«Сегодня, слава богу, хоть не так жарко будет! Выдрыхнусь за всю эту ночь проклятущую». Он вошел в свой подъезд, и почему-то от темноты и запаха псины на лестнице его охватила тревога. Он шел заплетающимся шагом по ступенькам, тяжело вздыхал и негромко матерился. Повернул ключ в замке, открыл дверь, и сердце сбилось с ритма, застучало, больно заерзало в груди.
- Гражданин Мосин?
- Д-да, то есть н-нет…
- Вы арестованы…
Восемь часов ровно
- Прямо после обыска везите его сюда, - сказал Шадрин и положил трубку на рычаг.
Подошел к окну, легко и радостно засмеялся, разогнав морщины по углам лица.
- Вот и кончился самый длинный день…
ЧАСТЬ IV.
Поединки
Каков удельный вес бензина?
Заполните декларацию, - таможенник протянул Цинклеру бланк. Офицер в зеленой фуражке внимательно читал его паспорт. Лицо пограничника было спокойно, вежливо, непроницаемо.
«С нами бог! Все будет в порядке. Это способ, проверенный на самых жестких западных таможнях…»
Достал «паркер», написал в декларации фамилию, имя. Ручку заело. Он посмотрел на свет золотое перо, резко стряхнул его. Ручка не писала. Он взглянул снова на свет и увидел, как перед окном таможни остановилась зеленая «Волга». «Где-то я ее видел», - подумал Цинклер и сразу же забыл о ней. Стряхнул еще раз ручку, аккуратно вывел во всех графах подряд - оружие, валюта, драгоценности - «не имею». Затейливо, с росчерком и завитушками, расписался. Таможенник о чем-то разговаривал с двумя мужчинами. Цинклер нетерпеливо постучал перстнем в полированную доску барьера:
- Я есть готов. Прошу выполнять формальность.
- Пожалуйста. Покажите мне содержимое вашего чемодана.
Цинклер одновременно щелкнул замками чемодана.
- Можете все видеть.
- Освободите чемодан от вещей.
Пограничник подошел ближе. Двое, приехавшие на зеленой «Волге», сидели в углу за журнальным столиком, негромко переговаривались и смеялись. Цинклер сшил сухую прорезь рта в одну нитку, рывком перевернул чемодан на досмотровой стол. Таможенный контролер бегло осмотрел его вещи, взял чемодан в руки. Пальцы прошлись по швам обивки, замерли в углах. Потом ослабли, чемодан аккуратно лег на стол. Таможенник сдвинул фуражку на затылок, мгновение подумал и достал из кармана небольшую отвертку. Дно чемодана было закреплено восемью фигурными кнопками. Таможенник подсунул под шляпку отвертку - и первая легко выскочила.
- Вы имеете ломать чужой вещь, - сказал, не меняясь в лице, Цинклер.
- Что вы, ломать! Соберем обратно - и видно не будет, что кто-то трогал.
Последняя кнопка вылетела из гнезда и зазвенела на мраморном полу. Таможенник поддел отверткой картон и легко вынул его. Под ним синело нейлоновым брюхом второе дно.
- Сантиметра четыре второе дно-то, а? - сказал Цинклеру, весело улыбаясь, таможенник.
- Это есть точно. Четыре сантиметр. Но я знаю, что два дно в чемодан - не есть запрещено. Это есть мое личное дело.
- Да, конечно, если во втором дне через границу ничего запрещенного не перевозится, это можно. Только уж простите за профессиональное любопытство - зачем вам этот тайник?
- Я могу объяснить. Я много ездить по Европе с коммерческие дела. Прислуга в отелях часто интересоваться тем, что лежит в чемодан. Поэтому я возить здесь деловые документ. Вы понимаете?
- Вполне. Давайте теперь осмотрим ваш автомобиль…
Заглянув в кабину, таможенник попросил открыть багажник. Инструментальная сумка, запасное колесо, четыре ровно поставленные канистры.
- Ничего себе, запаслись вы бензином, - удивился таможенник, вынимая одну канистру. Крякнул. - Однако!
Цинклер засуетился:
- Ваш бензин есть очень дешевый. Мне ехать в далекая дорога, мне хватит до дома.
Контролер засмеялся:
- Отлично! А на каком сорте бензина ездите? У вас же машина капризная, наверное? - и открыл горловину канистры.
Цинклер затравленно обернулся. Сзади стояли невозмутимый пограничник и те двое, что подъехали позже.
- Сорт? Не помню. Высокий сорт…
Таможенник наклонил канистру, и из нее плеснула, разливаясь на асфальте радужным пятном, струйка бензина.
- Господин Цинклер, вы не помните случайно удельный вес бензина?
- Я вас не понимайт…
- Я про удельный вес говорю. Это физическая единица, равная весу одного кубического сантиметра вещества. Помните?
- Да-а, - растерянно сказал Цинклер. Его красные склеротические щеки медленно серели.
- Так каков же у бензина удельный вес?
- Я это не знаю.
- Я тоже точно не помню. По-моему, он немного меньше удельного веса воды. Но это неважно. Предположим, что он одинаковый. Предположим?
- Предположим. Но я не понимаю, почему вы об этом говорите? - Цинклер снова обернулся и понял, что эти двое стоят здесь и с улыбкой слушают их разговор совсем не случайно. Ему стало тяжело дышать.
- Сейчас поймете, - продолжал таможенник. - Вы же коммерсант, наверняка должны уметь быстро считать. Вот перемножьте: один кубический сантиметр воды весит один грамм. В литре тысяча кубических сантиметров, в этой канистре двадцать литров. Сам он весит два килограмма. Сколько она должна весить полная?
- Двадцать два килограмма, - автоматически ответил Цинклер.
- Вот-вот! И я так же полагаю. А эта канистра - готов поспорить - весит не меньше сорока. Что же отсюда следует?
Цинклер, хрипло сопя, с ненавистью смотрел на улыбающегося контролера.
- А следует отсюда, что в канистре есть еще что-то, кроме бензина. Так? Молчите? Тогда давайте вместе взглянем, - он сел на корточки и засунул в горловину прутик. Прутик влез сантиметров на десять и уперся во что-то. Таможенник поводил им в баке, встал и развел руками: - Что-то мелковата ваша канистра. - Потом сказал пограничнику: - Женя, не в службу, а в дружбу, дай ведерочко.
- Да вот, пожалуйста, - сказал один из приезжих - тот, что помоложе, - и достал ведро из своей машины, стоявшей рядом.
- Спасибо. Продолжим наши опыты по курсу занимательной арифметики, господин Цинклер. Это обычное ведро стандартной емкости - десять литров. Канистра ваша полна до горловины, значит, ее содержимое должно заполнить два таких ведра. Посмотрим, как это у нас получится. - Контролер перевернул бак над ведром. Бензин с шумом ринулся сквозь узкое горло, зашипел и иссяк, едва налив ведро. - Имеем новую загадку - уже не весовую, а емкостную. И решение ее сводится, я полагаю, к тому же ответу: в канистре что-то есть. Так, господин Цинклер?
- Так. Но вы не имеете права…
- Имеем, - уверенно вмешался молчавший до сих пор Кольцов. - И вам бессмысленно устраивать комедию, господин Цинклер, хотя бы потому, что валюта, которую вы везли в двойном дне вашего чемодана, уже изъята у вашего сообщника. Давайте лучше распаивать канистры…
«Как, Балашов, правильно я говорю?»
- Я вас уверяю, что вы дорого заплатите за этот произвол!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
- Гражданин Мосин?
- Д-да, то есть н-нет…
- Вы арестованы…
Восемь часов ровно
- Прямо после обыска везите его сюда, - сказал Шадрин и положил трубку на рычаг.
Подошел к окну, легко и радостно засмеялся, разогнав морщины по углам лица.
- Вот и кончился самый длинный день…
ЧАСТЬ IV.
Поединки
Каков удельный вес бензина?
Заполните декларацию, - таможенник протянул Цинклеру бланк. Офицер в зеленой фуражке внимательно читал его паспорт. Лицо пограничника было спокойно, вежливо, непроницаемо.
«С нами бог! Все будет в порядке. Это способ, проверенный на самых жестких западных таможнях…»
Достал «паркер», написал в декларации фамилию, имя. Ручку заело. Он посмотрел на свет золотое перо, резко стряхнул его. Ручка не писала. Он взглянул снова на свет и увидел, как перед окном таможни остановилась зеленая «Волга». «Где-то я ее видел», - подумал Цинклер и сразу же забыл о ней. Стряхнул еще раз ручку, аккуратно вывел во всех графах подряд - оружие, валюта, драгоценности - «не имею». Затейливо, с росчерком и завитушками, расписался. Таможенник о чем-то разговаривал с двумя мужчинами. Цинклер нетерпеливо постучал перстнем в полированную доску барьера:
- Я есть готов. Прошу выполнять формальность.
- Пожалуйста. Покажите мне содержимое вашего чемодана.
Цинклер одновременно щелкнул замками чемодана.
- Можете все видеть.
- Освободите чемодан от вещей.
Пограничник подошел ближе. Двое, приехавшие на зеленой «Волге», сидели в углу за журнальным столиком, негромко переговаривались и смеялись. Цинклер сшил сухую прорезь рта в одну нитку, рывком перевернул чемодан на досмотровой стол. Таможенный контролер бегло осмотрел его вещи, взял чемодан в руки. Пальцы прошлись по швам обивки, замерли в углах. Потом ослабли, чемодан аккуратно лег на стол. Таможенник сдвинул фуражку на затылок, мгновение подумал и достал из кармана небольшую отвертку. Дно чемодана было закреплено восемью фигурными кнопками. Таможенник подсунул под шляпку отвертку - и первая легко выскочила.
- Вы имеете ломать чужой вещь, - сказал, не меняясь в лице, Цинклер.
- Что вы, ломать! Соберем обратно - и видно не будет, что кто-то трогал.
Последняя кнопка вылетела из гнезда и зазвенела на мраморном полу. Таможенник поддел отверткой картон и легко вынул его. Под ним синело нейлоновым брюхом второе дно.
- Сантиметра четыре второе дно-то, а? - сказал Цинклеру, весело улыбаясь, таможенник.
- Это есть точно. Четыре сантиметр. Но я знаю, что два дно в чемодан - не есть запрещено. Это есть мое личное дело.
- Да, конечно, если во втором дне через границу ничего запрещенного не перевозится, это можно. Только уж простите за профессиональное любопытство - зачем вам этот тайник?
- Я могу объяснить. Я много ездить по Европе с коммерческие дела. Прислуга в отелях часто интересоваться тем, что лежит в чемодан. Поэтому я возить здесь деловые документ. Вы понимаете?
- Вполне. Давайте теперь осмотрим ваш автомобиль…
Заглянув в кабину, таможенник попросил открыть багажник. Инструментальная сумка, запасное колесо, четыре ровно поставленные канистры.
- Ничего себе, запаслись вы бензином, - удивился таможенник, вынимая одну канистру. Крякнул. - Однако!
Цинклер засуетился:
- Ваш бензин есть очень дешевый. Мне ехать в далекая дорога, мне хватит до дома.
Контролер засмеялся:
- Отлично! А на каком сорте бензина ездите? У вас же машина капризная, наверное? - и открыл горловину канистры.
Цинклер затравленно обернулся. Сзади стояли невозмутимый пограничник и те двое, что подъехали позже.
- Сорт? Не помню. Высокий сорт…
Таможенник наклонил канистру, и из нее плеснула, разливаясь на асфальте радужным пятном, струйка бензина.
- Господин Цинклер, вы не помните случайно удельный вес бензина?
- Я вас не понимайт…
- Я про удельный вес говорю. Это физическая единица, равная весу одного кубического сантиметра вещества. Помните?
- Да-а, - растерянно сказал Цинклер. Его красные склеротические щеки медленно серели.
- Так каков же у бензина удельный вес?
- Я это не знаю.
- Я тоже точно не помню. По-моему, он немного меньше удельного веса воды. Но это неважно. Предположим, что он одинаковый. Предположим?
- Предположим. Но я не понимаю, почему вы об этом говорите? - Цинклер снова обернулся и понял, что эти двое стоят здесь и с улыбкой слушают их разговор совсем не случайно. Ему стало тяжело дышать.
- Сейчас поймете, - продолжал таможенник. - Вы же коммерсант, наверняка должны уметь быстро считать. Вот перемножьте: один кубический сантиметр воды весит один грамм. В литре тысяча кубических сантиметров, в этой канистре двадцать литров. Сам он весит два килограмма. Сколько она должна весить полная?
- Двадцать два килограмма, - автоматически ответил Цинклер.
- Вот-вот! И я так же полагаю. А эта канистра - готов поспорить - весит не меньше сорока. Что же отсюда следует?
Цинклер, хрипло сопя, с ненавистью смотрел на улыбающегося контролера.
- А следует отсюда, что в канистре есть еще что-то, кроме бензина. Так? Молчите? Тогда давайте вместе взглянем, - он сел на корточки и засунул в горловину прутик. Прутик влез сантиметров на десять и уперся во что-то. Таможенник поводил им в баке, встал и развел руками: - Что-то мелковата ваша канистра. - Потом сказал пограничнику: - Женя, не в службу, а в дружбу, дай ведерочко.
- Да вот, пожалуйста, - сказал один из приезжих - тот, что помоложе, - и достал ведро из своей машины, стоявшей рядом.
- Спасибо. Продолжим наши опыты по курсу занимательной арифметики, господин Цинклер. Это обычное ведро стандартной емкости - десять литров. Канистра ваша полна до горловины, значит, ее содержимое должно заполнить два таких ведра. Посмотрим, как это у нас получится. - Контролер перевернул бак над ведром. Бензин с шумом ринулся сквозь узкое горло, зашипел и иссяк, едва налив ведро. - Имеем новую загадку - уже не весовую, а емкостную. И решение ее сводится, я полагаю, к тому же ответу: в канистре что-то есть. Так, господин Цинклер?
- Так. Но вы не имеете права…
- Имеем, - уверенно вмешался молчавший до сих пор Кольцов. - И вам бессмысленно устраивать комедию, господин Цинклер, хотя бы потому, что валюта, которую вы везли в двойном дне вашего чемодана, уже изъята у вашего сообщника. Давайте лучше распаивать канистры…
«Как, Балашов, правильно я говорю?»
- Я вас уверяю, что вы дорого заплатите за этот произвол!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44