Но я почти два года не видел ее... И она даже если и примет мои поздравления и перетерпит пару часов мое общество, на такой подарок может отреагировать, как говорится, неадекватно.
- А вам помогу. И потом... Я общаюсь с ней каждый день и знаю, что она не может так отреагировать на ваше предложение, несмотря на то, что с ней там произошло. Несмотря на то... что у неё в душе. Она больна, Андрюша, побледнел он снова. - Больна и одинока. И только мы с вами можем её вылечить от этой странной болезни. Вылечить её может только любовь. Она нуждается в вас, поверьте мне.
- Раз вы в этом уверены, я так и поступлю.
- Вы не беспокойтесь о житейских проблемах. Мы поможем вам, вы ни в чем не будете знать проблем. У вас будет одна проблема - это ваша жизнь, ваша любовь. И это решайте вы, я на вас надеюсь. Все. До встречи. Я пошел...
Он повернулся и зашагал в сторону Ломоносовского проспекта. Ошеломленный Андрей остался сидеть на скамейке.
Двадцать девятого вечером Корнилов позвонил ему снова.
- Андрей, ваши планы не переменились?
- Да нет, конечно. В семь я у вас.
- Жду.
Тридцатого апреля в семь часов вечера с букетом роз и флаконом "Кристиан Диор" Андрей Зорич стоял перед дверью Корниловых и не решался позвонить. Он ожидал всего, чего угодно - неприязненного лица Кати, резких слов, ждал даже, что она попросит его уйти. Да будь, что будет. Он нажал кнопку звонка.
Дверь открыла Катя. Зорич даже удивился, до чего она повзрослела за это время. Лицо осунулось, другая прическа, другое выражение глаз. Она стояла перед ним, бледная, худая, и вдруг он внезапно понял, как она похорошела за эти неполные два года. Тогда, в школе она была очаровательной девушкой, теперь перед ним стояла красивая взрослая женщина. Он стоял и не мог произнести ни слова.
- Андрюша? Ты? - нежно спросила Катя.
- Катя... Катя... Я... тебя поздравляю с днем рождения. Это вот... тебе. Я желаю тебе самого... ну, всего самого наилучшего.
- Проходи, Андрюша, я очень тебе рада, - грустно улыбнулась Катя, принимая его подарки. - Мы, вообще-то ничего праздновать не собирались. Гостей не ждали. Но... раз ты пришел, сумеем угостить тебя...
Сильно постаревшая Полина Ивановна стала накрывать на стол, а Андрей остался наедине с Катей. Они сели рядом на диван, и Зорич, глядя на нее, почувствовал, что сходит с ума от любви к ней, он поражался, как это он мог столько времени жить без нее. Катя была одета очень скромно, в сером коротком платье и черных туфлях, совершенно без всякого макияжа, но от этого она казалась ещё более красивой.
- Я, правда, очень рада, Андрюша, что ты пришел, - произнесла она.
- Да? - густо покраснел Андрей.
- Конечно. Я всегда вспоминаю нашу школу, наше с тобой путешествие в Ленинград. Как было здорово! Это, наверное, будет лучшим воспоминанием в моей жизни.
В этот момент в комнату вошел Аркадий Юрьевич в белой водолазке и джинсах, тщательно выбритый, пахнущий каким-то французским одеколоном.
- Папа, познакомься, вот это и есть Андрей Зорич, - представила его Катя.
- Очень приятно.
- Я пойду помогу бабушке, - сказала Катя.
- А мы пойдем ко мне в кабинет покурим, - предложил Корнилов, и Зорич к своему стыду почувствовал, что на его губах появляется идиотская неуместная улыбка. Он вспомнил поведение Корнилова неделю назад и его разговоры о сортах сигарет. Аркадий Юрьевич поддержал его улыбку и улыбнулся в ответ.
... Уютный кабинет со стеллажами книг по стенам. И повсюду фотографии Катиной матери. Вот она улыбается, вот стоит около Нотр-Дам де Пари, вот около Эйфелевой башни, вот в купальнике около моря, а вот они втроем крупным планом - Кате здесь лет четырнадцать. При виде этих фотографий улыбка мигом сошла с лица Андрея - он понял, какую жуткую тоску испытывает этот седой человек, потерявший любимую женщину. "Я должен сделать Катю счастливой", - подумал Зорич.
- Мы с Машей хотели второго ребенка. Сына, - мечтательно произнес Корнилов. - Да как-то все так и не решились... А могли бы ещё - ей было всего тридцать шесть, когда она погибла. Царство ей небесное. - Он налил себе и Андрею по рюмке коньяка и залпом выпил свою. Андрей последовал его примеру.
Затем был ужин. Обстановка за столом была непринужденная благодаря Аркадию Юрьевичу, который постоянно поддерживал разговор, шутил, хохмил. Катя была очень удивлена поведением отца, так переменившегося, особенно за последний месяц. Андрей же только таким его и знал, не имея понятия, каким он был раньше.
В конце вечера, когда они остались в комнате одни и медленно танцевали под тихую музыку в полутьме, Андрей отважился и сделал ей предложение.
- Ты правда хочешь этого? - остановилась Катя. - Правда? После всего того? Я ведь незаслуженно оскорбляла тебя. Я не хотела, но делала это.
- Конечно. Забудь обо всем. Помни только нашу поездку, наше счастье. Неужели нам плохо вместе.
- И ты ни о чем не спрашиваешь меня? О причине моей перемены к тебе?
- Ни о чем. Захочешь - сама расскажешь. А не захочешь, не надо.
- А не пожалеешь потом, Андрюша?
- Никогда. Что бы у тебя там не было. Я люблю тебя.
- И все же ты подумай. Давай подумаем ну хотя бы с месяц. Тогда и поговорим...
...И вот , наконец, этот месяц прошел.
Они сидели рядом на диване. И кроме них дома никого не было.
- Ну так что, Катюша? - спросил Андрей, глядя ей прямо в лицо немигающим взглядом. - Ты сегодня обещала дать мне ответ. Я жду твоего ответа.
Катя положила руку ему на колено, улыбнулась и встряхнула распущенными черными волосами.
- Какой ответ, Андрюша? Разумеется, я согласна. Разве ты сам этого не понимаешь?
Андрей вскочил с места, стал ходить туда и обратно по комнате. Вот оно, счастье! Вот он - лучший момент его жизни! Она согласна!
Он бросился к ней и взял её на руки. Стал бегать с ней по комнате, постоянно целуя то в шею, то в щеку, то в душистые чудесные волосы.
И они стали снова близки. При открытых занавесках, при дневном майском свете. Зорич испытывал такое бешеное ощущение счастья, что громко кричал и стонал.
О н а была с ним, о н а снова была с ним, о н а снова принадлежала ему. Вот она! Нежная, любимая, снова доступная, снова своя! Впереди такое счастье! Впереди подготовка к свадьбе! Впереди сама свадьба! Медовый месяц! И жизнь, долгая, бесконечная счастливая жизнь!
... Не хочется нам думать в минуты счастья, что за такие минуты надо платить, платить неизвестно кому, кому-то могущественному и злому, и только опыт учит нас этому, не давая никогда расслабляться, не давая быть до конца счастливыми на этой злой и несправедливой Земле...
3.
Никогда в жизни Хряк не был в таком идиотском положении. Убийцу догнать он так и не смог, а дома у него лежал труп Помидора. Он понятия не имел, что надо делать в подобной ситуации. Вчера он видел труп Николаши, а сегодня буквально при нем, хоть и не на его глазах, был застрелен Помидор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114