Ты разделяешь ее мнение, соплеменник Селдон? Селдон постарался объяснить:
– Мы принадлежим обществу, которое не связывает себя… так тесно с тысячелетним прошлым. Мы даже не знаем, что нас связывает с нашим древним Миром. Мы живем настоящим. Мы воспринимаем это настоящее, как результат всего прошлого опыта поколений. Разумеется, мы понимаем умом ваши чувства. Понимаем, что может означать для вас этот символ. У нас один взгляд на это, у вас – другой. Для нас ваш робот – мертвая груда металла.
– А теперь,– повторила Дорс,– мы уходим!
– Вы не уйдете. Придя сюда, вы совершили преступление. Вы совершили преступление с нашей точки зрения,– его губы искривились в жесткой ухмылке,– но это наша территория, и на ней мы даем определение поступкам. Ваш поступок заслуживает смерти! Не веря своим ушам, Дорс уточнила:
– Вы собираетесь расстрелять нас?! Жесткая гримаса сменилась презрительной миной. Теперь старец обращался только к Селдону:
– За кого ты нас принимаешь, соплеменник Селдон? Наша культура такая же древняя, как и твоя; такая же многообразная, цивилизованная и гуманная. Я не вооружен.
Вы будете испытаны. Если вас признают виновными – будете казнены по закону:
быстро и безболезненно! Если попытаетесь уйти сейчас – не стану препятствовать! Помните об одном – там, внизу, много Братьев. Значительно больше, чем когда вы входили. Они возмущены вашим поступком. С вами расправятся; я уже не смогу остановить их! В нашей истории бывали случаи, когда соплеменники погибали от рук разъяренной толпы – уверяю вас – это не самая легкая смерть и, разумеется, не самая безболезненная!
– Нас предупреждал Открытое Небо Второй, – сказала Дорс и саркастически добавила: – Это не делает чести вашей многообразной, цивилизованной и гуманной культуре.
– Толпой людей иногда управляют страсти, соплеменник Селдон,– парировал Властелин Солнца.– Даже если это противно их гуманному началу. И это справедливо для любой культуры. Твоя женщина, если она историк, должна знать об этом!
– Давайте рассуждать здраво, – предложил Селдон. – Вы облачены властью здесь, на Майкогене, но вы не можете распоряжаться нашей жизнью – мы из Внешнего Мира! Мы принадлежим Империи и подчиняемся ее законам. Власть Императора – выше официальной власти в секторах. Старик мрачно заметил:
– Это правило записано на бумаге, на голографических экранах, но не больше! Мы говорим не об этом. У Высшего Старейшины есть право вершить суд, не все зависит от воли Императора!
– Согласен. Но лишь в том случае, когда речь идет о ваших подданных! Другое дело – выходцы из Внешнего Мира.
– Это утверждение сомнительно. Соплеменник Хьюммен доставил вас сюда как беглецов. Насколько мы понимаем, вы скрываетесь от законных властей Империи.
Станет ли он гневаться, если мы выполним эту работу за них?
– Разумеется! – доказывал Селдон. – Даже если мы преступники, он, и только он вправе казнить или миловать нас. Позволить вам сделать это – означало бы нанести урон императорскому могуществу и авторитету. Император не может допустить подобного прецедента. Неважно, в какой степени он нуждается в продуктах, выращиваемых на ваших фермах. Восстановление попранной прерогативы
– важнее! Неужели вы хотите, чтобы были уничтожены ваши фермы, разрушен Сакраториум, осквернены Сестры? Подумайте, Властелин Солнца! Старик снова холодно улыбнулся.
– Ты прав. И, кажется, я нашел отличный выход. После суда мы передадим вас императорским властям. Они будут благодарны нам за предоставленную возможность покарать преступников. Вас устраивает такой вариант? Селдон и Дорс молча переглянулись. Властелин Солнца заметил:
– Я вижу, что вы отдаете предпочтение второму варианту… Однако, у меня сложилось впечатление, что он не намного превосходит первый!
– Вы совершенно правы, – прозвучал новый голос. – Поэтому есть смысл поискать третий вариант!
59
Дорс первая узнала вошедшего. Может быть потому, что надеялась на его появление.
– Хьюммен! – воскликнула она. – Какое счастье, что ты отыскал нас. Я мечтала о твоем появлении с того момента, когда поняла, что не смогу защитить Хари от…– она широко развела руки,– «этого». Улыбка Хьюммена была сдержанной, она не нарушила привычной суровости его лица. Четтер выглядел немного утомленным…
– Дорогая моя, я всегда готов к подобным происшествиям, но не всегда удается успеть вовремя. Когда я оказался в секторе, мне пришлось добывать хитон, красную перевязь, не говоря уже о наголовнике. Если бы я смог, то положил бы этому конец раньше! Надеюсь, что не совсем опоздал?! Властелин Солнца оправился от болезненного шока. Он овладел голосом и спокойно и величаво поинтересовался:
– Как ты попал сюда, соплеменник Хьюммен?
– Верховный Старейшина,– это было нелегко! Но, как любит говорить соплеменница Венабили, я очень влиятельный человек! К счастью, горожане еще не забыли, кто я и что сделал для Майкогена! Кроме того, вы забыли, что я являюсь почетным Братом.
– Я ничего не забыл. Но даже самые великие заслуги не могут извинить того, что произошло. В самое сердце Майкогена прорвались соплеменник и соплеменница.
Большего преступления не бывает! Мы – не беспамятные, ваши заслуги будут учтены… Но это распространяется только на тебя. Эти двое должны умереть, либо попасть в руки Императора.
– Но ведь я тоже здесь, или это не вина?!
– Для тебя, персонально, как для почетного Брата я… могу… посмотреть на это снисходительно…
– Вы рассчитываете на награду Императора? На какие-нибудь уступки с его стороны? Может быть вы уже договорились с ним или с шефом Императорской Ставки Это Демерзелом?
– Это не повод для обсуждения!
– Восхитительно! Ладно, я не стану спрашивать – что вам обещал Император, вряд ли он пообещал много… В наше убогое время – что он может вам предложить?!
Позвольте мне сделать предложение. Эта пара объяснила вам; что они – ученые?
– Они объяснили…
– Они – настоящие ученые! Они не солгали. Историк и математик. Они пытаются объединить свои знания и способности и алгоритмизировать историю. Сложную комбинацию двух наук они называют психоисторией.
– Я ничего не знаю об этой науке, и не желаю знать! Ни одно из учений соплеменников не представляет для нас ни малейшей ценности!
– И все-таки,– убеждал старика Хьюммен.– Советую вам дослушать! Хьюммену потребовалось всего пятнадцать минут для сжатого изложения возможностей организации естественных законов общества (а у него была удивительная способность выделять суть проблемы) таким образом, чтобы получить возможность предвидеть, предсказывать ход событий с заранее определенной вероятностью. Когда он закончил. Властелин Солнца Четырнадцатый, слушавший с каменным выражением лица, вымолвил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
– Мы принадлежим обществу, которое не связывает себя… так тесно с тысячелетним прошлым. Мы даже не знаем, что нас связывает с нашим древним Миром. Мы живем настоящим. Мы воспринимаем это настоящее, как результат всего прошлого опыта поколений. Разумеется, мы понимаем умом ваши чувства. Понимаем, что может означать для вас этот символ. У нас один взгляд на это, у вас – другой. Для нас ваш робот – мертвая груда металла.
– А теперь,– повторила Дорс,– мы уходим!
– Вы не уйдете. Придя сюда, вы совершили преступление. Вы совершили преступление с нашей точки зрения,– его губы искривились в жесткой ухмылке,– но это наша территория, и на ней мы даем определение поступкам. Ваш поступок заслуживает смерти! Не веря своим ушам, Дорс уточнила:
– Вы собираетесь расстрелять нас?! Жесткая гримаса сменилась презрительной миной. Теперь старец обращался только к Селдону:
– За кого ты нас принимаешь, соплеменник Селдон? Наша культура такая же древняя, как и твоя; такая же многообразная, цивилизованная и гуманная. Я не вооружен.
Вы будете испытаны. Если вас признают виновными – будете казнены по закону:
быстро и безболезненно! Если попытаетесь уйти сейчас – не стану препятствовать! Помните об одном – там, внизу, много Братьев. Значительно больше, чем когда вы входили. Они возмущены вашим поступком. С вами расправятся; я уже не смогу остановить их! В нашей истории бывали случаи, когда соплеменники погибали от рук разъяренной толпы – уверяю вас – это не самая легкая смерть и, разумеется, не самая безболезненная!
– Нас предупреждал Открытое Небо Второй, – сказала Дорс и саркастически добавила: – Это не делает чести вашей многообразной, цивилизованной и гуманной культуре.
– Толпой людей иногда управляют страсти, соплеменник Селдон,– парировал Властелин Солнца.– Даже если это противно их гуманному началу. И это справедливо для любой культуры. Твоя женщина, если она историк, должна знать об этом!
– Давайте рассуждать здраво, – предложил Селдон. – Вы облачены властью здесь, на Майкогене, но вы не можете распоряжаться нашей жизнью – мы из Внешнего Мира! Мы принадлежим Империи и подчиняемся ее законам. Власть Императора – выше официальной власти в секторах. Старик мрачно заметил:
– Это правило записано на бумаге, на голографических экранах, но не больше! Мы говорим не об этом. У Высшего Старейшины есть право вершить суд, не все зависит от воли Императора!
– Согласен. Но лишь в том случае, когда речь идет о ваших подданных! Другое дело – выходцы из Внешнего Мира.
– Это утверждение сомнительно. Соплеменник Хьюммен доставил вас сюда как беглецов. Насколько мы понимаем, вы скрываетесь от законных властей Империи.
Станет ли он гневаться, если мы выполним эту работу за них?
– Разумеется! – доказывал Селдон. – Даже если мы преступники, он, и только он вправе казнить или миловать нас. Позволить вам сделать это – означало бы нанести урон императорскому могуществу и авторитету. Император не может допустить подобного прецедента. Неважно, в какой степени он нуждается в продуктах, выращиваемых на ваших фермах. Восстановление попранной прерогативы
– важнее! Неужели вы хотите, чтобы были уничтожены ваши фермы, разрушен Сакраториум, осквернены Сестры? Подумайте, Властелин Солнца! Старик снова холодно улыбнулся.
– Ты прав. И, кажется, я нашел отличный выход. После суда мы передадим вас императорским властям. Они будут благодарны нам за предоставленную возможность покарать преступников. Вас устраивает такой вариант? Селдон и Дорс молча переглянулись. Властелин Солнца заметил:
– Я вижу, что вы отдаете предпочтение второму варианту… Однако, у меня сложилось впечатление, что он не намного превосходит первый!
– Вы совершенно правы, – прозвучал новый голос. – Поэтому есть смысл поискать третий вариант!
59
Дорс первая узнала вошедшего. Может быть потому, что надеялась на его появление.
– Хьюммен! – воскликнула она. – Какое счастье, что ты отыскал нас. Я мечтала о твоем появлении с того момента, когда поняла, что не смогу защитить Хари от…– она широко развела руки,– «этого». Улыбка Хьюммена была сдержанной, она не нарушила привычной суровости его лица. Четтер выглядел немного утомленным…
– Дорогая моя, я всегда готов к подобным происшествиям, но не всегда удается успеть вовремя. Когда я оказался в секторе, мне пришлось добывать хитон, красную перевязь, не говоря уже о наголовнике. Если бы я смог, то положил бы этому конец раньше! Надеюсь, что не совсем опоздал?! Властелин Солнца оправился от болезненного шока. Он овладел голосом и спокойно и величаво поинтересовался:
– Как ты попал сюда, соплеменник Хьюммен?
– Верховный Старейшина,– это было нелегко! Но, как любит говорить соплеменница Венабили, я очень влиятельный человек! К счастью, горожане еще не забыли, кто я и что сделал для Майкогена! Кроме того, вы забыли, что я являюсь почетным Братом.
– Я ничего не забыл. Но даже самые великие заслуги не могут извинить того, что произошло. В самое сердце Майкогена прорвались соплеменник и соплеменница.
Большего преступления не бывает! Мы – не беспамятные, ваши заслуги будут учтены… Но это распространяется только на тебя. Эти двое должны умереть, либо попасть в руки Императора.
– Но ведь я тоже здесь, или это не вина?!
– Для тебя, персонально, как для почетного Брата я… могу… посмотреть на это снисходительно…
– Вы рассчитываете на награду Императора? На какие-нибудь уступки с его стороны? Может быть вы уже договорились с ним или с шефом Императорской Ставки Это Демерзелом?
– Это не повод для обсуждения!
– Восхитительно! Ладно, я не стану спрашивать – что вам обещал Император, вряд ли он пообещал много… В наше убогое время – что он может вам предложить?!
Позвольте мне сделать предложение. Эта пара объяснила вам; что они – ученые?
– Они объяснили…
– Они – настоящие ученые! Они не солгали. Историк и математик. Они пытаются объединить свои знания и способности и алгоритмизировать историю. Сложную комбинацию двух наук они называют психоисторией.
– Я ничего не знаю об этой науке, и не желаю знать! Ни одно из учений соплеменников не представляет для нас ни малейшей ценности!
– И все-таки,– убеждал старика Хьюммен.– Советую вам дослушать! Хьюммену потребовалось всего пятнадцать минут для сжатого изложения возможностей организации естественных законов общества (а у него была удивительная способность выделять суть проблемы) таким образом, чтобы получить возможность предвидеть, предсказывать ход событий с заранее определенной вероятностью. Когда он закончил. Властелин Солнца Четырнадцатый, слушавший с каменным выражением лица, вымолвил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105