И тем не менее вид у него был довольно скользкий, весьма характерный для торговцев произведениями искусства. Глаза мистера Садбэри имели тот неповторимый скорбно-ягнячий оттенок, который моментально преобразуется в раболепство или надменность – в зависимости от хода переговоров.
– Тернер, – произнес торговец бархатно-сладостным голосом.
– Вот-вот, он самый, – кивнул сэр Хорейс. – Расскажите-ка мне о нем.
Садбэри обвел взглядом кабинет, сразу определив, что здесь сколько стоит. Затем зажег сигарету – Мэлори по аромату определил, что табак египетский.
– Тернер есть Тернер, – начал бархатистый голос.
Мэлори ободряюще кивнул:
– Да, это я уже слышал.
– Самая высокая цена за картину, когда-либо назначенная на аукционе, – продолжил Садбэри, – составила шесть миллионов четыреста тысяч долларов. Это произошло на аукционе «Сотбис», и выложили эту сумму как раз за Тернера.
– Да. Это было в Нью-Йорке. Помню, – скривил губы Пилгрим.
– Прекрасная картина. Три фута на четыре. Называлась «Джульетта и ее няня».
– А что известно об этой новой картине? – спросил Пилгрим.
– На удивление мало, – оживился Вивиан Садбэри. Он обожал всяческие тайны и загадки, ибо таинственность неизменно поднимала цену.
– Что там изображено? – спросил Мэлори.
Садбэри улыбнулся.
– Пока все держится в тайне. На мой взгляд, это не совсем прилично, но помогает повысить интерес к произведению искусства, – взмахнул он усыпанной перстнями рукой.
– Послушайте, перестаньте нам мозги полоскать! – с ненавистью воскликнул Пилгрим. – Мы хотим знать все про эту картину Тернера. За консультацию вы получаете чертову уйму денег. Так что давайте выкладывайте.
Садбэри улыбнулся:
– Очень сожалею. Я привык иметь дело с людьми, которые интересуются искусством как таковым...
– То есть вы хотите сказать, не деньгами, вроде нас с вами? – съехидничал Пилгрим.
– Ну хорошо, перейдем к делу. Насколько я понимаю, вас интересует именно эта картина. Возможно, вы собираетесь сделать капиталовложение.
– Возможно, – кивнул Мэлори.
Садбэри тоже кивнул. Он очень не любил, когда ему грубили. Только что ему пришла в голову отличная идея, как можно будет отплатить Пилгриму за хамство...
– Два произведения Тернера из числа шедевров считаются пропавшими. Это «Восстановление храма Юпитера Панеллениуса», впервые картина выставлена в Королевской академии в 1816 году, последний раз ее видели в 1853 году. Если речь идет именно об этой картине и она в приличном состоянии, то ее цена составит от двух до трех миллионов.
– Долларов?
– Полагаю, что фунтов. И вторая картина – «Рыбаки, возвращающиеся на закате». Вероятнее всего это первая работа Тернера, выполненная на заказ. Это произошло в 1797 году, когда художнику было всего двадцать два года. Именно этим картина и интересна.
– Цена?
– Возможно, несколько менее, чем у первой картины. Не больше двух миллионов.
– Возможны другие варианты?
– Всего из поля зрения специалистов исчезло порядка ста полотен. Многие из них, правда, представляют собой акварели. Но надо сказать, что Тернер был исключительно плодовит. Он оставил более пятисот картин маслом и почти двадцать тысяч рисунков и акварелей. Так что предположить что-нибудь определенное трудно!
– И цена может быть какой угодно? – угрюмо спросил Пилгрим.
– О да, это совершенно непредсказуемо.
* * *
Прошла неделя. Ловкие аукционисты использовали ее с максимальной пользой. Постепенно выяснилось, что вновь обнаруженная картина настолько загадочна, что способна наполнить восторгом сердца всех дельцов от искусства. Дело в том, что ее продажа была связана с соблюдением определенных условий. Новости всплывали одна за другой. Сначала выяснилось, что это картина маслом и к тому же никогда не выставлявшаяся прежде. Затем – что это морской пейзаж с кораблями. Полотно хранилось в специальном ящике размером в двенадцать квадратных футов, фотография которого появилась во всех газетах, в сводках телевизионных новостей, а вскоре и сам ящик с большой помпой был провезен в грузовике через центр Лондона.
При этом картину до сих пор никто еще не видел, даже аукционисты. В принципе было как-то не очень этично назначать цену за картину, которую сами продающие в глаза не видели, но одним из условий продажи было такое: ящик можно вскрыть лишь за неделю до дня аукциона. Правда, в распоряжении аукционистов имелись документы 1840 года, подтверждающие подлинность картины. Вот почему владельцы галереи охотно согласились на все условия, и в их каталоге полотно значилось под названием «Загадочный Тернер».
Интерес публики разыгрался не на шутку, было задано множество вопросов. Особую активность проявлял мистер Вивиан Садбэри, представлявший интересы банка «Хильярд и Клиф». Где прежде находилась картина и откуда взялся ящик? Вопрос остался без ответа, ибо Тернер был «загадочным». Кому принадлежит картина? Кто был предыдущим владельцем? Почему она до сих пор была неизвестна? Увы – ни одного ответа.
Лучшие лондонские фотографы мечтали о чести сделать первый снимок шедевра; самые знаменитые фотохудожники предлагали свои услуги за половину, а то и за четверть обычного гонорара. Однако аукционисты решили, что нужно дать дорогу молодым. Как бы случайно выяснилось, что некая юная принцесса всерьез занимается фотографией, мечтая сделать карьеру на этом поприще. Принцесса приходилась королеве довольно дальней родственницей, но зато была очень хороша собой, а стало быть, могла обеспечить отличную рекламу. Газеты всего мира перепечатали изображение юной аристократки рядом с шедевром Тернера.
Ажиотаж еще более усилился. Репродукции, сделанные с фотографии картины, были немедленно на реактивных авиалайнерах переправлены в картинные галереи Южной Калифорнии, Саудовской Аравии, Техаса и Йоханнесбурга, где их самым внимательным образом изучили.
Наконец, полотно обрело название, ибо на картине был изображен Плимут и знаменитый мыс. Первоначальное название осталось неизвестным, но специалисты сочли, что вполне потернеровски будет назвать полотно «Корабль и Плимутский мыс».
Каждое из этих маленьких открытий освещалось газетами, телевидением и художественной критикой как сенсация. Однако главный сюрприз был оставлен на десерт. На фотографиях, сделанных юной принцессой, была видна только картина – рама осталась за пределами снимка. Мэлори и Пилгрим гораздо больше интересовались именно рамой, а не полотном, поэтому подобная неожиданность их весьма обескуражила. Они обратились за помощью к Вивиану Садбэри, который всю свою жизнь провел за кулисами мира искусства, но даже сей эксперт оказался бессильным что-либо выяснить. Аукционисты не подпускали к Тернеру никого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75