Поскольку мудрецы желают, чтобы дротик их слов попал в нужную цель, они сначала пускают стрелу мысли в разные стороны и лишь после этого натягивают зарубкой языка тетиву и спускают стрелу с лука речений, которая заслуживает, вне всякого сомнения, одобрение и похвалу.
Молодой купец меж тем решил, поскольку я сам признался ему во всем, проверить мои слова у жены, наказать ее как следует, а потом взяться за меня, потому он заговорил со мной вкрадчиво и ласково о том о сем, потом вдруг перешел на мое приключение и сказал: «Слава Аллаху! Из какой смертельной опасности ты выбрался с мужеством. Если я не надоел тебе и тебе нетрудно, то прошу тебя, повтори свой рассказ».
Мне ничего не оставалось, как исполнить его желание, и я повторил ему всю историю. Когда я дошел до того, как он бросил в тыкву камнем и я погрузился в воду, я проявил прозорливость, натянул поводья коня моего красноречия, пришпорил свое благоразумие и, решив сбить его со следа, сказал: «Тут я проснулся».
Разгадать я сегодня напрасно пытался свой сон,
Растолкуй его ты ведь ты. мудростью выше других.
Молодой купец изумился такому повороту и спросил: «Как это так?» — «О благородный юноша! — отвечал я. — Я хочу сказать, что все это приключилось со мной во сне, а не наяву». А этот молодой купец еще не испытал добро и зло мира и не был знаком с хитростью людей, потому он по своей простоте поверил мне и перестал сомневаться. Гнев, который бурлил в нем, улегся, и он стал угощать меня и развлекать. Когда мы окончили еду, он проводил меня немного, а потом отпустил.
Спасшись от гибели, я пошел прямо к себе домой и вознес благодарственные молитвы. Так один поворот мысли, когда я уже стоял на краю гибели, принес мне дуновение спасительного ветерка.
— Вне всякого сомнения, — закончил второй товарищ рассказ, — здравый рассудок для тех, кто жаждет блага этого мира, есть счастье, а для тех, кто стремится к наслаждению в высшем рае, он проводник.
Когда второй товарищ окончил с таким блеском свой рассказ, усладив им слух своих приятелей, настала очередь третьего спутника. Этот муж, хотя большую часть своей жизни провел, наблюдая за добром и злом нашего мира, день за днем и ночь за ночью, как-то растерялся и не смог ничего рассказать. И тогда ему пришлось тащить на спине до остановки тех двух приятелей одного за другим.
Дочь властелина той страны увидела путников, очень удивилась и велела позвать во дворец всех троих. Расспросив их обо всем, царевна обратилась к тому глупцу, который тащил других на спине:
— Эх, простодушный! Этот изменчивый и неверный игрок-мир каждый миг показывается нам в новом обличье и каждое мгновение выкидывает новую хитрость. Это вращающееся пестрое колесо судьбы не ведает ничего иного, кроме как разбивать над головами скромных обитателей земли глиняные кувшины с кознями, так что каждому достается черепок на память. Ведь ты провел большую часть жизни в схватках с судьбой, так почему же твое сердце свободно от ее клейма? Почему ты не слышал звона колокола неба? Я происхожу из царского рода, живу за семью стенами падишахского дворца, жизнь моя только начинает расцветать, как весна, но молва обо мне уже распространилась по всему свету и эхом вернулась ко мне.
Тот простодушный человек ответил царевне:
— О сладкоречивая царевна! Да не будет такого времени, чтобы на небе не раздавалась хвала тебе. Я же — скромный крестьянин, всю свою жизнь провел в поле, не зная ни коварства, ни обмана. Землепашец-небо на ниве мира сеяло для меня только бесполезные сорняки, корзина моя и не видывала яств с небесных нив. Я надеюсь, что царевна простит меня и вознесет мою голову до самых звезд рассказом о своих великих приключениях.
Владычица царства сердца благосклонно отнеслась к его просьбе и украсила свиток своего рассказа печатью красноречия.
Рассказ царевны
— В то время, — начала царевна, — когда я была младенцем и не должна была еще соблюдать предписания и установления шариата, свободная, словно кипарис и лилия, когда в саду моего сердца еще не раздавались мелодии любви, я вышла однажды из дворца, затмив красотой луну на небе, увенчанная короной девственности, чтобы поиграть и порезвиться. Словно беспечный пьяный, я стала глазеть по сторонам. Вдруг я увидела юношу, лицо которого еще не знало пушка и было чисто, как лик солнца. Его вьющиеся кудри были свежи, как гиацинты. Говорил он, словно сыпал Царственные жемчуга в полу небесного письмоводителя. Когда он улыбался, это было гибелью для красавиц. Его озорные глаза выпустили в мое сердце стрелу, его безжалостные взоры похитили мое терпение. Одним словом, я стала пленницей его кудрей, преклонила колени перед знаменем властной любви и оказалась в рядах несчастных.
Прошло несколько дней, и пламя, которое полыхало у меня в сердце незаметно для посторонних, стало пробиваться наружу, и на моем челе появились приметы влюбленности. Моя няня, которая держала в своих руках ключ от моего сердца и никогда не расставалась со мной, увидев на моем челе знаки перемен, стала приставать ко мне с расспросами. Лестью и уговорами она сумела проникнуть в глубину моих помыслов и извлечь жемчужину моих надежд. Тогда она открыла врата наставлений и принялась поучать меня. «О кипарис на берегу величавого ручья! — говорила она. — Ты ведь еще молодой бутон, тебе не подобает распускаться как розе и недостойно клониться к земле, словно трава. Берегись, не уколи шипом страсти лепестков отцовской чести. Сиди неотлучно во дворце, не бегай как безумная по крышам и улицам». — «О любезная мать! — отвечала я. — Как же я послушаюсь тебя, коли безжалостная любовь устремилась в мое сердце, словно воины врага на крепость, и крепко схватила меня за ворот терпения властной рукой? Ради бога, помоги мне испить воды из родника свидания с возлюбленным». Прозорливая няня, видя мое волнение, пожалела меня, поневоле взялась помочь мне и принялась за дело с усердием и рвением.
С помощью бесчисленных хитростей и уловок она приручила ту вольную и дикую птицу, переодела его в женское платье и ввела под видом девушки во дворец в мои покои. Моя комната, озаренная лучами его красоты, стала как бы обителью солнца и вызывала своим великолепием зависть у лужайки. Я под сенью того светоча с неба красоты плясала от радости, словно пылинка в лучах солнца. Казалось, я только теперь и обрела истинную жизнь. Не успела я насладиться его красотой, не успело мое сердце упиться его сладостными речами, как коварный и своевольный небосвод, который только и спешит обижать несчастных, разбил чашу нашего свидания о камень и примешал к моей халве чеснок.
Иначе говоря, отец мой падишах, влекомый родительскими чувствами, пришел навестить меня, не ведая, что тем самым он бьет меня кинжалом по ноге и заставляет осыпаться еще не распустившийся бутон моих желаний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
Молодой купец меж тем решил, поскольку я сам признался ему во всем, проверить мои слова у жены, наказать ее как следует, а потом взяться за меня, потому он заговорил со мной вкрадчиво и ласково о том о сем, потом вдруг перешел на мое приключение и сказал: «Слава Аллаху! Из какой смертельной опасности ты выбрался с мужеством. Если я не надоел тебе и тебе нетрудно, то прошу тебя, повтори свой рассказ».
Мне ничего не оставалось, как исполнить его желание, и я повторил ему всю историю. Когда я дошел до того, как он бросил в тыкву камнем и я погрузился в воду, я проявил прозорливость, натянул поводья коня моего красноречия, пришпорил свое благоразумие и, решив сбить его со следа, сказал: «Тут я проснулся».
Разгадать я сегодня напрасно пытался свой сон,
Растолкуй его ты ведь ты. мудростью выше других.
Молодой купец изумился такому повороту и спросил: «Как это так?» — «О благородный юноша! — отвечал я. — Я хочу сказать, что все это приключилось со мной во сне, а не наяву». А этот молодой купец еще не испытал добро и зло мира и не был знаком с хитростью людей, потому он по своей простоте поверил мне и перестал сомневаться. Гнев, который бурлил в нем, улегся, и он стал угощать меня и развлекать. Когда мы окончили еду, он проводил меня немного, а потом отпустил.
Спасшись от гибели, я пошел прямо к себе домой и вознес благодарственные молитвы. Так один поворот мысли, когда я уже стоял на краю гибели, принес мне дуновение спасительного ветерка.
— Вне всякого сомнения, — закончил второй товарищ рассказ, — здравый рассудок для тех, кто жаждет блага этого мира, есть счастье, а для тех, кто стремится к наслаждению в высшем рае, он проводник.
Когда второй товарищ окончил с таким блеском свой рассказ, усладив им слух своих приятелей, настала очередь третьего спутника. Этот муж, хотя большую часть своей жизни провел, наблюдая за добром и злом нашего мира, день за днем и ночь за ночью, как-то растерялся и не смог ничего рассказать. И тогда ему пришлось тащить на спине до остановки тех двух приятелей одного за другим.
Дочь властелина той страны увидела путников, очень удивилась и велела позвать во дворец всех троих. Расспросив их обо всем, царевна обратилась к тому глупцу, который тащил других на спине:
— Эх, простодушный! Этот изменчивый и неверный игрок-мир каждый миг показывается нам в новом обличье и каждое мгновение выкидывает новую хитрость. Это вращающееся пестрое колесо судьбы не ведает ничего иного, кроме как разбивать над головами скромных обитателей земли глиняные кувшины с кознями, так что каждому достается черепок на память. Ведь ты провел большую часть жизни в схватках с судьбой, так почему же твое сердце свободно от ее клейма? Почему ты не слышал звона колокола неба? Я происхожу из царского рода, живу за семью стенами падишахского дворца, жизнь моя только начинает расцветать, как весна, но молва обо мне уже распространилась по всему свету и эхом вернулась ко мне.
Тот простодушный человек ответил царевне:
— О сладкоречивая царевна! Да не будет такого времени, чтобы на небе не раздавалась хвала тебе. Я же — скромный крестьянин, всю свою жизнь провел в поле, не зная ни коварства, ни обмана. Землепашец-небо на ниве мира сеяло для меня только бесполезные сорняки, корзина моя и не видывала яств с небесных нив. Я надеюсь, что царевна простит меня и вознесет мою голову до самых звезд рассказом о своих великих приключениях.
Владычица царства сердца благосклонно отнеслась к его просьбе и украсила свиток своего рассказа печатью красноречия.
Рассказ царевны
— В то время, — начала царевна, — когда я была младенцем и не должна была еще соблюдать предписания и установления шариата, свободная, словно кипарис и лилия, когда в саду моего сердца еще не раздавались мелодии любви, я вышла однажды из дворца, затмив красотой луну на небе, увенчанная короной девственности, чтобы поиграть и порезвиться. Словно беспечный пьяный, я стала глазеть по сторонам. Вдруг я увидела юношу, лицо которого еще не знало пушка и было чисто, как лик солнца. Его вьющиеся кудри были свежи, как гиацинты. Говорил он, словно сыпал Царственные жемчуга в полу небесного письмоводителя. Когда он улыбался, это было гибелью для красавиц. Его озорные глаза выпустили в мое сердце стрелу, его безжалостные взоры похитили мое терпение. Одним словом, я стала пленницей его кудрей, преклонила колени перед знаменем властной любви и оказалась в рядах несчастных.
Прошло несколько дней, и пламя, которое полыхало у меня в сердце незаметно для посторонних, стало пробиваться наружу, и на моем челе появились приметы влюбленности. Моя няня, которая держала в своих руках ключ от моего сердца и никогда не расставалась со мной, увидев на моем челе знаки перемен, стала приставать ко мне с расспросами. Лестью и уговорами она сумела проникнуть в глубину моих помыслов и извлечь жемчужину моих надежд. Тогда она открыла врата наставлений и принялась поучать меня. «О кипарис на берегу величавого ручья! — говорила она. — Ты ведь еще молодой бутон, тебе не подобает распускаться как розе и недостойно клониться к земле, словно трава. Берегись, не уколи шипом страсти лепестков отцовской чести. Сиди неотлучно во дворце, не бегай как безумная по крышам и улицам». — «О любезная мать! — отвечала я. — Как же я послушаюсь тебя, коли безжалостная любовь устремилась в мое сердце, словно воины врага на крепость, и крепко схватила меня за ворот терпения властной рукой? Ради бога, помоги мне испить воды из родника свидания с возлюбленным». Прозорливая няня, видя мое волнение, пожалела меня, поневоле взялась помочь мне и принялась за дело с усердием и рвением.
С помощью бесчисленных хитростей и уловок она приручила ту вольную и дикую птицу, переодела его в женское платье и ввела под видом девушки во дворец в мои покои. Моя комната, озаренная лучами его красоты, стала как бы обителью солнца и вызывала своим великолепием зависть у лужайки. Я под сенью того светоча с неба красоты плясала от радости, словно пылинка в лучах солнца. Казалось, я только теперь и обрела истинную жизнь. Не успела я насладиться его красотой, не успело мое сердце упиться его сладостными речами, как коварный и своевольный небосвод, который только и спешит обижать несчастных, разбил чашу нашего свидания о камень и примешал к моей халве чеснок.
Иначе говоря, отец мой падишах, влекомый родительскими чувствами, пришел навестить меня, не ведая, что тем самым он бьет меня кинжалом по ноге и заставляет осыпаться еще не распустившийся бутон моих желаний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113