Но вот наконец звук двигателей истребителя пропал в отдалении, вновь оставив пустыню мертвой и безмолвной.
Питт соскользнул по склону ложбины в тень древнего «вуазена», в то время как Джордино выбирался из-под колес.
– Чуть не накрыли, – проворчал итальянец, брезгливо стряхивая с руки небольшой отряд муравьев.
Питт машинально чертил на песке маленькой высохшей палочкой.
– Или нам не удалось одурачить Казима, отправившись на север, или он решил проверить все возможности.
– Больше всего, наверное, его раздражает то, что так ярко раскрашенный автомобиль не могут найти в пустыне, на фоне плоской и одноцветной поверхности.
– Да уж, вряд ли он прыгает от радости, – согласился Питт.
– Держу пари, что он взорвался, как атомная бомба, когда обнаружил, что автомобиль украден, да еще и вычислил, что виновники мы, – засмеялся Джордино.
Питт приставил ладонь козырьком к глазам и посмотрел на заходящее солнце.
– Через час стемнеет, тогда и отправимся в путь.
– Как там местность впереди выглядит?
– Сразу же после выезда из этой ложбины и возвращения в речное русло нас ждет гладкий песок и гравий, перемежающийся разбросанными кое-где валунами. Можно двигаться достаточно быстро, если внимательно следить за дорогой и избегать острых камней, которые могут порвать нам шины.
– Как далеко, по-твоему, мы отъехали от Бурема?
– Согласно одометру, сто шестнадцать километров, ну а по прямой, я думаю, около девяноста.
– И все еще не видать никаких признаков химического производства или сооружения по уничтожению отходов.
– И ни единого пустого мусорного контейнера.
– Я не вижу смысла в продолжении поисков, – сказал Джордино. – Ведь химикаты никак не могут попасть за девяносто километров в Нигер по сухому руслу.
– Да уж, по нему вряд ли, – согласился Питт.
– Мы можем попробовать добраться до алжирской границы.
Питт покачал головой:
– Горючего не хватит. Нам придется одолеть двести километров до Транссахарской магистрали, чтобы там кто-нибудь довез нас до цивилизации. Но мы умрем от жары и жажды, не проделав и половины этого пути.
– Какой же у нас выбор?
– Продолжать двигаться.
– И как далеко?
– Пока не найдем то, что ищем, пусть это и удлинит в два раза дорогу назад.
– И в любом случае усеет этот ландшафт нашими костями.
– Зато мы сделаем хоть что-нибудь, чтобы исключить эту часть пустыни из зоны поиска источника загрязнений, – бесстрастно сказал Питт, так пристально глядя в песок под ногами, словно там ему было видение.
Джордино посмотрел на него:
– За прошедшие годы мы вдвоем повидали всякое. И было бы чертовски стыдно помереть в этой подмышке мира.
Питт улыбнулся ему:
– Ну-ну, старушка с косой еще не притопала к нам.
– Будет очень неловко, если в вашингтонских газетах появятся наши некрологи, – продолжал гнуть свое Джордино.
– Почему неловко?
– Ну как же, двое руководящих работников Национального подводного и морского агентства заблудились и погибли страшной смертью в самом центре пустыни Сахары. Ну кто в здравом уме поверит в это? Постой... ты слышишь?
Питт вскочил:
– Слышу!
– Кто-то поет по-английски. Господи, может быть, мы уже мертвы?
Они стояли бок о бок в лучах заходящего солнца и слушали, затаив дыхание, как чей-то голос не очень умело выводит хорошо знакомую им старую походную песню «Моя дорогая Клементина». Слова звучали все отчетливее, поскольку отчаянно фальшивящий певец приближался.
– "Ты пропала и исчезла навсегда, несчастная Клементина..."
– Сейчас появится в нашей ложбинке, – пробормотал Джордино, поудобнее взявшись за изогнутый гаечный ключ.
Питт в качестве оружия поднял несколько камней. Они бесшумно заняли позиции по обе стороны присыпанного песком автомобиля, приготовившись к отражению атаки и ожидая, кто же появится над их укрытием.
– "В пещере и в каньоне, копаясь в руднике..."
На склоне ложбины отразилась тень человека, ведущего какое-то животное.
– "Жил золотоискатель и его дочка Клементина..."
Голос стих, словно поющий заметил машину, покрытую песком. Чувствовалось, что он замер от этого неожиданного зрелища закамуфлированного автомобиля и осматривал его не столько с удивлением, сколько с любопытством. Затем он двинулся дальше, таща за собой на поводу упирающееся животное. Потом остановился у машины, потрогал ее и смахнул с крыши песок.
Питт и Джордино медленно выпрямились, вышли к незнакомцу и уставились на него, как на пришельца с другой планеты. Это был не туарег, ведущий верблюда по родной пустыне. Его облик был абсолютно чужд Сахаре и никак не вязался с окружающей обстановкой.
– Может быть, ему и не нужна коса? – пробормотал Джордино.
Мужчина был одет так, как в старину одевались покорители американского Дикого Запада: поношенная старая стетсоновская шляпа, хлопчатобумажные брюки на подтяжках, заправленные в поцарапанные и стоптанные кожаные сапоги. Завязанный на шее платок прикрывал нижнюю часть лица, придавая фигуре сходство с грабителями дилижансов со старинных гравюр.
Животное позади него оказалось не верблюдом, а осликом, на спину которого была возложена поклажа почти такого же размера, как и он сам. Там были продукты и прочие припасы, включая несколько круглых канистр с водой, одеяла, консервы кирка и лопата, а также «винчестер» помпового действия.
– Я понял, – с благоговением прошептал Джордино. – Мы скончались и попали в Диснейленд.
Незнакомец сдвинул платок, открыв седые усы и бороду. Глаза у него были зеленые, почти как у Питта, брови – под стать бороде, но торчащие из-под стетсона волосы еще только начали седеть, оставаясь в основном темно-коричневыми. Он был высок, ростом с Питта, и скорее полноват, чем худ. Губы его раздвинулись в дружелюбной улыбке.
– Я очень надеюсь, что вы, феллахи, говорите на моем языке, – тепло сказал он. – Потому что я очень нуждаюсь в компании.
29
Питт и Джордино обменялись недоуменными взглядами, а затем вновь уставились на эту старую крысу пустыни, убеждаясь, что глаза их не обманывают.
– Откуда вы взялись? – выпалил Джордино.
– Я мог бы спросить вас о том же самом, – парировал незнакомец. Он оглядел песочное покрытие «вуазена». – Вы те самые феллахи, которых ищет истребитель?
– А зачем вам это знать? – спросил Питт.
– Ну, если вы, джентльмены, намерены играть в вопросы и ответы, то я, пожалуй, двинусь дальше.
Пришелец вряд ли был кочевником, а поскольку он говорил и выглядел, как какой-нибудь американский фермер, Питт быстро принял решение довериться ему.
– Меня зовут Дирк Питт; а моего друга – Ал Джордино, и... да, вы правы, малийцы ищут нас.
Старик пожал плечами.
– Ничего удивительного. Они не любят, когда здесь бродят иностранцы. – Он удивленно посмотрел на «вуазен».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168