— Давно не был, — улыбнулся приветливо Палыч, встречая Ушакова у машины.
— Дела, дела, — развел руками начальник уголовного розыска.
Палыч обнял Ушакова,
— Совсем забыл нас, Василич.
— Не совсем, — возразил тот. — Видишь, приехал.
— Молодец…
— Мы со Светкой обнаружили, что двадцать пять лет назад пили шампанское на своей свадьбе. Так что не просто так приехали.
— Серебряная свадьба, — кивнул хозяин «Хауза».
— Старые стали, Палыч, — вздохнул Ушаков грустно. — Совсем старые.
— Кто старые? Мы старые? — усмехнулся Пальл. — Не преувеличивай, Василич. Вся жизнь впереди.
Ушаков кивнул. Он ощущал с болью, как уходят годы, Уходят незаметно, день за днем…
Хозяин указал своему помощнику, облаченному в красную фирменную одежду отеля:
— Вещи в третий номер.
Тот кивнул, подхватил сумки и потащил их к коттеджу.
— А мы идем в ресторан… Стопка водки, как?
— Стопку можно, — согласился Ушаков. Народу в «Хаузе» было немного — несколько немцев и один затесавшийся в их компанию швед.
Ушаков хлопнул с Палычем по стопке в баре на втором этаже главного корпуса. Потом еще по одной, стало легко.
— Хватит, — прикрыл он ладонью стопку.
— Пока хватит, — уточнил Палыч.
— Точно… Пошли, прогуляемся, — кивнул Ушаков жене.
Они спустились вниз, по мощеной дорожке прошли к выходу с территории. Вокруг отеля раскинулся лес, волны лизали белый песок, вдали из травы и деревьев поднимались оголенные дюны — с годами они сдвигались, меняли форму. Воздух был упоителен. Жара отступила, клонившееся к горизонту солнце ласкало, а не палило кожу.
— Гутен таг, — поклонился немец — старик-одуванчик, на его руку опиралась седая старушка, тоже улыбнувшаяся.
— Здравствуйте, — улыбнулся в ответ Ушаков, и его кольнуло грустью.
Палыч рассказал, что эти двое стариков-немцев жили в этих местах еще до войны, детьми. То, что для большинства людей на планете было далекой историей — Вторая мировая война, бомбежки, проводы частей вермахта на фронт, авианалеты, встреча фюрера, когда воодушевленные толпы мечтали об одном — увидеть его, поймать на себе хотя бы мимолетный его взгляд, а потом огненный вихрь и русские танки на улицах Полесска, — для них это было их личным прошлым. И оно с годами становилось гораздо четче, яснее, понятнее настоящего, которому они принадлежали чисто формально, доживая в нем последние годы.
Ушаковы присели на берегу, на перевернутой лодке, рядом с доской от серфинга, и смотрели на чистую воду.
— Смотри! — с детским восторгом воскликнула Света.
— Ух ты! — присвистнул он.
На отмель в двадцати метрах от них неторопливо выбирался кто-то — небольшой, но солидный, черный, влажный.
— Бобер! — ударила слабо, чтобы не спугнуть, в ладоши Света.
— А вон еще один! — ткнул Ушаков в другую тень.
Живности на косе было полно. Зал ресторанчика «Хауза» украшали чучела птиц и животных, которые водятся здесь.
Они сидели, взявшись за руки и глядя вдаль, где уже вспыхивала на вечереющем небе крохотная яркая искра маяка. Все было наполнено чистой грустью. Здесь была другая планета. Куда лучше той, с которой они прилетели. И очень не хотелось возвращаться на грешную землю с грешными делами.
Ужин был отменный — в ресторане при свечах. Света, раскрасневшаяся от вина, смеялась и была счастлива., Они раздавили бутылочку, потом другую, налили немцам. Ушаков сразился с двумя фрицами — молодым и пожилым в бильярд и разбил их начисто. Это талант — не убавить, не прибавить. Он вполне мог бы зарабатывать себе на жизнь, гоняя кием шары в бильярдных, так что победить немцев для него никакого труда не составило.
— Капут, Сталинград, — засмеявшись, поднял руки вверх пожилой немец.
Ушаков видел, что немец расстроился. Немцы страшно не любят проигрывать и всегда мечтают взять реванш. Но тут им реванш явно не светил, поэтому просто Ушаков пошел и хряпнул с ними по стакану водки.
Вечер удался. И так бы он и закончился в тишине и дфотворенности, если бы не подлый ящик, работаю-ий в углу. Передавали «Итоги».
— Наш специальный репортаж — из Полесской области, — шевеля усами, многозначительно произнес известный телеведущий, интригуя обещанием очередного разоблачения. — Хочу только заметить, что наша съемочная группа в процессе подготовки этого материала подвергалась невиданному давлению. И у нас были основания опасаться за жизнь журналистов. Нашлись люди, которые помогли им выполнить свой долг. Но об этом в самом репортаже.
— Сделайте погромче, — попросил Ушаков барменшу.
— Я сам. — Палыч взял пульт, сделал погромче и включил видеомагнитофон на запись. И с экрана полезло такое!
В первых кадрах возникла панорама Полесска, порт с ржавыми, вставшими на вечный прикол кораблями. Потом один за другим менялись картинки. Вот логово Шамиля, развлекательный комплекс с казино и стриптиз-шоу «Золотой шельф». Вот его же вотчина — валютный отель «Континенталь». Вот янтарный разрез. Вот погранпункт в Кумаринском районе с вереницей машин перед ним. Все это сопровождалось комментариями о невиданном разгуле преступности в Полесской области. Вспомнил комментатор добрым словом и контрабандистов-сигаретчиков, и потопленный, распроданный рыбный флот, и дикие махинации в торговом порту. И янтарь вспомнил. Ничего не забыл. Со многим Ушаков готов был согласиться. Он хоть сейчас бы подписался под словами о коррупции в окружении губернатора. И о разворованном бюджете. Факты, конечно, были слегка перевраны, слегка подтасованы, но в целом соответствовали действительности. Если бы на этом репортаж и закончился…
— Кто же им информацию дал? — задумчиво произнес Ушаков, глядя на экран.
— А что, трудно эту информацию найти? — недоуменно спросил Палыч.
— Не так легко. Все систематизировано. Как в толково составленной справке.
После фактов начались умозаключения и домыслы. Тут журналисты порезвились вовсю, направо и налево нашлепывая ярлыки. Выяснилось, что мафию можно было бы победить давно, если бы не покровительство самых высоких чиновников. Например, вконец заворовавшегося губернатора области — тут Ушаков был согласен. И начальника УВД, который на корню зарубил все попытки расследовать факты коррупции. Да и вообще, генерал Шаповаленко является лучшим другом губернатора, который вытащил его непонятно откуда.
— Эка вашего начальника приложили, — покачал головой Палыч.
— Все ведь с ног на голову поставили, — возмутился Ушаков. — И не краснеют.
Дела обстояли как раз наоборот. Действительно, губернатор в свое время согласился на назначение начальника УВД, решив, что тот человек из армии, не совсем понимает, где очутился, а на практике проверено, что с задубевшими от скитаний по военным городкам и полигонам армейскими договориться куда легче, чем с хитрыми ментами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94