К тому же мистер Виглесворт обещал закончить мой новый обеденный стол и буфет к сегодняшнему дню.
Вскоре они выехали. Кэтлин могла бы гораздо скорее добраться до города на Аполлоне, однако хотела кое о чем расспросить Калеба.
— Калеб, я уже сказала тебе вчера, что не поверила дядиным сообщениям о тебе и Тильде. Поэтому сейчас хотела бы задать тебе несколько вопросов.
— С удовольствием отвечу на все ваши вопросы, мэм.
— Дядя Оуэн уволил вас в конце апреля. Значит, «Белые дубы» оставались без присмотра почти пять месяцев.
— Нет, мэм, не в апреле, а в середине августа.
— Как! Но ведь вскоре я вернулась в Чарлстон! — удивилась Кэтлин. Почему же дядя солгал ей? Как же всего за месяц «Белые дубы» пришли в столь плачевное состояние? — Ты уверен в этом, Калеб?
— О да, мэм. Я хорошо помню: это случилось через неделю после того, как мы узнали, что ваш батюшка погиб. Мистер Оуэн рассказал нам об этом, получив ваше письмо. Мне очень жаль, мисс Кэйт.
Кэтлин была ошарашена. Что же заставило Оуэна солгать ей? Ее охватили смутные подозрения, однако она решила, что сейчас не время думать о них.
— А вы с Тильдой… После того как ушли из «Белых дубов», вы нашли себе работу?
— Мы пытались, мисс.
— Калеб, говори прямо.
— Нет, мы не нашли работу, мисс, во всяком случае, постоянную.
— На что же вы жили?
— Какое-то время мы провели у сестры Тильды. Тогда у меня иногда появлялась случайная работа…
— Почему же вы не искали постоянную?
— Из-за вашего дяди, мисс. Он распустил по городу слухи, что нам нельзя доверять. И после этого никто не хотел нанимать нас…
— Ох, Калеб, мне очень жаль…
— Вы ничуть не виноваты, мисс. Ваш дядя даже намекнул как-то, что нам лучше вообще уехать из Чарлстона, но Тильда не захотела расставаться с родственниками. И все же мы надеялись, что удача снова улыбнется нам, когда люди обо всем забудут…
Теперь уже Кэтлин не сомневалась: дядя затевал что-то нехорошее. Возможно, даже нанял людей, чтобы они разорили ее поместье.
«Но что же затевал дядя? — подумала Кэтлин. — Может, надеялся, что я отступлюсь от „Белых дубов“, увидев, каких сил и затрат требуют ремонт и обновление дома? Тогда мне пришлось бы жить у него и он при каждом удобном случае навязывал бы мне общество Гая Синклера. Что ж, и этого нельзя исключить».
Кэтлин смущало не только то, что она не может во всем этом разобраться. Она чувствовала себя виноватой в том, что подозревает родного брата отца в совершении таких ужасных поступков. Однако Кэтлин твердо решила докопаться до истины и получить ответы на все интересующие ее вопросы.
Когда экипаж доехал до Чарлстона, Кэтлин попросила Калеба высадить ее у причала, а после этого заняться своими делами. Однако тот и слышать об этом не хотел. Как и Дульси, он считал причал небезопасным местом для леди. Но в отличие от служанки он промолчал, хотя твердо решил не спускать глаз с хозяйки.
Кэтлин же, встретив на набережной незнакомого матроса, спросила, нет ли новостей о корабле «Полет чайки».
— Разве вы ничего не слышали, леди? — удивился он. — Да, вижу, и впрямь ничего не слышали.
— Так расскажи, что тебе известно, — улыбнулась Кэтлин, подумав, что этот парень, должно быть, из лондонских трущоб.
—Мы лишь сегодня обо всем узнали, а теперь в доках только об этом и говорят. Похоже, «Полет чайки» будет не слишком много плавать в ближайшее время.
— Что, корабль попал в шторм? — встревожилась Кэтлин.
— Да нет, мэм. Это все пираты, к тому же какие-то мерзавцы. Судно «Дженни Ли» обнаружило этот корабль к северу от Бермудов. Матросы увидели ужасное зрелище: вся команда с перерезанными глотками, море крови и все перевернуто вверх дном.
Калеба возмутило, что этот грубый и неотесанный матрос рассказывает леди о таких жутких подробностях. Однако тот, очевидно, получал от этого удовольствие и надеялся, что собеседница упадет и обморок, тогда он сможет как следует посмеяться. Но его постигло разочарование: Кэтлин не выказала никаких признаков страха, она не раз наблюдала такое.
— Так что же, все члены команды «Полета чайки» погибли?
— Большинство, мэм. Говорят, только один или двое подавали какие-то признаки жизни. Они-то и описали убийцу, напавшего на них.
— И кто же это был?
— Он не сообщил им своего имени и даже не оставил расписки, — насмешливо ответил матрос. — Хотя эта жуткая резня имеет определенный почерк. Они сказали, что он подплыл на большом парусном судне и был самым настоящим громилой с широченными плечами.
На мгновение у Кэтлин потемнело в глазах. Она вспомнила огромного Эрика и его изящную трехмачтовую баркентину «Сейведж». Однако Кэтлин тотчас отбросила эту нелепую мысль, прекрасно понимая, что Эрик не способен на подобное.
— А было ли что-то примечательное во внешности этого человека?
— А вы, мэм, как погляжу, очень любопытны, — усмехнулся матрос. — Никто не видел его лица. Он был во всем черном и в маске.
Кэтлин протянула матросу монету.
— Спасибо, что рассказал мне все это.
— Не оскорбляйте меня, мэм.
— Прости, — сказала Кэтлин. — Окажи мне еще одну услугу. Не видел ли ты, где стоит «Дженни Ли»?
— Вон там, внизу. Шестнадцатый причал…
Кэтлин быстро нашла «Дженни Ли». Судно только что вернулось с Барбадоса и направлялось в Новый Амстердам. Однако, как выяснилось, это торговое судно не делало по пути остановки в Кингстоне, так что писем не доставило. С каждым днем надежды Кэтлин на добрые вести таяли. Капитан Мерси подтвердил все, о чем рассказал матрос.
Кэтлин и Калеб, сев в экипаж, отправились по делам. В «Белые дубы» они вернулись только вечером. Люди Виглесворта доставили только что изготовленные дубовый стол, буфет и стулья.
Заметив возле дома легкую двухместную коляску тетки, Кэтлин направилась к ней.
— Простите, тетя Эстелла. Я не ждала вас сегодня.
— Я хотела дать тебе больше времени на размышления, однако Оуэн настаивал, чтобы мы поговорили сегодня.
— Пожалуйста, тетя Эстелла, садитесь. Я прикажу подать чай…
— Спасибо, дорогая, но твоя служанка Дульси уже принесла мне чай.
Налив себе чашку чаю, Кэтлин расположилась напротив тетки.
— Полагаю, мистер Синклер уже побеседовал с дядей Оуэном?
— Да. Я, правда, не слышала, о чем они говорили, но твой дядя ужасно расстроился. Поэтому он и потребовал, чтобы я отправилась к тебе сегодня.
— Тетя Эстелла, мы, конечно, все обсудим, однако уверена, толку от этого не будет. Я не соглашусь выйти замуж за Гая Синклера, и ничто не заставит меня изменить моих намерений.
— Но, Кэтлин, ведь мистер Синклер — прекрасный человек, и он обожает тебя! Не понимаю, почему ты так упрямишься.
Кэтлин почти не сомневалась: Оуэн что-то затевает. Но ей казалось, что тетка в этом не участвует. Тем не менее она решила не говорить ей о своих подозрениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Вскоре они выехали. Кэтлин могла бы гораздо скорее добраться до города на Аполлоне, однако хотела кое о чем расспросить Калеба.
— Калеб, я уже сказала тебе вчера, что не поверила дядиным сообщениям о тебе и Тильде. Поэтому сейчас хотела бы задать тебе несколько вопросов.
— С удовольствием отвечу на все ваши вопросы, мэм.
— Дядя Оуэн уволил вас в конце апреля. Значит, «Белые дубы» оставались без присмотра почти пять месяцев.
— Нет, мэм, не в апреле, а в середине августа.
— Как! Но ведь вскоре я вернулась в Чарлстон! — удивилась Кэтлин. Почему же дядя солгал ей? Как же всего за месяц «Белые дубы» пришли в столь плачевное состояние? — Ты уверен в этом, Калеб?
— О да, мэм. Я хорошо помню: это случилось через неделю после того, как мы узнали, что ваш батюшка погиб. Мистер Оуэн рассказал нам об этом, получив ваше письмо. Мне очень жаль, мисс Кэйт.
Кэтлин была ошарашена. Что же заставило Оуэна солгать ей? Ее охватили смутные подозрения, однако она решила, что сейчас не время думать о них.
— А вы с Тильдой… После того как ушли из «Белых дубов», вы нашли себе работу?
— Мы пытались, мисс.
— Калеб, говори прямо.
— Нет, мы не нашли работу, мисс, во всяком случае, постоянную.
— На что же вы жили?
— Какое-то время мы провели у сестры Тильды. Тогда у меня иногда появлялась случайная работа…
— Почему же вы не искали постоянную?
— Из-за вашего дяди, мисс. Он распустил по городу слухи, что нам нельзя доверять. И после этого никто не хотел нанимать нас…
— Ох, Калеб, мне очень жаль…
— Вы ничуть не виноваты, мисс. Ваш дядя даже намекнул как-то, что нам лучше вообще уехать из Чарлстона, но Тильда не захотела расставаться с родственниками. И все же мы надеялись, что удача снова улыбнется нам, когда люди обо всем забудут…
Теперь уже Кэтлин не сомневалась: дядя затевал что-то нехорошее. Возможно, даже нанял людей, чтобы они разорили ее поместье.
«Но что же затевал дядя? — подумала Кэтлин. — Может, надеялся, что я отступлюсь от „Белых дубов“, увидев, каких сил и затрат требуют ремонт и обновление дома? Тогда мне пришлось бы жить у него и он при каждом удобном случае навязывал бы мне общество Гая Синклера. Что ж, и этого нельзя исключить».
Кэтлин смущало не только то, что она не может во всем этом разобраться. Она чувствовала себя виноватой в том, что подозревает родного брата отца в совершении таких ужасных поступков. Однако Кэтлин твердо решила докопаться до истины и получить ответы на все интересующие ее вопросы.
Когда экипаж доехал до Чарлстона, Кэтлин попросила Калеба высадить ее у причала, а после этого заняться своими делами. Однако тот и слышать об этом не хотел. Как и Дульси, он считал причал небезопасным местом для леди. Но в отличие от служанки он промолчал, хотя твердо решил не спускать глаз с хозяйки.
Кэтлин же, встретив на набережной незнакомого матроса, спросила, нет ли новостей о корабле «Полет чайки».
— Разве вы ничего не слышали, леди? — удивился он. — Да, вижу, и впрямь ничего не слышали.
— Так расскажи, что тебе известно, — улыбнулась Кэтлин, подумав, что этот парень, должно быть, из лондонских трущоб.
—Мы лишь сегодня обо всем узнали, а теперь в доках только об этом и говорят. Похоже, «Полет чайки» будет не слишком много плавать в ближайшее время.
— Что, корабль попал в шторм? — встревожилась Кэтлин.
— Да нет, мэм. Это все пираты, к тому же какие-то мерзавцы. Судно «Дженни Ли» обнаружило этот корабль к северу от Бермудов. Матросы увидели ужасное зрелище: вся команда с перерезанными глотками, море крови и все перевернуто вверх дном.
Калеба возмутило, что этот грубый и неотесанный матрос рассказывает леди о таких жутких подробностях. Однако тот, очевидно, получал от этого удовольствие и надеялся, что собеседница упадет и обморок, тогда он сможет как следует посмеяться. Но его постигло разочарование: Кэтлин не выказала никаких признаков страха, она не раз наблюдала такое.
— Так что же, все члены команды «Полета чайки» погибли?
— Большинство, мэм. Говорят, только один или двое подавали какие-то признаки жизни. Они-то и описали убийцу, напавшего на них.
— И кто же это был?
— Он не сообщил им своего имени и даже не оставил расписки, — насмешливо ответил матрос. — Хотя эта жуткая резня имеет определенный почерк. Они сказали, что он подплыл на большом парусном судне и был самым настоящим громилой с широченными плечами.
На мгновение у Кэтлин потемнело в глазах. Она вспомнила огромного Эрика и его изящную трехмачтовую баркентину «Сейведж». Однако Кэтлин тотчас отбросила эту нелепую мысль, прекрасно понимая, что Эрик не способен на подобное.
— А было ли что-то примечательное во внешности этого человека?
— А вы, мэм, как погляжу, очень любопытны, — усмехнулся матрос. — Никто не видел его лица. Он был во всем черном и в маске.
Кэтлин протянула матросу монету.
— Спасибо, что рассказал мне все это.
— Не оскорбляйте меня, мэм.
— Прости, — сказала Кэтлин. — Окажи мне еще одну услугу. Не видел ли ты, где стоит «Дженни Ли»?
— Вон там, внизу. Шестнадцатый причал…
Кэтлин быстро нашла «Дженни Ли». Судно только что вернулось с Барбадоса и направлялось в Новый Амстердам. Однако, как выяснилось, это торговое судно не делало по пути остановки в Кингстоне, так что писем не доставило. С каждым днем надежды Кэтлин на добрые вести таяли. Капитан Мерси подтвердил все, о чем рассказал матрос.
Кэтлин и Калеб, сев в экипаж, отправились по делам. В «Белые дубы» они вернулись только вечером. Люди Виглесворта доставили только что изготовленные дубовый стол, буфет и стулья.
Заметив возле дома легкую двухместную коляску тетки, Кэтлин направилась к ней.
— Простите, тетя Эстелла. Я не ждала вас сегодня.
— Я хотела дать тебе больше времени на размышления, однако Оуэн настаивал, чтобы мы поговорили сегодня.
— Пожалуйста, тетя Эстелла, садитесь. Я прикажу подать чай…
— Спасибо, дорогая, но твоя служанка Дульси уже принесла мне чай.
Налив себе чашку чаю, Кэтлин расположилась напротив тетки.
— Полагаю, мистер Синклер уже побеседовал с дядей Оуэном?
— Да. Я, правда, не слышала, о чем они говорили, но твой дядя ужасно расстроился. Поэтому он и потребовал, чтобы я отправилась к тебе сегодня.
— Тетя Эстелла, мы, конечно, все обсудим, однако уверена, толку от этого не будет. Я не соглашусь выйти замуж за Гая Синклера, и ничто не заставит меня изменить моих намерений.
— Но, Кэтлин, ведь мистер Синклер — прекрасный человек, и он обожает тебя! Не понимаю, почему ты так упрямишься.
Кэтлин почти не сомневалась: Оуэн что-то затевает. Но ей казалось, что тетка в этом не участвует. Тем не менее она решила не говорить ей о своих подозрениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115