Он перевел взгляд на дверь: Фиона и рыжеволосая служанка пошли в дом как раз в тот момент, когда Бродир выходил из него. Даг успел увидеть, как викинг коснулся боком ирландки, едва не сбив с ног, и тут же быстро протянул руки, словно желая удержать. Но вместо того, чтобы взять девушку за руку, он схватил ее за талию, как бы ненароком скользнув другой рукой по груди.
Через мгновение Даг уже был на ногах. Он заметил, как лицо ирландки вспыхнуло отвращением и гневом, а рука ее взметнулась вверх. Она отвесила Бродиру полновесную оплеуху; в ответ тот только рассмеялся, а затем, все так же продолжая смеяться, выпустил ее из рук и вышел за дверь.
Пока Даг приближался, ирландка не сводила с него вызывающего взгляда; глаза ее горели гневом. Хотя Даг и оценил то, как быстро и без колебаний она ответила на выходку Бродира, он все же был возмущен, поскольку ему снова пришлось вмешаться, чтобы защитить ее.
Подойдя почти вплотную, Даг уловил хвойный запах мыла, который струился от волос Фионы, и заметил розовое сияние, исходящее от ее кожи: оно еще больше усиливало ее очарование. Он желал эту женщину до безумия – что же удивительного в том, что и другие мужчины не оставались к ней равнодушными?
– Я предупреждала тебя, Даг, – раздался у него за спиной голос невестки. – Нелегко будет держать остальных подальше от нее. Но может быть, после того, как я обрежу ей волосы, она не будет так уж привлекательна…
– Ее волосы? – Даг поморщился, как от боли. – Ты в самом деле собираешься сделать это?
– Отчего же нет?
– Но ведь они так красивы, – запротестовал Даг. – Не пойму, какая в этом нужда.
– Рабыням некогда заниматься волосами, особенно такими густыми и длинными, как у нее.
– Нет.
Даг постарался произнести это короткое слово как можно бесстрастнее. Было совершенным абсурдом, что его беспокоило, обрежут или оставят ирландке волосы. Мина абсолютно права: лишившись своих длинных черных кос, пленница сразу станет выглядеть куда менее привлекательно, и тогда мужчины не будут так досаждать ей.
– Нет, – повторил он в ответ на нетерпеливый взгляд Мины. – Я понимаю, это глупо, но…
Даг глубоко вздохнул, вспоминая, с какой заботой ирландка ухаживала за его рукой. Хотя ему уже пришлось как-то напомнить ей, что больше он ничего ей не должен, но сердце его говорило совсем другое. Он сделал ее рабыней, но не хотел видеть униженной, лишенной части своей красоты.
– …я ей кое-чем обязан, – закончил он.
Несколько мгновений Мина смотрела на викинга, потом молча кивнула.
– Ладно, ты продолжаешь оставаться ее хозяином, а я лишь нахожу ей работу. Но как быть с ее одеждой? Ты хочешь, чтобы она сбивала масло и пекла хлеб в этом роскошном наряде?
Даг взглянул на Фиону, потом перевел взгляд на рыжеволосую служанку, стоявшую рядом с ней. Та была облачена в бесформенное вязаное платье из коричневой шерсти – обычное одеяние рабов. Такое платье надежно укроет точеную фигуру ирландки.
– Здесь я во всем полагаюсь на тебя, Мина, – ответил он.
Даг смотрел, как невестка приблизилась к рабыням и, кивнув, велела им следовать за ней в кладовую.
Потом он снова уселся за стол и тут обнаружил, что окончательно потерял всякий аппетит. Если бы его собака была жива, он бы отдал ей все, что не доел. Тоска овладела им. Без Ульви Энгваккирстед был совсем не тот.
Глава 13
До чего же неудобная штуковина! Фиона покрепче ухватила деревянное блюдо с жареным мясом и свободной рукой потерла плечо, на которое пришелся шов ее нового балахона. Одежда болталась на ней и была не такой тесной, как платье Дювессы, но грубая шерсть, из которой она была связана, делала ее страшно неудобной. Фиона чувствовала, как на лбу ее выступает испарина, а между грудей, щекоча кожу, стекают струйки пота.
Она обвела взглядом дымное пространство зала – все здесь было пропитано запахами пота и пива, что само по себе казалось ей отвратительным; к тому же она была вынуждена постоянно смотреть на обнаженных по пояс норманнов, поглощающих жареное мясо, срезанное с дымящейся туши быка, висевшей над огнем очага, и опорожняющих рог за рогом. Зрелище это живо напомнило Фионе праздничные пиры в дома ее отца, хотя ирландские воины все же никогда не вели себя так грубо, как эти люди. Викинги громко хохотали, то и дело хрипло выкрикивая что-то на своем варварском языке.
Слава Богу, по крайней мере, они не любили петь. Бреака успела шепнуть ей, что в отличие от ирландцев норвежцы не отличались тягой к музыке, хотя среди них и пользовались громадной популярностью скальды, рассказчики народного эпоса. Ближе к вечеру, сказала Бреака, когда скальды затянут свои песни, викинги на удивление быстро утихомирятся и будут слушать их заворожено, как дети. Тогда, возможно, и она сможет передохнуть, устало подумала Фиона. Ноги и спина болели от усталости, голова стала тяжелой. Если она присядет хоть на минуту, то тут же уснет, несмотря на дикий шум вокруг.
Держа деревянное блюдо обеими руками, девушка подошла к столу, за которым восседал в резном кресле ярл. От вида пергаментной кожи его лица, изборожденного морщинами, и жидких прядей седых волос на его голове Фиону передернуло. Она вспомнила совет Бреаки соблазнить ярла и невольно поморщилась. Даже если ее жизнь станет совершенно невыносимой, она лучше обратится к Дагу или умрет, чем разделит ложе со старым Кнорри.
Фиона прошла вдоль стола и поставила блюдо перед ярлом, но при этом видела только устремленный на нее взгляд Дага, от пронзительности которого все тело ее горело. Грубая шерсть платья, тершая соски грудей, приводила ее в еще большее смятение.
Девушка резко повернулась, намереваясь вернуться в кухню за новым подносом. Может быть, это ей только кажется, что Даг ненавидит ее, думала она, пробираясь вдоль рядов пирующих. В конце концов, пришел же он ей на помощь, когда этот отвратительный Бродир напал на нее. Если бы она не ударила его по лицу, Даг обязательно вмешался бы: должно быть, он все еще чувствовал себя обязанным ей.
Подойдя к очагу, Фиона обнаружила, что сидевшие около него викинги сдвинули столы и о чем-то оживленно разговаривали. Она взглянула на разгоряченных, вспотевших людей и решила обойти их, но тут к ней протянулась мужская рука и схватила ее за платье. Сразу узнав Бродира, девушка вскрикнула. Викинг рывком усадил ее к себе на колени, и она забилась в его объятиях, плача от гнева и страха, в то время как Бродир лишь смеялся, шаря по ней взглядом своих поросячьих глаз. Она повернулась к нему и замахнулась кулаком, целясь в лицо, но он схватил ее за запястье и рванул руку вниз с такой силой, что слезы снова брызнули из ее глаз.
Фиона бросила отчаянный взгляд в направлении стола, за которым сидел ярл, надеясь на помощь Дага, но тот смотрел в другую сторону, поглощенный, очевидно, разговором со своим братом;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104