Если бы они обратились к мистеру Льюису или к любому из его коллег, вся сделка заняла бы не больше часа. Но в этом странном, как они считали, городе только каждый десятый разговаривал на американском английском, и им приходилось надеяться на удачу. Только на следующий день, к вечеру, им удалось связаться с человеком, известным под кличкой Красный Глаз.
Услышав такое имечко, они предполагали, что увидят индейца или старого бандита. Поэтому Кейси с некоторой тревогой отдернул занавеску, отделявшую внешнюю часть магазина от задней комнаты. К своему удивлению, он обнаружил там китайца.
Он сидел на полу на груде подушечек, за низеньким черным столиком, на котором были разбросаны мелкие монеты и куски какого-то непонятного металла.
Его руки торчали из чересчур длинных рукавов красного шелкового халата, как крылья неизвестной птицы. Его голова была совершенно лысой. Когда Кейси и Дженкс вошли, он сидел, согнувшись над столом, и через увеличительное стекло смотрел, прищурившись, на какие-то железяки.
Он даже не взглянул на них, когда они вошли!
Вывеска над входом гласила, что это магазин часов, и передняя комната была завалена пыльными часами: большими, маленькими, часами с кукушкой, часами со звоном.
Несинхронное тиканье звучало, как щелканье челюстей гигантских насекомых и проникало через тонкую занавеску в заднюю комнату, как будто не было никакого барьера. Звук действовал Кейси на нервы, а Дженкс начал нервничать с той самой минуты, как они открыли дверь.
Видя, что человечек продолжает смотреть в лупу, как будто вовсе не замечая их, Кейси пару раз кашлянул и произнес, как ему велели:
— Я от вашего племянника.
Человечек отложил в сторону маленький механизм, который только что изучал, и взял в руки другой. Кейси подумал, что они попали не туда. И глупый китаец, который послал их в этот магазин, ошибся или подшутил над ними, и этот тощий человечек в женской ночной одежде, наверно, всего лишь тот, за кого себя и выдавал — обычный часовщик.
Кейси начал выходить из себя, и от тиканья часов у него заболела голова. Единственным, что останавливало его от того, чтобы не вынуть револьвер и не сделать дырку в потолке или в том, что подвернется под руку, была мысль о том, что ему придется начинать сначала поиск человека, который достаточно хорошо знает этот варварский город, чтобы продать то, что ему не принадлежало, тому, кто не имел права это покупать.
Он видел, как взгляд Дженкса нервно метался по комнате, как будто он искал спасения, и почувствовал запах пота своего компаньона. Молчание продлилось еще пару секунд, он уже собирался стрельнуть куда-нибудь, не думая о том, чем ему это грозит, но как раз в этот момент китаец отложил свое увеличительное стекло.
— У вас есть что-то для меня, — сказал он.
Это был не вопрос, а утверждение, но облегчение, охватившее Кейси, когда он обнаружил, что человечек по крайней мере говорил на сносном английском, сменилось раздражением, когда он услышал монотонную, равнодушную речь и заметил бесстрастное выражение его узких черных глаз.
Он осторожно произнес:
— Как сказать. Мы продаем не часы, наша вещь стоит недешево. Про вас говорят, что вы знаете людей, которые хорошо заплатят за качественный товар.
— Дай ему это, Кейс, — пробормотал Дженкс, слизывая пот, выступивший на верхней губе. — Надо покончить со всем этим делом и поскорее убираться отсюда.
Кейси не обратил на него внимания и продолжал смотреть на маленького китайца. Он никогда раньше не предполагал, что очень трудно смотреть на того, кто смотрит на тебя не моргая.
— Перед тем как я покажу вам, что у меня есть, нам надо кое-что уточнить. Если хоть одна живая душа узнает, откуда этот предмет, — ты мертвец. Если попытаешься обмануть меня — умрешь еще быстрее. Мы поняли друг друга, да? "
Китаец молча протянул к нему руку ладонью вверх.
Дженкс подтолкнул Кейси в бок, и тот зло сверкнул на него глазами. Но правда заключалась в том, что Кейси и сам страстно желал поскорее продать этот крест. С тех самых пор, как они забрали его у той девицы, Кейси потерял сон.
Он объяснял себе это тем, что был слишком взволнован, планируя, на что он потратит вырученные деньги. На самом же деле почти все время он проводил, вздрагивая при виде чьей-нибудь тени и прислушиваясь к каждому скрипу ступенек, и как он ни старался не думать о том ужасном проклятии, о котором без конца твердил ему Дженкс, он постоянно о нем вспоминал. Хорошо бы поскорее вытащить крест из кармана и поменять его на звонкую монету.
Он кивнул Дженксу, который, взведя курок, встал у закрытого занавеской дверного проема. Видно было, что он нервничает до такой степени, что застрелил бы даже бездомную кошку, если бы ей случилось прошмыгнуть в комнату.
Кейси достал крест из кармана и положил его на стол.
Человечек взял в руку увеличительное стекло и посмотрел на крест. Он долго рассматривал этот предмет, поворачивая его то так, то эдак, поднося его к свету, двигая лупу вниз по всей его длине, а потом снова вверх, изучая каждый изгиб и каждую закорючку. Он так долго разглядывал крест, что Кейси почувствовал, как пот стекает по его спине. Тиканье часов громом отдавалось в его ушах.
Наконец Красный Глаз положил лупу на стол;
— Хорошая работа, очень хорошая, — сказал он. — Это Сейерз, один из самых лучших мастеров в ювелирном деле.
Кейси бросил победный взгляд на Дженкса:
— Лучший, да?
Человечек удовлетворенно кивнул:
— Каждая хорошая работа — произведение искусства и всегда пользуется спросом. Это изделие что-то необыкновенное, но, возможно, я смогу продать его для вас.
— Сколько? — спросил Кейси, сделав над собой усилие, чтобы его голос не звучал слишком нетерпеливо.
Красный Глаз посмотрел ему в глаза по-прежнему без всякого выражения.
— Вы понимаете, что мы берем комиссионные?
Кейси нетерпеливо кивнул.
— Это моя политика — говорить моим клиентам откровенно, сколько я хочу получить от сделки. Это позволяет избежать недоразумений в дальнейшем.
— Сколько? — повторил Кейси.
— Я, наверное, смогу продать это… — китаец сделал удивительно грациозный жест рукой с длинными пальцами, показывая на крест, лежащий на столе, — за двадцать пять американских долларов. Вы получите за него десять долларов.
Далее последовал промежуток времени, отмеченный нарастающим пронзительным тиканьем часов, в течение которого Кейси думал, что он, наверное, все не так понял. И затем прозвучала еще более длинная мелодия «тик-так, тик-так», пока он не овладел собой и не проговорил хрипло:
— Что вы сказали?
Лицо Красного Глаза оставалось все таким же равнодушным и бесстрастным.
— Это честная цена, уверяю вас. Вы можете спросить…
— Двадцать пять долларов?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82