— Разумеется. Я слежу за новинками.
— Хочешь заработать десять долларов? — спросил я, не отрывая от него глаз.
Он конвульсивно проглотил слюну, его «адамово яблоко» прыгало, как лягушка на сковородке.
— Что я должен для этого сделать, сэр?
Сняв галстук, я расстегнул ворот рубашки и устроил свой каркас на стуле.
— Как тебя зовут?
— Клайд.
— Так вот, Клайд, мне нужно сменить экипировку: костюм, сорочку, галстук, туфли. Сможешь все это устроить?
Его взгляд скользнул по мне, и я понял: мерка была снята.
— Да, мистер. Это не трудно сделать. Вы останетесь довольны.
— Ты мне нравишься, Клайд.
Я достал из брюк бумажник, отсчитал двести долларов и положил их на стол.
— Принесешь все завтра утром и прихвати с собой помазок и лезвие… Надеюсь, денег достаточно?
Деньги исчезли со стола, как пушинки в раструбе пылесоса.
Он растворился, подобно миражу в пустыне. Я открыл бутылку, плеснул в стакан добрую порцию виски и прополоскал горячительной жидкостью пересохшее горло. Сэндвичи с курятиной оказались вполне съедобными, и я проглотил пару штук в одно мгновение. Затем я прошел в ванную, принял душ и, обмотавшись полотенцем, рухнул на кровать, раскинув свои мощи по всему лежбищу.
Уставившись в потолок, я начал размышлять о своих планах на ближайшее будущее.
Наследство в две тысячи долларов оказалось как нельзя более кстати. Конечно, мне очень жаль мою умершую тетку — единственного человека, искренне ко мне привязанного, но что поделаешь. Смерть с нами не советуется. Она умерла, когда я отсиживал четвертый год в каторжной тюрьме Сан-Квентин. Умерла, оставив мне все свои нищенские сбережения. Но, поскольку тюрьмы еще не достигли такой степени комфорта, чтобы иметь банковские филиалы, мне, чтобы получить чек на деньги, пришлось дождаться освобождения, что и произошло сегодня утром, когда меня выдворили за ворота тюрьмы со словами: «До скорой встречи!»
Когда я обменивал чек на наличные в ближайшем банке, мне впервые удалось заметить своего преследователя. С того момента я не упускал его из виду, впрочем, как и он меня. В кафе, на улице, в парикмахерской. А в автобусе, по дороге в этот город, я, стоя на задней площадке, обнаружил его за рулем серого «плимута».
И, наконец, в течение всего дня моего праздного шатания по улицам он был со мной, вкушающим сладостный воздух свободы, повсюду. Я уже успел к нему привыкнуть.
Теперь следует решить, что мне делать дальше с этой свободой. Мысль об устройстве на работу следует выбросить из головы. Тем более по профессии. К банку меня теперь и за тысячу миль не подпустят. Суд вынес однозначный вердикт: «Запретить!» А другого я делать ничего не умею.
В итоге — вся надежда на Джерри. Отличный малый, с ним мы просидели в камере последние три года. Он угодил за решетку случайно: один пакостник подсунул ему в квартиру наркотики, после чего позвонил в полицию и донес, что Джерри торгует марихуаной. Обыск это подтвердил, и Джерри угодил на три года ко мне в соседи. Гнусная история.
Надо сказать, он украсил своим присутствием мое чахлое одиночество последних лет. Он никогда не унывал, всегда был отличным другом. Два года назад меня свалила с ног лихорадка. Две недели он не спал по ночам, не отходя от меня ни на шаг. Я был без сознания, а врачи в тюрьмах не очень-то лечат, удачнее вбивают гвозди в гробы. Короче, Джерри вытащил меня из могилы. Сейчас он на свободе, его выпустили две недели назад. Мы договорились встретиться через три дня в Вентуре. Я должен ждать его в отеле «Кэллоуэй». Номер для меня он забронирует.
За те последние дни, что я кормил клопов в камере, он должен был связаться со своим адвокатом, очень влиятельной личностью, и попросить его помочь нам хотя бы первое время. Возможно, он подыщет не тугую работенку. Неважно какую, важно перебиться пару лет, а там… Четверть миллиона — неплохой фундамент для возведения здания на любой вкус.
Итак, мы встречаемся с Джерри через три дня. Этот парень мне поможет. В нем я уверен как в себе… Э-э… Стоп! Как в себе — ни в ком! Он об этих деньгах и понятия не имеет. Сначала их надо заполучить, а там видно будет.
Веки мои закрылись, перед глазами поплыли, раздуваясь и лопаясь, круги, и я провалился в глубокий сон.
2
Меня разбудил резкий стук в дверь. Скинув одеяло, я вскочил с кровати. Только спустя несколько секунд сообразил, где нахожусь. Тело вновь обмякло и я опустился на пружинистое ложе.
— Войдите!
Дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щелку проскользнула узкая фигура вчерашнего моего приятеля. Его физиономия с вдавленным носом сверкнула улыбкой. В руках он держал целую кучу коробок, свертков, пакетов.
Я выполнил ваш заказ! — радостно объявил он. И начал складывать покупки на кровать.
— Который час?
Он взглянул на ручные часы размером с автомобильное колесо.
— Одиннадцать пятнадцать, сэр. Посмотрите, все ли вам подойдет, а я схожу за лезвием и кофе.
— Я так и сделаю.
Когда за ним закрылась дверь, я встал и начал распаковывать коробки. Глаз у парня действительно наметанный, мне все оказалось впору: и кремовы хлопчатобумажный костюм, и рубашка, и ботинки, шляпа. Галстук, правда, слишком пестрый, но, возможно, сейчас это модно.
Закончив примерку, я принял душ и вышел и ванной в тот самый момент, когда Клайд вносил поднос с дымящимся кофе и аксессуарами для бритья!
— Ты живешь в этом районе?
— Именно так. Вам нужно еще что-нибудь? Он поставил складное зеркало на столик.
— Здесь есть поблизости человек, торгующий подержанными машинами?
— Да, есть. В трех кварталах к востоку гараж мистера Мак-Киннера. У него можно подобрать стоящую машину. Он скупает хлам и доводит его до ума. Отличный мастер! На его автомобили никто не жалуется.
— И дорого он запрашивает за свой хлам? Парень рассмеялся.
— То, что он запрашивает — это одно! Если вы дадите ему половину, это и будет настоящая цена.
— Благодарю за совет. Ты неплохо поработал, Клайд.
Я достал ассигнацию в двадцать долларов и отдал ему. Его лицо засияло, как пуговица на мундире.
— Вы очень добры, сэр.
Я похлопал его по плечу, стараясь при этом не сломать ему ключицу.
Когда он ушел, я залпом выпил кофе и сел перед зеркалом.
В нем отражалось незнакомое лицо, которое мне кого-то напоминало. Впалые щеки, покрытые щетиной, заострившийся нос, как у покойника, мутные и усталые глаза цвета неспелого крыжовника, морщины, избороздившие когда-то высокий и даже, кажется, благородный лоб… Разглядывать этого типа удовольствие было небольшое. Я взял помазок и принялся за дело. Закончив с бритьем, надел на себя новую экипировку и был готов вести борьбу за существование.
В вестибюле сразу бросился в глаза сидящий в проваленном кресле коренастый человек с невыразительным лицом, который тут же загородился газетой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51