— Осатанела, что ли.., твою мать… — бросил он хрипло, и выражение его глаз неожиданно так изменилось, что мне мгновенно расхотелось упражняться в остроумии.
— Развяжи его, Ефим… И.., послушай.., я просто хочу предупредить… Я не дам тебе взять оружие и не дам подойти ко мне…Честно…
Поверил ли он мне, не знаю, однако к Стасу развернулся. И тут я различила в коридоре чьи-то торопливые шаги. Не опуская пистолета, я шагнула к стене за дверью и прижалась к ней спиной. Мы замерли. Ефим опустил глаза, но меня не обманул, я видела, как он напрягся.
Я посмотрела на Стаса. Он был неподвижен, но на шее вздулись темные вены, а по вискам, размывая кровавые подтеки, потекли ручейки пота. Напряженную тишину нарушил скрип открываемой двери, но того, кто вошел, мне видно не было. Ефим взглянул на вошедшего, я тут же демонстративно подняла пистолет выше, целясь Ефиму в голову.
— Какого дьявола ты палишь? — услышала я раздраженный голос и в следующую секунду увидела широкую мужскую спину.
Он успел сделать пару шагов, прежде чем заподозрил неладное, но я уже переместилась в сторону, так, чтобы и он, и Ефим оказались для меня почти на одной линии;
— Гражданин Гордей? — уточнила я.
Человек оглянулся, я убедилась, что не ошиблась, да и грех было бы ошибиться, тот вальяжный голос на пляже до сих пор звучал у меня в ушах.
— Что такое? — довольно глупо спросил он.
— Это наша Настенька, — довел до сведения руководства Ефим, — палит в белый свет как в копеечку…
— Была ваша, да вся вышла, — не утерпела я, понимая, что долго эту игру мои нервы не сдюжат. — Хватит трепаться. Рада видеть вас в добром здравии, гражданин Гордей. Честно сказать, думала, что вы уже собой клумбы удобряете. А вы вон какой, здоровый и бодрый. Все вертитесь чего-то… Вы лучше не вертитесь, а ручки… это.., как это по-научному? Ручки в гору… Ага… И ты, Ефим, тоже… Вот спасибо… Приятно иметь дело с такими людьми… Просто полная любовь и доверие друг к дружке…
Теперь все они внимательно за, мной следили, причем в глазах всех троих сквозило явное неодобрение. Ну Стас-то понятное дело, его пистолет в моих руках пугает, а эти-то чего?
— Приятно было пообщаться, но, извините, времени мало… Спешу… Ничего, если я братика от стула отвяжу?
Я осторожно двинулась к Стасу, Гордей усмехнулся и тоже потянул, словно запел:
— Думаешь, сумеешь? Пистолетик-то положить придется… Или ты веревки зубами будешь рвать?
И этот туда же,… Прямо хор имени Пятницкого, не меньше…
— А почему нет? Я же учительница, забыли? Мы, учительницы, все умеем… Еще и вас можем научить…
— Чему, например?
— Да чему угодно! Например, как не быть дураком…
Вы денежки стараетесь, разыскиваете, с которыми Жук сбежал? Он вам помогает, да? — Я ткнула пистолетом в Ефима. — Я вас до смерти огорчу, но он их сам и спер…
Не верите? Спросите…
Видно, Гордей не поверил, потому что поморгал на меня, потом оглянулся на Ефима.
— О чем это она?
— Бредит, как всегда… — равнодушно отозвался тот, но глаза вспыхнули, и я решила, что как раз вот тут-то на нашей горячей африканской любви и поставлена окончательная жирная точка…
До Стаса мне оставалось метра четыре, когда я вдруг поняла, что правая рука гражданина Гордея незаметно скользнула вниз. Я едва не проворонила это весьма неприметное движение, но Стас неожиданно замычал и дернулся вперед, словно решил пободаться. Все остальное заняло едва ли больше трех секунд: Гордей выдернул из-за пояса пистолет, я завизжала и, отпрыгнув куда-то в сторону, с перепугу пальнула. Одновременно с этим стул, на котором сидел Стас, вдруг затрещал, а сам Стас рванул вперед, навстречу бросившемуся Ефиму. Руки Стаса почему-то оказались свободными, правда, повыше запястий все еще болтались примотанные скотчем деревяшки от спинки стула…
Столь бурное окончание милой беседы здорово меня перепугало, очутившись где-то между стеной и буфетом, я моментально сжалась в комок, категорически отказываясь от продолжения банкета. Однако по комнате шел такой треск и грохот, что через пару мгновений я не выдержала и приоткрыла один глаз. В самом центре, возле стола, клубком сцепились двое, это были Ефим и Стас, третьего мне обнаружить не удалось до тех пор, пока я не взглянула под стол. Там, разбросав руки в стороны, мирно лежал гражданин Гордей, потихоньку заливая давно не мытый пол собственной кровью.
Честно говоря, это меня ошеломило, некоторое время, не отрываясь, я смотрела на расползающуюся багровую лужу. Но вдруг краем глаза увидела, как Ефим вскочил, Стас моментально крутанулся, подсечкой снова сбив того с ног. Ефим рухнул на спину, но тут у него под пальцами оказался пистолет Гордея… Он живо перекатился в сторону и вскочил, разворачивая пистолет на Стаса. Я заорала:
— Стас!
Тот на мгновение оглянулся, я с силой толкнула к нему пистолет по полу. Стас выбросил вперед руку, и через несколько секунд в комнате одновременно грохнули два выстрела. Я оглохла и, зажмурившись, зажала уши руками. По комнате потянуло ядовитым запахом гари. Когда я открыла глаза, увидела на полу три неподвижных тела.
Ефима пуля отбросила почти к двери. Стас остался на месте, но, скрючившись, завалился вперед, поджав под себя обе руки. Я попыталась вскочить, но ноги вдруг сверху донизу прокололо ледяными иглами, не удержавшись, я упала на руки. Так и добралась до Стаса на четвереньках. На нем было столько крови, что в первый момент я растерялась, не в силах сообразить, за что же можно взяться. Встав возле него на коленки, я с подвыванием затрясла над ним дрожащими руками, потом осторожно потянула к себе за плечо. Стас тяжело шевельнулся и с трудом откинулся на спину. Глаза были закрыты, но он дышал, я с величайшей осторожностью отлепила от его губ пластырь и, не найдя нужных слов, заревела.
— Хватит выть, — неожиданно четко произнес Стас, я сначала остолбенела, а потом завопила в голос:
— Стасик!
Стас досадливо поморщился и тяжко вздохнул.
— Стасик, Стасик, — запричитала я, — ты живой?
Стасик…
Наконец он открыл глаза и буркнул:
— Нет…
Я сразу обрадовалась:
— Я так перепугалась! Думала, он тебе в живот попал…
— Где он? — перебил Стас, не слушая. — Посмотри, где он?
— Возле двери…
— Артерию на шее.., проверь…
— Я не могу… Честное слово! Да я и не знаю, где она, эта артерия…
— Господи, — застонал Стас, предпринимая слабую попытку подняться, — ничего сама сделать не может…
Согласно закивав, я собралась было открыть рот, но подняла вдруг голову и увидела, что на комоде синим пламенем весело полыхает соломенная салфетка. Когда я вошла в комнату, там стояла горящая свечка, по всей видимости, во время драки ее уронили, и теперь вслед за салфеткой шустро занялись обои возле комода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91