Ирена покачала головой.
— Теперь я вижу, какая участь была уготована мисс Бекер.
По его лицу пробежала тень.
— Мои люди забывают обо всем, когда их охватывает вожделение. Конечно, девчонка не выдержала бы целой ночи. Впрочем, так же как и вы, если я отдам вас им на растерзание. — Он усмехнулся. — Да вы должны благодарить Господа, что пробудили во мне нежные чувства и я готов избавить вас от этого!
Ирена кинула на Паркера испепеляющий взгляд.
— Вы считаете себя мужчиной, который может занять место Кристофера?
— Я доказывал свою состоятельность многим женщинам, и все оставались довольны, — небрежно заметил Алан. — А такая красотка, как вы, уж наверняка может рассчитывать на мою любовь и заботу.
— Вот она, ваша любовь! — с презрительным смехом вскричала Ирена, поднимая руку к щеке. — Если бы я могла выбирать, то бежала бы от такой любви как от чумы!
— Мои извинения, дорогая Ирена. Фентона предупредили, что ваш побег был бы крайне нежелателен. В своем усердии он выбрал, может быть, самый жестокий, но зато самый простой и действенный способ, чтобы помешать вам. Скажите только слово — и, по моему приказу конечно, все они станут верно и преданно служить вам… естественно, за небольшое вознаграждение.
— О, дорогой сэр, — с издевкой проговорила Ирена, — я так тронута вашей заботой, что хотела бы попросить кое о чем. Во-первых, мне нужны тряпки, чтобы заткнуть щели в окнах, во-вторых, таз с водой. Затем метла и совок, чтобы вымести весь этот мусор. — Она указала рукой на пыль и грязь на полу комнаты. — Да, и не забудьте чистое одеяло и пару чистых простыней.
— Я сделаю все, что смогу, миледи, — со смехом проговорил Паркер. — Между прочим, могу ли я считать, что вы приняли мое предложение?
— Можете считать все, что вам угодно, — медленно произнесла Ирена и отвернулась к окну. — Но я скорее приняла бы подобное предложение от гремучей змеи, чем от вас.
Любуясь прелестной фигуркой Ирены, Паркер с сожалением подумал, что девчонка слишком своенравна. Ну ничего, он человек терпеливый и может подождать. В конце концов для нее это лучший выход.
— Не буду торопить вас с ответом. Уверен, после приезда лорда Толбота вы передумаете.
Ирена не шелохнулась, и, только когда за ее спиной хлопнула дверь и со стуком опустился тяжелый засов, она повернулась и принялась мерить шагами комнату, отчаянно пытаясь заглушить растущую тревогу. Она молилась, чтобы Кристофер не принял брошенный ему вызов и продолжал скрываться под маской лорда Сакстона. У нее все равно разорвется сердце, если он погибнет, пытаясь спасти ее.
В надежде отвлечься от грустных мыслей Ирена ковырнула вилкой принесенное ей тушеное мясо. Оленина была пережаренная и слишком жесткая, но она принялась за еду, потому что нужно было поддерживать силы хотя бы ради будущего ребенка. Уже несколько месяцев она носила в себе драгоценный груз, и ее грела мысль, что теперь с ней всегда частица любимого человека.
Ирена задумалась, представив себе маленького мальчика с такими же, как у Кристофера, каштановыми локонами и серо-зелеными глазами. Он будет такой же смелый, как его отец, который не раз спасал ее от неминуемой гибели.
Сможет ли он сделать это и сейчас?
— О, пожалуйста, Господи, — молилась Ирена. — Господи, пожалуйста, не позволяй ему прийти сюда. Пожалуйста! Я не вынесу, если он погибнет!
Ирена свернулась калачиком на соломенной подстилке, приказав себе не думать о самом страшном — гибели Кристофера. Она попыталась уснуть, однако сон не шел. Через час или два в замке снова заскрежетал ключ, и Ирена встала, ожидая увидеть шерифа, но в дверях появился Хаггард.
— Прошу прощения, миледи. — Он склонил свою взъерошенную голову. — Шериф прислал меня, чтобы заткнуть вам окна.
Ирена с изумлением наблюдала, как Хаггард затыкает щели. Затем он взял видавшую виды метлу и начал усердно мести пол, подняв при этом такую пыль, что Ирена закашлялась и попросила его прекратить. Огорченный, Хаггард бросил метлу, вытер руки о штаны и удалился.
Вечером ей принесли еще одну порцию тушеной оленины и черного хлеба и, кроме того, полдюжины коротких толстых свечей и коробку с кремнями. К тому времени, когда Ирена закончила трапезу, наступили сумерки, и она зажгла пару свечей: одну поставила на стол, а другую — рядом с кроватью.
За окном догорал багровый закат. В комнате стало холодно, и Ирена легла, закутавшись в плащ и накрывшись единственным одеялом.
И тут на Ирену напала тоска. Как она ни пыталась поднять себе настроение, ее мысли неумолимо возвращались к Кристоферу. Закрыв глаза, она представила, что находится в объятиях мужа и его страстные поцелуи согревают ее. Она поплотнее закуталась в одеяло, заново переживая те блаженные минуты, которые они провели вместе.
Но стоило Ирене подумать о будущем, как ее охватывал страх, истощавший ее силы и лишавший воли. Ирену стали душить рыдания, из глаз брызнули слезы, как она себя ни уговаривала, что, пока есть жизнь, есть и надежда.
Она заснула обессиленная, не в состоянии больше ни плакать, ни думать о чем бы то ни было.
Лорд Сакстон сидел за письменным столом в своем рабочем кабинете и пытался сосредоточиться на хозяйственных вопросах. Нельзя сказать, чтобы это ему очень удавалось. Он был слишком взвинчен, ожидая хоть каких-то вестей о жене.
Но их все не было, и за ужином он почти не притронулся к еде. Рядом, украдкой вытирая слезы, стояла Эджи, которой страшно хотелось как-то утешить хозяина, но она не решалась произнести ни слова.
Когда вернулся Банди, Кристофер на время оживился, но тот не принес никаких новостей об Ирене. Кристофер жестом пригласил Банди сесть и разделить с ним ужин. Расстроенный донельзя Банди поспешно поел, а потом, извинившись, отправился проверять посты.
Слуги переживали горе вместе с хозяином. Казалось, даже камни старинного особняка тяжело вздыхают, сочувствуя его горю.
В следующий раз Банди появился уже за полночь, но так и не поднялся в хозяйские покои. У него не хватило духу снова сказать Кристоферу, что поиски не дали результата. Ведь это оставляло все меньше надежды на то, что Ирена жива.
Кристофер стоял в спальне жены, чувствуя в груди невыносимую тяжесть. Он невидящими глазами смотрел на бесконечные гребни, флаконы и баночки на туалетном столике и вспоминал ее шелковые густые волосы, аметистовые глаза и нежные губы.
Ирена отогрела его сердце, заставила его узнать, что такое настоящая любовь, и теперь это сердце разрывалось от тоски и боли. До того как Кристофер познакомился с Иреной, он не сомневался, что его единственной любовью в жизни останутся корабли и что никто никогда не вытеснит из его сердца эту страсть. Ни одна женщина не вызывала в нем такого трепета, какой он ощущал при виде наполненных ветром парусов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125