— Все, кто приходит сюда, очень осторожны и стараются не оставлять ничего такого, что могло бы их выдать. Гости понимают — содержатели таких домов иногда не прочь вытянуть немного денег у растяпы. По-моему, тебе лучше рассмотреть надписи на рисунках, что висят здесь, над кроватью. Я слыхала, их подписывают вымышленными именами, но ты ведь умеешь читать, значит, сможешь что-нибудь найти.
Вошла хозяйка с большим подносом, на котором стояли чашки, чайник и блюда со свежими фруктами и сластями. Судья протянул горсть медных монет, и женщина с вежливой улыбкой удалилась.
Гвоздика раздвинула занавеси и взошла на ложе. Судья снял шапочку, положил ее на чайный столик и сел, скрестив ноги, на безукоризненно чистый, набитый соломой тюфяк. Ложе напоминало крохотный домик: задняя и боковые стенки были сделаны из резного черного дерева, а крышку заменял балдахин. Встав на колени у дальней стены, Гвоздика принялась старательно засовывать заколку для волос в трещину между деревянными панелями.
— Что ты там делаешь? — полюбопытствовал судья.
— Закрываю щель, чтобы тайком не подглядывали, — усмехнулась девушка. — Я, правда, не думаю, что найдутся любители этого дела, но лучше чтобы они не знали, чем мы тут занимаемся.
Она села напротив судьи и откинулась на изголовье. Судья подумал, что сегодня он, несомненно, обрел много полезных знаний. До встречи со своей старшей женой, живя в столице, Ди иногда пользовался услугами дорогостоящих певичек, однако он совершенно не был знаком с обычаями простых зеленых теремов и понятия не имел, сколь низменные вкусы они удовлетворяют. Вскинув голову и поглаживая бороду, он стал один за другим изучать многочисленные рисунки и стихи в круглых или квадратных рамках, вставленные между деревянными панелями. Ложа супругов всегда украшают надписи и рисунки назидательного свойства, подчеркивающие важное значение брака со ссылками на добродетельных мужчин и женщин древности. Здесь же картинки носили более легкомысленный характер. Поэты, посещая такого рода дома, нередко развлекались, записывая импровизированные стихи или делая наброски. Самые лучшие образчики хозяева оставляли для украшения ложа, а когда те тускнели от времени, срывали их и заменяли новыми. Судья прочитал вслух четверостишие, написанное беглым почерком образованного человека:
Остерегайся, чтоб врата,
Что в жизнь тебя впустили,
Не стали теми, что ведут
До времени к могиле.
Судья усмехнулся.
— Грубовато, но, к сожалению, верно. — Внезапно взгляд Ди упал на другое стихотворение — из двух четверостишии, и он чуть не охнул от неожиданности. Первое было написано той же стремительной рукой художника, что и надпись на рисунке с лотосами, висевшем на стене в кабинете Лен Цяня. Второе же было дописано очень мелким и аккуратным почерком, свойственным девочкам из хороших семей. Судья медленно прочитал вслух первое четверостишие
Как бурная, неугомонная река
Несет горсть хрупких лепестков
В стремительном потоке,
Так быстро мчатся прочь и дни, и ночи…
Затем второе:
Так пусть плывут, не тронь тех лепестков —
Они умрут в руке твоей, хотя и нежной,
Погубишь этот знак мечты
Для двух других сердец влюбленных.
По старому обычаю, принятому в поэтической среде, мужчина писал первые строки, а женщина продолжала стихотворение таким образом, чтобы оно получилось цельным. Стихотворение, где упоминались опавшие лепестки и недолговечность земных радостен, явно намекало на запретную связь. Нищий описывал возлюбленного госпожи Тэн как хорошо одетого молодого человека с красными пятнами на щеках, но пятна эти появились не от чрезмерного увлечения вином, как подумал попрошайка, а свидетельствовали о долгой и мучительной болезни легких, которая и сгубила Лен Тэ. Склонность же молодого художника к изображению цветов лотоса стала дополнительным подтверждением догадки.
— Это стихотворение, видимо, написала госпожа Тэн и ее друг, — сказал судья Гвоздике.
— Я не совсем поняла, о чем оно, — ответила девушка, — но, по-моему, звучит очень грустно. А ты знаешь почерк ее любовника?
— Думаю, да, но даже если я угадал верно, это не поможет нам найти убийцу госпожи Тэн. Молодой человек, написавший первые строчки, умер. — Судья немного поразмыслил. — Тебе бы лучше спуститься вниз и попробовать получить от хозяйки подробное описание этой пары.
— По-моему, ты только и думаешь, как бы поскорее от меня избавиться, — рассердилась девушка. — Мог бы хоть еще немного потерпеть мое общество — нам ведь как-никак полагается изображать любовников.
— Прости, — виновато пробормотал судья Ди. Он не ожидал, что девушка окажется такой чувствительной и потом, она совершенно была права. — Никак не могу отделаться от невеселых мыслей, — поспешно добавил он, — но мне очень приятно с тобой. Может, стоит принести сюда этот поднос с чаем? Тогда мы сможем немного поесть, выпить и поболтать.
Гвоздика молча встала с ложа и тут же вернулась с подносом; поставив его на тюфяк, она неспешно наполнила чашки чаем и вдруг спросила:
— Ну что, небось доволен, снова оказавшись в настоящей постели, как дома?
— Что ты сказала? — встревожено воскликнул судья. — Дома? Ты ведь прекрасно знаешь, что у таких, как я, никакого дома не бывает!
— Да перестань ты городить чепуху! — с досадой отмахнулась Гвоздика. — Ты, конечно, здорово играешь свою роль и можешь не бояться, что Тунлин и его люди тебя раскусят, но не пытайся провести опытную женщину, особенно в постели!
— Что ты имеешь в виду? — удивился судья. Он был изрядно обеспокоен.
Наклонившись, Гвоздика распахнула его рубашку и, потрогав плечо, презрительно сморщила носик.
— Посмотри, какая гладкая кожа! Ежедневное купание, дорогие притирания… И ты хочешь, чтобы я поверила, будто твои волосы так блестят от дождя и ветра? Да, ты силен, но кожа твоя бела и без единого шрама. Эти мышцы ты нарастил, занимаясь борьбой и сражаясь на мечах с другими молодыми господами! А как небрежно ты обращаешься со мной? Ты, конечно, можешь считать, что я стою не дорого, но, позволь тебе заметить, ни один настоящий разбойник с большой дороги или какой-нибудь бродяга не сидел бы рядом со мной на кровати, спокойно попивая чай! Этим людям лишь в редчайших случаях выпадает возможность побыть с такой женщиной, как я. Даже будь у них очень серьезное дело, любой сгреб бы меня в охапку, как только я сняла штаны, а все остальное отложил на потом! Никто не позволил бы себе так пренебрегать мною, как ты, — ведь дома наверняка сидят четыре или пять послушных жен и наложниц, готовых ухаживать за тобой день и ночь, и спины их умащены благовониями, а не покрыты шрамами! Не знаю, кто ты и что ты, — мне на это плевать, но я не желаю, чтобы ты оскорблял меня своим надменным видом!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Вошла хозяйка с большим подносом, на котором стояли чашки, чайник и блюда со свежими фруктами и сластями. Судья протянул горсть медных монет, и женщина с вежливой улыбкой удалилась.
Гвоздика раздвинула занавеси и взошла на ложе. Судья снял шапочку, положил ее на чайный столик и сел, скрестив ноги, на безукоризненно чистый, набитый соломой тюфяк. Ложе напоминало крохотный домик: задняя и боковые стенки были сделаны из резного черного дерева, а крышку заменял балдахин. Встав на колени у дальней стены, Гвоздика принялась старательно засовывать заколку для волос в трещину между деревянными панелями.
— Что ты там делаешь? — полюбопытствовал судья.
— Закрываю щель, чтобы тайком не подглядывали, — усмехнулась девушка. — Я, правда, не думаю, что найдутся любители этого дела, но лучше чтобы они не знали, чем мы тут занимаемся.
Она села напротив судьи и откинулась на изголовье. Судья подумал, что сегодня он, несомненно, обрел много полезных знаний. До встречи со своей старшей женой, живя в столице, Ди иногда пользовался услугами дорогостоящих певичек, однако он совершенно не был знаком с обычаями простых зеленых теремов и понятия не имел, сколь низменные вкусы они удовлетворяют. Вскинув голову и поглаживая бороду, он стал один за другим изучать многочисленные рисунки и стихи в круглых или квадратных рамках, вставленные между деревянными панелями. Ложа супругов всегда украшают надписи и рисунки назидательного свойства, подчеркивающие важное значение брака со ссылками на добродетельных мужчин и женщин древности. Здесь же картинки носили более легкомысленный характер. Поэты, посещая такого рода дома, нередко развлекались, записывая импровизированные стихи или делая наброски. Самые лучшие образчики хозяева оставляли для украшения ложа, а когда те тускнели от времени, срывали их и заменяли новыми. Судья прочитал вслух четверостишие, написанное беглым почерком образованного человека:
Остерегайся, чтоб врата,
Что в жизнь тебя впустили,
Не стали теми, что ведут
До времени к могиле.
Судья усмехнулся.
— Грубовато, но, к сожалению, верно. — Внезапно взгляд Ди упал на другое стихотворение — из двух четверостишии, и он чуть не охнул от неожиданности. Первое было написано той же стремительной рукой художника, что и надпись на рисунке с лотосами, висевшем на стене в кабинете Лен Цяня. Второе же было дописано очень мелким и аккуратным почерком, свойственным девочкам из хороших семей. Судья медленно прочитал вслух первое четверостишие
Как бурная, неугомонная река
Несет горсть хрупких лепестков
В стремительном потоке,
Так быстро мчатся прочь и дни, и ночи…
Затем второе:
Так пусть плывут, не тронь тех лепестков —
Они умрут в руке твоей, хотя и нежной,
Погубишь этот знак мечты
Для двух других сердец влюбленных.
По старому обычаю, принятому в поэтической среде, мужчина писал первые строки, а женщина продолжала стихотворение таким образом, чтобы оно получилось цельным. Стихотворение, где упоминались опавшие лепестки и недолговечность земных радостен, явно намекало на запретную связь. Нищий описывал возлюбленного госпожи Тэн как хорошо одетого молодого человека с красными пятнами на щеках, но пятна эти появились не от чрезмерного увлечения вином, как подумал попрошайка, а свидетельствовали о долгой и мучительной болезни легких, которая и сгубила Лен Тэ. Склонность же молодого художника к изображению цветов лотоса стала дополнительным подтверждением догадки.
— Это стихотворение, видимо, написала госпожа Тэн и ее друг, — сказал судья Гвоздике.
— Я не совсем поняла, о чем оно, — ответила девушка, — но, по-моему, звучит очень грустно. А ты знаешь почерк ее любовника?
— Думаю, да, но даже если я угадал верно, это не поможет нам найти убийцу госпожи Тэн. Молодой человек, написавший первые строчки, умер. — Судья немного поразмыслил. — Тебе бы лучше спуститься вниз и попробовать получить от хозяйки подробное описание этой пары.
— По-моему, ты только и думаешь, как бы поскорее от меня избавиться, — рассердилась девушка. — Мог бы хоть еще немного потерпеть мое общество — нам ведь как-никак полагается изображать любовников.
— Прости, — виновато пробормотал судья Ди. Он не ожидал, что девушка окажется такой чувствительной и потом, она совершенно была права. — Никак не могу отделаться от невеселых мыслей, — поспешно добавил он, — но мне очень приятно с тобой. Может, стоит принести сюда этот поднос с чаем? Тогда мы сможем немного поесть, выпить и поболтать.
Гвоздика молча встала с ложа и тут же вернулась с подносом; поставив его на тюфяк, она неспешно наполнила чашки чаем и вдруг спросила:
— Ну что, небось доволен, снова оказавшись в настоящей постели, как дома?
— Что ты сказала? — встревожено воскликнул судья. — Дома? Ты ведь прекрасно знаешь, что у таких, как я, никакого дома не бывает!
— Да перестань ты городить чепуху! — с досадой отмахнулась Гвоздика. — Ты, конечно, здорово играешь свою роль и можешь не бояться, что Тунлин и его люди тебя раскусят, но не пытайся провести опытную женщину, особенно в постели!
— Что ты имеешь в виду? — удивился судья. Он был изрядно обеспокоен.
Наклонившись, Гвоздика распахнула его рубашку и, потрогав плечо, презрительно сморщила носик.
— Посмотри, какая гладкая кожа! Ежедневное купание, дорогие притирания… И ты хочешь, чтобы я поверила, будто твои волосы так блестят от дождя и ветра? Да, ты силен, но кожа твоя бела и без единого шрама. Эти мышцы ты нарастил, занимаясь борьбой и сражаясь на мечах с другими молодыми господами! А как небрежно ты обращаешься со мной? Ты, конечно, можешь считать, что я стою не дорого, но, позволь тебе заметить, ни один настоящий разбойник с большой дороги или какой-нибудь бродяга не сидел бы рядом со мной на кровати, спокойно попивая чай! Этим людям лишь в редчайших случаях выпадает возможность побыть с такой женщиной, как я. Даже будь у них очень серьезное дело, любой сгреб бы меня в охапку, как только я сняла штаны, а все остальное отложил на потом! Никто не позволил бы себе так пренебрегать мною, как ты, — ведь дома наверняка сидят четыре или пять послушных жен и наложниц, готовых ухаживать за тобой день и ночь, и спины их умащены благовониями, а не покрыты шрамами! Не знаю, кто ты и что ты, — мне на это плевать, но я не желаю, чтобы ты оскорблял меня своим надменным видом!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41