Голос его изменился, стал резким, командным. – Я пойду вдвоем с парнишкой. А ты давай – на прииск! Знаешь моего помощника Кравцова?
– Так точно, знаю, – привычно, по-военному, вытянулся бывший старшина.
– Передашь ему вот эту записку.
Самсонов набросал карандашом несколько слов в блокноте. Вырвал страничку. Сложил ее аккуратно. И протянул Акиму.
– Передашь – а потом поведешь следственную группу к холму.
* * *
А спустя еще часа полтора, на вершине холма толпились люди, слышался гул голосов, пылали костры.
Следственная группа вела обычную свою работу. Криминалисты осматривали и обмеряли место происшествия, фотографировали в разных ракурсах труп, составляли протокол…
И как всегда, в сторонке прохаживался капитан Самсонов, угрюмо посасывал трубку, думал.
А в нескольких километрах от него, среди сырых кустов и чахлых лиственниц, сидели Малыш и Портвейн и напряженно всматривались во тьму.
Странный красноватый свет, озаривший вершину Холма Пляшущего, вызвал у них недоумение и беспокойство. И Портвейн пробормотал:
– Черт возьми, что там такое? Пожар, что ли?
– Ну какие сейчас, по весне, могут быть пожары? – возразил Малыш. – Нет, там очевидно костры горят… Большие костры! Непонятно только: зачем их развели?
И покосившись на товарища, добавил мрачно:
– Вот видишь, если бы мы, едрена мать, перебрались туда, – если б я тебя послушался, – мы бы тоже теперь там горели!
– Уж конечно, – понурясь, проговорил Портвейн, – горели бы синим пламенем. Вот так вот живешь и не знаешь: где суждено найти, где потерять?… Все, брат, от судьбы зависит.
– Да-а, – шумно вздохнул Малыш, – судьба нас уберегла – прямо на диво…
Да, судьба их уберегла – прямо на диво! Она и раньше их оберегала, хранила. И вот опять они уцелели. Неизвестно только – надолго ли?
19. Разговор возле старой шахты. Скверный знак. Береженого Бог бережет. Ночные раздумья капитана Самсонова.
Красноватый свет, озаривший вершину холма, видели в эту ночь также и наши старые знакомые – Заячья Губа, Иван, Игорь…
Они стояли – все трое – возле старой шахты, смотрели на дальние отблески костров и переговаривались негромко.
– Нашли, значит, – гнусавым голосом проговорил Николай, – представляю, что там сейчас творится!
– Поздновато все-таки нашли, – отозвался Иван. – Ведь прошла уж почти неделя! И все это время серегин труп валялся на поляне, в сущности, на виду.
– Но это же Холм Пляшущего, – сказал Игорь, – ты забываешь, какая у него репутация! Туда не ходят, боятся…
– И правильно делают, что не ходят, – криво усмехнулся Николай. – Я сам, как попал туда, сразу завибрировал… Почувствовал себя неуютно… А уж меня-то, кажется, испугать трудновато!
– А как ты думаешь, кто же все-таки прикончил Сергея? – спросил, помолчав, Иван. – Ведь не духи же, в самом-то деле…
– Что ж я тебе могу сказать? – поднял плечи Николай. – Не знаю… Дело темное… Кому-то, наверное, понадобилось. Только вот – кому?
– Это-то и интересно, – пробормотал Игорь, – кому? И зачем?
Он покосился на Николая. И вдруг добавил, подмигивая:
– Послушай, а может это ты сам его – своими руками?… Ведь ты же тогда за ним гнался по тайге, был зол, грозил поквитаться… Давай, выкладывай, чего уж там. Не стесняйся! Дело прошлое.
– Что-о-о? – тихо и гневно сказал Николай. – Черт возьми, да ты сдурел? Чего ты тут лопочешь, на что намекаешь? Ну, правда. Я был тогда зол. И если бы догнал Сергея сразу – не знаю, что бы с ним сделал… Но в том-то и суть, что я опоздал. В том-то и суть! И ты свои подковырки брось.
Заячья Губа заметно разнервничался. Лицо его потемнело. И последние слова он прокричал, задыхаясь, брызгая слюной:
– Слышишь – брось! Кончай! Надоело!
– Да ладно, старик, не психуй, – примирительно сказал тогда Игорь, – ну, чего ты пенишься… Я просто пошутил. Или ты шуток не понимаешь?
– Ничего себе – шутки, – проворчал, закуривая, Николай. – За это, знаешь, голову отвинчивают.
На минуту воцарилось общее молчание. Затем Иван произнес уныло:
– Ох, чувствую я, ребята, что серегина смерть – это только начало. Это скверный знак! Скоро и до нас, до каждого, дойдет своя очередь.
– Ты вот что… Ты панику тут не разводи, – зло сказал Николай. – Что это еще за бред? Какой такой «знак»? Чепуха…
– Да нет, пожалуй – не чепуха, – сказал Игорь. И обвел прищуренным взглядом товарищей. – Панику, конечно, разводить ни к чему… Но все же, давайте-ка, братцы, подумаем о деле. О том, как нам теперь быть? Ездить сюда, я считаю, больше уже нельзя. И вообще, надо на время затаиться… Береженого, как говорится, Бог бережет.
– Н-да, ты, в общем, прав, – медленно произнес Заячья Губа. – Затаиться, так или иначе, придется… Раз уж они, гады, там появились – скоро их и здесь надо будет ждать! Это – как дважды два.
– Стало быть, все имущество, все инструменты придется схоронить в шахте, – сказал Иван задумчиво.
– Ну, ясно. Где же еще?!
– А камешки? – быстро спросил Игорь.
– И камешки тоже, – сказал Заячья Губа. – В старых штольнях, внизу, есть много укромных мест… Так что, не беспокойся. Упрячем надежно.
И тут же он оскалил в усмешке гнилые, мелкие свои зубы.
– Или ты, может, о другом беспокоишься, – хочешь начать дележ уже сейчас?
– Ну, сейчас это рискованно, – отмахнулся Игорь. – Переждем, пока стихнет шумок… Но между прочим, сколько же всего у нас добыто? Я за последнее время как-то отвлекся, не спрашивал, а мне никто ничего не разъяснил.
– Что ж, добыто не мало, – сказал Заячья Губа. – Хотя, конечно, вышло не так, как было задумано. Мы же рассчитывали на три месяца, а проработали всего два…
– Ладно, ладно, – нетерпеливо перебил его Игорь, – это все я знаю. Ты давай ближе к делу. Итак – сколько?
– В общем, сейчас у нас имеется тридцать крупных, первоклассных камней. И приблизительно столько же мелких, промышленных… Да в придачу еще целый мешок – около двадцати килограммов – доброго концентрата. Отмыть и обработать его нетрудно. И алмазов там – половина!
– Насчет половины, это ты, брат, загнул, – сказал Иван, – дай Бог, чтоб была хотя бы четверть…
– А хотя бы и четверть, – воскликнул Николай, – чем плохо? Причем, в концентрате, помимо алмазов, есть еще и гранаты. Они тоже ценятся… Так что куш богатый. Тебе, наверное, такой и не снился!
Николай пожевал потухшую папиросу. И потом:
– К тому же, учти, – сказал небрежно, – Сереги-то ведь нету… А значит, доля каждого из нас возросла.
* * *
А капитан Самсонов, между тем, курил кривую, почерневшую свою трубочку и размышлял…
Он размышлял о том, что версия «шаман» сейчас уже отпала сама собой. Отпала естественно… Давние смутные его догадки получили вдруг наглядное подтверждение. В районе прииска, без сомнения, орудует какая-то пришлая банда. И к ней-то как раз и принадлежал человек, найденный на холме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
– Так точно, знаю, – привычно, по-военному, вытянулся бывший старшина.
– Передашь ему вот эту записку.
Самсонов набросал карандашом несколько слов в блокноте. Вырвал страничку. Сложил ее аккуратно. И протянул Акиму.
– Передашь – а потом поведешь следственную группу к холму.
* * *
А спустя еще часа полтора, на вершине холма толпились люди, слышался гул голосов, пылали костры.
Следственная группа вела обычную свою работу. Криминалисты осматривали и обмеряли место происшествия, фотографировали в разных ракурсах труп, составляли протокол…
И как всегда, в сторонке прохаживался капитан Самсонов, угрюмо посасывал трубку, думал.
А в нескольких километрах от него, среди сырых кустов и чахлых лиственниц, сидели Малыш и Портвейн и напряженно всматривались во тьму.
Странный красноватый свет, озаривший вершину Холма Пляшущего, вызвал у них недоумение и беспокойство. И Портвейн пробормотал:
– Черт возьми, что там такое? Пожар, что ли?
– Ну какие сейчас, по весне, могут быть пожары? – возразил Малыш. – Нет, там очевидно костры горят… Большие костры! Непонятно только: зачем их развели?
И покосившись на товарища, добавил мрачно:
– Вот видишь, если бы мы, едрена мать, перебрались туда, – если б я тебя послушался, – мы бы тоже теперь там горели!
– Уж конечно, – понурясь, проговорил Портвейн, – горели бы синим пламенем. Вот так вот живешь и не знаешь: где суждено найти, где потерять?… Все, брат, от судьбы зависит.
– Да-а, – шумно вздохнул Малыш, – судьба нас уберегла – прямо на диво…
Да, судьба их уберегла – прямо на диво! Она и раньше их оберегала, хранила. И вот опять они уцелели. Неизвестно только – надолго ли?
19. Разговор возле старой шахты. Скверный знак. Береженого Бог бережет. Ночные раздумья капитана Самсонова.
Красноватый свет, озаривший вершину холма, видели в эту ночь также и наши старые знакомые – Заячья Губа, Иван, Игорь…
Они стояли – все трое – возле старой шахты, смотрели на дальние отблески костров и переговаривались негромко.
– Нашли, значит, – гнусавым голосом проговорил Николай, – представляю, что там сейчас творится!
– Поздновато все-таки нашли, – отозвался Иван. – Ведь прошла уж почти неделя! И все это время серегин труп валялся на поляне, в сущности, на виду.
– Но это же Холм Пляшущего, – сказал Игорь, – ты забываешь, какая у него репутация! Туда не ходят, боятся…
– И правильно делают, что не ходят, – криво усмехнулся Николай. – Я сам, как попал туда, сразу завибрировал… Почувствовал себя неуютно… А уж меня-то, кажется, испугать трудновато!
– А как ты думаешь, кто же все-таки прикончил Сергея? – спросил, помолчав, Иван. – Ведь не духи же, в самом-то деле…
– Что ж я тебе могу сказать? – поднял плечи Николай. – Не знаю… Дело темное… Кому-то, наверное, понадобилось. Только вот – кому?
– Это-то и интересно, – пробормотал Игорь, – кому? И зачем?
Он покосился на Николая. И вдруг добавил, подмигивая:
– Послушай, а может это ты сам его – своими руками?… Ведь ты же тогда за ним гнался по тайге, был зол, грозил поквитаться… Давай, выкладывай, чего уж там. Не стесняйся! Дело прошлое.
– Что-о-о? – тихо и гневно сказал Николай. – Черт возьми, да ты сдурел? Чего ты тут лопочешь, на что намекаешь? Ну, правда. Я был тогда зол. И если бы догнал Сергея сразу – не знаю, что бы с ним сделал… Но в том-то и суть, что я опоздал. В том-то и суть! И ты свои подковырки брось.
Заячья Губа заметно разнервничался. Лицо его потемнело. И последние слова он прокричал, задыхаясь, брызгая слюной:
– Слышишь – брось! Кончай! Надоело!
– Да ладно, старик, не психуй, – примирительно сказал тогда Игорь, – ну, чего ты пенишься… Я просто пошутил. Или ты шуток не понимаешь?
– Ничего себе – шутки, – проворчал, закуривая, Николай. – За это, знаешь, голову отвинчивают.
На минуту воцарилось общее молчание. Затем Иван произнес уныло:
– Ох, чувствую я, ребята, что серегина смерть – это только начало. Это скверный знак! Скоро и до нас, до каждого, дойдет своя очередь.
– Ты вот что… Ты панику тут не разводи, – зло сказал Николай. – Что это еще за бред? Какой такой «знак»? Чепуха…
– Да нет, пожалуй – не чепуха, – сказал Игорь. И обвел прищуренным взглядом товарищей. – Панику, конечно, разводить ни к чему… Но все же, давайте-ка, братцы, подумаем о деле. О том, как нам теперь быть? Ездить сюда, я считаю, больше уже нельзя. И вообще, надо на время затаиться… Береженого, как говорится, Бог бережет.
– Н-да, ты, в общем, прав, – медленно произнес Заячья Губа. – Затаиться, так или иначе, придется… Раз уж они, гады, там появились – скоро их и здесь надо будет ждать! Это – как дважды два.
– Стало быть, все имущество, все инструменты придется схоронить в шахте, – сказал Иван задумчиво.
– Ну, ясно. Где же еще?!
– А камешки? – быстро спросил Игорь.
– И камешки тоже, – сказал Заячья Губа. – В старых штольнях, внизу, есть много укромных мест… Так что, не беспокойся. Упрячем надежно.
И тут же он оскалил в усмешке гнилые, мелкие свои зубы.
– Или ты, может, о другом беспокоишься, – хочешь начать дележ уже сейчас?
– Ну, сейчас это рискованно, – отмахнулся Игорь. – Переждем, пока стихнет шумок… Но между прочим, сколько же всего у нас добыто? Я за последнее время как-то отвлекся, не спрашивал, а мне никто ничего не разъяснил.
– Что ж, добыто не мало, – сказал Заячья Губа. – Хотя, конечно, вышло не так, как было задумано. Мы же рассчитывали на три месяца, а проработали всего два…
– Ладно, ладно, – нетерпеливо перебил его Игорь, – это все я знаю. Ты давай ближе к делу. Итак – сколько?
– В общем, сейчас у нас имеется тридцать крупных, первоклассных камней. И приблизительно столько же мелких, промышленных… Да в придачу еще целый мешок – около двадцати килограммов – доброго концентрата. Отмыть и обработать его нетрудно. И алмазов там – половина!
– Насчет половины, это ты, брат, загнул, – сказал Иван, – дай Бог, чтоб была хотя бы четверть…
– А хотя бы и четверть, – воскликнул Николай, – чем плохо? Причем, в концентрате, помимо алмазов, есть еще и гранаты. Они тоже ценятся… Так что куш богатый. Тебе, наверное, такой и не снился!
Николай пожевал потухшую папиросу. И потом:
– К тому же, учти, – сказал небрежно, – Сереги-то ведь нету… А значит, доля каждого из нас возросла.
* * *
А капитан Самсонов, между тем, курил кривую, почерневшую свою трубочку и размышлял…
Он размышлял о том, что версия «шаман» сейчас уже отпала сама собой. Отпала естественно… Давние смутные его догадки получили вдруг наглядное подтверждение. В районе прииска, без сомнения, орудует какая-то пришлая банда. И к ней-то как раз и принадлежал человек, найденный на холме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51