И неудивительно, ведь одной пулей можно легко уложить человека, всю жизнь занимавшегося изучением боевых искусств и достигшего в этом немалых успехов. Когда-то такие люди были практически неуязвимыми и могли спокойно прожить отмеренную им жизнь. Но хитрые китайцы, испокон века уступавшие японцам, своим давним противникам в боевом мастерстве, пошли по другому пути: они изобрели порох и одним махом перечеркнули значимость личных способностей человека. И действительно, как ты там ни маши руками, ногами или мечом, но пуля-дура прилетит и без всяких ритуалов и положенного соответствующему сану уважения убьёт и фамилии не спросит. Впрочем, растерянность длилась недолго. Запершись в монастырях, трудолюбивые, усидчивые японцы начали искать противоядие, то бишь «противопулие». От этого зависела их жизнь и, собственно, все их существование как нации. Они стали исходить из того, что пуля ничем не отличается, кроме скорости, от любого другого холодного оружия, и решили бороться с ней теми же способами. Усовершенствовав технику, они научились в буквальном смысле ловить пули руками, так же как ловили мечи и стрелы. Огромной концентрацией внутренней энергии они как бы замедляли бег времени; это позволяло видеть пулю в полёте и зажимать её между ладонями или просто отбивать в сторону (Акира, например, мог поймать пулю зубами). Японцы знали, что тело находится в полной зависимости от души, поэтому его возможности безграничны. Одним усилием воли они превращали свои тела в камни, которые не поддавались практически никакому физическому воздействию. Хождение по раскалённым углям — лишь малая толика из всего того, что должен уметь человек. Но для этого нужен соответствующий настрой, а в экстремальной ситуации на это просто не остаётся времени. Тогда они зашли с другой стороны и разработали технику убегания от пули — зачем её ловить, если можно уклониться. При этом учитывается и направление ветра, и положение солнца, которое должно светить в глаза противнику, и его психическое состояние, и, конечно же, собственные обманные движения, когда у стреляющего создаётся иллюзия, что он целится в человека, а на самом деле того там уже нет. Но и на этом японцы не успокоились, понимая, что всегда найдутся желающие всадить пулю в спину да ещё и из-за угла. Если пуля не задела жизненно важные органы воина — а их в человеке не так уж и много, — то он просто обязан сразу же встать и продолжить борьбу за независимость Японии. Простреленное лёгкое, живот или такая мелочь, как шея, вообще не считаются ранениями. Вот если пуля попадёт в сердце или в мозг — тогда так и быть, умирай. Но не раньше…
…Я ещё не пришла в сознание, а моя бессмертная, к счастью, душа уже начала во мне кропотливую работу по восстановлению жизнедеятельности раненого тела. Она прекрасно знала, что делать — многолетний, доведённый до автоматизма психотренинг не прошёл даром. Очнувшись, я не стала открывать глаза и прислушалась к тому, что происходило вокруг, пытаясь понять, схватили нас или нет. Но, кроме дыхания Захара и отдалённых голосов, ничего не было слышно. Может, солдаты ещё не успели до нас добежать? Приоткрыв веки, я увидела темноту и тихо спросила:
— Где мы?
— Господи, ты жива! — Чиркнула зажигалка, и надо мной появилось изумлённое лицо Захара. Он смотрел на меня и, казалось, не верил своим глазам. — Я думал, тебе крышка. Как ты?
— Где мы? — повторила я вопрос, боясь пошевелиться, чтобы не разбудить усыплённую боль.
— Черт его знает. Я куда-то провалился, когда тащил тебя по лесу. Так ты правда жива или у меня галлюцинации? Даже если ты не умерла от пули, то после падения уж точно должна была загнуться. Я ведь на тебя свалился, а тут высота метров пять.
— А где плешивый?
— Кто?!
— Ну, солдаты…
— Там, наверху где-то бегают, нас ищут. Слушай, может, тебе разговаривать нельзя? Я тут тебя перевязал как мог, пришлось подол твоего платья укоротить. Но так даже лучше, наверное.
— Почему наверное?
— Так ни черта же не видно! — Он тихо засмеялся.
— А где пуля?
— По-моему, внутри осталась. Тебя в плечо ранили. Отверстие только со спины.
— А ты откуда знаешь? Ты что, меня спереди ощупывал? — Я шутливо нахмурилась.
— Пришлось. — Он не понял шутки и слегка смутился. — Ты уж извини…
— Ладно уж. Сними с меня повязку.
— Ты спятила?! Кровью изойдёшь! Лежи спокойно и не дёргайся. Скоро они устанут искать, и тогда, если, конечно, сможем выбраться из этой ямы, потащу тебя в больницу. Я и так тебя уже похоронил, считай, сидел тут и размышлял, как перед Родионом стану отчитываться.
— Сними, говорю, повязку, нужно пулю вытащить, она мешает.
— Чему мешает?
— Вылечиться мешает, долго объяснять. Давай, действуй, пока заражение не началось.
— Ты уверена?
Он вздохнул, помог мне приподняться и начал осторожно разматывать повязку. Я на некоторое время забыла о смущении. Боли я не чувствовала, отрешившись от всего, но знала, что сейчас придётся все же немного потерпеть. Любое инородное тело в организме мешает его заживлению, поэтому пулю нужно вытащить, иначе я не смогу чувствовать себя полноценной пантерой, да и вообще могу не выкарабкаться. А мясо заживает быстро. Освободив плечо, он чиркнул зажигалкой и быстро прошептал, рассматривая спину:
— Ого, кровь совсем остановилась. Слушай, Мария, я не врач и понятия не имею, как эту чёртову пулю вытащить. Да и нечем. Её даже не видно, видать, глубоко сидит…
— Только не задавай вопросов, Захар. Сейчас я постараюсь её вытолкнуть, а ты ухватишь ногтями. Сможешь?
— Как это вытолкнуть, чем? — опешил он.
— Неважно, приготовься.
Он смолк и тяжело засопел, а я сконцентрировалась и начала резкими потоками крови выгонять пулю наружу. Хорошо, что она не засела в кости, а то пришлось бы мне резать своими когтями по живому и выковыривать, что со спины не совсем удобно, да и Захар вряд ли выдержал бы такое зрелище.
— Кровь побежала, — дрожащим голосом прошептал он.
— Не волнуйся…
Прошло ещё некоторое время, наконец он воскликнул:
— Черт возьми, вылезает!!!
— Так тащи её! — простонала я из последних сил.
— Б-боюсь…
— Ну же, слюнтяй! — попыталась я разозлить его, и он разозлился.
Зарывшись в мою зияющую рану своими здоровенными пальцами, он ухватил кончик пули и выдернул её наружу. Я сразу почувствовала облегчение и расслабилась. Сейчас мне нельзя было нервничать.
— Готово, — сипло проговорил Захар. — Никогда ещё такого не видел. Давай перевяжу теперь, а то из тебя льёт, как из ведра.
— Не нужно, на воздухе быстрее заживёт. Скажешь, когда кровь остановится.
— Что, сама?!
— Сама…
— Господи, точно останавливается… Ну, Мария, на тебе как на кошке. Ты, случаем, не инопланетянка? Я где-то в кино такое видел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95