Дуй отошел от края, и она увидела, что он дико и радостно хохочет.
— Они вернутся! — задыхаясь, крикнула Арина и изо всех сил ударила тяжелым подсвечником прямо в ненавистное, торжествующее лицо.
Зеркало разлетелось вдребезги, и она не увидела, как победитель внезапно покачнулся и согнулся от боли. Мелкие зеркальные брызги иссекли Арине лицо, и по нему, смешиваясь со слезами, потекли капельки крови. Арина медленно осела и ничком упала на чистый выскобленный пол.
Солнце блистало на небе, как полновластный хозяин всего сущего на земле. Дуй с уважением поглядывал на него, стоя на пригорке, недалеко от въезда в Синюю Речку. Обжигающие лучи недосягаемого светила иссушили землю, и теперь она гудит под ногами коня, как барабан. Зной выпил всю воду из рек и озер, опалил листву даже на вечнозеленых деревьях — ничего нет вечного, усмехнулся Дуй; воздух раскалился так, что стало трудно дышать, и все живое или погибло, или бежало из этих мест. Дуй вздохнул: о такой силе и мощи можно только мечтать…
Он прислушался. Вокруг было тихо, и все выглядело обычным, но чутье, которое редко подводило Дуя, подсказывало ему: здесь что-то изменилось. Дуй медленно объехал деревню. Не обнаружив ничего нового и полезного для себя, он решился приблизиться к мосту. Остановившись у обломка березы, он приказал крысам перейти мост.
Крысы пищали, бегая вдоль невидимой стены, тыкались в нее носом, и вдруг одна из них оказалась на мосту. Дуй резко встал в стременах, чтобы лучше видеть. Крыса суетливо бегала уже по земле, принюхиваясь к запахам деревни.
Еще не веря своему везению, он изо всех сил дунул, и через заговоренный заслон смогли протиснуться уже две крысы. Колдун дул, не жалея щек, и вскоре крысы всем скопом хищно растеклись по деревне. С неукротимым рвением они принялись за дело: своими острыми, как бритва, зубами они грызли все, что попадалось им на пути, и вовсю хозяйничали в разрушенных домах — во все стороны только щепки летели.
Дуй издалека настороженно наблюдал за ними и наконец, не без сомнений, ступил на мост. Его черный жеребец неожиданно взбунтовался и, встав на дыбы, едва не скинул седока с моста. Вне себя от ярости, Дуй соскочил с коня и принялся нещадно хлестать его — жеребец вырвался и ускакал в лес. Слегка наклонившись вперед и зорко глядя по сторонам, Дуй пошел по крысам, с хрустом давя их сапогами.
Вот дом мокоши… А вот и она сама, безучастно сидит на бревне посреди двора, спиной к нему. Крысы, следуя приказанию, обтекают ее со всех сторон и не трогают. Дуй остановился и призывно свистнул. Сидит и не шелохнется. Померла, что ли? Он неслышно подошел и встал у нее за спиной. Настал миг его торжества — он может убить ее, даже не запачкав рук. Один жест, и крысы сожрут ее, проклятую, упрямую, вконец вымотавшую его старуху! Но нет… Он не настолько примитивен. Глупо добиться победы и не насладиться ею.
Арина медленно обернулась, и неподдельная радость озарила ее лицо. Колдун оторопел. Рехнулась со страху, что ли? Это напрочь обесценивало его победу.
— Чему радуешься, дура? — мрачно спросил он. — Что смерть пришла?
Мокошь с трудом поднялась на слабых ногах и прищурилась от нестерпимо сверкающего солнца.
— Я так боялась, что не увижу тебя здесь, Дуй… Но я напрасно переживала… — Яркие синие глаза Арины светились счастьем.
Неясная тревога закралась в сердце колдуна, но он, хоть убей, не видел никаких оснований для беспокойства, ведь она немощна и не опасна… она сейчас умрет… Он сильнее, сильнее… Он хозяин положения, а не она!
Арина, поглядывая на Дуя так, будто не верила своим глазам, начала смеяться.
— Прекрати… сумасшедшая… — не выдержал колдун. Непонятное всегда пугало его.
— Да, ты не разочаровал меня, Дуй, — без тени улыбки на лице сказала Арина. — Ты сделал так, как я хотела: сам пришел и войско свое шершавое привел. Верно говорят люди: дурака учить — только портить.
— Хватит болтать! — перебил ее Дуй. Почему она не боится его? — Где дружки твои, знаешь? И внук, которого ты так осчастливила однажды? Я приласкал их. Только вот незадача — одному ты крылья приделала, а другим забыла. — Дуй злорадно выплескивал на ненавистную мокошь то, что так долго мечтал ей сообщить.
Арина, казалось, не слышала его слов.
— Пришел час расплаты, Дуй, — сказала она, выпрямившись. Взгляд ее синих глаз таил такую угрозу, что колдун вдруг похолодел. — Получи то, что ты заслужил своими кровавыми бесчинствами, своей никчемной, бездарной жизнью. И когда свет померкнет у тебя в глазах, пусть тебе явятся все погубленные тобой, а особенно — вспомни, как умирали маленькие… не покорившиеся тебе мальчики…
Дуй завертелся на месте, пытаясь понять, что ему угрожает и чем пугает его эта сумасшедшая, еле живая старуха.
Арина взмахнула руками, как птица крыльями, и в кладовой с ужасающим треском одновременно взорвались сотни глиняных горшочков с водой, которую она собирала и берегла целый год. Всю последнюю неделю, не смыкая глаз, Арина святила воду, опуская в каждый горшочек серебряный крест, и читала молитвы, прося у неба помощи.
От чудовищного напора воды мгновенно рухнули стены постройки. Вложив в слова всю свою ненависть и горькое торжество, Арина успела выкрикнуть Дую, черным волком заметавшемуся по двору:
— Искупайся в святой воде, Дуй, а то от тебя смердит!
Бешеный водный поток завертел-закружил всех — Арину, серые полчища крыс, черного ворона, которого волна накрыла прежде, чем он успел взлететь повыше. Надежды спастись никакой, понял Дуй, барахтаясь и корчась от боли в воде, освященной силой, превосходящей его собственную. Деревня, окруженная алмазным кольцом, благодаря древним заклинаниям и молитвам Арины стала гибельной ловушкой для черного колдуна: прозрачные стены не пропускали воду, и это фантастическое, невероятное зрелище поразило бы случайного путника, доведись тому оказаться поблизости.
Освобожденная из долгого заточения вода быстро прибывала, и в ее водоворотах тысячами гибли серые твари. Дуй безуспешно пытался стряхнуть с себя своих верных помощников; обезумев от страха, они с писком цеплялись за него и карабкались вверх.
Вода поднялась уже выше домов и самых высоких деревьев. В последний раз мелькнула на поверхности голова колдуна и исчезла под мокрыми крысиными телами.
Вода дырочку найдет, и гигантский стакан дал трещину в том месте, где был мост. Через эти распахнувшиеся ворота водная стихия устремилась в русло реки. Ревущие потоки уносили с собой нечисть, что нашла здесь свой конец, смывали грязь, мусор, легко подхватывали разрушенные дома и вырванные с корнем деревья.
Речные берега не вместили пусть небольшое, но все же море, и оно разлилось по пересохшим полям и лесам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77