Свирель отошла от брата и переступила порог камеры.
— А где папа и мама?
Люсьен посмотрел на нее:
— Разве они не с тобой?
— А почему они должны быть со мной?
— Их увезли этим утром. По специальному приказу. Мы подумали, что тебе удалось добиться их освобождения.
— Нет! — Она попятилась и прислонилась к стене. — Maman! Papa! Вы здесь?
В ответ раздались лишь мольбы о помощи из других камер.
— Освободите меня, у меня есть золото. Много.
— Возьмите с собой моих детей, ради всего святого! Избавьте детей от этого ада!
Джайлз слегка подтолкнул Люсьена и его семейство в знак того, что надо уходить. Он отдал Люсьену факел и махнул рукой в сторону лестницы. Схватив за руку Свирель, он потянул ее вслед за ними.
Она упиралась.
— Нет! Я не могу оставить их здесь! Я знаю, что они здесь.
Он остановился и тряхнул ее за плечи:
— Вы должны спасти вашего брата и его семью. А ваших отца и мать мы еще отыщем. Только не сейчас. В роли Девинетт только вы сможете вывести нас отсюда. А теперь давайте, играйте эту революционерку, эту шлюху. И быстренько!
София кивнула, ее плечи поникли. Все стали подниматься по темной лестнице. Наверху света было побольше, и София с тревогой увидела, какой след оставило на ее родных пребывание в тюрьме.
Люсьен, когда-то широкоплечий и склонный к полноте, теперь напоминал юношу, худощавого и даже высохшего. Его жена Ноэль, славившаяся при дворе Бурбонов лучезарной красотой и ангельским характером, выглядела изможденной. К груди она прижимала спеленутого младенца и напевала странную заунывную мелодию, утешая ребенка. Ее когда-то длинные чудесные волосы свисали космами, словно их кто-то грубо и безжалостно обкорнал.
Близнецы Феликс и Люсьен Виктор вцепились в складки замызганного материнского платья. Личики их были худенькими и чумазыми, мальчики шмыгали носами и глядели на всех огромными глазищами.
Боль от того, что предстало глазам Софии, немедленно привела ее в чувство и заставила действовать. Развязав веревки на принесенном с собой узле, она достала кое-какую одежду. Вручив Джайлзу широкий плащ, сказала:
— Наденьте на Ноэль да смотрите, чтобы и ребенок был укрыт.
Она повернулась к брату, сунула ему в руки мундир, такой же, какой был на Джайлзе и Оливере, и велела надеть.
Со двора все еще раздавались громкие крики, забухал пожарный колокол тюрьмы. Времени оставалось в обрез, надо было бежать, пока во дворе не утихла суматоха.
Стоя на коленях перед племянниками, София натягивала им на головки красные колпаки санкюлотов.
— А вы кто? — спросил Феликс.
— Я… — Она хотела сказать, «ваша тетя София», но вовремя спохватилась. — Я — гражданка Девинетт. И мы сейчас с вами затеем игру. Веселую. — Она подхватила на руки Люсьена Виктора и, передав его Джайлзу, взяла Феликса, быстро чмокнув того в чумазую щечку. — А теперь слушайте. Сначала ведите себя тихо, как мышки. А потом мы с вами будем прятаться…
И с Феликсом на руках она заторопилась прочь из тюрьмы. За ней поспешили Люсьен, поддерживавший под руку Ноэль, и Джайлз с Люсьеном Виктором на руках.
Оливер уже подъехал почти к самым воротам. Как только все вскарабкались в повозку, он щелкнул кнутом и дернул поводья. Лошади рванули с места, и в ту же минуту поднялся крик:
— Побег! Побег! Лови их! Заключенные сбежали!
Но у ворот не осталось ни одного стражника, и беглецов некому было задержать. Вслед им прозвучали выстрелы.
Джайлз отстреливался и крикнул Девинетт:
— Заставь пригнуться! Пусть все пригнутся!
Она накрыла близнецов собой и приказала Ноэль почти распластаться в повозке, чтобы не зацепило малыша. Повозка быстро промчалась по площади перед тюрьмой и свернула в первую же боковую улочку, а потом и другие на их пути. Так, зигзагами, они петляли по узеньким, неказистым улочкам района Юните, где сейчас находились. Оливер вовсю гнал лошадей.
— Он знает, куда ехать? — прокричал Джайлз.
— Да. Теперь недалеко, — ответила София. Она крепко прижимала к себе под мышками близнецов, оберегая их, потому что повозку, мотало из стороны в сторону. Она смотрела назад на высоченные мрачные стены тюрьмы Аббайе и чуть не плакала. Ее родители… Что с ними случилось? Почему она опоздала?
Она заметила мрачное выражение на лице Джайлза; Он наблюдал за ней.
— Мы найдем их. Обязательно. Мы отыщем их вместе. Обещаю, — сказал он ей.
Когда тряская гонка внезапно замедлилась, София увидела, что они все еще очень далеко от городских ворот.
Оливер оглянулся и сказал:
— Лошади выбились из сил, так что без толку махать на них кнутом. Да если мы так будем мчаться, то привлечем к себе внимание.
Она согласилась.
— О нашем побеге скоро узнают во всем городе. Значит, придется использовать запасной вариант.
Джайлз спрыгнул с повозки.
— У вас есть и запасной вариант?
София лишь пожала плечами:
— А вы думаете, у меня в запасе ничего нет?
Он усмехнулся с довольным видом и стал помогать Ноэль с младенцем ступить на землю.
Покопавшись в соломе, закрывавшей дно повозки, София вытащила еще два узла с одеждой.
— Бросьте мундиры. — Она махнула рукой в сторону кучи мусора на дороге. — Закопайте их там и наденьте вот это, — приказала она, выуживая из узлов одежонку.
Для себя самой она придумала видоизменить внешность старой карги. Ни соответствующего грима, ни восковых Эмминых бородавок на ней сейчас не было, поэтому она решила спрятать лицо под низко опущенным капюшоном, а капор набить тряпками и прикрепить под плащом на спине в виде горба. Если идти с опущенной головой, то вполне можно сойти за согбенную годами старуху. Лишь бы никому не пришло в голову пристально разглядывать ее лицо и руки.
Когда все переоделись, Оливер распряг лошадей. Повозку бросили в одном из безлюдных переулков, лошадей оставили в другом.
Джайлз склонился над сгорбленной фигурой.
— Медленно идем, далеко нам не уйти.
— Да, верно, — согласилась она и оглянулась на семейство брата. Ни дети, ни их ослабевшие родители не были в состоянии передвигаться быстрее.
— Иди вперед, — приказала она Оливеру. — Пусть наш друг приготовится к нашему приходу.
И Оливер решительно заспешил вперед.
В городе бухали колокола церквей, раздавался бой барабанов, извещавших о казни королевы.
Кровь. Кровь. Кровь.
Остановясь на углу и оглядываясь, София поняла, что на пустынных улицах — почти весь Париж отправился поглазеть на казнь королевы, а кто-то заперся в своем доме, опасаясь разнузданной толпы и неизбежных потасовок, — они непременно бросятся в глаза.
Джайлз подошел к ней. Она взглянула на него и поняла, что их мысли совпали.
— Нам необходимо разделиться на группы. Уже недалеко, но вместе мы слишком заметны.
Если она ожидала возражений, то его ответ должен был удивить ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98