— Доброе утро, Магдалина. — Приветствие Лаз отвлекло Чако от его размышлений.
Чако присмотрелся к лицу Магдалины и не обнаружил никакого сдерживаемого гнева или злобы. Женщина всех сердечно поприветствовала и села рядом с Лаз и Адольфо. Но, правда, известно, что оборотни имеют всегда два лица.
Лаз посмотрела на индейское одеяло, перекинутое через ее плечо:
— Ты опять была у пуэбло?
— Двоюродная сестра отца дала мне это. Она также собрала немного орлиных и ястребиных перьев. — Она вытащила длинное коричневое перо из-под одеяла. — Правда, красивое? К сожалению, я не смогу ходить к пуэбло некоторое время.
— Почему? — спросила Лаз. — Кто-нибудь рассердился на тебя?
Магдалина отрицательно покачала головой:
— Индейцы боятся колдуньи, которая охотится за ними.
Чако сразу же сосредоточился на слове «колдунья».
— Ты слышал об убийстве?-спросила Магдалина.
— Каком убийстве?
Магдалина, посмотрев торжествующе, продолжала:
— Не было ни перестрелки, ни убийства из-за угла. Несколько недель назад молодого парня навахи нашли мертвым в канаве. Его горло было разодрано так, как будто бы это сделало животное, в то время как другие признаки указывали на то, что там орудовал человек. — Затем она понизила голос и сказала:— На земле были оставлены человеческие следы. Но самое страшное, что на теле была сделана надпись рукой, но так, как будто эта надпись была выжжена.
— О, Боже, — пробормотал Адольфо, вытаращив глаза.
У Чако мурашки поползли по коже. Опять он представил себе оборотня. Убийство свидетельствовало о том, что ведьма охотилась и за другими жертвами. Он не был уверен, что ему стало легче от этой мысли.
— А как точно звали человека?
— Его имя? — проговорила Магдалина, посмотрев на него. — Я не знаю его имени, знаю, что он был из северной резервации.
Чако не видел, что общего между убитым парнем и им, кроме индейской крови. Он посмотрел на Магдалину.
— Родственники навахи уверены, что убийца — колдунья, — продолжала она. — Сейчас все в северной резервации боятся ее.
Лаз перебила:
— Но какое это имеет отношение к пуэбло, живущим рядом с Санта-Фе?
— Несколько лет назад они потеряли молодого парня. И убит он был аналогично. Они тоже боятся, — сказала Магдалина, а затем добавила: — Я лишь надеюсь, что они не станут подозревать каждого, кто занимается чем-то другим или живет не с ними, во всяком случае, мне лучше там не появляться. Я слышала, что племена пуэбло на юге сокращают свои поселения до минимума — до пяти или шести человек.
«Чистка», — подумал Чако, он тоже слышал об этом. Люди сходят с ума, думая, что это их соседи вызывают неурожай или чью-либо смерть. Они начинают убивать друг друга, вместо того чтобы прислушаться к словам вождя племени, считавшегося самым мудрым. Они должны здраво поговорить друг с другом. Нельзя все неудачи списывать за счет колдовства.
— О каких колдуньях вы здесь говорите?-вдруг раздался голос Фрэнсис, которая выходила на площадку.
Адольфо сразу же вскочил, увидев ее. Чако этого не сделал, ему были незнакомы правила приличия и умение вести себя с дамами. Она взглянула на него, сев на противоположном конце скамейки.
Магдалина опять начала рассказывать о пуэбло и убийствах.
Фрэнсис было тяжело слышать, что невинные люди страдают от рук собственных же соплеменников. У индейцев и так много проблем с американским правительством, которое преследует их.
Она была на стороне индейцев? Это так не типично для англосаксонки.
— А англосаксонцы верят в существование ведьм?-спросила Магдалина.
Чако вдруг заметил, что несколько поодаль в тени дерева стояла Софи и прислушивалась к разговору.
— Я, конечно, не могу говорить за всех, — сказала Фрэнсис, — но до приезда сюда мне не приходилось много слышать об этом. Ну, конечно, я слышала о процессе над Салемскими ведьмами. Около ста лет назад в Массачусетсе пуритане казнили нескольких людей за это.
— Колдовство существует намного дольше, чем сто лет, — заметила Софи.
— Я думаю, что людей в Салеме казнили не за колдовство, — сказала Фрэнсис. — Эти люди стали жертвами религиозного фанатизма.
— Возможно, пуритане захотели избавиться от тех, кто придерживался старых религиозных взглядов, — сказала с французским акцентом Софи тихим голосом. — Индейцы поклонялись своим богам и произносили заклинания еще до того, как испанцы появились в Нью-Мексико. То же самое было в Европе до того, как были построены церкви. И в эти страны африканцы принесли веру в колдовство.
— Очевидно, ты веришь в колдовство, — заметила Фрэнсис.
— У меня есть доказательства, — сказала Софи. — Когда ведьма на кого-либо положит глаз, то тот человек непременно умрет. Но вопрос не в том, есть ли ведьмы вообще, а в том, бывают ли добрые колдуньи или они все от дьявола?
Тут раздался голос Бэлл, которая позвала «девиц». Они встали и, болтая между собой, направились к Бэлл.
Фрэнсис также встала и произнесла:
— Меня тоже ждет моя бухгалтерия.
Чако, явно разочарованный, что она так быстро уходит, сказал:
— Как насчет того, чтобы завтра я вас поучил верховой езде на лошади?
— Завтра было бы хорошо.
— Где-то около полудня.
У него было немного времени, чтобы начать поиски ведьмы, которая, должно быть, охотилась за ним.
* * *
Верховая езда не такое уж легкое дело, как может показаться. Чако выбрал спокойную гнедую лошадь, однако Фрэнсис испытывала некоторое неудобство. Нельзя сказать, чтобы лошадь не слушалась ее. Просто, сидя верхом на лошади, она чувствовала себя как бы не в своей тарелке.
— Сядьте в седле поудобнее, отодвиньтесь дальше, — говорил ей Чако, когда они выехали за город и поехали в горы. — Постарайтесь руки держать легко. Вы должны почувствовать рот лошади.
Фрэнсис нахмурилась:
— Почувствовать рот лошади?
— Ну да, через уздечку. Надо научиться управлять уздечкой: когда надо сильно или слабо потянуть за нее.
— А нельзя просто сказать «тпру»?
Чако ухмыльнулся:
— Лошади не собаки. Они не станут подчиняться вашей команде. Откуда вы это взяли?
— Извозчики именно так говорят. — Она не хотела показать, что ей безразлично, как надо управлять уздечкой, но она действительно всегда слышала, что извозчик выкрикивает «тпру». — А что смешного в этом? Не забывайте, это же мой первый урок верховой езды.
— Я знаю, я и не думал над вами смеяться, — сказал он и продолжил: — Но вы же смеетесь надо мной, когда я читаю.
— Едва ли я так могла бы поступать, — как учительница, она считала своей обязанностью подбадривать его, а не смеяться. — И к тому же нет причины смеяться над вами. — У Чако были хорошие успехи, он все быстро схватывал и был умным человеком. — Вы быстро и хорошо осваиваете чтение и письмо.
Хотя однажды она посмеялась над ним, написав, что он большой осел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71