— Хорошо. А теперь вот что. Я не хочу больше никаких конфликтов между вами. Вилли Джо, прекрати приставать к Катарине. У нее и без того полно дел, чтобы еще выслушивать твой треп. А ты, Катарина, — Фрэнк тяжелой лапищей сжал ее плечо, — радость моя, не обращай на него никакого внимания. Он просто обыкновенный малый, и ему тоже нужно найти себе женщину, которая будет принадлежать только ему.
— Я скажу тебе, что мне нужно, — заговорил Вилли Джо, резко повернувшись к брату, но Фрэнк обрезал его.
— Тебе нужно сию минуту пойти к Бену Форресте-ру, — посоветовал он. — Я встречусь там с тобой и остальными, как только поем и воспользуюсь случаем поболтать с моей дорогой женушкой в это славное осеннее утро. А теперь отправляйся, Вилли Джо, пока у меня не истощилось терпение!
Когда младший Честер удалился, Брайони перевела дыхание. Она подошла к плите и начала соскребать сгоревшую яичницу со дна сковороды.
Фрэнк сидел за столом и подливал себе кофе в кружку, наблюдая за ее работой. Уже почти четыре недели они находились дома в Калифорнии, и она еще полностью не оправилась после утомительного путешествия через пустыню. У них ушло два месяца, чтобы пересечь Техас, Аризону и Нью-Мехико в знойную жару, проводя в седлах, подобно индейцам, по десять часов в день. Трижды она падала в обморок от жары и жажды, и иногда ему приходилось просто снимать ее с пони. Но она ни разу не пожаловалась. Она лишь подчинялась его приказаниям и принимала из его рук то, что он выдавал. Но он понимал, что это было для нее сущим адом. И в душе молча восхищался ее мужеством и упорством. О да, она, конечно, отощала, отощала больше, чем когда они натолкнулись на нее у лагеря шайенов, и выглядела слабенькой, как молочный ягненок. И все-таки в ней была какая-то сила, нежелание сдаваться перед лицом невзгод, и Фрэнк должен был признаться, что это ему в ней было по душе.
В это утро она выглядит очень даже ничего себе, размышлял он про себя, пока она готовила ему яичницу и говядину. Почти такой же симпатичной, как ночью, когда лежала под ним на большой двуспальной кровати. Вспомнив об этом, он ухмыльнулся. Как жаль, что у него не хватило для этого времени еще и утром. Он бы рад был отнести ее наверх в постель прямо сейчас. Но Бен Форрестер и другие будут ждать его.
У Бена был план ограбить банк в Санта-Барбаре, и Фрэнку хотелось принять участие. Это означало бы быстрые и легкие деньги, причем с небольшим риском. Нет, ни в коем случае нельзя упускать такой шанс. С сожалением он выбросил из головы похотливые мысли и сосредоточился на завтраке. Он набросился на стоявшее перед ним блюдо с таким же азартом, с каким набросился бы на свою «жену», будь на то лишняя минутка.
Пока Фрэнк поглощал еду, Брайони стояла у окна и смотрела на открывавшийся из него вид. Был последний день сентября, и пригород Сан-Диего купался в золотистых солнечных лучах. Белый домик, принадлежавший Фрэнку и Вилли Джо, ютился в чудесной зеленой долине, где под дуновением морского бриза покачивали головками оранжево-золотистые маки, а склоны холмов были просто усеяны изящными фиалками и люпином с розовыми цветками. Но она не замечала ни великолепного вида, ни заросших чапарелью гор, ни густых сосновых рощ, ни цветущих склонов холмов, ни щебетания и пения воробьев и желтоклювых сорок, сидевших на ветках высоких дубов. Она вновь переживала тот момент, когда Вилли Джо ухватил ее сзади, прижался губами к коже ее шеи и безжалостно, целеустремленна подталкивал ее к горячей плите. Ее пальцы закручивали тонкий муслин юбки, сминая его по мере того, как росло ее отчаяние. Внезапно она обернулась к Фрэнку.
— Я… я боюсь Вилли Джо! — обронила она.
Фрэнк поднял глаза от стола с едой.
— Он пугает меня, — поспешила она, прежде чем он успел оборвать ее. — Фрэнк, я хочу, чтобы ты пообещал мне, что не оставишь меня наедине с ним. Никогда. Не знаю, что может случиться, если у него будет шанс на…
— Послушай, Катарина… — Фрэнк поставил на стол кружку и отодвинул стул. Он подошел к ней и положил мясистые лапы на ее плечи. — Успокойся, радость моя. Вилли Джо не обидит тебя. Он чуток распущен и малость грубоват, это так, в особенности для такой симпатичной молодой женщины, как ты, со всеми твоими благородными манерами, но он не тронет и волоска на твоей голове.
Его улыбка была снисходительной, отеческой, как если бы он увещевал балованное дитя.
Брайони внимательно посмотрела на него.
— А как же отнестись к тому, что произошло несколько минут назад? — дрожащим голосом настаивала она. — Он… он схватил меня, Фрэнк. Он… целовал меня.
На ее маленьком, милом лице появилась гримаеа отвращения.
— Я знаю, он твой брат и тебе неприятно, когда о нем плохо говорят, но он… волочится за мной, я уверена в этом. И одновременно, мне кажется, он ненавидит меня. Если бы ты тогда не вошел, он бы…
— Но ведь я вошел, верно? И я высказался в его адрес. — Своей рукой размером в медвежью лапу Фрэнк коснулся ее волос и погладил их шелковистые прядки. — Ты ведь знаешь, я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, Катарина. Так что не забивай свою славную головку понапрасну мыслями о Вилли Джо.
— Но…
— Я сказал, можешь не волноваться! — рявкнул Фрэнк, и она инстинктивно съежилась.
При виде испуганного выражения на ее лице, у Фрэнка Честера что-то екнуло в душе.
— Слушай, радость моя, мне жаль, что ты испугалась в это утро, — сказал он более мягким тоном, что удивило его самого едва ли не больше, чем ее. — Я хочу, чтобы ты ничего не боялась. Я позабочусь о тебе. И я поговорю с Вилли Джо, чтобы он впредь держался от тебя подальше. Идет?
Она кивнула. Фрэнк притянул ее к себе, чтобы поцеловать. Как и всегда, она подчинилась, но не более того. В ее губах не было ответной теплоты, не было жадности, и ее дрожь, когда он держал ее в объятиях, была обусловлена не страстью, а отчаянием. Фрэнк с трудом сдержал приступ негодования. Хоть бы разок она отреагировала так, как если бы любила его. Эта мысль была для него шоком. Он отпустил ее, быстро повернулся и зашагал к выходу.
— А теперь расслабься, — проговорил он, снимая с крюка свою мягкую войлочную шляпу и пропуская резинку от нее через голову. — Я вернусь к ужину, и… Вилли Джо будет со мной целый день.
— Ты поговоришь с ним сегодня? — В ее глазах все еще был страх.
Фрэнк кивнул:
— Как только доберусь до Форрестера.
Уходя, он в последний раз взглянул на ее заострившееся, обеспокоенное лицо. Да, он поговорит с Вилли Джо! Он заставит своего младшего братца держаться подальше от своей жены! Своей жены? На смуглом лице Фрэнка Честера выступил румянец, когда он направился в конюшню за лошадью. Неужели он сходит с ума? В последнее время были моменты — причем таких моментов было немало, — когда он забывал о том, что все это было чистейшей воды надувательством, что черноволосая, зеленоглазая красавица, которую он провез через горы и пустыню, была вовсе не его женой, а Джима Логана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79