— Пожалуйста.
— Очень прошу вас, присмотрите за мамой. Я скоро уеду в командировку. В Москву. Ей будет трудно тут одной, без меня. А вас, тетя Лиза, она очень любит.
— И я ее люблю. Можешь спокойно ехать. Я позабочусь о ней… Но разве ты не останешься ужинать? — спросила Лиза, видя, что Казмер встал и собирается уходить.
— Я пообещал маме, что зайду за ней. — Казмер снова взглянул на часы. — Мне пора… Вы слышали, тетя Лиза, Еллинека-то арестовали?
— Еллинека? Это кто такой?
— Неужели вы не знаете? Фотокорреспондент агентства Рейтер, из Вены.
— А откуда мне было его знать? Меня он не фотографировал, интервью не брал… И за что же его арестовали?
— Якобы по дороге от границы до Будапешта он фотографировал казармы и военные объекты. Так, во всяком случае, говорят в гостинице.
— И когда же его арестовали? Кто?
— Час назад. Майор Балинт.

Шалго медленно шел по садовой дорожке. Лицо его было задумчивым, пасмурным. Казмер поздоровался с ним, но Шалго в ответ только слегка махнул рукой. Поднявшись на террасу, он поцеловал жену и грузно опустился в кресло.
— Лиза, дорогая, дай мне чего-нибудь попить, — попросил он.
Лиза подала ему стакан вина с содовой.
— А ты, мой мальчик, оказывается, был прав, — сказал Шалго Казмеру.
— В чем?
— Меннель был убит именно так, как ты рассказал полковнику Каре в самый первый раз. Его задушили на берегу, потом труп положили в лодку, вывезли на озеро и сбросили в воду. — Шалго сидел с полузакрытыми глазами. — Понимаешь, какую ты допустил ошибку?..
— Вы все шутите?!
— Ты что же думал, только другим можно шутить над стариком? А мне уж и нельзя? — Он открыл глаза и посмотрел на Лизу. — А тебе известно, что наша Илонка накануне каталась с Меннелем на машине?
— Полно шутить! — ответила Лиза. — Кто тебе это сказал?
— Тот, кто видел, как девятнадцатого вечером она на набережной села к Меннелю в машину. Геза Салаи. Кстати, он и еще кое-кого видел там же, на берегу. Какого-то молодого мужчину, который стоял около ресторана и что-то возмущенно кричал вслед Илонке. Но та укатила с Меннелем.
— Ну и дела! — воскликнул Казмер.
Перед домом, резко затормозив, остановилась машина. Вернулся майор Балинт. Казмер начал поспешно прощаться, но майор задержал его, взяв под руку.
— Молодой человек, — сказал он, — у меня к вам два вопроса. Чем вы можете подтвердить, что ночью девятнадцатого июля действительно находились в Будапеште и вернулись в Эмед после десяти утра? И второй: видел ли кто-нибудь вас в пути, когда у вас забарахлила машина и вы ремонтировали ее?
— А чем вы сможете доказать, что девятнадцатого я не ночевал в Будапеште, что в дороге у меня не портилась машина и что сюда, в Эмед, я вернулся не после десяти, а раньше?
— Сегодня утром два моих сотрудника ожидали у дверей вашей городской квартиры приезда туда профессора Табори и вместе с ним вошли в нее. Нужно сказать, что при этом им пришлось преодолеть целую баррикаду из газет, писем и прочей корреспонденции, валявшейся на полу в передней. В общей куче лежали и газеты за восемнадцатое число и письма с этим же штемпелем. Трудно предположить, что, приехав к себе домой ночью девятнадцатого, вы не подобрали их с коврика в передней.
— Я не адвокат, — после короткого раздумья сказал Казмер, — но если бы я выступал на процессе, я возразил бы обвинителю, что эти письма и газеты могли с таким же успехом бросить в дверную щель и вчера утром.
— И это почтовое извещение тоже? — спросил Балинт, доставая из кармана бумажку. — Пожалуйста. Оно адресовано вам!
Казмер взял в руки извещение на посылку. Оно было помечено почтовым штемпелем от восемнадцатого июля.
— Итак, что вы скажете?
Казмер еще раз взглянул на почтовый бланк и протянул его майору.
— Это вам. Можете взять себе, — покачал тот головой.
Казмер не спеша убрал извещение в карман.
— Мне можно идти? — спросил он.
— Да, пожалуйста, — ответил майор Балинт.
Казмер взял чемодан и, ни с кем не прощаясь, вышел.
10
Майор Балинт арестовал Вальтера Герцега, и Хубер сразу же облегченно вздохнул. Однако все происшедшее так потрясло его, что он не мог даже есть.
— Если бы не вы, мадам, моя песенка была бы спета, — не переставал он благодарить Лизу.
— Прочь страхи, господин Хубер! — заметил Шалго, массируя свою ноющую ногу. — Теперь вы воочию убедились, что полковник действительно обо всем позаботился. Мы оберегаем вас каждую минуту. И технику подслушивания мы установили для вашей же безопасности.
— Ну, этого я не знаю, — задумчиво сказал Хубер. — Хотя в данном случае она оказалась весьма кстати. — Вот список. — С этими словами он вынул из кармана свернутый листок бумаги. — В нем двенадцать имен. И двенадцать паролей. Красным подчеркнуты агенты — руководители групп.
— Один вопрос, господин Хубер. Вам случайно не известно, какой из этих агентов имеет кличку Сильвия?
— Сильвия — это не агент. Это кодовое название операции Меннеля. Я, кажется, упустил из виду и не сказал об этом господину полковнику.
— Понятно, — кивнул головой Шалго. — А то я было подумал, что Сильвия — реально существующее лицо.
— Я тоже хотел бы спросить вас кое о чем, — заметно волнуясь, проговорил Хубер. — Будучи здесь, я так много слышал о вас. Слышал я, что вы закадычный друг господина полковника. Думаю, что так оно и есть. И знаете почему?
Шалго выжидательно улыбнулся, прикидывая про себя, куда клонит хитрый пруссак.
— Да вот хотя бы уже потому, что, уезжая, полковник посоветовал мне в случае надобности обратиться к вам. Между тем вы на пенсии. Значит, такое доверие полковника ничем иным, кроме вашей с ним дружбы, не объяснишь?
Погода за окном менялась: ветер улегся, начали расходиться облака, и по вечереющему небу забегали последние лучи уже спешащего на покой солнца.
— Что ж, — подтвердил Шалго. — Вы не ошиблись. Мы действительно с ним друзья. Только почему это вас так обеспокоило?
Хубер устремил взгляд в потолок.
— Буду откровенен, — негромко сказал он. — Жизненный опыт сделал вас недоверчивым, господин Шалго. И я вас понимаю. А с тех пор, как вы поняли, кто такой Меннель, вы и мне не верите. И это может иметь для меня трагические последствия. Вы, если захотите, можете повлиять на вашего друга таким образом, что я окажусь в ситуации, которая будет равнозначна для меня гибели. И потому я очень прошу вас, господин Шалго, не забывать, что это я разоблачил Меннеля. Я выдал вам агентов группы «К-шесть». Что же мне еще сделать, чтобы завоевать ваше доверие? Вы должны понять: я порвал со своим прошлым и действительно хочу начать новую жизнь. Именно вы способны понять мое психическое состояние лучше, чем кто-нибудь другой. Насколько мне известно, ваша собственная жизнь во многом напоминает мою.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68