Через некоторое время все оказалось вовсе не таким ужасным. К концу июня крыша превратилась в настоящий цветущий сад из прелестных розовых, алых и пурпурных цветов. Они обвивали мою хижину со всех сторон, словно плющ. Со стороны это было безумно красиво. Однако внутри… казалось, что живешь в цветочном горшке.
– Я все же надеюсь, что у нас будет дощатый пол и настоящая крыша. Но не стану возражать, если придется пожить и в цветочном горшке. Обещаю, что вы не услышите от меня ни слова жалобы.
– А вам и не придется жаловаться, – засмеялась Тэйлор. – Я буду ныть за нас двоих.
Еще несколько минут подруги продолжали строить планы. А потом разошлись по своим номерам. Виктории не терпелось начать составлять свой список. Тэйлор собиралась написать мистеру Шерману письмо с указаниями. Надо было все уладить до отъезда. Она трудилась над письмом довольно долго, и когда наконец его содержание удовлетворило ее, поставила подпись и взяла еще один лист бумаги. Здесь она должна быть предельно краткой и четкой. Этот документ будет фигурировать в суде, поэтому свои мысли необходимо изложить очень доходчиво. Нельзя позволить себе никаких туманных просьб и объяснений. Тэйлор вздохнула. Это дело не доставляло ей удовольствия. И вдруг она ясно представила себе бал-маскарад в Лондоне, тут же поймала себя на этом и чуть не рассмеялась. Какой странный, удивительный оборот внезапно приняла ее жизнь! Она опять вздохнула и принялась за дело, не думая больше ни о своих мечтах, ни о своем прошлом. Взяла перо, макнула его в чернильницу и начала писать свою последнюю волю и завещание.
10
…страх упасть страшней паденья самого.
Уильям Шекспир «Цимбелин»
Лукас заснул в ожидании Тэйлор. Он намеревался было зайти к Виктории, забрать жену и притащить ее в постель, но потом отказался от этой мысли. Тэйлор и сама прекрасно представляет себе, который час, и если хочет просидеть полночи, болтая с подругой, его это не должно волновать.
Но почему-то волновало. Тэйлор необходим был покой, и потом, Лукасу хотелось, чтобы она спала рядом с ним. Ему нравилось, как она уютно устраивалась возле него. Нравилось обнимать ее и засыпать, вдыхая ее аромат. А кроме того, существовала еще одна причина. Во сне он был уязвим. В совсем недалеком прошлом все его ночи были удручающе похожи. Один и тот же кошмарный сон преследовал его, сжимал в своих мерзких тисках – и он всегда просыпался, готовый закричать в голос, с ощущением, что его сердце вот-вот выскочит из груди.
И этот кошмар никогда не менялся. Каждую ночь повторялось одно и то же. Так продолжалось, пока не появилась Тэйлор. Лукас даже не понял, как это произошло, но она стала его личным шаманом. Никакие демоны не проникали в его сны, когда она спала рядом. Если бы он был глупцом, верящим в сказки, то решил бы, что ее добродетель и чистота души оберегают его.
Лукас покрутил головой, безуспешно пытаясь отогнать эти мысли. Только дурак может позволить женщине иметь над собой такую власть. Если он не примет меры, то в конце концов она заставит его поверить, что все у него будет. И он, возможно, даже начнет думать, будто может стать таким, как и другие мужчины, и состариться в окружении семьи, которая любит его и нуждается в нем.
Но он реалист. Его не проведешь – он не станет предаваться столь безнадежным мыслям. Лукас устало вздохнул. Может, Хантер все-таки прав. Может, была какая-то неведомая причина, по которой его миновала беда. Его друг был единственным, кому Лукас доверился после войны. Хантер один знал все об убийстве людей из отделения Лукаса. Всех остальных солдат дома дожидались семьи. А у Лукаса ничего не было. И, конечно, он-то и не должен был остаться в живых.
Но, тем не менее, именно его смерть пощадила. Хантер настаивал, что причина для этого была и что когда-нибудь время и Господь Бог дадут ему знать, что это за причина. Насчет времени Лукас понял. Но вот что касается Бога, он не до конца осознавал, что это вообще такое. Он верил в Его существование, но никак не мог постичь Его логику. И в ^каком-то дальнем уголке его сознания все еще жила с детства мысль, что Господь совсем забыл о нем.
Если собственная мать не умела любить его, то как же мог это Бог?
Лукас не желал больше думать обо всем этом. Прошлое – это прошлое. Его не переделать. Но где же Тэйлор, разрази ее гром? Время уже перевалило за полночь. Он снова подумал, что ей необходимо выспаться, чтобы с утра быть свежей и отдохнувшей. И уверял себя, что только поэтому и волнуется о ней. Им обоим просто жизненно необходимо обсудить их будущее. Они должны наметить планы. Ведь не может же он просто так оставить ее одну в Бостоне, не представляя, что будет с ней завтра. Она говорила, что у нее здесь родственники. Так где же они тогда, черт побери? Почему не встретили ее в порту? Вопросы громоздились один на другой и не давали покоя. Лукас твердо решил настоять на том, чтобы познакомиться с этими родственниками. Он должен непременно быть уверен, что оставляет Тэйлор в надежных руках.
Ему надо скорее уезжать из Бостона. У него было чувство, что стены этого города сдавливают его. И, кроме того, чем дольше он с Тэйлор, тем труднее ему будет расстаться с ней. Господи, она просто сводит его с ума. Из-за нее у него в голове возникают невероятные мысли. Мечты, подумал он. Несбыточные мечты.
Так, незаметно для себя, Лукас заснул с мыслями о своей жене. Он не стал раздеваться, снял только обувь и визитку и улегся поверх одеяла.
Проснулся он сразу, как только услышал, что ключ вставили в замочную скважину, но не открыл глаз. Через несколько секунд дверь с шумом захлопнулась. Что-то Тэйлор не слишком внимательна, подумал он, а это не в ее духе.
Что-то случилось. Лукас сел на кровати и свесил ноги, и в это время Тэйлор ворвалась в альков. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять: произошло нечто ужасное. У нее был совершенно обезумевший вид. Что-то случилось с Викторией, решил он, ведь они весь вечер провели вместе.
Но Тэйлор не дала ему времени ни на какие расспросы.
– У вас есть с собой оружие? Он не смог скрыть удивления:
– Да. А что?
– Вам надо пойти со мной, Лукас. Поторопитесь! Наденьте башмаки и достаньте оружие. Мой револьвер в саквояже. Слава Богу, я не упаковала его в один из чемоданов!
Она повернулась и побежала к гардеробу. Разыскала на дне саквояжа револьвер и небольшую коробочку с патронами. Но руки у нее дрожали, и она тут же уронила и саквояж, и револьвер. Подняла револьвер, засунула его в карман пальто, потянулась за коробочкой с патронами. Но уронила и ее. Пули разлетелись по всей комнате. Тэйлор присела, собрала пригоршню и положила их в другой карман. Остальные боеприпасы и перевернутый саквояж оставила лежать на ковре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
– Я все же надеюсь, что у нас будет дощатый пол и настоящая крыша. Но не стану возражать, если придется пожить и в цветочном горшке. Обещаю, что вы не услышите от меня ни слова жалобы.
– А вам и не придется жаловаться, – засмеялась Тэйлор. – Я буду ныть за нас двоих.
Еще несколько минут подруги продолжали строить планы. А потом разошлись по своим номерам. Виктории не терпелось начать составлять свой список. Тэйлор собиралась написать мистеру Шерману письмо с указаниями. Надо было все уладить до отъезда. Она трудилась над письмом довольно долго, и когда наконец его содержание удовлетворило ее, поставила подпись и взяла еще один лист бумаги. Здесь она должна быть предельно краткой и четкой. Этот документ будет фигурировать в суде, поэтому свои мысли необходимо изложить очень доходчиво. Нельзя позволить себе никаких туманных просьб и объяснений. Тэйлор вздохнула. Это дело не доставляло ей удовольствия. И вдруг она ясно представила себе бал-маскарад в Лондоне, тут же поймала себя на этом и чуть не рассмеялась. Какой странный, удивительный оборот внезапно приняла ее жизнь! Она опять вздохнула и принялась за дело, не думая больше ни о своих мечтах, ни о своем прошлом. Взяла перо, макнула его в чернильницу и начала писать свою последнюю волю и завещание.
10
…страх упасть страшней паденья самого.
Уильям Шекспир «Цимбелин»
Лукас заснул в ожидании Тэйлор. Он намеревался было зайти к Виктории, забрать жену и притащить ее в постель, но потом отказался от этой мысли. Тэйлор и сама прекрасно представляет себе, который час, и если хочет просидеть полночи, болтая с подругой, его это не должно волновать.
Но почему-то волновало. Тэйлор необходим был покой, и потом, Лукасу хотелось, чтобы она спала рядом с ним. Ему нравилось, как она уютно устраивалась возле него. Нравилось обнимать ее и засыпать, вдыхая ее аромат. А кроме того, существовала еще одна причина. Во сне он был уязвим. В совсем недалеком прошлом все его ночи были удручающе похожи. Один и тот же кошмарный сон преследовал его, сжимал в своих мерзких тисках – и он всегда просыпался, готовый закричать в голос, с ощущением, что его сердце вот-вот выскочит из груди.
И этот кошмар никогда не менялся. Каждую ночь повторялось одно и то же. Так продолжалось, пока не появилась Тэйлор. Лукас даже не понял, как это произошло, но она стала его личным шаманом. Никакие демоны не проникали в его сны, когда она спала рядом. Если бы он был глупцом, верящим в сказки, то решил бы, что ее добродетель и чистота души оберегают его.
Лукас покрутил головой, безуспешно пытаясь отогнать эти мысли. Только дурак может позволить женщине иметь над собой такую власть. Если он не примет меры, то в конце концов она заставит его поверить, что все у него будет. И он, возможно, даже начнет думать, будто может стать таким, как и другие мужчины, и состариться в окружении семьи, которая любит его и нуждается в нем.
Но он реалист. Его не проведешь – он не станет предаваться столь безнадежным мыслям. Лукас устало вздохнул. Может, Хантер все-таки прав. Может, была какая-то неведомая причина, по которой его миновала беда. Его друг был единственным, кому Лукас доверился после войны. Хантер один знал все об убийстве людей из отделения Лукаса. Всех остальных солдат дома дожидались семьи. А у Лукаса ничего не было. И, конечно, он-то и не должен был остаться в живых.
Но, тем не менее, именно его смерть пощадила. Хантер настаивал, что причина для этого была и что когда-нибудь время и Господь Бог дадут ему знать, что это за причина. Насчет времени Лукас понял. Но вот что касается Бога, он не до конца осознавал, что это вообще такое. Он верил в Его существование, но никак не мог постичь Его логику. И в ^каком-то дальнем уголке его сознания все еще жила с детства мысль, что Господь совсем забыл о нем.
Если собственная мать не умела любить его, то как же мог это Бог?
Лукас не желал больше думать обо всем этом. Прошлое – это прошлое. Его не переделать. Но где же Тэйлор, разрази ее гром? Время уже перевалило за полночь. Он снова подумал, что ей необходимо выспаться, чтобы с утра быть свежей и отдохнувшей. И уверял себя, что только поэтому и волнуется о ней. Им обоим просто жизненно необходимо обсудить их будущее. Они должны наметить планы. Ведь не может же он просто так оставить ее одну в Бостоне, не представляя, что будет с ней завтра. Она говорила, что у нее здесь родственники. Так где же они тогда, черт побери? Почему не встретили ее в порту? Вопросы громоздились один на другой и не давали покоя. Лукас твердо решил настоять на том, чтобы познакомиться с этими родственниками. Он должен непременно быть уверен, что оставляет Тэйлор в надежных руках.
Ему надо скорее уезжать из Бостона. У него было чувство, что стены этого города сдавливают его. И, кроме того, чем дольше он с Тэйлор, тем труднее ему будет расстаться с ней. Господи, она просто сводит его с ума. Из-за нее у него в голове возникают невероятные мысли. Мечты, подумал он. Несбыточные мечты.
Так, незаметно для себя, Лукас заснул с мыслями о своей жене. Он не стал раздеваться, снял только обувь и визитку и улегся поверх одеяла.
Проснулся он сразу, как только услышал, что ключ вставили в замочную скважину, но не открыл глаз. Через несколько секунд дверь с шумом захлопнулась. Что-то Тэйлор не слишком внимательна, подумал он, а это не в ее духе.
Что-то случилось. Лукас сел на кровати и свесил ноги, и в это время Тэйлор ворвалась в альков. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять: произошло нечто ужасное. У нее был совершенно обезумевший вид. Что-то случилось с Викторией, решил он, ведь они весь вечер провели вместе.
Но Тэйлор не дала ему времени ни на какие расспросы.
– У вас есть с собой оружие? Он не смог скрыть удивления:
– Да. А что?
– Вам надо пойти со мной, Лукас. Поторопитесь! Наденьте башмаки и достаньте оружие. Мой револьвер в саквояже. Слава Богу, я не упаковала его в один из чемоданов!
Она повернулась и побежала к гардеробу. Разыскала на дне саквояжа револьвер и небольшую коробочку с патронами. Но руки у нее дрожали, и она тут же уронила и саквояж, и револьвер. Подняла револьвер, засунула его в карман пальто, потянулась за коробочкой с патронами. Но уронила и ее. Пули разлетелись по всей комнате. Тэйлор присела, собрала пригоршню и положила их в другой карман. Остальные боеприпасы и перевернутый саквояж оставила лежать на ковре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125