– Останки находятся слишком глубоко, чтобы мы могли до них добраться. Без тяжелого оборудования нам не расчистить даже верхние люки.
– А я полагаю, что мы найдем проход и без экскаватора, – возразил Питт, загадочно усмехнувшись.
Перлмуттер оглядел огромную гору песка и покачал головой.
– На мой взгляд, безнадежно.
– Струйный насос! – выдохнул Джордино, в голове которого будто лампочка загорелась. – Метод, который искатели сокровищ используют для смывания ила с останков кораблекрушения.
– Ты читаешь мои мысли, – засмеялся Питт. – Но вместо шланга, подающего воздух под высоким давлением, мы поднимем наверх вертолет и ветром от вращения его лопастей сметем песок.
– Мне нравится ход ваших мыслей, ребятки, – с уважением пробасил Перлмуттер. – Довольно изобретательно: подняться в небо, чтобы проникнуть под землю.
– Склоны дюны довольно круто вздымаются, образуя конус, – указал Питт. – Если мы сметем сверху три метра, то покажется крыша каземата.
Джордино пожал плечами:
– Попытка не пытка.
– Я тоже так думаю.
Питт поднял вертолет над возвышением и дал двигателям столько мощности, сколько нужно было, чтобы удержаться в статическом состоянии. Поток воздуха от винта закрутил песок внизу в яростный вихрь. Минут двадцать Питт удерживал вертолет на одном месте, не давая ему смещаться в сторону. Ничего не было видно: рукотворная песчаная буря полностью закрывала дюну.
– Сколько еще? – забеспокоился Джордино. – Песок может сыграть злую шутку с турбинами.
– Если это случится, я продую двигатели до винтика, – с бульдожьей решимостью ответил Питт.
Перлмуттер ясно представил себе, как его упитанное тело станет предметом десятидневного пиршества местных стервятников, и его слегка замутило. Он пессимистически воспринял безумную затею Питта и Джордино, но сидел спокойно, не вмешиваясь.
Через тридцать минут Питт наконец поднял вертолет вверх и увел в сторону от возвышения, чтобы дать пыли и песку осесть на землю. Все взгляды устремились вниз. Проходящие минуты казались бесконечными. И тут Перлмуттер издал медвежий рев, перекрывший даже визг турбин.
– Очистился!
Питт сидел в кабине с противоположной стороны от дюны.
– Что видно? – завопил он в ответ.
– Что-то из заклепанных пластин, похоже на рулевую рубку.
Питт поднялся на еще большую высоту, чтобы не потревожить песок. Туча, поднятая лопастями, окончательно рассеялась и осела, обнажив рулевую рубку броненосца и около двух квадратных метров палубы. Нахождение корабля в пустыне было настолько неестественным, что он походил на материализовавшегося стального монстра из какого-нибудь фантастического фильма.
Менее чем через десять минут после того, как Питт посадил вертолет и они с Джордино отбуксировали тучного историка наверх, все трое оказались стоящими на борту «Техаса». Перед ними располагалась рулевая рубка, и им казалось, что через прорези наблюдения в них всматриваются чьи-то глаза.
На толстых бронепластинах, прикрывавших деревянную конструкцию каземата, был лишь небольшой налет ржавчины. Доказательствами меткой стрельбы пушек североамериканского флота служили вмятины и наспех залатанные пробоины в броне.
Входной люк позади этой маленькой надстройки оказался будто примороженным, но он не устоял против стойкого напора Питта, мощных мышц Джордино и веса Перлмуттера. Пронзительно взвизгнув, словно протестуя против того, что его открывают насильно, крышка откинулась. Они уставились на трап, идущий вниз, в темноту, затем посмотрели друг на друга.
– Я думаю, что честь спуститься первому принадлежит тебе, Дирк. Ты привел нас сюда.
Джордино скинул рюкзак и извлек мощный фонарь прожекторного типа, которым можно было бы осветить баскетбольную площадку. Питт, щелкнув выключателем, стал спускаться по трапу.
Песок, наметенный через прорези наблюдения, покрывал палубу таким толстым слоем, что в него полностью погружались башмаки Питта на высокой подошве. Штурвал тускло отливал медью, словно поджидая появления призрачного рулевого. Другими предметами, которые он смог различить, была система переговорных труб и вращающийся стул, лежащий на боку в углу, также заполненном песком. Питт постоял у открытого люка, ведущего вниз, на орудийную палубу, глубоко вдохнул и спрыгнул в темноту.
Как только его ноги коснулись деревянной палубы, он присел и развернулся почти на полный оборот, шаря лучом фонаря по всем углам огромного помещения. Громадные стофунтовые «Блейкли» и два девятидюймовых шестидесятичетырехфунтовых орудия застыли, наполовину погруженные в песок, просочившийся внутрь сквозь ставни орудийных портов. Он подошел ближе и остановился у одной из «Блейкли», по-прежнему прочно стоящей на своем массивном лафете. Ему доводилось видеть снимки Мэтью Бреди морских пушек времен Гражданской войны, но он как-то не представлял себе их монументальности. Приходилось только удивляться силе тех людей, которым надо было управляться с ними.
Воздух на орудийной палубе был тяжелым, но на удивление прохладным. И еще, если не считать пушек, обращала на себя внимание жуткая пустота. Ни противопожарных ведер, ни шомполов, ни орудийных снарядов или гильз. Ничего не было и на полу. Словно все убрали перед отправкой в ремонтные доки. Питт повернулся к осторожно спускающемуся Перлмуттеру, за которым следовал Джордино.
– Как странно, – сказал Перлмуттер, оглядываясь. – Меня обманывают глаза или здесь действительно пусто, как в мавзолее?
Питт улыбнулся:
– С твоими глазами все в порядке.
– Можно подумать, что здесь не было никакого экипажа, – вслух подумал Джордино.
– Люди на этой палубе и эти орудия изрядно потрепали половину флота Североамериканских Соединенных Штатов! – воскликнул Перлмуттер. – Многие из них умерли здесь. Почему же мы не видим никаких следов их существования?
– Между прочим, Китти Меннок упоминала в дневнике, что видела трупы, – напомнил Джордино.
– Должно быть, это ниже, – предположил Питт.
Он навел луч фонаря на лестничный марш, ведущий в трюм корабля.
– Я предлагаю начать с матросского кубрика на баке, а затем постепенно двигаться назад, через машинное отделение, к корме и каютам офицеров.
Джордино кивнул:
– Годится.
Они спустились по трапу и повернули налево, испытывая волнение и трепет в преддверии неизведанного. Одно лишь сознание того, что они находятся на броненосце времен Гражданской войны с останками экипажа на борту, пробуждало в душе почтительное благоговение. Невольно возникало ощущение, что они бродят по дому, населенному призраками.
Они дошли до кают-компании и замерли на пороге, не решаясь войти. Это помещение служило усыпальницей. Более пятидесяти тел застыли в той позе, в которой их застала смерть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
– А я полагаю, что мы найдем проход и без экскаватора, – возразил Питт, загадочно усмехнувшись.
Перлмуттер оглядел огромную гору песка и покачал головой.
– На мой взгляд, безнадежно.
– Струйный насос! – выдохнул Джордино, в голове которого будто лампочка загорелась. – Метод, который искатели сокровищ используют для смывания ила с останков кораблекрушения.
– Ты читаешь мои мысли, – засмеялся Питт. – Но вместо шланга, подающего воздух под высоким давлением, мы поднимем наверх вертолет и ветром от вращения его лопастей сметем песок.
– Мне нравится ход ваших мыслей, ребятки, – с уважением пробасил Перлмуттер. – Довольно изобретательно: подняться в небо, чтобы проникнуть под землю.
– Склоны дюны довольно круто вздымаются, образуя конус, – указал Питт. – Если мы сметем сверху три метра, то покажется крыша каземата.
Джордино пожал плечами:
– Попытка не пытка.
– Я тоже так думаю.
Питт поднял вертолет над возвышением и дал двигателям столько мощности, сколько нужно было, чтобы удержаться в статическом состоянии. Поток воздуха от винта закрутил песок внизу в яростный вихрь. Минут двадцать Питт удерживал вертолет на одном месте, не давая ему смещаться в сторону. Ничего не было видно: рукотворная песчаная буря полностью закрывала дюну.
– Сколько еще? – забеспокоился Джордино. – Песок может сыграть злую шутку с турбинами.
– Если это случится, я продую двигатели до винтика, – с бульдожьей решимостью ответил Питт.
Перлмуттер ясно представил себе, как его упитанное тело станет предметом десятидневного пиршества местных стервятников, и его слегка замутило. Он пессимистически воспринял безумную затею Питта и Джордино, но сидел спокойно, не вмешиваясь.
Через тридцать минут Питт наконец поднял вертолет вверх и увел в сторону от возвышения, чтобы дать пыли и песку осесть на землю. Все взгляды устремились вниз. Проходящие минуты казались бесконечными. И тут Перлмуттер издал медвежий рев, перекрывший даже визг турбин.
– Очистился!
Питт сидел в кабине с противоположной стороны от дюны.
– Что видно? – завопил он в ответ.
– Что-то из заклепанных пластин, похоже на рулевую рубку.
Питт поднялся на еще большую высоту, чтобы не потревожить песок. Туча, поднятая лопастями, окончательно рассеялась и осела, обнажив рулевую рубку броненосца и около двух квадратных метров палубы. Нахождение корабля в пустыне было настолько неестественным, что он походил на материализовавшегося стального монстра из какого-нибудь фантастического фильма.
Менее чем через десять минут после того, как Питт посадил вертолет и они с Джордино отбуксировали тучного историка наверх, все трое оказались стоящими на борту «Техаса». Перед ними располагалась рулевая рубка, и им казалось, что через прорези наблюдения в них всматриваются чьи-то глаза.
На толстых бронепластинах, прикрывавших деревянную конструкцию каземата, был лишь небольшой налет ржавчины. Доказательствами меткой стрельбы пушек североамериканского флота служили вмятины и наспех залатанные пробоины в броне.
Входной люк позади этой маленькой надстройки оказался будто примороженным, но он не устоял против стойкого напора Питта, мощных мышц Джордино и веса Перлмуттера. Пронзительно взвизгнув, словно протестуя против того, что его открывают насильно, крышка откинулась. Они уставились на трап, идущий вниз, в темноту, затем посмотрели друг на друга.
– Я думаю, что честь спуститься первому принадлежит тебе, Дирк. Ты привел нас сюда.
Джордино скинул рюкзак и извлек мощный фонарь прожекторного типа, которым можно было бы осветить баскетбольную площадку. Питт, щелкнув выключателем, стал спускаться по трапу.
Песок, наметенный через прорези наблюдения, покрывал палубу таким толстым слоем, что в него полностью погружались башмаки Питта на высокой подошве. Штурвал тускло отливал медью, словно поджидая появления призрачного рулевого. Другими предметами, которые он смог различить, была система переговорных труб и вращающийся стул, лежащий на боку в углу, также заполненном песком. Питт постоял у открытого люка, ведущего вниз, на орудийную палубу, глубоко вдохнул и спрыгнул в темноту.
Как только его ноги коснулись деревянной палубы, он присел и развернулся почти на полный оборот, шаря лучом фонаря по всем углам огромного помещения. Громадные стофунтовые «Блейкли» и два девятидюймовых шестидесятичетырехфунтовых орудия застыли, наполовину погруженные в песок, просочившийся внутрь сквозь ставни орудийных портов. Он подошел ближе и остановился у одной из «Блейкли», по-прежнему прочно стоящей на своем массивном лафете. Ему доводилось видеть снимки Мэтью Бреди морских пушек времен Гражданской войны, но он как-то не представлял себе их монументальности. Приходилось только удивляться силе тех людей, которым надо было управляться с ними.
Воздух на орудийной палубе был тяжелым, но на удивление прохладным. И еще, если не считать пушек, обращала на себя внимание жуткая пустота. Ни противопожарных ведер, ни шомполов, ни орудийных снарядов или гильз. Ничего не было и на полу. Словно все убрали перед отправкой в ремонтные доки. Питт повернулся к осторожно спускающемуся Перлмуттеру, за которым следовал Джордино.
– Как странно, – сказал Перлмуттер, оглядываясь. – Меня обманывают глаза или здесь действительно пусто, как в мавзолее?
Питт улыбнулся:
– С твоими глазами все в порядке.
– Можно подумать, что здесь не было никакого экипажа, – вслух подумал Джордино.
– Люди на этой палубе и эти орудия изрядно потрепали половину флота Североамериканских Соединенных Штатов! – воскликнул Перлмуттер. – Многие из них умерли здесь. Почему же мы не видим никаких следов их существования?
– Между прочим, Китти Меннок упоминала в дневнике, что видела трупы, – напомнил Джордино.
– Должно быть, это ниже, – предположил Питт.
Он навел луч фонаря на лестничный марш, ведущий в трюм корабля.
– Я предлагаю начать с матросского кубрика на баке, а затем постепенно двигаться назад, через машинное отделение, к корме и каютам офицеров.
Джордино кивнул:
– Годится.
Они спустились по трапу и повернули налево, испытывая волнение и трепет в преддверии неизведанного. Одно лишь сознание того, что они находятся на броненосце времен Гражданской войны с останками экипажа на борту, пробуждало в душе почтительное благоговение. Невольно возникало ощущение, что они бродят по дому, населенному призраками.
Они дошли до кают-компании и замерли на пороге, не решаясь войти. Это помещение служило усыпальницей. Более пятидесяти тел застыли в той позе, в которой их застала смерть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168