Юбка и короткий жакет прекрасно подчеркивали ее стройный силуэт. Она надела черные туфли и кашемировое пальто с воротником-стойкой, которое отец подарил ей на прошлое Рождество.
Внизу ее ждала Аврора.
– Ты просто обворожительна! Наш директор дар речи потеряет…
– А ты разве не уезжаешь? – удивилась Паскаль. Аврора по-прежнему была в джинсах, пуловере и кроссовках.
– У Жоржа сегодня дежурство. Я посмотрю телевизор и пораньше лягу спать. Желаю тебе классно провести вечер.
– Попробую.
– И будь благоразумна на дороге.
Эти ежедневные разъезды до чертиков надоели Паскаль, но сегодня она чувствовала себя легко и радостно и была готова провести вечер в компании мужчины, который ей нравился. Паскаль доехала до Тулузы и оставила машину на стоянке у площади Сент-Этьен. Это был квартал узких приветливых улочек и небольших гостиниц особого рода. Дойдя до улицы Нино, она нашла нужный дом и остановилась у двери, которая выглядела настолько внушительной, что, прежде чем позвонить, Паскаль еще раз проверила адрес.
Через две минуты Лоран открыл маленькую боковую дверь и провел ее через мощеный двор к красивому каменному дому эпохи Ренессанса.
– Министерство здравоохранения хорошо заботится о вас! – пошутила она, входя в просторный холл.
– Вообще-то это наш семейный дом, мои предки всегда жили в Тулузе.
Он провел ее в маленький салон, где на камине горел светильник и стояли два больших обитых голубым велюром канапе. Лоран помог Паскаль снять пальто и пригласил ее сесть.
– Моя профессия неудобна тем, что меня могут направить в любой конец Франции. Когда мне предложили пост директора в Пюрпане, я был счастлив, что могу вернуться домой. Правда, не знаю, сколько это может продлиться.
– Вы обязаны принимать то, что вам предлагают?
– Обычно речь идет о повышении, поэтому от таких предложений, как правило, не отказываются. А кроме того, многое зависит от отношения к своей карьере!
Лоран чувствовал себя свободно, улыбался и выглядел по-домашнему элегантно в черных брюках и белой рубашке с расстегнутым воротничком. На низком столике стояла бутылка шампанского в ведерке со льдом, чашечки с оливками, блюдо с лососем и два фужера богемского хрусталя.
– Я счастлив принимать вас у себя дома, так как могу отблагодарить вас за то, что вы приглашали меня в Пейроль, – сказал он, откупоривая шампанское.
Огонь в камине согревал маленький салон, создавая приятную интимную атмосферу. Паскаль откинулась на спинку канапе и сделала несколько глотков. Она хотела расслабиться и почувствовать себя более уверенно. Свидание с Лораном все же немного смущало ее. Когда мужчина и женщина нравятся друг другу и знают об этом, им поначалу трудно найти нужные слова.
– Я приготовил для вас пулярку по-тулузски, – сообщил он.
– Вы сами готовили?
– Конечно! Ведь в этом и вся прелесть. Я не часто стою у плиты, но сегодня готовил по рецепту моей бабушки, он просто чудо. По крайней мере, я надеюсь на это.
– Расскажете мне об этом.
– Что ж, нужно взять гусиную печенку, трюфели, шампиньоны и…
Паскаль рассмеялась оттого, что разговор принял такой оборот. Романтическому рассказу Лоран предпочел кулинарию в чистом виде, что было весьма необычно.
– Могу ли я задать вам нескромный вопрос?
– Давайте.
– Почему такой мужчина, как вы, живет один?
– А что означает «такой мужчина»? Мое положение? Мой особняк?
– Нет, ваш шарм, ваше обаяние, – произнесла она, глядя ему прямо в глаза.
Этот комплимент привел его в замешательство, тем не менее он сделал над собой усилие и улыбнулся.
– Спасибо за то, что наделяете меня шармом. Во всяком случае, до сегодняшнего момента мое обаяние мне никак не помогало в отношениях с женщинами. Я несколько раз переживал сильное разочарование, поэтому сейчас я… не слишком-то доверчив.
– Вы боитесь мук любви?
– Скажем так, я опасаюсь разрушения иллюзий.
Он встал, чтобы подложить поленьев в камин и за этим занятием скрыть некоторое смущение. Когда он повернулся и взгляды их встретились, он вполне уверенно спросил:
– А как обстоит дело у вас?
– Полагаю, Самюэль рассказал вам о нашем разводе?
– Да, в общих чертах. Но он всегда очень волнуется, когда говорит о вас. Думаю, он до сих пор переживает то, что случилось между вами. Я не стал скрывать от него, что пригласил вас на обед, надеюсь, он не сердится на меня.
– Вы опасаетесь, что он плохо отнесется к этому? – удивилась Паскаль.
– Он уже плохо отнесся к этому.
Мысль о том, что Самюэль по-прежнему любит ее, наполнила ее и нежностью, и раздражением одновременно, но она тут же попыталась забыть об этом. У него теперь есть Марианна, их пути решительно разошлись.
– Пойдемте со мной, – тихо проговорил Лоран.
Она нехотя поднялась, чтобы последовать за ним в глубь дома. Они прошли в следующий салон, где царила менее интимная атмосфера, затем через темный коридор попали в большую кухню, отделенную занавесью от столовой.
– Это единственная комната, на которую у меня нашлись средства, чтобы обставить ее по своему вкусу. Как вы ее находите?
Сосновая мебель теплого оттенка хорошо сочеталась со светло-желтыми стенами, но в целом кухня имела чересчур современный вид.
– Мне очень нравится, только здесь не хватает небольшого беспорядка! Когда я вспоминаю кухню в Пейроле…
С наступлением осени практически все вечера они с Авророй проводили на кухне среди царящего там веселенького беспорядка. Когда одной из них приходило в голову попробовать новый рецепт, другая, сидя за старым столом, проверяла банковские счета. На металлических подносах красовалась разрозненная посуда и всяческая кухонная техника, которую они мало-помалу стаскивали с чердака. На подоконниках постоянно валялись какие-то журналы, книги, связки ключей.
– У вас дом, о котором можно только мечтать, он прекрасен, – серьезно произнес Лоран.
– Иногда я начинаю испытывать какое-то беспокойство по поводу этого дома. Я всегда считала, что нам там жилось счастливо, однако, по-видимому, моя мать была там несчастной. Все люди, которые знали ее в то время, периодически говорят мне, что она была очень печальна… И я уверена, что все дома хранят воспоминания о том, что в них происходило, накапливая положительную или отрицательную энергию. Если в доме произошла какая-то трагедия, то ее можно даже ощутить.
– Вы хотите сказать, что стены имеют память?
– Возможно. Первая жена моего отца сгорела заживо в одном из сараев, после этого мой отец уничтожил развалины того помещения.
Лоран повернулся к ней, держа в руке крышку кастрюли.
– Если вы будете думать о таких вещах, то, в конце концов, Пейроль перестанет вам нравиться. Да здесь, в моем доме, со времен эпохи Ренессанса чего только не происходило!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Внизу ее ждала Аврора.
– Ты просто обворожительна! Наш директор дар речи потеряет…
– А ты разве не уезжаешь? – удивилась Паскаль. Аврора по-прежнему была в джинсах, пуловере и кроссовках.
– У Жоржа сегодня дежурство. Я посмотрю телевизор и пораньше лягу спать. Желаю тебе классно провести вечер.
– Попробую.
– И будь благоразумна на дороге.
Эти ежедневные разъезды до чертиков надоели Паскаль, но сегодня она чувствовала себя легко и радостно и была готова провести вечер в компании мужчины, который ей нравился. Паскаль доехала до Тулузы и оставила машину на стоянке у площади Сент-Этьен. Это был квартал узких приветливых улочек и небольших гостиниц особого рода. Дойдя до улицы Нино, она нашла нужный дом и остановилась у двери, которая выглядела настолько внушительной, что, прежде чем позвонить, Паскаль еще раз проверила адрес.
Через две минуты Лоран открыл маленькую боковую дверь и провел ее через мощеный двор к красивому каменному дому эпохи Ренессанса.
– Министерство здравоохранения хорошо заботится о вас! – пошутила она, входя в просторный холл.
– Вообще-то это наш семейный дом, мои предки всегда жили в Тулузе.
Он провел ее в маленький салон, где на камине горел светильник и стояли два больших обитых голубым велюром канапе. Лоран помог Паскаль снять пальто и пригласил ее сесть.
– Моя профессия неудобна тем, что меня могут направить в любой конец Франции. Когда мне предложили пост директора в Пюрпане, я был счастлив, что могу вернуться домой. Правда, не знаю, сколько это может продлиться.
– Вы обязаны принимать то, что вам предлагают?
– Обычно речь идет о повышении, поэтому от таких предложений, как правило, не отказываются. А кроме того, многое зависит от отношения к своей карьере!
Лоран чувствовал себя свободно, улыбался и выглядел по-домашнему элегантно в черных брюках и белой рубашке с расстегнутым воротничком. На низком столике стояла бутылка шампанского в ведерке со льдом, чашечки с оливками, блюдо с лососем и два фужера богемского хрусталя.
– Я счастлив принимать вас у себя дома, так как могу отблагодарить вас за то, что вы приглашали меня в Пейроль, – сказал он, откупоривая шампанское.
Огонь в камине согревал маленький салон, создавая приятную интимную атмосферу. Паскаль откинулась на спинку канапе и сделала несколько глотков. Она хотела расслабиться и почувствовать себя более уверенно. Свидание с Лораном все же немного смущало ее. Когда мужчина и женщина нравятся друг другу и знают об этом, им поначалу трудно найти нужные слова.
– Я приготовил для вас пулярку по-тулузски, – сообщил он.
– Вы сами готовили?
– Конечно! Ведь в этом и вся прелесть. Я не часто стою у плиты, но сегодня готовил по рецепту моей бабушки, он просто чудо. По крайней мере, я надеюсь на это.
– Расскажете мне об этом.
– Что ж, нужно взять гусиную печенку, трюфели, шампиньоны и…
Паскаль рассмеялась оттого, что разговор принял такой оборот. Романтическому рассказу Лоран предпочел кулинарию в чистом виде, что было весьма необычно.
– Могу ли я задать вам нескромный вопрос?
– Давайте.
– Почему такой мужчина, как вы, живет один?
– А что означает «такой мужчина»? Мое положение? Мой особняк?
– Нет, ваш шарм, ваше обаяние, – произнесла она, глядя ему прямо в глаза.
Этот комплимент привел его в замешательство, тем не менее он сделал над собой усилие и улыбнулся.
– Спасибо за то, что наделяете меня шармом. Во всяком случае, до сегодняшнего момента мое обаяние мне никак не помогало в отношениях с женщинами. Я несколько раз переживал сильное разочарование, поэтому сейчас я… не слишком-то доверчив.
– Вы боитесь мук любви?
– Скажем так, я опасаюсь разрушения иллюзий.
Он встал, чтобы подложить поленьев в камин и за этим занятием скрыть некоторое смущение. Когда он повернулся и взгляды их встретились, он вполне уверенно спросил:
– А как обстоит дело у вас?
– Полагаю, Самюэль рассказал вам о нашем разводе?
– Да, в общих чертах. Но он всегда очень волнуется, когда говорит о вас. Думаю, он до сих пор переживает то, что случилось между вами. Я не стал скрывать от него, что пригласил вас на обед, надеюсь, он не сердится на меня.
– Вы опасаетесь, что он плохо отнесется к этому? – удивилась Паскаль.
– Он уже плохо отнесся к этому.
Мысль о том, что Самюэль по-прежнему любит ее, наполнила ее и нежностью, и раздражением одновременно, но она тут же попыталась забыть об этом. У него теперь есть Марианна, их пути решительно разошлись.
– Пойдемте со мной, – тихо проговорил Лоран.
Она нехотя поднялась, чтобы последовать за ним в глубь дома. Они прошли в следующий салон, где царила менее интимная атмосфера, затем через темный коридор попали в большую кухню, отделенную занавесью от столовой.
– Это единственная комната, на которую у меня нашлись средства, чтобы обставить ее по своему вкусу. Как вы ее находите?
Сосновая мебель теплого оттенка хорошо сочеталась со светло-желтыми стенами, но в целом кухня имела чересчур современный вид.
– Мне очень нравится, только здесь не хватает небольшого беспорядка! Когда я вспоминаю кухню в Пейроле…
С наступлением осени практически все вечера они с Авророй проводили на кухне среди царящего там веселенького беспорядка. Когда одной из них приходило в голову попробовать новый рецепт, другая, сидя за старым столом, проверяла банковские счета. На металлических подносах красовалась разрозненная посуда и всяческая кухонная техника, которую они мало-помалу стаскивали с чердака. На подоконниках постоянно валялись какие-то журналы, книги, связки ключей.
– У вас дом, о котором можно только мечтать, он прекрасен, – серьезно произнес Лоран.
– Иногда я начинаю испытывать какое-то беспокойство по поводу этого дома. Я всегда считала, что нам там жилось счастливо, однако, по-видимому, моя мать была там несчастной. Все люди, которые знали ее в то время, периодически говорят мне, что она была очень печальна… И я уверена, что все дома хранят воспоминания о том, что в них происходило, накапливая положительную или отрицательную энергию. Если в доме произошла какая-то трагедия, то ее можно даже ощутить.
– Вы хотите сказать, что стены имеют память?
– Возможно. Первая жена моего отца сгорела заживо в одном из сараев, после этого мой отец уничтожил развалины того помещения.
Лоран повернулся к ней, держа в руке крышку кастрюли.
– Если вы будете думать о таких вещах, то, в конце концов, Пейроль перестанет вам нравиться. Да здесь, в моем доме, со времен эпохи Ренессанса чего только не происходило!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73