Потом посмотрел на меня. — Епископ?
— Отлично, государь. Наряду со всем прочим традиции гильдии предписывают нам подшучивать над церковью. И по этой причине мы носим трехсложные шляпы. Французы лучше всех понимают пользу дурацких выходок и, ценя их, называют своих шахматных слонов шутами. Пренебрегая изящными прыжками коня и прямыми выпадами ладьи, король с королевой приближают к себе именно этих пьяно косящих по вражеским диагоналям шутов. И никакой шут, воспитанный в традициях шутовской гильдии, никогда не назвал бы эту фигуру иначе. Так вот, именно во время шахматной партии я и догадался, что на другой стороне доски волк прячется в овечью шкуру, а проще говоря, что Мальволио спрятался под шутовским костюмом.
Затянувшуюся паузу прорезал вопль Бобо:
— Только и всего? И это вы называете доказательством?
— Исходным, — сказал я.
— Господа, выслушайте меня, — взмолился он. — Я действительно Бобо, шут. Это же безумие, настоящее безумие. Гильдия послала меня приглядывать за Фесте. Мы боялись, что он обезумел от горя, узнав о смерти Орсино. Мальволио умер. Его уже давно нет в живых, и мы узнали об этом сразу, как только это случилось, однако этот несчастный простофиля продолжает бредить о нем. Когда он отправился в этот мифический крестовый поход на поиски приключений, я прибыл, чтобы удержать его от беды. Его считают одним из самых уважаемых шутов, мы многим обязаны ему. Однако не осуждайте меня на основании этой сумбурной диатрибы!
— Ах да, у меня есть еще кое-что в рукаве, — добавил я, сделав знак Малахию.
Он вышел вместе со своими помощниками, и они вскоре вернулись, доставив в зал носилки, на которых лежало что-то скрытое под покрывалом. Я откинул покрывало, и все увидели труп человека, найденного мной в окрестном лесу. Часть гостей отпрянула, а некоторые подались вперед.
— Капитан, будьте любезны, выскажите ваше особое мнение.
Перун подошел к трупу и осмотрел его.
— Его пытали, — сразу заметил он. — Отрезано ухо, а также два пальца. Странно… — Он озадаченно запнулся. — Учитывая все повреждения, очень странно, что так мало крови.
— Верно, — согласился я. — Когда я понял, что Мальволио прибыл сюда, прикинувшись ожидаемым мной шутом, я отправился на поиски подлинного собрата. И я считаю, что перед нами лежит настоящий синьор Бобо. Я обнаружил его недалеко от северной дороги. Как я и предполагал, Мальволио поджидал меня, отправив в гильдию сообщение об убийстве Орсино. Но вместо меня появился Бобо. На беднягу напали из засады и жестоко пытали, чтобы вытянуть нужные сведения. Выяснив, что я не знаю в лицо посланного мне на подмогу шута, Мальволио изобрел хитроумный план: он будет играть роль Бобо, войдет ко мне в доверие и осуществит свою месть под этим отличным прикрытием. Он жестоко отрезал ему ухо и пальцы, завладев серьгой и кольцом, а потом тщательно вымыл его, чтобы не осталось и следа грима. Из гильдии вышел один Бобо, а в Орсино прибыл другой.
Я взял миску с водой и салфетку и начал стирать грим с его лица.
— Потом он инсценировал нападение на скале, чтобы сбить меня со следа. Великолепно придумано, сударь. Я действительно услышал подлинный голос Мальволио, а легкая рана, которую вы позволили себе нанести, добавила очков вашей добросовестности. Она также открыла вам ворота в герцогский дворец, в самое сердце ваших врагов.
Лысый, чисто выбритый мужчина злобно таращился на меня со своего кресла. Все собрались вокруг нас.
— Он похож на Мальволио, — рискнула высказаться Мария.
— Да, это он, — сказала Оливия. — По-моему.
— А я плохо помню его, — добавил Себастьян.
— Что ж, есть пара действенных способов проверить наши подозрения, — сказал я. — Мы можем послать в гильдию за человеком, знакомым с настоящим Бобо. Или призовем на помощь искусство любезного капитана. Вы сможете заставить его разговориться в упомянутом вами особом помещении для допросов?
— В таком деле я с радостью помогу вам, — сказал Перун.
— Послушайте, — взмолился Бобо. — Я докажу вам, что не имею никакого отношения к этой истории. Братец шут, можно теперь я задам вам несколько вопросов?
— Милости прошу, задавайте.
— Во-первых, разве вы не нашли меня на скале, лежащим на спине с окровавленной головой?
— Нашел.
— А разве вы нашли там же арбалет, который я якобы использовал для покушения на вашу жизнь?
— Не нашел.
— Отлично. А куда же, интересно, он исчез, если я использовал его для покушения? И во-вторых, разве с тех самых пор я не торчал безвылазно во дворце герцога?
— Торчал.
— Малахий, будьте добры, уберите наконец нож от моего горла и ответьте мне. Покидал ли я хоть раз свою комнату до сегодняшнего дня?
— Нет, — ответил Малахий, однако нож его остался на месте.
— Тогда можно сделать такой вывод. Я не мог убить Фабиана и устроить пожар во время представления, поскольку ни разу не выходил за эти стены. Или вы обвиняете меня еще и в колдовстве?
— А я не говорил, что вы убили Фабиана, — мирно сказал я. — И также не говорил, что вы действовали в одиночку.
Все испуганно переглянулись и вновь воззрились на меня.
— Очевидно, вы обзавелись сообщником. Вдвоем вы изрядно наследили в том месте, где пытали и убили Бобо. Кто-то ударил вас по голове, чтобы сделать более убедительным ваш обман, и убежал, захватив арбалет, который и был использован позже для убийства Фабиана. Ваш сообщник, должно быть, знал, что Виола и Клавдий — одно лицо, поскольку смог обеспечить уединенную прогулку герцога, всего лишь подсыпав отравы Марку.
— Отравы? — удивленно выдохнул Марк.
— Да, государь. Не смертельной, конечно, просто чтобы временно привязать вас к постели. Однако та отрава предназначалась именно вам, поскольку никто больше не пострадал после той знаменательной трапезы.
— Продолжайте, Фесте, — велел герцог.
— Это возвращает нас к событиям пятнадцатилетней давности, — продолжил я. — К другому пострадавшему человеку. К тому, кто, несомненно, поднаторел в изготовлении зажигательных смесей для греческого огня и разузнал кое-что о практическом использовании трав за время научных изысканий. К тому, кто был вхож в семейный круг Орсино и практически сидел прямо рядом с Марком на том фатальном ужине…
— Пожалуйста, — сказал сэр Эндрю. — Мне не хочется причинять ей боль.
Он стоял за Виолой, держа нож у ее горла.
— Когда он нанял вас, сэр Эндрю? — спросил я. — Когда вы сидели в плену во время крестового похода? Или позже, обещав поделиться тайными знаниями об эликсире жизни?
— Эндрю! Что, дьявол тебя возьми, происходит? — воскликнул сэр Тоби. — Мне казалось, мы всегда были друзьями.
— Д-д-друзьями? — заикаясь, произнес Эндрю. — Вы бросили меня там на целый месяц! Они пытали меня, как вам известно. Хотели выяснить, что я знаю, а я ничего не знал, ведь никто из вас никогда не удостаивал меня серьезными разговорами!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
— Отлично, государь. Наряду со всем прочим традиции гильдии предписывают нам подшучивать над церковью. И по этой причине мы носим трехсложные шляпы. Французы лучше всех понимают пользу дурацких выходок и, ценя их, называют своих шахматных слонов шутами. Пренебрегая изящными прыжками коня и прямыми выпадами ладьи, король с королевой приближают к себе именно этих пьяно косящих по вражеским диагоналям шутов. И никакой шут, воспитанный в традициях шутовской гильдии, никогда не назвал бы эту фигуру иначе. Так вот, именно во время шахматной партии я и догадался, что на другой стороне доски волк прячется в овечью шкуру, а проще говоря, что Мальволио спрятался под шутовским костюмом.
Затянувшуюся паузу прорезал вопль Бобо:
— Только и всего? И это вы называете доказательством?
— Исходным, — сказал я.
— Господа, выслушайте меня, — взмолился он. — Я действительно Бобо, шут. Это же безумие, настоящее безумие. Гильдия послала меня приглядывать за Фесте. Мы боялись, что он обезумел от горя, узнав о смерти Орсино. Мальволио умер. Его уже давно нет в живых, и мы узнали об этом сразу, как только это случилось, однако этот несчастный простофиля продолжает бредить о нем. Когда он отправился в этот мифический крестовый поход на поиски приключений, я прибыл, чтобы удержать его от беды. Его считают одним из самых уважаемых шутов, мы многим обязаны ему. Однако не осуждайте меня на основании этой сумбурной диатрибы!
— Ах да, у меня есть еще кое-что в рукаве, — добавил я, сделав знак Малахию.
Он вышел вместе со своими помощниками, и они вскоре вернулись, доставив в зал носилки, на которых лежало что-то скрытое под покрывалом. Я откинул покрывало, и все увидели труп человека, найденного мной в окрестном лесу. Часть гостей отпрянула, а некоторые подались вперед.
— Капитан, будьте любезны, выскажите ваше особое мнение.
Перун подошел к трупу и осмотрел его.
— Его пытали, — сразу заметил он. — Отрезано ухо, а также два пальца. Странно… — Он озадаченно запнулся. — Учитывая все повреждения, очень странно, что так мало крови.
— Верно, — согласился я. — Когда я понял, что Мальволио прибыл сюда, прикинувшись ожидаемым мной шутом, я отправился на поиски подлинного собрата. И я считаю, что перед нами лежит настоящий синьор Бобо. Я обнаружил его недалеко от северной дороги. Как я и предполагал, Мальволио поджидал меня, отправив в гильдию сообщение об убийстве Орсино. Но вместо меня появился Бобо. На беднягу напали из засады и жестоко пытали, чтобы вытянуть нужные сведения. Выяснив, что я не знаю в лицо посланного мне на подмогу шута, Мальволио изобрел хитроумный план: он будет играть роль Бобо, войдет ко мне в доверие и осуществит свою месть под этим отличным прикрытием. Он жестоко отрезал ему ухо и пальцы, завладев серьгой и кольцом, а потом тщательно вымыл его, чтобы не осталось и следа грима. Из гильдии вышел один Бобо, а в Орсино прибыл другой.
Я взял миску с водой и салфетку и начал стирать грим с его лица.
— Потом он инсценировал нападение на скале, чтобы сбить меня со следа. Великолепно придумано, сударь. Я действительно услышал подлинный голос Мальволио, а легкая рана, которую вы позволили себе нанести, добавила очков вашей добросовестности. Она также открыла вам ворота в герцогский дворец, в самое сердце ваших врагов.
Лысый, чисто выбритый мужчина злобно таращился на меня со своего кресла. Все собрались вокруг нас.
— Он похож на Мальволио, — рискнула высказаться Мария.
— Да, это он, — сказала Оливия. — По-моему.
— А я плохо помню его, — добавил Себастьян.
— Что ж, есть пара действенных способов проверить наши подозрения, — сказал я. — Мы можем послать в гильдию за человеком, знакомым с настоящим Бобо. Или призовем на помощь искусство любезного капитана. Вы сможете заставить его разговориться в упомянутом вами особом помещении для допросов?
— В таком деле я с радостью помогу вам, — сказал Перун.
— Послушайте, — взмолился Бобо. — Я докажу вам, что не имею никакого отношения к этой истории. Братец шут, можно теперь я задам вам несколько вопросов?
— Милости прошу, задавайте.
— Во-первых, разве вы не нашли меня на скале, лежащим на спине с окровавленной головой?
— Нашел.
— А разве вы нашли там же арбалет, который я якобы использовал для покушения на вашу жизнь?
— Не нашел.
— Отлично. А куда же, интересно, он исчез, если я использовал его для покушения? И во-вторых, разве с тех самых пор я не торчал безвылазно во дворце герцога?
— Торчал.
— Малахий, будьте добры, уберите наконец нож от моего горла и ответьте мне. Покидал ли я хоть раз свою комнату до сегодняшнего дня?
— Нет, — ответил Малахий, однако нож его остался на месте.
— Тогда можно сделать такой вывод. Я не мог убить Фабиана и устроить пожар во время представления, поскольку ни разу не выходил за эти стены. Или вы обвиняете меня еще и в колдовстве?
— А я не говорил, что вы убили Фабиана, — мирно сказал я. — И также не говорил, что вы действовали в одиночку.
Все испуганно переглянулись и вновь воззрились на меня.
— Очевидно, вы обзавелись сообщником. Вдвоем вы изрядно наследили в том месте, где пытали и убили Бобо. Кто-то ударил вас по голове, чтобы сделать более убедительным ваш обман, и убежал, захватив арбалет, который и был использован позже для убийства Фабиана. Ваш сообщник, должно быть, знал, что Виола и Клавдий — одно лицо, поскольку смог обеспечить уединенную прогулку герцога, всего лишь подсыпав отравы Марку.
— Отравы? — удивленно выдохнул Марк.
— Да, государь. Не смертельной, конечно, просто чтобы временно привязать вас к постели. Однако та отрава предназначалась именно вам, поскольку никто больше не пострадал после той знаменательной трапезы.
— Продолжайте, Фесте, — велел герцог.
— Это возвращает нас к событиям пятнадцатилетней давности, — продолжил я. — К другому пострадавшему человеку. К тому, кто, несомненно, поднаторел в изготовлении зажигательных смесей для греческого огня и разузнал кое-что о практическом использовании трав за время научных изысканий. К тому, кто был вхож в семейный круг Орсино и практически сидел прямо рядом с Марком на том фатальном ужине…
— Пожалуйста, — сказал сэр Эндрю. — Мне не хочется причинять ей боль.
Он стоял за Виолой, держа нож у ее горла.
— Когда он нанял вас, сэр Эндрю? — спросил я. — Когда вы сидели в плену во время крестового похода? Или позже, обещав поделиться тайными знаниями об эликсире жизни?
— Эндрю! Что, дьявол тебя возьми, происходит? — воскликнул сэр Тоби. — Мне казалось, мы всегда были друзьями.
— Д-д-друзьями? — заикаясь, произнес Эндрю. — Вы бросили меня там на целый месяц! Они пытали меня, как вам известно. Хотели выяснить, что я знаю, а я ничего не знал, ведь никто из вас никогда не удостаивал меня серьезными разговорами!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67