— Они позволили СНГ отравлять Литву и убить еще несколько тысяч граждан.
— Я согласен с вами, Анна. Я тоже хотел, чтобы Денерокин закрылся одновременно с Игналинской АЭС. Но этого не произошло. А теперь я должен соблюдать закон и делать то, что мне приказывают.
— И это превращает вас в хорошего солдата — пешку. Держать язык за зубами и выполнять приказы... В то время как тысячи литовцев умирают от отравленной воды, отравленного воздуха и отравленного мяса.
— Как солдат Литвы я не могу сделать более того, что позволяет закон, — не сдавался Пальсикас. — А вы, как законодатель, должны понимать это. — Анна наградила его сердитым взглядом. Она была членом литовского парламента и понимала, что он прав.
— Но опять же как солдат, я не могу не сказать вам, Анна, что ситуация в настоящее время очень, очень напряженная. Войска Беларуси и СНГ размещены по всей стране, и я не смогу сдержать их. Они ежедневно третируют наших граждан, ежедневно нарушают договор, и количество этих войск увеличивается, а не уменьшается. В самом «Физикоусе» сейчас как никогда много белорусских войск, а кроме того, там до сих пор находится бывший ОМОН. Анна, я пытаюсь собрать и представить правительству для передачи в ООН доказательства нарушения договора, чтобы можно было потребовать его четкого соблюдения. Или даже — непосредственного наблюдения ООН. Но доказательств еще недостаточно. И лучше не раздувать костер, устраивая марш протеста перед «Физикоусом». Если они увидят в этом угрозу, то могут отреагировать очень жестко.
— Мы имеем право проводить мирные демонстрации в своей стране, — упрямо гнула свое Анна.
— С этим я не спорю, но и не вижу причины дразнить зверя. Единственное, о чем я прошу, — держите демонстрантов на северо-восточной стороне, возле ворот Денерокина, и не пытайтесь собраться у южных ворот, потому что охрана там не такая сильная, а значит, войска могут встревожиться и наделать глупостей.
— Лучше им не делать глупостей.
— Глупости... Смерть... Это случается постоянно. И я просто пытаюсь хоть как-то избежать этого. Пусть основная масса демонстрантов находится через улицу в железнодорожном депо — там можно будет организовать трибуну для выступлений, а у ворот Денерокина должно собраться не более сотни демонстрантов. Я расположу своих людей между воротами и демонстрантами, но и мои люди не подойдут к воротам ближе, чем на пятьдесят метров. Можете перекрыть движение, поднять транспаранты, сжечь чей-нибудь портрет, но только не подходите близко к воротам и ограде. Если вы согласны с этими мерами предосторожности, я смогу сообщить об этом начальнику охраны «Физикоуса» и заранее объяснить, как будет проходить демонстрация. И, если все условия будут соблюдены, думаю, все пройдет хорошо. Договорились?
Некоторое время Анна молчала. Ей претили мысли о любых ограничениях мирной демонстрации, но безопасность была важнее, и Пальсикас наверняка знал, что говорит.
— Хорошо, генерал, — согласилась Анна и протянула руку. — Я передам эти условия комитету по организации демонстрации и думаю, вы можете рассчитывать на их поддержку.
Генерал поднялся из кресла и взял руку Анны в ладони.
— Приятно работать с вами.
— И с вами тоже.
Доминикас задрал рукав сутаны и взглянул на часы.
— Месса начинается через двадцать минут. Я провожу вас с отцом на ваши места, а потом мне надо подготовиться. — Он кивнул на стальные доспехи, стоявшие в углу кабинета. Таких больших доспехов Анне видеть еще не приходилось. Они явно были «сшиты на заказ» для Пальсикаса.
— Понимаете, очень долго приходится надевать эти чертовы латы.
* * *
Технологический центр аэрокосмических вооружений, Невада,
27 марта, 21.45 местного времени
(28 марта, 06.45 по вильнюсскому времени).
— Настало время предстать перед Господом, полковник.
Полковник Пол Уайт поднялся с койки и увидел вооруженного солдата службы безопасности ВВС, офицера службы безопасности и генерал-лейтенанта Брэда Эллиота, стоявших в дверях комнаты. Будучи арестованным несколько дней назад, Уайт постоянно оставался в небольшой комнате для временно находящихся на объекте «Страна грез», и не то чтобы под домашним арестом, но все же за его передвижениями зорко наблюдали и ограничивали их. Но полковника это не слишком волновало, все равно некуда было пойти на сотню миль в округе, поскольку эта небольшая база располагалась в пустыне.
— Я был удивлен, что вы так долго не приходите за мной, — спокойно произнес Уайт. — Несколько дней не раздевался допоздна и одевался с утра пораньше. Это чтобы не задерживать вас, когда вы пригласите меня совершить экскурсию по вашему Центру.
— Экскурсию... по моему Центру? — пробормотал изумленный Эллиот. Генерал сделал знак конвою подождать снаружи, потом закрыл дверь комнаты. Уайт присел на краешек койки, Эллиот шагнул к нему и спросил, понизив голос: — Думаете, это смешно, полковник? Разве кто-нибудь рассмеялся? Позвольте заверить вас, что нам не до шуток. Вы находитесь здесь только потому, что Министерство юстиции и Пентагон попросили меня приглядеть за вами, пока вам не предъявят официального обвинения в предательстве и разглашении секретной информации.
— Значит, я свободен?
— Бумаги о вашем увольнении из армии к семи утра будут на столе директора ЦРУ. Их тут же подпишет командующий ВВС, и в семь пятнадцать вы уже будете гражданским. В восемь утра вы предстанете перед судьей, который отправит вас в тюрьму без освобождения под залог на основании таких серьезных обвинений, которые могут посоперничать с обвинениями шпионской группы Уолкера. Суд состоится в недалеком будущем. Я здесь, чтобы арестовать вас, зачитать ваши конституционные права и права в соответствии с Единым сводом военных законов и отправить вас в дисциплинарный исправительный центр дожидаться передачи в руки сотрудников Министерства юстиции.
— Что ж, этого-то я и боялся, — просто ответил Уайт, сцепил руки на коленях, глубоко вздохнул, взглянул на Эллиота и спросил: — Так при каких обстоятельствах вы потеряли ногу, генерал?
Изумленный Эллиот уставился в потолок.
— Полковник, похоже, вас совсем не огорчает перспектива провести остаток жизни в тюрьме.
— Когда они собираются вытащить Люгера?
— Не ваше собачье дело.
— Значит, дело закрутилось, — произнес Уайт и улыбнулся во весь рот, заметив на лице Эллиота плохо скрытое раздражение. — Отлично. А то я боялся, что ЦРУ решит убрать Дэвида или выкинет еще какой-нибудь безумный номер. — Но, увидев, как исказилось лицо Эллиота, Уайт воскликнул: — Боже! Значит они все-таки хотели убрать его! Но мы успели вовремя? Слава Богу...
— Я все сказал. А теперь заткнитесь, Уайт, — сердито бросил Эллиот и зачитал с карточки полковнику его гражданские права и права в соответствии с Единым сводом военных законов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179
— Я согласен с вами, Анна. Я тоже хотел, чтобы Денерокин закрылся одновременно с Игналинской АЭС. Но этого не произошло. А теперь я должен соблюдать закон и делать то, что мне приказывают.
— И это превращает вас в хорошего солдата — пешку. Держать язык за зубами и выполнять приказы... В то время как тысячи литовцев умирают от отравленной воды, отравленного воздуха и отравленного мяса.
— Как солдат Литвы я не могу сделать более того, что позволяет закон, — не сдавался Пальсикас. — А вы, как законодатель, должны понимать это. — Анна наградила его сердитым взглядом. Она была членом литовского парламента и понимала, что он прав.
— Но опять же как солдат, я не могу не сказать вам, Анна, что ситуация в настоящее время очень, очень напряженная. Войска Беларуси и СНГ размещены по всей стране, и я не смогу сдержать их. Они ежедневно третируют наших граждан, ежедневно нарушают договор, и количество этих войск увеличивается, а не уменьшается. В самом «Физикоусе» сейчас как никогда много белорусских войск, а кроме того, там до сих пор находится бывший ОМОН. Анна, я пытаюсь собрать и представить правительству для передачи в ООН доказательства нарушения договора, чтобы можно было потребовать его четкого соблюдения. Или даже — непосредственного наблюдения ООН. Но доказательств еще недостаточно. И лучше не раздувать костер, устраивая марш протеста перед «Физикоусом». Если они увидят в этом угрозу, то могут отреагировать очень жестко.
— Мы имеем право проводить мирные демонстрации в своей стране, — упрямо гнула свое Анна.
— С этим я не спорю, но и не вижу причины дразнить зверя. Единственное, о чем я прошу, — держите демонстрантов на северо-восточной стороне, возле ворот Денерокина, и не пытайтесь собраться у южных ворот, потому что охрана там не такая сильная, а значит, войска могут встревожиться и наделать глупостей.
— Лучше им не делать глупостей.
— Глупости... Смерть... Это случается постоянно. И я просто пытаюсь хоть как-то избежать этого. Пусть основная масса демонстрантов находится через улицу в железнодорожном депо — там можно будет организовать трибуну для выступлений, а у ворот Денерокина должно собраться не более сотни демонстрантов. Я расположу своих людей между воротами и демонстрантами, но и мои люди не подойдут к воротам ближе, чем на пятьдесят метров. Можете перекрыть движение, поднять транспаранты, сжечь чей-нибудь портрет, но только не подходите близко к воротам и ограде. Если вы согласны с этими мерами предосторожности, я смогу сообщить об этом начальнику охраны «Физикоуса» и заранее объяснить, как будет проходить демонстрация. И, если все условия будут соблюдены, думаю, все пройдет хорошо. Договорились?
Некоторое время Анна молчала. Ей претили мысли о любых ограничениях мирной демонстрации, но безопасность была важнее, и Пальсикас наверняка знал, что говорит.
— Хорошо, генерал, — согласилась Анна и протянула руку. — Я передам эти условия комитету по организации демонстрации и думаю, вы можете рассчитывать на их поддержку.
Генерал поднялся из кресла и взял руку Анны в ладони.
— Приятно работать с вами.
— И с вами тоже.
Доминикас задрал рукав сутаны и взглянул на часы.
— Месса начинается через двадцать минут. Я провожу вас с отцом на ваши места, а потом мне надо подготовиться. — Он кивнул на стальные доспехи, стоявшие в углу кабинета. Таких больших доспехов Анне видеть еще не приходилось. Они явно были «сшиты на заказ» для Пальсикаса.
— Понимаете, очень долго приходится надевать эти чертовы латы.
* * *
Технологический центр аэрокосмических вооружений, Невада,
27 марта, 21.45 местного времени
(28 марта, 06.45 по вильнюсскому времени).
— Настало время предстать перед Господом, полковник.
Полковник Пол Уайт поднялся с койки и увидел вооруженного солдата службы безопасности ВВС, офицера службы безопасности и генерал-лейтенанта Брэда Эллиота, стоявших в дверях комнаты. Будучи арестованным несколько дней назад, Уайт постоянно оставался в небольшой комнате для временно находящихся на объекте «Страна грез», и не то чтобы под домашним арестом, но все же за его передвижениями зорко наблюдали и ограничивали их. Но полковника это не слишком волновало, все равно некуда было пойти на сотню миль в округе, поскольку эта небольшая база располагалась в пустыне.
— Я был удивлен, что вы так долго не приходите за мной, — спокойно произнес Уайт. — Несколько дней не раздевался допоздна и одевался с утра пораньше. Это чтобы не задерживать вас, когда вы пригласите меня совершить экскурсию по вашему Центру.
— Экскурсию... по моему Центру? — пробормотал изумленный Эллиот. Генерал сделал знак конвою подождать снаружи, потом закрыл дверь комнаты. Уайт присел на краешек койки, Эллиот шагнул к нему и спросил, понизив голос: — Думаете, это смешно, полковник? Разве кто-нибудь рассмеялся? Позвольте заверить вас, что нам не до шуток. Вы находитесь здесь только потому, что Министерство юстиции и Пентагон попросили меня приглядеть за вами, пока вам не предъявят официального обвинения в предательстве и разглашении секретной информации.
— Значит, я свободен?
— Бумаги о вашем увольнении из армии к семи утра будут на столе директора ЦРУ. Их тут же подпишет командующий ВВС, и в семь пятнадцать вы уже будете гражданским. В восемь утра вы предстанете перед судьей, который отправит вас в тюрьму без освобождения под залог на основании таких серьезных обвинений, которые могут посоперничать с обвинениями шпионской группы Уолкера. Суд состоится в недалеком будущем. Я здесь, чтобы арестовать вас, зачитать ваши конституционные права и права в соответствии с Единым сводом военных законов и отправить вас в дисциплинарный исправительный центр дожидаться передачи в руки сотрудников Министерства юстиции.
— Что ж, этого-то я и боялся, — просто ответил Уайт, сцепил руки на коленях, глубоко вздохнул, взглянул на Эллиота и спросил: — Так при каких обстоятельствах вы потеряли ногу, генерал?
Изумленный Эллиот уставился в потолок.
— Полковник, похоже, вас совсем не огорчает перспектива провести остаток жизни в тюрьме.
— Когда они собираются вытащить Люгера?
— Не ваше собачье дело.
— Значит, дело закрутилось, — произнес Уайт и улыбнулся во весь рот, заметив на лице Эллиота плохо скрытое раздражение. — Отлично. А то я боялся, что ЦРУ решит убрать Дэвида или выкинет еще какой-нибудь безумный номер. — Но, увидев, как исказилось лицо Эллиота, Уайт воскликнул: — Боже! Значит они все-таки хотели убрать его! Но мы успели вовремя? Слава Богу...
— Я все сказал. А теперь заткнитесь, Уайт, — сердито бросил Эллиот и зачитал с карточки полковнику его гражданские права и права в соответствии с Единым сводом военных законов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179