Конечно!
— Хорошо. Только мне кажется, вы и так догадались, что я все понял. Ведь я не задал вам вопроса, который задал бы любой на моем месте. Первое, что спросит вас сэр Джордж, это «почему?». Почему вы собираетесь порвать с Тедди?
— Но вы же знаете.
— Думаю, да. Вы такая же, как я. У вас есть свои планы, и притом весьма честолюбивые. Когда вы выходили замуж за Тедди, он вполне вписывался в них и вы надеялись, что Тедди как раз тот человек, который поможет вашим планам осуществиться. Но он застрял во флоте, и надежды рухнули. Если бы он остался во флоте только для того, чтобы в один прекрасный день стать адмиралом, тогда все было бы просто замечательно.
Но ему не суждено подняться выше капитан-лейтенанта. И тогда вы решили начать все сначала. Ну что же, полагаю, тем лучше для вас.
Спокойно и невозмутимо она проговорила:
— Тем лучше для нас обоих. Да и вас бы, наверное, это тоже могло заинтересовать.
Нил весело рассмеялся. Разговор принимал забавный оборот, но нисколько его не удивлял.
— Так оно и есть — правда, отчасти. Должен признаться, что и у меня, как и у вас, есть свои планы и понятия «женщина», «жена» в них тоже присутствуют… Правда, она должна представлять собою все же нечто большее…
Он вынул портсигар и предложил ей закурить. Она была с ним предельно искренна и, отбросив всякую гордость, высказалась более чем откровенно. Но он вдруг почувствовал себя связанным по рукам и ногам и не мог ответить ей столь же искренне. Одно неверно произнесенное слово или фраза могли разрушить все разом. Он поднес ей зажигалку, и в какой-то момент их лица были так близки, что их разделяло только крошечное пламя.
— И что, на ваш взгляд, из перечисленного вами я не мог бы найти в другом месте? — прямо спросил он.
— Деньги. У меня есть собственный доход, да и папа мог бы… Ну, в общем, вы понимаете.
— И у других женщин есть деньги…
— Но я располагаю нужными связями, я знакома с людьми, которые могли бы оказаться полезными.
— Самого по себе этого недостаточно. Ваши связи могут мне не пригодиться. Для такого человека, как, скажем, майор Ричмонд, они подошли бы безоговорочно… Но не для меня.
— Но я могла бы устроить так, что они подошли бы и вам.
Вы могли бы, к примеру, получить пост руководителя химической компании «Толлойд».
Она улыбнулась, заметив, что впервые за все время разговора лицо его сделалось серьезным.
— Президент «Толлойда» небезызвестен в высших кругах консервативной партии. Вы могли бы иметь надежных избирателей уже с самого начала, а лет через десять вполне могли бы войти в кабинет министров. Если бы вы захотели, я могла бы… — Она поднялась с кресла. — Теперь-то вы, надеюсь, поняли, что если я чего-то захочу, то не в моем характере ограничиваться лишь мечтами?
— Я не могу не восхищаться вами, Дафни! Но…, что касается вашего развода… Мне бы не хотелось иметь какие-то препятствия, делая политическую карьеру. Вы же знаете, некоторые люди все еще придерживаются старомодных взглядов…
— Тедди не станет чинить препятствий. Все будет так, как я захочу. Спокойно, пристойно… В наше время развод все меньше и меньше что-либо значит. Вы это прекрасно знаете, и к тому времени, когда вы будете готовы…
— Нисколько не сомневаюсь. И все же… — Он внезапно нахмурился. — Черт! В конце концов, разве это так уж плохо, если человек имеет честолюбие?
— Разумеется, нет. Равно как и нет ничего плохого в том, что человек не имеет склонности скрывать свое честолюбие. — Она улыбнулась. — Все давно привыкли к тому, что браки так или иначе устраиваются родителями. Даже в наше время. Так что же плохого в том, если кто-то хочет…, переустроить свой брак?
— Ровным счетом ничего. — Нил встал. Серьезное выражение вдруг исчезло с его лица, сменившись проказливой мальчишеской улыбкой. — Ну что ж, кажется, мы обо всем договорились.
Дафни покачала головой:
— Нет, еще не обо всем. Есть еще кое-что. Я категорически против того, чтобы оставлять в наших совместных планах место для путешествующих писательниц. Да, да, не удивляйтесь.
Мне известно о Дженет Харкер, и я хочу, чтобы в наших отношениях все было безукоризненно.
— Вы же знаете, что так и будет. И вы бы не начали этого разговора, если бы думали иначе.
— Да, это правда. Но мне нужна уверенность.
— Ну…, эту уверенность можно легко обрести.
Она сделала несколько шагов к двери, потом обернулась и сказала:
— Дверь в мою спальню не запирается. Утренний чай пода ют в семь.
Дафни ушла, а Грейсон еще целый час сидел на веранде, потом медленно побрел в свою комнату и разделся. Было два часа ночи, когда он вышел от себя, и пять минут седьмого, когда вернулся обратно. Все получилось как нельзя лучше, и поистине безукоризненно.
Глава 5
Дорога некоторое время шла прямо, пролегая через долину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Она произнесла эти слова так, что последняя фраза прозвучала как-то обособленно, и у Грейсона создалось впечатление, что именно эта фраза была целью неожиданной ее исповеди.
Грейсон молчал, молниеносно соображая. Она никогда не откровенничала с ним прежде. Самое большее, что они себе позволяли, это называть друг друга по имени. Но он знал, что она обладает непреклонным характером, что ей свойственна дальновидность и даже некоторая жестокость — ведь нет ничего проще, как разглядеть в другом те же черты, какими обладаешь сам. Поэтому сейчас, воспользовавшись минутной паузой, чтобы обдумать ее слова, он понял, что откровенность ее была намеренной и наверняка рассчитанной заранее. Грейсон попытался заглянуть вперед.
— Так что же, развод?
— Да. Мне придется заняться этим. Через несколько недель мне понадобится съездить в Англию.
— И сэр Джордж знает об этом?
— Пока нет. Об этом не знает никто, кроме меня и вас.
Эти слова он тоже отметил про себя, хотя они не удивили его.
— Даже Тедди пока не знает, — прибавила она.
— Сэр Джордж вряд ли отнесется к этой новости спокойно.
— Да, ему не понравится, но я сумею убедить его.
— В этом я не сомневаюсь.
Они улыбнулись друг другу, и этот невольный порыв был началом их сближения.
— Мне кажется, вы вообще многое можете.
— Многое, но не все. Есть вещи, которые женщине одной осуществить не под силу. Понимаете, о чем я говорю?
Он кивнул:
— Очень хорошо понимаю.
Откинувшись в кресле и сжимая пальцами бокал, он не сводил с нее глаз. Ее красота возбуждала его, но сейчас это чувство почему-то не имело для него особого значения.
— Насколько хорошо? Я не верю вам, Нил. Мне кажется, вы более склонны казаться мудрым, но обладаете ли вы ею… Все говорят, что вы знаток женщин. Но так ли это? По-моему, изогнуть дугой бровь, улыбаясь и не говоря ни слова, еще не означает понимать женскую душу.
— Так вам нужны слова?
— Конечно!
— Хорошо. Только мне кажется, вы и так догадались, что я все понял. Ведь я не задал вам вопроса, который задал бы любой на моем месте. Первое, что спросит вас сэр Джордж, это «почему?». Почему вы собираетесь порвать с Тедди?
— Но вы же знаете.
— Думаю, да. Вы такая же, как я. У вас есть свои планы, и притом весьма честолюбивые. Когда вы выходили замуж за Тедди, он вполне вписывался в них и вы надеялись, что Тедди как раз тот человек, который поможет вашим планам осуществиться. Но он застрял во флоте, и надежды рухнули. Если бы он остался во флоте только для того, чтобы в один прекрасный день стать адмиралом, тогда все было бы просто замечательно.
Но ему не суждено подняться выше капитан-лейтенанта. И тогда вы решили начать все сначала. Ну что же, полагаю, тем лучше для вас.
Спокойно и невозмутимо она проговорила:
— Тем лучше для нас обоих. Да и вас бы, наверное, это тоже могло заинтересовать.
Нил весело рассмеялся. Разговор принимал забавный оборот, но нисколько его не удивлял.
— Так оно и есть — правда, отчасти. Должен признаться, что и у меня, как и у вас, есть свои планы и понятия «женщина», «жена» в них тоже присутствуют… Правда, она должна представлять собою все же нечто большее…
Он вынул портсигар и предложил ей закурить. Она была с ним предельно искренна и, отбросив всякую гордость, высказалась более чем откровенно. Но он вдруг почувствовал себя связанным по рукам и ногам и не мог ответить ей столь же искренне. Одно неверно произнесенное слово или фраза могли разрушить все разом. Он поднес ей зажигалку, и в какой-то момент их лица были так близки, что их разделяло только крошечное пламя.
— И что, на ваш взгляд, из перечисленного вами я не мог бы найти в другом месте? — прямо спросил он.
— Деньги. У меня есть собственный доход, да и папа мог бы… Ну, в общем, вы понимаете.
— И у других женщин есть деньги…
— Но я располагаю нужными связями, я знакома с людьми, которые могли бы оказаться полезными.
— Самого по себе этого недостаточно. Ваши связи могут мне не пригодиться. Для такого человека, как, скажем, майор Ричмонд, они подошли бы безоговорочно… Но не для меня.
— Но я могла бы устроить так, что они подошли бы и вам.
Вы могли бы, к примеру, получить пост руководителя химической компании «Толлойд».
Она улыбнулась, заметив, что впервые за все время разговора лицо его сделалось серьезным.
— Президент «Толлойда» небезызвестен в высших кругах консервативной партии. Вы могли бы иметь надежных избирателей уже с самого начала, а лет через десять вполне могли бы войти в кабинет министров. Если бы вы захотели, я могла бы… — Она поднялась с кресла. — Теперь-то вы, надеюсь, поняли, что если я чего-то захочу, то не в моем характере ограничиваться лишь мечтами?
— Я не могу не восхищаться вами, Дафни! Но…, что касается вашего развода… Мне бы не хотелось иметь какие-то препятствия, делая политическую карьеру. Вы же знаете, некоторые люди все еще придерживаются старомодных взглядов…
— Тедди не станет чинить препятствий. Все будет так, как я захочу. Спокойно, пристойно… В наше время развод все меньше и меньше что-либо значит. Вы это прекрасно знаете, и к тому времени, когда вы будете готовы…
— Нисколько не сомневаюсь. И все же… — Он внезапно нахмурился. — Черт! В конце концов, разве это так уж плохо, если человек имеет честолюбие?
— Разумеется, нет. Равно как и нет ничего плохого в том, что человек не имеет склонности скрывать свое честолюбие. — Она улыбнулась. — Все давно привыкли к тому, что браки так или иначе устраиваются родителями. Даже в наше время. Так что же плохого в том, если кто-то хочет…, переустроить свой брак?
— Ровным счетом ничего. — Нил встал. Серьезное выражение вдруг исчезло с его лица, сменившись проказливой мальчишеской улыбкой. — Ну что ж, кажется, мы обо всем договорились.
Дафни покачала головой:
— Нет, еще не обо всем. Есть еще кое-что. Я категорически против того, чтобы оставлять в наших совместных планах место для путешествующих писательниц. Да, да, не удивляйтесь.
Мне известно о Дженет Харкер, и я хочу, чтобы в наших отношениях все было безукоризненно.
— Вы же знаете, что так и будет. И вы бы не начали этого разговора, если бы думали иначе.
— Да, это правда. Но мне нужна уверенность.
— Ну…, эту уверенность можно легко обрести.
Она сделала несколько шагов к двери, потом обернулась и сказала:
— Дверь в мою спальню не запирается. Утренний чай пода ют в семь.
Дафни ушла, а Грейсон еще целый час сидел на веранде, потом медленно побрел в свою комнату и разделся. Было два часа ночи, когда он вышел от себя, и пять минут седьмого, когда вернулся обратно. Все получилось как нельзя лучше, и поистине безукоризненно.
Глава 5
Дорога некоторое время шла прямо, пролегая через долину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85