Мама хранила его в старой серой, ничем не примечательной пластиковой папке. Она сохранила его намеренно. Может, ей хотелось сохранить доказательство существования Юлии?
– Ты слишком фантазируешь…
– Да, пожалуй, – признала Паскаль, поморщившись. – Мне в голову лезут разные ужасные мысли. Теперь мне все кажется подозрительным. Например, этот пожар, в котором заживо сгорела мать Адриана.
Вырвавшаяся невольно фраза передавала всю степень ее замешательства.
– Нет, я никого не обвиняю, Самюэль. Это всего лишь один из вопросов.
– Ты должна все их задать Анри.
Первый раз за этот вечер Паскаль попыталась улыбнуться.
– Конечно…
Она отчаянно боролась с сомнениями, пыталась найти для себя хоть какую-то опору, отчего неожиданно предстала перед ним хрупкой и уязвимой, совсем не той, какой была в остальное время. Возможно ли, чтобы Анри оказался подлецом? А Камилла? В это было трудно поверить, но, в конце концов, всякое могло случиться, и Паскаль предстоит раскрыть обман. Об этом Самюэлю даже думать не хотелось.
– Ты приготовишь мне кофе, моя красавица?
– Да, конечно. Ты, должно быть, считаешь меня эгоисткой, узнав то, ради чего я позвала. Но кому я могла рассказать все это?
– Я всегда приду, когда буду тебе нужен.
Паскаль уже взялась за ручку двери, но, услышав эти слова, обернулась.
– О, Самюэль… – только и смогла она произнести. Хотелось ли ей отблагодарить его? Сказать, что он был и остается ее лучшим другом? Ради нее он преодолел расстояние, разделявшее их, он обнял ее… Он обнимал ее, как влюбленный, в этом не было никаких сомнений, и Паскаль должна была оттолкнуть его, но она, напротив, прижалась к нему всем телом. Сколько же времени прошло с тех пор, как он прикасался к ней?
– Не позволяй мне ничего, – прошептал он, – выгони меня.
Не отпуская, он взял ее за подбородок и заглянул в глаза.
– Паскаль… Ты так мне нужна…
От сильного, мучительного желания его голос стал хриплым. Его рука скользнула под ее пуловер, его пальцы почувствовали ее атласную кожу.
– Самюэль, – прошептала она, – не надо…
Он с удовлетворением понял, что она готова сдаться, и страстно обнял ее. Прижавшись к нему, она с трудом дышала. Физическое влечение друг к другу не исчезало даже во время их ссор. Накануне того дня, когда состоялся их развод, они занимались любовью, отчаянно цепляясь друг за друга, как утопающие.
– Я не хочу, Самюэль. Мы пожалеем об этом.
Ему пришлось сделать над собой немалое усилие, чтобы отойти от нее. Ее влечение к нему тоже было очевидным, но, возможно, объяснялось тем, что она была одинока. Она, конечно, не спала с Лораном, для серьезных отношений ей требовалось время, поэтому ее желания не были удовлетворены. Этой мысли было достаточно, чтобы остудить его пыл.
– Да, ты права. Как же мой кофе?
Прекрасная улыбка, которую она подарила ему, опять обезоружила его. Неужели нет никаких шансов снова завоевать ее? Мог ли он отказаться от счастья и признать, что эта женщина навсегда покинет его? О, ему так хотелось стать отцом ее детей, целой дюжины детей, если она того захочет! Он всегда хотел, чтобы…
– Пойдем, Самюэль.
Она властно взяла его за руку и вывела из библиотеки.
Марианна долго плакала и в четыре утра вернулась к себе, рассудив, что Самюэль не должен застать ее в слезах. Она приняла холодный душ, потом теплый, который немного успокоил ее, затем приготовила себе завтрак, напоминающий размахом раблезианский пир. Тем хуже для ее талии, тем хуже для всего!
Ее комната была в ужасном беспорядке, поскольку каждый второй день она ночевала у Самюэля. В течение часа Марианна яростно занималась уборкой, после чего оделась и накрасилась. Даже при том, что она чувствовала себя такой несчастной, ей нужно было идти на работу. Если она где-то и ошибется, ничего страшного не произойдет. А вот степень ответственности Самюэля за своих пациентов – это уже серьезно. Ведь он, скорее всего, вообще не спал. Мысли об этом сводили ее с ума. Стоило бывшей жене всего лишь свистнуть, и он тут же с радостью помчался к ней. Мало того что он нашел Паскаль работу, дал ей денег, катал на вертолете, чтобы она не скучала, так он еще по первому зову бежит к ней среди ночи. И почему? Из альтруизма? Марианна ни секунды не верила в эту ложную дружбу между ними. Самюэль называл себя другом Паскаль только для того, чтобы не выдавать своих настоящих чувств.
Она стопроцентно была уверена в том, что Самюэль по-прежнему сходит с ума от этой девки, строящей из себя недотрогу. Он, видите ли, «не пришел в себя» после развода! На самом деле он был болен ею! Как она могла подумать, что сможет вылечить его?!
Сидя в автобусе, Марианна пыталась найти для себя правильное решение. Сможет ли она бросить его и не скучать по нему через три дня? Наверное, нет. Каждый раз, когда она, хлопнув дверью, уходила, она сама и возвращалась. Несчастная, жалкая женщина!
Без пятнадцати восемь она подходила к административному зданию больницы. Было очень холодно, и она ускорила шаг. Ее ожидал длинный серый и скучный день, придется печатать письма, слушать болтовню коллег, обедать в дурацкой больничной столовой. А вечером, возвратившись домой и не обнаружив на автоответчике никаких сообщений, ей в очередной раз придется переступить через собственную гордость… Но в любом случае, помирится она с Самюэлем или нет, она не станет встречать Рождество в Пейроле! Уж лучше остаться одной или поехать к родителям, которые будут рады принять ее даже в последнюю минуту.
– Здравствуйте, Марианна! Вы всегда пунктуальны, а это качество сейчас встречается все реже.
Она остановилась и поздоровалась с Лораном Вийневом. О нем говорили, что он всегда раньше всех приезжает на работу. То, что он остановился и поздоровался с ней, простой секретаршей, было лестно. Но она не тешила себя иллюзиями, так как эта милость была следствием его дружбы с Самюэлем.
– Вы, должно быть, замерзли, – сказал он учтиво. – Скорей идите в тепло.
Его забота расстроила Марианну, вместо того чтобы обрадовать, и она кивнула, чувствуя, как в горле сжимается комок.
– И поцелуйте Самюэля за меня. Надеюсь, все мы увидимся двадцать четвертого у Паскаль Фонтанель?
Марианна не смогла вынести его радостную улыбку и, не задумываясь, выпалила:
– Нет, это без меня! Паскаль без зазрения совести звонит ему и зовет на помощь посреди ночи… Я еще никогда не слышала о таких бывших женах! Пусть снова женятся, так будет проще для всех, а я не стану встречать с ними Рождество. Простите…
Лоран, застыв на месте, смотрел на нее с недоумением, и она пожалела о своей несдержанности. Пробормотав извинения, Марианна торопливо двинулась к больнице.
Паскаль заснула на рассвете и не слышала, как уехала Аврора. Она проснулась в девять утра, с удивлением увидев в окне дневной свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
– Ты слишком фантазируешь…
– Да, пожалуй, – признала Паскаль, поморщившись. – Мне в голову лезут разные ужасные мысли. Теперь мне все кажется подозрительным. Например, этот пожар, в котором заживо сгорела мать Адриана.
Вырвавшаяся невольно фраза передавала всю степень ее замешательства.
– Нет, я никого не обвиняю, Самюэль. Это всего лишь один из вопросов.
– Ты должна все их задать Анри.
Первый раз за этот вечер Паскаль попыталась улыбнуться.
– Конечно…
Она отчаянно боролась с сомнениями, пыталась найти для себя хоть какую-то опору, отчего неожиданно предстала перед ним хрупкой и уязвимой, совсем не той, какой была в остальное время. Возможно ли, чтобы Анри оказался подлецом? А Камилла? В это было трудно поверить, но, в конце концов, всякое могло случиться, и Паскаль предстоит раскрыть обман. Об этом Самюэлю даже думать не хотелось.
– Ты приготовишь мне кофе, моя красавица?
– Да, конечно. Ты, должно быть, считаешь меня эгоисткой, узнав то, ради чего я позвала. Но кому я могла рассказать все это?
– Я всегда приду, когда буду тебе нужен.
Паскаль уже взялась за ручку двери, но, услышав эти слова, обернулась.
– О, Самюэль… – только и смогла она произнести. Хотелось ли ей отблагодарить его? Сказать, что он был и остается ее лучшим другом? Ради нее он преодолел расстояние, разделявшее их, он обнял ее… Он обнимал ее, как влюбленный, в этом не было никаких сомнений, и Паскаль должна была оттолкнуть его, но она, напротив, прижалась к нему всем телом. Сколько же времени прошло с тех пор, как он прикасался к ней?
– Не позволяй мне ничего, – прошептал он, – выгони меня.
Не отпуская, он взял ее за подбородок и заглянул в глаза.
– Паскаль… Ты так мне нужна…
От сильного, мучительного желания его голос стал хриплым. Его рука скользнула под ее пуловер, его пальцы почувствовали ее атласную кожу.
– Самюэль, – прошептала она, – не надо…
Он с удовлетворением понял, что она готова сдаться, и страстно обнял ее. Прижавшись к нему, она с трудом дышала. Физическое влечение друг к другу не исчезало даже во время их ссор. Накануне того дня, когда состоялся их развод, они занимались любовью, отчаянно цепляясь друг за друга, как утопающие.
– Я не хочу, Самюэль. Мы пожалеем об этом.
Ему пришлось сделать над собой немалое усилие, чтобы отойти от нее. Ее влечение к нему тоже было очевидным, но, возможно, объяснялось тем, что она была одинока. Она, конечно, не спала с Лораном, для серьезных отношений ей требовалось время, поэтому ее желания не были удовлетворены. Этой мысли было достаточно, чтобы остудить его пыл.
– Да, ты права. Как же мой кофе?
Прекрасная улыбка, которую она подарила ему, опять обезоружила его. Неужели нет никаких шансов снова завоевать ее? Мог ли он отказаться от счастья и признать, что эта женщина навсегда покинет его? О, ему так хотелось стать отцом ее детей, целой дюжины детей, если она того захочет! Он всегда хотел, чтобы…
– Пойдем, Самюэль.
Она властно взяла его за руку и вывела из библиотеки.
Марианна долго плакала и в четыре утра вернулась к себе, рассудив, что Самюэль не должен застать ее в слезах. Она приняла холодный душ, потом теплый, который немного успокоил ее, затем приготовила себе завтрак, напоминающий размахом раблезианский пир. Тем хуже для ее талии, тем хуже для всего!
Ее комната была в ужасном беспорядке, поскольку каждый второй день она ночевала у Самюэля. В течение часа Марианна яростно занималась уборкой, после чего оделась и накрасилась. Даже при том, что она чувствовала себя такой несчастной, ей нужно было идти на работу. Если она где-то и ошибется, ничего страшного не произойдет. А вот степень ответственности Самюэля за своих пациентов – это уже серьезно. Ведь он, скорее всего, вообще не спал. Мысли об этом сводили ее с ума. Стоило бывшей жене всего лишь свистнуть, и он тут же с радостью помчался к ней. Мало того что он нашел Паскаль работу, дал ей денег, катал на вертолете, чтобы она не скучала, так он еще по первому зову бежит к ней среди ночи. И почему? Из альтруизма? Марианна ни секунды не верила в эту ложную дружбу между ними. Самюэль называл себя другом Паскаль только для того, чтобы не выдавать своих настоящих чувств.
Она стопроцентно была уверена в том, что Самюэль по-прежнему сходит с ума от этой девки, строящей из себя недотрогу. Он, видите ли, «не пришел в себя» после развода! На самом деле он был болен ею! Как она могла подумать, что сможет вылечить его?!
Сидя в автобусе, Марианна пыталась найти для себя правильное решение. Сможет ли она бросить его и не скучать по нему через три дня? Наверное, нет. Каждый раз, когда она, хлопнув дверью, уходила, она сама и возвращалась. Несчастная, жалкая женщина!
Без пятнадцати восемь она подходила к административному зданию больницы. Было очень холодно, и она ускорила шаг. Ее ожидал длинный серый и скучный день, придется печатать письма, слушать болтовню коллег, обедать в дурацкой больничной столовой. А вечером, возвратившись домой и не обнаружив на автоответчике никаких сообщений, ей в очередной раз придется переступить через собственную гордость… Но в любом случае, помирится она с Самюэлем или нет, она не станет встречать Рождество в Пейроле! Уж лучше остаться одной или поехать к родителям, которые будут рады принять ее даже в последнюю минуту.
– Здравствуйте, Марианна! Вы всегда пунктуальны, а это качество сейчас встречается все реже.
Она остановилась и поздоровалась с Лораном Вийневом. О нем говорили, что он всегда раньше всех приезжает на работу. То, что он остановился и поздоровался с ней, простой секретаршей, было лестно. Но она не тешила себя иллюзиями, так как эта милость была следствием его дружбы с Самюэлем.
– Вы, должно быть, замерзли, – сказал он учтиво. – Скорей идите в тепло.
Его забота расстроила Марианну, вместо того чтобы обрадовать, и она кивнула, чувствуя, как в горле сжимается комок.
– И поцелуйте Самюэля за меня. Надеюсь, все мы увидимся двадцать четвертого у Паскаль Фонтанель?
Марианна не смогла вынести его радостную улыбку и, не задумываясь, выпалила:
– Нет, это без меня! Паскаль без зазрения совести звонит ему и зовет на помощь посреди ночи… Я еще никогда не слышала о таких бывших женах! Пусть снова женятся, так будет проще для всех, а я не стану встречать с ними Рождество. Простите…
Лоран, застыв на месте, смотрел на нее с недоумением, и она пожалела о своей несдержанности. Пробормотав извинения, Марианна торопливо двинулась к больнице.
Паскаль заснула на рассвете и не слышала, как уехала Аврора. Она проснулась в девять утра, с удивлением увидев в окне дневной свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73