Вы пришли первыми и заплатили за семинар, поэтому я решил провести небольшое предварительное занятие. Если будут подходить еще люди, мы откроем двери в другой зал и займем его тоже, так что не волнуйтесь — места хватит всем. Итак, позвольте мне рассказать вам вкратце, чему именно вам предстоит научиться за эти выходные дни.
Он говорил и говорил, голос его звучал мягко, убаюкивал, и Риган постаралась просто выключить звук. Она достала из синей папки фотографию Шилдса и принялась сравнивать ее с оригиналом. Сходство оказалось весьма полным. То ли фото качественное, то ли оригинал за собой следит весьма тщательно. Потом ей стало скучно, и Риган принялась размышлять о собственных проблемах. Рассеянно она перевернула фото и принялась делать заметки. «Позвонить в службу безопасности и поговорить с ними о Питере Моррисе», — писала она. Потом: «Поговорить с Эйденом об Эмили Милан». Она подняла голову и оглядела затаивший дыхание зал. Публика слушала доктора Шилдса как зачарованная. Несомненно, этот человек является выдающимся психологом. Некоторые женщины подались вперед, словно неосознанно пытаясь стать хоть немного ближе к нему. Риган прислушалась к речи и через пару минут пришла к заключению, что доктор сосредоточился на двух моментах: жадности и страхе. Это яд, говорил Шилдс. И прежде чем люди осознают, что мир открыт перед ними и нет в мире такой вещи, которую они не могли бы получить, они должны избавиться от этих отравляющих душу эмоций.
Где-то в середине зала вверх взметнулась рука. Шилдс сделал шаг вперед и ободряюще улыбнулся:
— Что вы хотите спросить?
Женщина, поднимавшая руку, встала и нервно одернула плохо сидящую юбку.
— Я не уверена, что поняла… что все поняла правильно. Вы сказали, что мы должны открыть свой разум и осознать новые возможности. Но для этого нужно сначала избавиться от того яда, который накопился внутри…
Она заколебалась, и Шилдс кивнул:
— Все правильно, продолжайте.
— Ну… дело в том… я как-то не думала, что у меня внутри вообще есть яд.
Шилдс театрально всплеснул руками:
— Все мы люди, а потому у любого из присутствующих здесь внутри есть некая порция яда.
— Но я не знаю… не понимаю, что это за яд такой? — Женщина так и не справилась с застенчивостью. Она нервно теребила юбку и выглядела испуганной собственной смелостью.
Доктор Шилдс явно ожидал подобного вопроса. Он сложил руки за спиной, словно университетский профессор, и сделал еще шаг к аудитории.
— Теперь он совсем близко к Софи, — удовлетворенно прошептала Корди. — Запись должна получиться вполне качественной.
— Я думаю, эта женщина, которая задала вопрос, играет заранее подготовленную роль.
— Подстава? Может быть, — согласилась Корди.
— Скажите, — обратился Шилдс к женщине, — обижали ли вас когда-нибудь? Я имею в виду глубокие душевные раны.
Есть ли такой человек, у которого не было бы душевных ран, подумала Риган, вспомнив Денниса. Ей неожиданно стало интересно. Что именно предложит доктор Шилдс в качестве панацеи от душевных мук? Женщина, к которой был обращен вопрос, опустила глаза, и щеки ее вспыхнули.
— Да, — прошептала она. — Наверняка каждого, кто сюда пришел, хоть раз да обидели, — добавила она более уверенно. — Меня вот бросил мой бойфренд. Плевать ему было на меня и мои чувства… попользовался и бросил.
— Он ранил вашу душу, и в ней осталась обида, не так ли? — мягко спросил Шилдс. Взгляд его переместился на аудиторию, и он продолжал все более громким и уверенным голосом: — Кого из вас предали любимые? Кого использовали родственники и друзья? Кого обошли повышением на работе — заслуженным повышением?
В зале одна за другой поднимались вверх руки.
— Мужик просто гипнотизер, ты посмотри, — пробормотала Корди. — Эй, Риган, подними руку, а то телохранитель по-прежнему на тебя пялится.
Риган послушно подняла руку. Шилдс взирал на людей, как пророк, готовый изречь слово истины.
— Я уверен, что все эти обиды остались внутри вас. И они превратились в капли яда, который разъедает вашу душу и съедает ваш потенциал, способность к творчеству, любовь к жизни и оптимизм.
— Но как же от этого можно избавиться? — спросила та же женщина.
— Я научу вас, — отозвался доктор Шилдс. — К вечеру воскресенья, когда наш семинар закончится, вы будете очищены и готовы к тому, чтобы познавать и завоевывать открытый перед вами прекрасный мир. Я обещаю вам это. — Он сделал паузу, а потом вкрадчиво продолжил: — Теперь я предлагаю вам небольшое упражнение. Откройте, пожалуйста, ваши папки. Внутри вы найдете блокнот и ручку. Сейчас мы будем составлять список.
Шилдс сделал знак стоящему справа телохранителю. Тот мгновенно опустился на колени перед камином, и вот уже взметнулось пламя, согревая и без того теплое помещение.
— Так, достаем блокноты и демонстрируем энтузиазм, — прошептала Корди. — Черт, здесь уже жарко. Надо было волосы наверх зачесать. Я уже прямо чувствую, как они начинают завиваться.
Риган, которая привыкла к тому, что Корди все время нервничает из-за прически, проигнорировала ее нытье.
— Готовы? — воззвал Шилдс. — Прекрасно! Теперь послушайте. Я хочу, чтобы вы ответили на вопрос: что нужно, чтобы этот мир стал для вас идеальным? Может, он стал бы более приятным и радостным местом, если бы люди, которые обидели вас, просто исчезли? Представьте себе, что у вас есть такая волшебная сила. Делаете так, — он щелкнул пальцами, — и эти люди исчезают… навсегда. Представьте, что их больше нет. Возможно, тогда и обида уйдет. Исчезнет яд, разъедающий вашу душу. Постарайтесь поверить, что вы обладаете необходимой силой, и составьте список людей, которых вы бы желали убрать из этого мира.
Риган не верила своим ушам. Похоже, не одна она пребывала в шоке. Где-то у противоположной стены поднялась рука.
— Простите, доктор Шилдс, но правильно ли я поняла? Вы хотите, чтобы мы составили список, — женщина наконец встала, прижимая к груди блокнот, — список людей, которых мы хотели бы убить?
— Он ничего такого не говорил! — крикнул кто-то из зала. Шилдс вскинул руки, призывая к спокойствию:
— Вы можете называть этот список, как вам угодно. Если не любите резких и прямолинейных выражений, скажите себе просто: «Это список людей, которых я никогда больше не хочу видеть».
— То есть вы хотите, чтобы мы написали имена людей, которым желаем смерти? — переспросила женщина, не в силах поверить в услышанное.
— Именно это я и прошу вас сделать. Если люди, которые нанесли вам душевные раны и отравили вас, исчезнут, то вы избавитесь от воспоминаний о них и от того яда, что гложет вашу душу. Разве вам не станет легче?
— Наверное… но все же…
— Мне нужно больше бумаги! — раздался голос какого-то мужчины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Он говорил и говорил, голос его звучал мягко, убаюкивал, и Риган постаралась просто выключить звук. Она достала из синей папки фотографию Шилдса и принялась сравнивать ее с оригиналом. Сходство оказалось весьма полным. То ли фото качественное, то ли оригинал за собой следит весьма тщательно. Потом ей стало скучно, и Риган принялась размышлять о собственных проблемах. Рассеянно она перевернула фото и принялась делать заметки. «Позвонить в службу безопасности и поговорить с ними о Питере Моррисе», — писала она. Потом: «Поговорить с Эйденом об Эмили Милан». Она подняла голову и оглядела затаивший дыхание зал. Публика слушала доктора Шилдса как зачарованная. Несомненно, этот человек является выдающимся психологом. Некоторые женщины подались вперед, словно неосознанно пытаясь стать хоть немного ближе к нему. Риган прислушалась к речи и через пару минут пришла к заключению, что доктор сосредоточился на двух моментах: жадности и страхе. Это яд, говорил Шилдс. И прежде чем люди осознают, что мир открыт перед ними и нет в мире такой вещи, которую они не могли бы получить, они должны избавиться от этих отравляющих душу эмоций.
Где-то в середине зала вверх взметнулась рука. Шилдс сделал шаг вперед и ободряюще улыбнулся:
— Что вы хотите спросить?
Женщина, поднимавшая руку, встала и нервно одернула плохо сидящую юбку.
— Я не уверена, что поняла… что все поняла правильно. Вы сказали, что мы должны открыть свой разум и осознать новые возможности. Но для этого нужно сначала избавиться от того яда, который накопился внутри…
Она заколебалась, и Шилдс кивнул:
— Все правильно, продолжайте.
— Ну… дело в том… я как-то не думала, что у меня внутри вообще есть яд.
Шилдс театрально всплеснул руками:
— Все мы люди, а потому у любого из присутствующих здесь внутри есть некая порция яда.
— Но я не знаю… не понимаю, что это за яд такой? — Женщина так и не справилась с застенчивостью. Она нервно теребила юбку и выглядела испуганной собственной смелостью.
Доктор Шилдс явно ожидал подобного вопроса. Он сложил руки за спиной, словно университетский профессор, и сделал еще шаг к аудитории.
— Теперь он совсем близко к Софи, — удовлетворенно прошептала Корди. — Запись должна получиться вполне качественной.
— Я думаю, эта женщина, которая задала вопрос, играет заранее подготовленную роль.
— Подстава? Может быть, — согласилась Корди.
— Скажите, — обратился Шилдс к женщине, — обижали ли вас когда-нибудь? Я имею в виду глубокие душевные раны.
Есть ли такой человек, у которого не было бы душевных ран, подумала Риган, вспомнив Денниса. Ей неожиданно стало интересно. Что именно предложит доктор Шилдс в качестве панацеи от душевных мук? Женщина, к которой был обращен вопрос, опустила глаза, и щеки ее вспыхнули.
— Да, — прошептала она. — Наверняка каждого, кто сюда пришел, хоть раз да обидели, — добавила она более уверенно. — Меня вот бросил мой бойфренд. Плевать ему было на меня и мои чувства… попользовался и бросил.
— Он ранил вашу душу, и в ней осталась обида, не так ли? — мягко спросил Шилдс. Взгляд его переместился на аудиторию, и он продолжал все более громким и уверенным голосом: — Кого из вас предали любимые? Кого использовали родственники и друзья? Кого обошли повышением на работе — заслуженным повышением?
В зале одна за другой поднимались вверх руки.
— Мужик просто гипнотизер, ты посмотри, — пробормотала Корди. — Эй, Риган, подними руку, а то телохранитель по-прежнему на тебя пялится.
Риган послушно подняла руку. Шилдс взирал на людей, как пророк, готовый изречь слово истины.
— Я уверен, что все эти обиды остались внутри вас. И они превратились в капли яда, который разъедает вашу душу и съедает ваш потенциал, способность к творчеству, любовь к жизни и оптимизм.
— Но как же от этого можно избавиться? — спросила та же женщина.
— Я научу вас, — отозвался доктор Шилдс. — К вечеру воскресенья, когда наш семинар закончится, вы будете очищены и готовы к тому, чтобы познавать и завоевывать открытый перед вами прекрасный мир. Я обещаю вам это. — Он сделал паузу, а потом вкрадчиво продолжил: — Теперь я предлагаю вам небольшое упражнение. Откройте, пожалуйста, ваши папки. Внутри вы найдете блокнот и ручку. Сейчас мы будем составлять список.
Шилдс сделал знак стоящему справа телохранителю. Тот мгновенно опустился на колени перед камином, и вот уже взметнулось пламя, согревая и без того теплое помещение.
— Так, достаем блокноты и демонстрируем энтузиазм, — прошептала Корди. — Черт, здесь уже жарко. Надо было волосы наверх зачесать. Я уже прямо чувствую, как они начинают завиваться.
Риган, которая привыкла к тому, что Корди все время нервничает из-за прически, проигнорировала ее нытье.
— Готовы? — воззвал Шилдс. — Прекрасно! Теперь послушайте. Я хочу, чтобы вы ответили на вопрос: что нужно, чтобы этот мир стал для вас идеальным? Может, он стал бы более приятным и радостным местом, если бы люди, которые обидели вас, просто исчезли? Представьте себе, что у вас есть такая волшебная сила. Делаете так, — он щелкнул пальцами, — и эти люди исчезают… навсегда. Представьте, что их больше нет. Возможно, тогда и обида уйдет. Исчезнет яд, разъедающий вашу душу. Постарайтесь поверить, что вы обладаете необходимой силой, и составьте список людей, которых вы бы желали убрать из этого мира.
Риган не верила своим ушам. Похоже, не одна она пребывала в шоке. Где-то у противоположной стены поднялась рука.
— Простите, доктор Шилдс, но правильно ли я поняла? Вы хотите, чтобы мы составили список, — женщина наконец встала, прижимая к груди блокнот, — список людей, которых мы хотели бы убить?
— Он ничего такого не говорил! — крикнул кто-то из зала. Шилдс вскинул руки, призывая к спокойствию:
— Вы можете называть этот список, как вам угодно. Если не любите резких и прямолинейных выражений, скажите себе просто: «Это список людей, которых я никогда больше не хочу видеть».
— То есть вы хотите, чтобы мы написали имена людей, которым желаем смерти? — переспросила женщина, не в силах поверить в услышанное.
— Именно это я и прошу вас сделать. Если люди, которые нанесли вам душевные раны и отравили вас, исчезнут, то вы избавитесь от воспоминаний о них и от того яда, что гложет вашу душу. Разве вам не станет легче?
— Наверное… но все же…
— Мне нужно больше бумаги! — раздался голос какого-то мужчины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103