В отсвете приборов он заметил, что обе ее руки на коленях сжались в кулаки.
— Я изо всех сил постараюсь, чтобы у вас со мной не возникло проблем, — наконец проговорила она.
— Проблем?
— Да. У вас есть все основания рассчитывать на… мою благосклонность…
— Мередит, проясните мне, пожалуйста, мы что, говорим все-таки о сексе?
Она озадаченно посмотрела на него.
— Я бы предпочла не называть все своими именами.
— Своими именами? — Хит чуть не рассмеялся, но был для этого слишком рассержен. — Значит, вы согласны и мы говорим о сексе? О том, чтобы нам — вам и мне — вступить в интимные отношения? И о том, что эта идея вас не слишком воодушевляет?
— Вы правильно выразились — не воодушевляет. — Мередит прикусила нижнюю губу. — Но… такова уж моя доля…
— И вы полагаете, что я по этому поводу взбешусь.
— О нет! — В ее глазах появился ужас. — Я вообще не представляю, чтобы вы могли взбеситься.
Ну, слава Богу! Хит немного успокоился и был доволен, что задал этот вопрос. Пусть боится, у нее на то есть причины. Непереносимо было бы сознавать, что Мередит считает, будто он все это сделал ради вознаграждения и собирается потребовать его. Это был бы удар ниже пояса.
— Я никогда так не считала, — продолжала Мередит. — Вы… — в ее голосе послышались слезы, — вы, бесспорно, лучший мужчина из всех, кого я знала. Пожалуй, затмеваете даже отца. А для меня это кое-что значит.
Хит почувствовал, что сконфужен, и очень обрадовался, что не поддался искушению и не отхлестал ее как следует.
— Спасибо, Мередит, это настоящий комплимент. — Он одарил ее улыбкой и при этом подумал, что мужчина с таким замечательным характером должен отличаться застенчивостью. — Похоже, ваш отец — очень хороший человек, которому не так-то просто подражать. Так что не слишком меня превозносите. Вы можете разочароваться.
— Понимаю. — Она смахнула слезы. — Поэтому и беспокоюсь.
То есть боится. Хит нажал на тормоз и пристально посмотрел на нее.
— Что вы хотите сказать?
Мередит выглядела совершенно несчастной. Она пожала плечами.
— Мужчины не очень терпеливы, когда дело доходит… ну сами знаете… — И бросила на него испытующий взгляд. — Давайте заключим соглашение: я обязуюсь изо всех сил постараться вас не разочаровать, а вы не будете на меня сердиться.
Хит почувствовал, что вот-вот сотрет в порошок коронку стоимостью в шесть сотен долларов.
— Вряд ли я пойду на это сейчас. Уж очень я близок…
— К чему?
— К тому, чтобы рассердиться.
Глаза Мередит расширились, а он изо всех сил старался не повысить голос. Хиту это удалось, и он продолжил:
— Я никогда не принуждаю женщину, даже если очень се хочу или очень люблю. Не принуждаю, и точка. И не ожидаю расплаты телом, когда помогаю женщине, даже если эта помощь не так уж и мала. И еще: мне кажется очень обидным и оскорбительным, что вы подумали, будто я могу повести себя с вами по-другому.
— О! — только и произнесла она.
— Предлагаю вам другую сделку. Обещаю до вас не дотрагиваться. Принимаете? А вы перестаете волноваться. Но если настанет такое время, когда вы сами пожелаете меня осчастливить, только свистните. И, чертов дурак, я, наверное, прибегу.
Хит стал смотреть на дорогу. Точнее, жег ее взглядом.
— Я не хотела вас обидеть, — проговорила Мередит дрожащим голосом.
— Закрыли тему, — категорично заявил он. — Правило номер один: если вы вывели меня из себя — а должен сказать, это здорово у вас получается, — заткнитесь и немного помолчите.
— Извините.
Хит сосредоточился на дороге; прерывистое дыхание Мередит ему мешало.
— Только не вздумайте заплакать. Я это ненавижу. В моем своде правил слезы — последнее, что на меня не действует.
— Не собираюсь. Я редко плачу. И никогда ради того, чтобы на кого-то подействовать!
— Хорошо. А то бы зря старались.
Хит продолжал смотреть на дорогу и надеялся, что Мередит ему поверила. Он бы наизнанку вывернулся, если бы она пролила хотя бы слезинку по его вине.
Секс. Мередит подозревала, что у него на уме только это. И потому жалась к дверце и выглядела такой напряженной. Боялась предстоящего. Боже! Неужели он похож на маньяка? Ему ведь даже не нравились блондинки. Особенно маленькие, тощие, с большими голубыми глазами. Черт возьми, не все ли равно? Факт тот, что Мэри Календри, она же Мередит Кэньон, не имела ничего общего с женщинами, какие ему обычно были симпатичны.
Потные ладони скользили по рулевому колесу, но Хит упорно продолжал ехать вперед. Теперь поздно поворачивать назад. А вот что бы он сейчас действительно сделал с удовольствием — так это задушил бы дрожащую рядом и готовую расплакаться женщину.
Слова Мередит не давали ему покоя, и от этого Хит все больше и больше терял рассудок. Разве он давал ей повод так о себе думать? Наоборот. Хит вспомнил, как бессчетное количество раз вперивал глаза в пол, чтобы не таращиться на ее фигуру, хотел поцеловать и не целовал, хотел вытряхнуть из нее мозги и сдерживался. Проклятие! Своим джентльменским поведением шериф не заработал бы очков даже у девочек-скаутов.
Через несколько минут Хит заметил, что голова Мередит начала клониться на грудь, и это совершенно его взбесило. Он чуть было не толкнул соседку, чтобы разбудить. Очень по-женски! Довела мужчину до того, что он готов на стену лезть, а сама преспокойно задремала.
Но, посмотрев на светящийся циферблат часов, решил, что Мередит просто до изнеможения устала. Было уже за полночь, а предыдущий день выдался дьявольски трудным. В отличие от него Мередит не привыкла к сдвоенным сменам и нуждалась в отдыхе. И не умела взнуздывать чувства, когда вокруг творилось черт-те что.
Уголки его губ изогнулись. Поняв, что чуть не улыбнулся, Хит пришел в еще большее бешенство. Кто из них более ненормальный: она или он? Ответ ясен. Шляпа! Втюрился, как придурок.
Шляпа! Хит оглядел машину. Черт! Где же его шляпа? Значок он выбросил, поставив крест на своей карьере. Будущее представлялось настолько мрачным, что о нем не хотелось даже думать. Неужели этого мало и надо было еще потерять шляпу!
Хит покосился на Мередит. Спящая красавица, из-за которой он вывернул свою жизнь наизнанку. Но шляпа мужчины — совсем иное дело. Теперь Мередит, как пить дать, ему обязана.
Голова Мередит билась о дверцу и все больше клонилась к плечу. Шея затечет. А ему какое дело? Пусть радуется, что он не держит ее за горло. Боже мой, шляпа… наверняка потерял.
Хит снова покосился на Мередит и, вздохнув, взял ее за плечо и посадил ровно. Но голова вновь упала, послышалось тихое посапывание.
Он улыбнулся и тут же нахмурился. Вот незадача! Только что хотел ее убить, но посмотрел и размяк.
Может быть, Мередит права в том, что все его помыслы крутятся вокруг одного: секса? В таком случае эта женщина обходится ему безумно дорого — он заплатил за шляпу сто десять долларов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
— Я изо всех сил постараюсь, чтобы у вас со мной не возникло проблем, — наконец проговорила она.
— Проблем?
— Да. У вас есть все основания рассчитывать на… мою благосклонность…
— Мередит, проясните мне, пожалуйста, мы что, говорим все-таки о сексе?
Она озадаченно посмотрела на него.
— Я бы предпочла не называть все своими именами.
— Своими именами? — Хит чуть не рассмеялся, но был для этого слишком рассержен. — Значит, вы согласны и мы говорим о сексе? О том, чтобы нам — вам и мне — вступить в интимные отношения? И о том, что эта идея вас не слишком воодушевляет?
— Вы правильно выразились — не воодушевляет. — Мередит прикусила нижнюю губу. — Но… такова уж моя доля…
— И вы полагаете, что я по этому поводу взбешусь.
— О нет! — В ее глазах появился ужас. — Я вообще не представляю, чтобы вы могли взбеситься.
Ну, слава Богу! Хит немного успокоился и был доволен, что задал этот вопрос. Пусть боится, у нее на то есть причины. Непереносимо было бы сознавать, что Мередит считает, будто он все это сделал ради вознаграждения и собирается потребовать его. Это был бы удар ниже пояса.
— Я никогда так не считала, — продолжала Мередит. — Вы… — в ее голосе послышались слезы, — вы, бесспорно, лучший мужчина из всех, кого я знала. Пожалуй, затмеваете даже отца. А для меня это кое-что значит.
Хит почувствовал, что сконфужен, и очень обрадовался, что не поддался искушению и не отхлестал ее как следует.
— Спасибо, Мередит, это настоящий комплимент. — Он одарил ее улыбкой и при этом подумал, что мужчина с таким замечательным характером должен отличаться застенчивостью. — Похоже, ваш отец — очень хороший человек, которому не так-то просто подражать. Так что не слишком меня превозносите. Вы можете разочароваться.
— Понимаю. — Она смахнула слезы. — Поэтому и беспокоюсь.
То есть боится. Хит нажал на тормоз и пристально посмотрел на нее.
— Что вы хотите сказать?
Мередит выглядела совершенно несчастной. Она пожала плечами.
— Мужчины не очень терпеливы, когда дело доходит… ну сами знаете… — И бросила на него испытующий взгляд. — Давайте заключим соглашение: я обязуюсь изо всех сил постараться вас не разочаровать, а вы не будете на меня сердиться.
Хит почувствовал, что вот-вот сотрет в порошок коронку стоимостью в шесть сотен долларов.
— Вряд ли я пойду на это сейчас. Уж очень я близок…
— К чему?
— К тому, чтобы рассердиться.
Глаза Мередит расширились, а он изо всех сил старался не повысить голос. Хиту это удалось, и он продолжил:
— Я никогда не принуждаю женщину, даже если очень се хочу или очень люблю. Не принуждаю, и точка. И не ожидаю расплаты телом, когда помогаю женщине, даже если эта помощь не так уж и мала. И еще: мне кажется очень обидным и оскорбительным, что вы подумали, будто я могу повести себя с вами по-другому.
— О! — только и произнесла она.
— Предлагаю вам другую сделку. Обещаю до вас не дотрагиваться. Принимаете? А вы перестаете волноваться. Но если настанет такое время, когда вы сами пожелаете меня осчастливить, только свистните. И, чертов дурак, я, наверное, прибегу.
Хит стал смотреть на дорогу. Точнее, жег ее взглядом.
— Я не хотела вас обидеть, — проговорила Мередит дрожащим голосом.
— Закрыли тему, — категорично заявил он. — Правило номер один: если вы вывели меня из себя — а должен сказать, это здорово у вас получается, — заткнитесь и немного помолчите.
— Извините.
Хит сосредоточился на дороге; прерывистое дыхание Мередит ему мешало.
— Только не вздумайте заплакать. Я это ненавижу. В моем своде правил слезы — последнее, что на меня не действует.
— Не собираюсь. Я редко плачу. И никогда ради того, чтобы на кого-то подействовать!
— Хорошо. А то бы зря старались.
Хит продолжал смотреть на дорогу и надеялся, что Мередит ему поверила. Он бы наизнанку вывернулся, если бы она пролила хотя бы слезинку по его вине.
Секс. Мередит подозревала, что у него на уме только это. И потому жалась к дверце и выглядела такой напряженной. Боялась предстоящего. Боже! Неужели он похож на маньяка? Ему ведь даже не нравились блондинки. Особенно маленькие, тощие, с большими голубыми глазами. Черт возьми, не все ли равно? Факт тот, что Мэри Календри, она же Мередит Кэньон, не имела ничего общего с женщинами, какие ему обычно были симпатичны.
Потные ладони скользили по рулевому колесу, но Хит упорно продолжал ехать вперед. Теперь поздно поворачивать назад. А вот что бы он сейчас действительно сделал с удовольствием — так это задушил бы дрожащую рядом и готовую расплакаться женщину.
Слова Мередит не давали ему покоя, и от этого Хит все больше и больше терял рассудок. Разве он давал ей повод так о себе думать? Наоборот. Хит вспомнил, как бессчетное количество раз вперивал глаза в пол, чтобы не таращиться на ее фигуру, хотел поцеловать и не целовал, хотел вытряхнуть из нее мозги и сдерживался. Проклятие! Своим джентльменским поведением шериф не заработал бы очков даже у девочек-скаутов.
Через несколько минут Хит заметил, что голова Мередит начала клониться на грудь, и это совершенно его взбесило. Он чуть было не толкнул соседку, чтобы разбудить. Очень по-женски! Довела мужчину до того, что он готов на стену лезть, а сама преспокойно задремала.
Но, посмотрев на светящийся циферблат часов, решил, что Мередит просто до изнеможения устала. Было уже за полночь, а предыдущий день выдался дьявольски трудным. В отличие от него Мередит не привыкла к сдвоенным сменам и нуждалась в отдыхе. И не умела взнуздывать чувства, когда вокруг творилось черт-те что.
Уголки его губ изогнулись. Поняв, что чуть не улыбнулся, Хит пришел в еще большее бешенство. Кто из них более ненормальный: она или он? Ответ ясен. Шляпа! Втюрился, как придурок.
Шляпа! Хит оглядел машину. Черт! Где же его шляпа? Значок он выбросил, поставив крест на своей карьере. Будущее представлялось настолько мрачным, что о нем не хотелось даже думать. Неужели этого мало и надо было еще потерять шляпу!
Хит покосился на Мередит. Спящая красавица, из-за которой он вывернул свою жизнь наизнанку. Но шляпа мужчины — совсем иное дело. Теперь Мередит, как пить дать, ему обязана.
Голова Мередит билась о дверцу и все больше клонилась к плечу. Шея затечет. А ему какое дело? Пусть радуется, что он не держит ее за горло. Боже мой, шляпа… наверняка потерял.
Хит снова покосился на Мередит и, вздохнув, взял ее за плечо и посадил ровно. Но голова вновь упала, послышалось тихое посапывание.
Он улыбнулся и тут же нахмурился. Вот незадача! Только что хотел ее убить, но посмотрел и размяк.
Может быть, Мередит права в том, что все его помыслы крутятся вокруг одного: секса? В таком случае эта женщина обходится ему безумно дорого — он заплатил за шляпу сто десять долларов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96