Кстати, ты тоже бывший начальник? Уж больно много вопросов задаешь!
— Должен же я удостовериться или нет! — недовольно буркнул Тунлин. — И не обзывай меня, приятель! Никакой я не бывший начальник! Я солдат. Тунлин Лю из Третьего крыла Западной армии. И вбей это в свою пустую башку, понял? — Он снова посмотрел на судью. — Кунь-Шань — твой старый друг?
— Нет, — покачал головой Ди. — Только сегодня познакомились. Так уж вышло, что он оказался рядом, когда за нами пришли судейские.
— Ладно, — проворчал Тунлин. — Можете выпить за счет заведения. — Он окликнул содержателя притона, и тот мигом принес кувшин. Тунлин отхлебнул вина. — Откуда вы? — полюбопытствовал он.
— Из Пэнлая, — ответил судья. — Нам там не понравилось.
— Ничего удивительного! — хмыкнул Тунлин. — Я слышал, у них там новый главный охотник на воров по имени Ди — самый отвратный брюзга во всей провинции! Неделю назад он отрубил голову одному моему другу.
— Потому-то мы и ушли. В Пэнлае мы всегда останавливались на постоялом дворе Мясника возле Северных ворот.
Тунлин грохнул огромным кулаком по столу:
— Что ж ты сразу не сказал, брат! Да этот ублюдок Кунь-Шань и в подметки Мяснику не годится! Мясник был прямым и открытым малым — правда, слишком вспыльчивым, и чуть что, хватался за нож. Я сто раз говорил, что это его погубит!
Судья Ди порадовался про себя, что мнение Тунлина совпало с его приговором. Мясник убил человека, коварно ударив в спину, и судья приказал его обезглавить как раз перед отъездом из Пэнлая в канцелярию округа.
— Кунь-Шань тоже из ваших людей? — спросил Ди.
— Нет, он работает самостоятельно. Надо признать, это взломщик высочайшего класса, но мелочный, злобный и к тому же сварливый ублюдок. Поэтому я рад, что он бывает здесь нечасто. Вот вы — другое дело; с вами, должно быть, все в порядке, раз жили у Мясника. Вносите в нашу казну связку медных монет — и добро пожаловать, оставайтесь с нами.
Судья достал из рукава связку монет. Тунлин через весь зал бросил ее лысому, и тот ловко поймал деньги на лету.
— Мы хотели бы остановиться тут всего на несколько дней, — заметил судья, — пока шум не уляжется.
— Договорились, — сказал Тунлин и окликнул девицу: — Подойди сюда, Гвоздика! Встречай двух новых постояльцев!
Девица молча подошла к столу.
— Это — наша хозяйка. — Вожак обнял ее за талию. — Правда, она уже оставила ремесло, но еще совсем как новенькая, верно, Гвоздика? Теперь девочка выходит на улицу, только когда ей нужно купить новое платье или поработать просто так, для удовольствия. Я делю ее с лысым, потому что он, к вашему сведению, здесь второй человек после меня, да и деньги мы тоже делим. — Тунлин задумчиво посмотрел на Ди. — Ты умеешь читать и писать? — вдруг спросил он.
Судья кивнул, и вожак расплылся в довольной улыбке.
— Почему бы тебе не остаться здесь подольше, брат? Я дам тебе комнату наверху, выпить тут всегда найдется, а возникнут другие естественные надобности, я не стану возражать, если ты воспользуешься услугами Гвоздики: ни сейчас, ни потом. Да не гляди ты исподлобья, моя красотка, привыкнешь ты к этой бороде! — Он ущипнул девицу. — Ты и представить не можешь, друг, сколько у меня тут бумажной возни! На меня работают более семидесяти нищих и бродяг и через ночь приходят сюда рассчитываться: двадцать процентов — мне, десять — лысому и десять — на содержание постоялого двора. Я грамоте не учился, вот и веду все расчеты точечками да крестиками! Умник мог бы подсобить, но люди этого не хотят: они ему пока не верят. Для начала я предлагаю тебе пять процентов, а из всего, что добудешь сам, не буду брать ни медяка. Ну, как тебе это, подойдет?
— Предложение очень щедрое, — улыбнулся судья, — по думаю, для меня будет лучше по-прежнему заниматься тем, что умею. Да и неохота мне связываться с убийством.
Тунлин оттолкнул девицу и, положив огромные кулачищи на колени, несколько натянутым тоном осведомился:
— Убийством, говоришь? Где это?
— Я слышал, как один человек на рынке говорил, что на болоте нашли убитую женщину. Мы с другом — только грабители и считаем, что это выгоднее с точки зрения будущего. Убийство же всегда чревато большими неприятностями. Очень большими!
— Лысый! — завопил Тунлин и, когда тот подбежал, смерил его грозным взглядом. — Почему мне не докладывали, что убили женщину, а? Кто это сделал?
— Я и слыхом не слыхал ни о чем таком, хозяин. Клянусь! — заключил лысый. — Никто мне об этом не говорил!
— Можно мне сходить туда и проверить? — спросил судья.
— Слушай, а не ты ли перерезал ей глотку, приятель? — угрожающе процедил Тунлин.
— Сам подумай, пошел бы я туда, если бы сделал это? — презрительно фыркнул судья.
— Нет, думаю, не пошел бы, — пробормотал Тунлин. Он потер низкий морщинистый лоб, угрюмо глядя на чашу с вином.
Судья Ди встал:
— Дай мне человека, чтобы проводил меня задворками, и я посмотрю, что там такое. Не забывай, я был начальником стражи и хорошо разбираюсь в таких делах. Не исключено, что даже выясню для тебя, кто это сделал.
Вожак колебался, но, подумав, кивнул:
— Ладно, возьми с собой Умника. Больше я никого не могу отпустить, скоро мои люди придут рассчитываться. Эй, Умник, пойдешь с бородачом!
— А тебе лучше остаться здесь! — сказал судья Ди Чао Таю. Вдвоем мы можем привлечь внимание судейских ищеек.
Чао Тай слушал этот разговор и диву давался. Проворчав в ответ нечто невразумительное, он взял кувшин с вином и наполнил чашу.
Глава 5
Умник почти пустынными улицами и переулками вел судью Ди к северной части города. Он рассказал, что постоялый двор «Огненная птица» — в самом центре, на холмах, а поскольку город стоит на горном склоне, северная его часть оказалась в низине. Судья, погруженный в раздумья, говорил немного. Было совершенно очевидно, что Тунлину ничего не известно ни об убийстве, ни о планах Кунь-Шаня. Это подтверждали и факты, и наблюдения судьи, но…
— Скажи, за день мимо болота проходит много людей? — внезапно спросил он.
— Да, по утрам это очень оживленное место, — ответил Умник. — С равнины через Северные ворота крестьяне везут на рынок овощи и все такое, а вот к вечеру на болота мало кто сунется — говорят, там есть привидения.
— А почему городские власти не засыпали болото?
— Четыре года назад произошло сильное землетрясение. Мне тогда было четырнадцать, и я хорошо его помню. Особенно пострадал северный квартал, и там, где теперь болото, раньше стояли дома, но от землетрясения начался пожар. О Небо, видел бы ты, как это было красиво! Люди в горящей одежде, дико завывая, мчались к реке — никогда в жизни я столько не смеялся! Жаль, что огонь не спалил здания судебной управы! Так вот, потом, когда начали осматривать руины, выяснилось, что земля осела ниже уровня реки, и туда стала просачиваться вода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
— Должен же я удостовериться или нет! — недовольно буркнул Тунлин. — И не обзывай меня, приятель! Никакой я не бывший начальник! Я солдат. Тунлин Лю из Третьего крыла Западной армии. И вбей это в свою пустую башку, понял? — Он снова посмотрел на судью. — Кунь-Шань — твой старый друг?
— Нет, — покачал головой Ди. — Только сегодня познакомились. Так уж вышло, что он оказался рядом, когда за нами пришли судейские.
— Ладно, — проворчал Тунлин. — Можете выпить за счет заведения. — Он окликнул содержателя притона, и тот мигом принес кувшин. Тунлин отхлебнул вина. — Откуда вы? — полюбопытствовал он.
— Из Пэнлая, — ответил судья. — Нам там не понравилось.
— Ничего удивительного! — хмыкнул Тунлин. — Я слышал, у них там новый главный охотник на воров по имени Ди — самый отвратный брюзга во всей провинции! Неделю назад он отрубил голову одному моему другу.
— Потому-то мы и ушли. В Пэнлае мы всегда останавливались на постоялом дворе Мясника возле Северных ворот.
Тунлин грохнул огромным кулаком по столу:
— Что ж ты сразу не сказал, брат! Да этот ублюдок Кунь-Шань и в подметки Мяснику не годится! Мясник был прямым и открытым малым — правда, слишком вспыльчивым, и чуть что, хватался за нож. Я сто раз говорил, что это его погубит!
Судья Ди порадовался про себя, что мнение Тунлина совпало с его приговором. Мясник убил человека, коварно ударив в спину, и судья приказал его обезглавить как раз перед отъездом из Пэнлая в канцелярию округа.
— Кунь-Шань тоже из ваших людей? — спросил Ди.
— Нет, он работает самостоятельно. Надо признать, это взломщик высочайшего класса, но мелочный, злобный и к тому же сварливый ублюдок. Поэтому я рад, что он бывает здесь нечасто. Вот вы — другое дело; с вами, должно быть, все в порядке, раз жили у Мясника. Вносите в нашу казну связку медных монет — и добро пожаловать, оставайтесь с нами.
Судья достал из рукава связку монет. Тунлин через весь зал бросил ее лысому, и тот ловко поймал деньги на лету.
— Мы хотели бы остановиться тут всего на несколько дней, — заметил судья, — пока шум не уляжется.
— Договорились, — сказал Тунлин и окликнул девицу: — Подойди сюда, Гвоздика! Встречай двух новых постояльцев!
Девица молча подошла к столу.
— Это — наша хозяйка. — Вожак обнял ее за талию. — Правда, она уже оставила ремесло, но еще совсем как новенькая, верно, Гвоздика? Теперь девочка выходит на улицу, только когда ей нужно купить новое платье или поработать просто так, для удовольствия. Я делю ее с лысым, потому что он, к вашему сведению, здесь второй человек после меня, да и деньги мы тоже делим. — Тунлин задумчиво посмотрел на Ди. — Ты умеешь читать и писать? — вдруг спросил он.
Судья кивнул, и вожак расплылся в довольной улыбке.
— Почему бы тебе не остаться здесь подольше, брат? Я дам тебе комнату наверху, выпить тут всегда найдется, а возникнут другие естественные надобности, я не стану возражать, если ты воспользуешься услугами Гвоздики: ни сейчас, ни потом. Да не гляди ты исподлобья, моя красотка, привыкнешь ты к этой бороде! — Он ущипнул девицу. — Ты и представить не можешь, друг, сколько у меня тут бумажной возни! На меня работают более семидесяти нищих и бродяг и через ночь приходят сюда рассчитываться: двадцать процентов — мне, десять — лысому и десять — на содержание постоялого двора. Я грамоте не учился, вот и веду все расчеты точечками да крестиками! Умник мог бы подсобить, но люди этого не хотят: они ему пока не верят. Для начала я предлагаю тебе пять процентов, а из всего, что добудешь сам, не буду брать ни медяка. Ну, как тебе это, подойдет?
— Предложение очень щедрое, — улыбнулся судья, — по думаю, для меня будет лучше по-прежнему заниматься тем, что умею. Да и неохота мне связываться с убийством.
Тунлин оттолкнул девицу и, положив огромные кулачищи на колени, несколько натянутым тоном осведомился:
— Убийством, говоришь? Где это?
— Я слышал, как один человек на рынке говорил, что на болоте нашли убитую женщину. Мы с другом — только грабители и считаем, что это выгоднее с точки зрения будущего. Убийство же всегда чревато большими неприятностями. Очень большими!
— Лысый! — завопил Тунлин и, когда тот подбежал, смерил его грозным взглядом. — Почему мне не докладывали, что убили женщину, а? Кто это сделал?
— Я и слыхом не слыхал ни о чем таком, хозяин. Клянусь! — заключил лысый. — Никто мне об этом не говорил!
— Можно мне сходить туда и проверить? — спросил судья.
— Слушай, а не ты ли перерезал ей глотку, приятель? — угрожающе процедил Тунлин.
— Сам подумай, пошел бы я туда, если бы сделал это? — презрительно фыркнул судья.
— Нет, думаю, не пошел бы, — пробормотал Тунлин. Он потер низкий морщинистый лоб, угрюмо глядя на чашу с вином.
Судья Ди встал:
— Дай мне человека, чтобы проводил меня задворками, и я посмотрю, что там такое. Не забывай, я был начальником стражи и хорошо разбираюсь в таких делах. Не исключено, что даже выясню для тебя, кто это сделал.
Вожак колебался, но, подумав, кивнул:
— Ладно, возьми с собой Умника. Больше я никого не могу отпустить, скоро мои люди придут рассчитываться. Эй, Умник, пойдешь с бородачом!
— А тебе лучше остаться здесь! — сказал судья Ди Чао Таю. Вдвоем мы можем привлечь внимание судейских ищеек.
Чао Тай слушал этот разговор и диву давался. Проворчав в ответ нечто невразумительное, он взял кувшин с вином и наполнил чашу.
Глава 5
Умник почти пустынными улицами и переулками вел судью Ди к северной части города. Он рассказал, что постоялый двор «Огненная птица» — в самом центре, на холмах, а поскольку город стоит на горном склоне, северная его часть оказалась в низине. Судья, погруженный в раздумья, говорил немного. Было совершенно очевидно, что Тунлину ничего не известно ни об убийстве, ни о планах Кунь-Шаня. Это подтверждали и факты, и наблюдения судьи, но…
— Скажи, за день мимо болота проходит много людей? — внезапно спросил он.
— Да, по утрам это очень оживленное место, — ответил Умник. — С равнины через Северные ворота крестьяне везут на рынок овощи и все такое, а вот к вечеру на болота мало кто сунется — говорят, там есть привидения.
— А почему городские власти не засыпали болото?
— Четыре года назад произошло сильное землетрясение. Мне тогда было четырнадцать, и я хорошо его помню. Особенно пострадал северный квартал, и там, где теперь болото, раньше стояли дома, но от землетрясения начался пожар. О Небо, видел бы ты, как это было красиво! Люди в горящей одежде, дико завывая, мчались к реке — никогда в жизни я столько не смеялся! Жаль, что огонь не спалил здания судебной управы! Так вот, потом, когда начали осматривать руины, выяснилось, что земля осела ниже уровня реки, и туда стала просачиваться вода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41