Собачья Морда сидела в углу и наблюдала за разгромом. Она вскрикивала через равные промежутки времени, держась рукой за горло, чтобы ощущать, как вырываются оттуда звуки.
Удивленная Челюсть трусил за Пайпером, который бегал теперь по коридорам, неся в себе заряд страха и ярости.
* * *
Санитары сломя голову помчались к холлу, где стоял телевизор. Но крики и звон битого стекла доносились теперь отовсюду.
Люк побежал вместе со всеми и остановился у комнаты отдыха со сценой, на которой давал свои представления. Оттуда стеклянная дверь вела на лужайку. Сейчас она была заперта, но Люк с размаху ударил ногой по раме, сломав ее и выбив стекло. Еще два удара — и расщепленная планка отвалилась. За обсаженной деревьями лужайкой тянулась изогнутая стена. Люк пошел вдоль стены, рассчитывая попасть к воротам, где стояла его машина, на ходу озираясь по сторонам. Здание снаружи выглядело как обычно, но оттуда доносился невнятный шум, напоминающий галдеж пробудившихся птиц.
* * *
Собачья Морда сорвала с себя одежду, нарумянила грудь и припудрила волосы на лобке. Орудуя фонариком как дубинкой, она переходила из комнаты в комнату, круша зеркала. Трое мужчин разводили костер в комнате отдыха. Они захватили из кухни спички, стопку бумаги и бутылку спирта. Стулья, расставленные рядами для зрителей, приходивших на представления Зено, ломали теперь на дрова.
Сэр Гарольд Пайпер выбежал в сад в поисках клоуна и того человека со шприцем, который, как он помнил, его избивал. Еще он хотел найти священника. Страх и гнев в сочетании с безумием придали Пайперу чудовищную энергию. Он бродил между деревьев, там, куда его привели в первый раз на прогулку, то и дело останавливаясь и напряженно прислушиваясь. И вдруг уловил звук приближавшихся шагов. Это был доктор Харрис. Он вышел через главный вход вслед за Пайпером, белый халат его развевался на ветру.
— Все будет хорошо, — успокаивал его Харрис, но когда подошел и тронул Пайпера за плечо, тот вскрикнул и обернулся, тыча в Харриса пальцем.
— Почему не слушал меня? — кричал Пайпер. — Мненравклон! (Это должно было означать: "Почему вы не послушались меня? Я ведь говорил, что мне не нравится этот клоун.) Рука его взметнулась кверху. — Почемнеслушал меня? — Он резким движением вонзил палец Харрису в глаз по самую косточку — палец скользнул туда свободно, как бы в подтверждение его мысли, что все несчастные случаи предопределены.
Харрис попятился, Пайпер наступал. Доктор отступил еще на шаг, стараясь высвободиться, будто зацепился пуговицей за чью-то одежду. Они ступали на носках, как в танце, пока Харрис не уперся спиной в дерево. Он всхлипывал, словно ребенок, при этом слегка похлопывая Пайпера по руке, будто коря за недостойное поведение.
Наконец Пайпер вытащил палец из глазницы и стал рассматривать. Не успев даже закричать в полный голос, Харрис потерял сознание и тяжело рухнул на землю, словно сброшенный с высоты. Пайпер вытер палец, как лезвие ножа о ладонь другой руки.
— Я ведь вас предупреждал, — сказал он, постоял еще несколько секунд, а потом, словно вспомнив о каком-то деле, понесся через лужайку к комнате отдыха.
* * *
Огонь жадно пожирал сухое дерево. Сквозь клубы дыма видно было, как оранжевые язычки пламени облизывают доски пола, напоминая зажженные в тумане свечи.
Пайпер вскочил на сцену, заглянул за кулисы. С одной стороны он обнаружил лишь пустое пространство, скрытое занавесом от зрителей. Клоуна там не было. Шумное дыхание Пайпера вырывалось сквозь стиснутые зубы. Чувствовалось, что гнев его вот-вот выплеснется наружу. Он прошел в другой конец сцены, надеясь обнаружить там клоуна, безмолвно дожидающегося, пока настанет его черед. Но и там никого не застал. Зато увидел незапертый сундук, а рядом цепи. Пайпер кашлянул, выпустив через нос клуб дыма. Потом зашел за сцену и приподнял крышку сундука. Внутри было пусто. Он стал принюхиваться к дыму, но запах ничего не говорил ему.
«Он еще придет сюда, обязательно придет. Весь день был полон дурных предзнаменований, а теперь вдруг такое везение. Он откроет сундук — а там я». — Пайпер сцепил вместе пальцы обеих рук и с силой сжал в радостном предвкушении — вот так сюрприз он готовит! А может быть, он представил, как душит кого-то.
Он опустил за собой крышку, и в сундуке стало темно. От кисловатого запаха, проникающего снаружи, першило в горле, ему хотелось кашлянуть, но он понимал, что нельзя выдать себя. Согнув руку в локте, он ткнул пальцем в крышку сундука.
— Ты не нравишься мне, — произнес он, — я ведь тебя предупреждал!
Больные постепенно возвращались в свои палаты. Все были перевозбуждены, но крики прекратились. Двое бились в истерике, еще двое напились и никак не желали утихомириться. Врачи раздавали больным лекарства. Препараты уже начали впитываться в кровь.
— А где Харрисон? — спросил один из санитаров.
Его коллега пожал плечами.
— Ты видел, как эта полоумная старая лахудра разрисовала себе помадой сиськи и напудрила лобок?
— Хороша герцогиня!
— Она разве герцогиня?
— Не то герцогиня, не то баронесса... Одним словом, какая-то знатная дама.
Они осмотрели все комнаты. Больница была дорогая, в ней не было больших палат с общими ванными.
— А Пайпер где? — спросил кто-то.
* * *
Огонь вел себя словно раздраженный человек. Он угрюмо полз по полу, время от времени озаряя комнату вспышками, натыкаясь на струйку спирта, а потом снова скучнел. Пламя вилось змейкой, выискивая, на что бы наброситься. Стулья занялись ярким пламенем, но ненадолго. Пламя откатилось назад в разочаровании. Теперь невысокие желтые гребешки едва проглядывали через завесу дыма.
Один из больных, уходя, швырнул на пол бутылку со спиртом. Жидкость, извиваясь змеей, растеклась по комнате, а бутылка докатилась до края сцены. Огонь знал, где почерпнуть новые силы, но не мог туда добраться.
* * *
Когда клоун вошел в дом, улыбка его с левой стороны лица была стерта, так же как мелово-белый грим и подрисованные слезы. Он вел машину правой рукой, а в левой держал бумажный носовой платок и лосьон для лица. Он оставил машину на поворотном круге, слишком расстроенный, чтобы довести дело до конца. К подбородку тянулись дорожки от слез.
Эллвуд усадил его на кухне, возле раковины, и стал губкой смывать остатки радостного клоунского лица.
— Он не придет: ничего у меня не получилось.
— Что произошло?
— Он начал орать, я ударил его, и он выбежал из палаты. А потом все они взбесились.
— А с Пайпером что? — Эллвуд нежно, как любящая жена, водил губкой, и постепенно из-под смытого грима проступило настоящее лицо Люка, подернутое печалью.
— Не знаю. Санитары погнались за ним. А он орал во всю глотку. Потом все забегали: сумасшедшие, санитары, Пайпер — весь в крови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
Удивленная Челюсть трусил за Пайпером, который бегал теперь по коридорам, неся в себе заряд страха и ярости.
* * *
Санитары сломя голову помчались к холлу, где стоял телевизор. Но крики и звон битого стекла доносились теперь отовсюду.
Люк побежал вместе со всеми и остановился у комнаты отдыха со сценой, на которой давал свои представления. Оттуда стеклянная дверь вела на лужайку. Сейчас она была заперта, но Люк с размаху ударил ногой по раме, сломав ее и выбив стекло. Еще два удара — и расщепленная планка отвалилась. За обсаженной деревьями лужайкой тянулась изогнутая стена. Люк пошел вдоль стены, рассчитывая попасть к воротам, где стояла его машина, на ходу озираясь по сторонам. Здание снаружи выглядело как обычно, но оттуда доносился невнятный шум, напоминающий галдеж пробудившихся птиц.
* * *
Собачья Морда сорвала с себя одежду, нарумянила грудь и припудрила волосы на лобке. Орудуя фонариком как дубинкой, она переходила из комнаты в комнату, круша зеркала. Трое мужчин разводили костер в комнате отдыха. Они захватили из кухни спички, стопку бумаги и бутылку спирта. Стулья, расставленные рядами для зрителей, приходивших на представления Зено, ломали теперь на дрова.
Сэр Гарольд Пайпер выбежал в сад в поисках клоуна и того человека со шприцем, который, как он помнил, его избивал. Еще он хотел найти священника. Страх и гнев в сочетании с безумием придали Пайперу чудовищную энергию. Он бродил между деревьев, там, куда его привели в первый раз на прогулку, то и дело останавливаясь и напряженно прислушиваясь. И вдруг уловил звук приближавшихся шагов. Это был доктор Харрис. Он вышел через главный вход вслед за Пайпером, белый халат его развевался на ветру.
— Все будет хорошо, — успокаивал его Харрис, но когда подошел и тронул Пайпера за плечо, тот вскрикнул и обернулся, тыча в Харриса пальцем.
— Почему не слушал меня? — кричал Пайпер. — Мненравклон! (Это должно было означать: "Почему вы не послушались меня? Я ведь говорил, что мне не нравится этот клоун.) Рука его взметнулась кверху. — Почемнеслушал меня? — Он резким движением вонзил палец Харрису в глаз по самую косточку — палец скользнул туда свободно, как бы в подтверждение его мысли, что все несчастные случаи предопределены.
Харрис попятился, Пайпер наступал. Доктор отступил еще на шаг, стараясь высвободиться, будто зацепился пуговицей за чью-то одежду. Они ступали на носках, как в танце, пока Харрис не уперся спиной в дерево. Он всхлипывал, словно ребенок, при этом слегка похлопывая Пайпера по руке, будто коря за недостойное поведение.
Наконец Пайпер вытащил палец из глазницы и стал рассматривать. Не успев даже закричать в полный голос, Харрис потерял сознание и тяжело рухнул на землю, словно сброшенный с высоты. Пайпер вытер палец, как лезвие ножа о ладонь другой руки.
— Я ведь вас предупреждал, — сказал он, постоял еще несколько секунд, а потом, словно вспомнив о каком-то деле, понесся через лужайку к комнате отдыха.
* * *
Огонь жадно пожирал сухое дерево. Сквозь клубы дыма видно было, как оранжевые язычки пламени облизывают доски пола, напоминая зажженные в тумане свечи.
Пайпер вскочил на сцену, заглянул за кулисы. С одной стороны он обнаружил лишь пустое пространство, скрытое занавесом от зрителей. Клоуна там не было. Шумное дыхание Пайпера вырывалось сквозь стиснутые зубы. Чувствовалось, что гнев его вот-вот выплеснется наружу. Он прошел в другой конец сцены, надеясь обнаружить там клоуна, безмолвно дожидающегося, пока настанет его черед. Но и там никого не застал. Зато увидел незапертый сундук, а рядом цепи. Пайпер кашлянул, выпустив через нос клуб дыма. Потом зашел за сцену и приподнял крышку сундука. Внутри было пусто. Он стал принюхиваться к дыму, но запах ничего не говорил ему.
«Он еще придет сюда, обязательно придет. Весь день был полон дурных предзнаменований, а теперь вдруг такое везение. Он откроет сундук — а там я». — Пайпер сцепил вместе пальцы обеих рук и с силой сжал в радостном предвкушении — вот так сюрприз он готовит! А может быть, он представил, как душит кого-то.
Он опустил за собой крышку, и в сундуке стало темно. От кисловатого запаха, проникающего снаружи, першило в горле, ему хотелось кашлянуть, но он понимал, что нельзя выдать себя. Согнув руку в локте, он ткнул пальцем в крышку сундука.
— Ты не нравишься мне, — произнес он, — я ведь тебя предупреждал!
Больные постепенно возвращались в свои палаты. Все были перевозбуждены, но крики прекратились. Двое бились в истерике, еще двое напились и никак не желали утихомириться. Врачи раздавали больным лекарства. Препараты уже начали впитываться в кровь.
— А где Харрисон? — спросил один из санитаров.
Его коллега пожал плечами.
— Ты видел, как эта полоумная старая лахудра разрисовала себе помадой сиськи и напудрила лобок?
— Хороша герцогиня!
— Она разве герцогиня?
— Не то герцогиня, не то баронесса... Одним словом, какая-то знатная дама.
Они осмотрели все комнаты. Больница была дорогая, в ней не было больших палат с общими ванными.
— А Пайпер где? — спросил кто-то.
* * *
Огонь вел себя словно раздраженный человек. Он угрюмо полз по полу, время от времени озаряя комнату вспышками, натыкаясь на струйку спирта, а потом снова скучнел. Пламя вилось змейкой, выискивая, на что бы наброситься. Стулья занялись ярким пламенем, но ненадолго. Пламя откатилось назад в разочаровании. Теперь невысокие желтые гребешки едва проглядывали через завесу дыма.
Один из больных, уходя, швырнул на пол бутылку со спиртом. Жидкость, извиваясь змеей, растеклась по комнате, а бутылка докатилась до края сцены. Огонь знал, где почерпнуть новые силы, но не мог туда добраться.
* * *
Когда клоун вошел в дом, улыбка его с левой стороны лица была стерта, так же как мелово-белый грим и подрисованные слезы. Он вел машину правой рукой, а в левой держал бумажный носовой платок и лосьон для лица. Он оставил машину на поворотном круге, слишком расстроенный, чтобы довести дело до конца. К подбородку тянулись дорожки от слез.
Эллвуд усадил его на кухне, возле раковины, и стал губкой смывать остатки радостного клоунского лица.
— Он не придет: ничего у меня не получилось.
— Что произошло?
— Он начал орать, я ударил его, и он выбежал из палаты. А потом все они взбесились.
— А с Пайпером что? — Эллвуд нежно, как любящая жена, водил губкой, и постепенно из-под смытого грима проступило настоящее лицо Люка, подернутое печалью.
— Не знаю. Санитары погнались за ним. А он орал во всю глотку. Потом все забегали: сумасшедшие, санитары, Пайпер — весь в крови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104