Она не оглянулась на стоявшего за ней человека, который все еще придерживал ее за плечи.
— Я Катарина Фитцджеральд! — выкрикнула она срывающимся голосом.
— Катарина. — Лечестер развернул ее лицом к себе. Его глаза напряженно разглядывали его, но голос был негромок и озабочен. — Боже милостивый, что с вами случилось?
— Дадли, — воскликнула Катарина, хватая его за руки, — я должна увидеть королеву, должна! Она украла моего ребенка! Мне нужен мой ребенок!
Лечестер уставился на нее. Его щеки подергивались. Он властно кивнул солдатам. Один из них сразу же повернулся и постучал в дверь. Двери чуть приоткрылись. Солдат приглушенно сказал что-то одной из фрейлин королевы, которую не было видно. Через несколько мгновений из дверей вышла сама Елизавета, лицо ее выражало любопытство. За ней появился граф Ормонд.
— Роберт? Что тут такого срочного, что вы не можете подождать минутку, пока… — Она вдруг замолчала, уставившись на Катарину, и сразу все поняла. Она ахнула. Ормонд побледнел.
— Мне нужен мой сын! — крикнула Катарина.
Грудь ее вздымалась. — Вы не имеете никакого права! Я требую, чтобы вы немедленно отдали мне моего сына!
Теперь их тесно окружили любопытствующие. Каждый из присутствующих был свидетелем этой фантастической конфронтации, и каждый побледнел от смелого тона и еще более смелых слов Катарины. Дадли, подойдя вплотную, прошептал ей на ухо предупреждение, на которое Катарина не обратила никакого внимания.
Елизавета сделала шаг вперед.
— Роберт, отпустите ее. Дадли неохотно убрал руки. Королева повернулась к Катарине.
— Вы не можете чего-либо требовать от нас.
— Она расстроена из-за ребенка и не ведает, что творит, — торопливо вставил Ормонд.
— Молчать! — отрезала Елизавета, и в комнате наступила мертвящая тишина, как будто приказ королевы относился к каждому из присутствующих.
Катарина потрогала кинжал сквозь юбки. У нее в крови кипела убийственная слепая ярость, которую она поддерживала в себе с того самого момента, как королева похитила ее ребенка. Она прижала кинжал к бедру.
— Вы украли мое дитя, словно обыкновенная воровка! — обвиняющим тоном выкрикнула Катарина. — Известно ли об этом вашему двору? — Она истерически рассмеялась. — Почему бы и нет, ваше величество? Или вы не хотите, чтобы ваш народ знал, какая вы на самом деле? Похитительница невинных младенцев!
Толпа придворных ахнула. Лицо Елизаветы покрылось пятнами от злости. Ормонд смертельно побледнел.
— Ваша наглость переходит все границы! — крикнула Елизавета. — Увести ее, бросить в Брейдуэлл! Там этой потаскухе самое место!
Несколько солдат сразу подступили к Катарине. Но Катарина не для того добралась до двора, чтобы оказаться запертой вместе с бродягами и шлюхами. Она запустила руку под юбки.
Лечестер сзади схватил ее за запястье, не давая выхватить нож.
— Не смейте! — резко крикнул он.
Катарина ухитрилась вырвать руку и выхватить кинжал. Краем глаза она увидела приближающихся солдат во главе с Ормондом. Она словно в тумане понимала, что они помешают ей сделать то, для чего она приехала, что они уведут ее из Уайтхолла и отправят в тюрьму.
Охваченная бешенством, она опередила их и успела отскочить в сторону, размахивая кинжалом.
— У нее нож! — взвизгнула королева. — Она хочет меня убить!
В кабинете воцарилась неразбериха. Елизавета отступила на несколько шагов. Ее сразу обступили придворные, а дюжина солдат двинулась к Катарине. Катарина вдруг сама испугалась того, что наделала. Лечестер толкнул ее к выходу.
— Бегите, Катарина!
Катарина резко повернулась и протиснулась мимо Ормонда, не пытавшегося ее остановить и даже загородившего выход, задержав преследователей на несколько мгновений.
— Она сумасшедшая! — кричала королева из-за спин заслонивших ее мужчин. — Она сошла с ума! Хватайте ее, хватайте!
Выхватив оружие, солдаты бросились в погоню. Катарина быстро неслась по коридору. Заслышав топот бегущих ног, она оглянулась через плечо. Ее глаза широко раскрылись, когда она увидела, что один из преследователей — не кто иной, как ее муж Джон Хоук.
Она поняла, что обречена. Через несколько мгновений Хоук или другой солдат схватит ее, и даже если она станет сопротивляться, они все равно одержат верх. Ее отправят в тюрьму. Она никогда не выйдет на свободу, никогда не увидит своего ребенка.
Катарина уже чувствовала руку на своем плече, оглянулась и увидела Джона Хоука совсем близко. Их взгляды встретились. В его глазах она увидела призыв. Он беззвучно выговорил: бегите.
Потом Джон Хоук как бы попытался схватить Катарину, споткнулся и упал, свалив при этом бегущего рядом с ним гвардейца. Падая и перекатываясь, они загромоздили весь проход. Мчавшиеся следом солдаты рухнули на них. Катарина, не оглядываясь, неслась, дальше.
Катарина пряталась за кучей мусора рядом с бревенчатым складом, стоявшим напротив дома Легера. Она опустилась на колени — у нее не было сил стоять. Цепляясь за гнилые доски, она осторожно выглянула через улицу. Она была измучена, так измучена, что в голове стучали молоточки, а внутри все болезненно сжималось. Весь день она металась по Лондону, спасаясь от преследователей.
Наступили сумерки. Это принесло ей облегчение. Небо стало серым с розовым, и длинные тени хорошо скрывали ее. Она облизнула потрескавшиеся и распухшие губы, наблюдая за солдатами во главе с Джоном Хоуком, беседовавшим с ее отцом. Она не слышала слов, но знала, о чем они говорят. Хоук хотел знать, здесь ли она, а ее отец правдиво отвечал, что он ее не видел.
Несколько солдат спешились и зашли в дом. Катарина догадалась, что они собираются тщательно обыскать особняк и прилегающую территорию, чтобы узнать, не прячется ли она где-нибудь.
Катарина задыхалась от отчаяния. Она так устала. Ей казалось, что больше она не выдержит. Если ее сейчас увидят, она не сможет убежать. Она молила Господа помочь ей.
Солдаты вернулись, уселись на лошадей и выехали из ворот дома Легера. С бьющимся сердцем Катарина смотрела, как они двинулись вдоль улицы в сторону моста Тауэр. Внезапно Хоук обернулся, глядя назад — не на особняк, а в сторону склада, прямо на нее.
Катарина пригнулась. Ее сердце колотилось так, что готово было выскочить из груди. Видимо, он ее не заметил, потому что не отдал солдатам приказа повернуть обратно и схватить ее.
Тяжело дыша, Катарина медленно поднялась на ноги. Ее шатало. Солдат не было видно. Натянув на голову капюшон, она медленно пересекла улицу и увидела, что ее отец все еще стоит во дворе, глядя на нее.
Внезапно Джеральд подошел к часовым у ворот особняка и что-то сказал им. Часовые оглянулись, высматривая что-то на востоке, в стороне, противоположной той, где находилась Катарина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
— Я Катарина Фитцджеральд! — выкрикнула она срывающимся голосом.
— Катарина. — Лечестер развернул ее лицом к себе. Его глаза напряженно разглядывали его, но голос был негромок и озабочен. — Боже милостивый, что с вами случилось?
— Дадли, — воскликнула Катарина, хватая его за руки, — я должна увидеть королеву, должна! Она украла моего ребенка! Мне нужен мой ребенок!
Лечестер уставился на нее. Его щеки подергивались. Он властно кивнул солдатам. Один из них сразу же повернулся и постучал в дверь. Двери чуть приоткрылись. Солдат приглушенно сказал что-то одной из фрейлин королевы, которую не было видно. Через несколько мгновений из дверей вышла сама Елизавета, лицо ее выражало любопытство. За ней появился граф Ормонд.
— Роберт? Что тут такого срочного, что вы не можете подождать минутку, пока… — Она вдруг замолчала, уставившись на Катарину, и сразу все поняла. Она ахнула. Ормонд побледнел.
— Мне нужен мой сын! — крикнула Катарина.
Грудь ее вздымалась. — Вы не имеете никакого права! Я требую, чтобы вы немедленно отдали мне моего сына!
Теперь их тесно окружили любопытствующие. Каждый из присутствующих был свидетелем этой фантастической конфронтации, и каждый побледнел от смелого тона и еще более смелых слов Катарины. Дадли, подойдя вплотную, прошептал ей на ухо предупреждение, на которое Катарина не обратила никакого внимания.
Елизавета сделала шаг вперед.
— Роберт, отпустите ее. Дадли неохотно убрал руки. Королева повернулась к Катарине.
— Вы не можете чего-либо требовать от нас.
— Она расстроена из-за ребенка и не ведает, что творит, — торопливо вставил Ормонд.
— Молчать! — отрезала Елизавета, и в комнате наступила мертвящая тишина, как будто приказ королевы относился к каждому из присутствующих.
Катарина потрогала кинжал сквозь юбки. У нее в крови кипела убийственная слепая ярость, которую она поддерживала в себе с того самого момента, как королева похитила ее ребенка. Она прижала кинжал к бедру.
— Вы украли мое дитя, словно обыкновенная воровка! — обвиняющим тоном выкрикнула Катарина. — Известно ли об этом вашему двору? — Она истерически рассмеялась. — Почему бы и нет, ваше величество? Или вы не хотите, чтобы ваш народ знал, какая вы на самом деле? Похитительница невинных младенцев!
Толпа придворных ахнула. Лицо Елизаветы покрылось пятнами от злости. Ормонд смертельно побледнел.
— Ваша наглость переходит все границы! — крикнула Елизавета. — Увести ее, бросить в Брейдуэлл! Там этой потаскухе самое место!
Несколько солдат сразу подступили к Катарине. Но Катарина не для того добралась до двора, чтобы оказаться запертой вместе с бродягами и шлюхами. Она запустила руку под юбки.
Лечестер сзади схватил ее за запястье, не давая выхватить нож.
— Не смейте! — резко крикнул он.
Катарина ухитрилась вырвать руку и выхватить кинжал. Краем глаза она увидела приближающихся солдат во главе с Ормондом. Она словно в тумане понимала, что они помешают ей сделать то, для чего она приехала, что они уведут ее из Уайтхолла и отправят в тюрьму.
Охваченная бешенством, она опередила их и успела отскочить в сторону, размахивая кинжалом.
— У нее нож! — взвизгнула королева. — Она хочет меня убить!
В кабинете воцарилась неразбериха. Елизавета отступила на несколько шагов. Ее сразу обступили придворные, а дюжина солдат двинулась к Катарине. Катарина вдруг сама испугалась того, что наделала. Лечестер толкнул ее к выходу.
— Бегите, Катарина!
Катарина резко повернулась и протиснулась мимо Ормонда, не пытавшегося ее остановить и даже загородившего выход, задержав преследователей на несколько мгновений.
— Она сумасшедшая! — кричала королева из-за спин заслонивших ее мужчин. — Она сошла с ума! Хватайте ее, хватайте!
Выхватив оружие, солдаты бросились в погоню. Катарина быстро неслась по коридору. Заслышав топот бегущих ног, она оглянулась через плечо. Ее глаза широко раскрылись, когда она увидела, что один из преследователей — не кто иной, как ее муж Джон Хоук.
Она поняла, что обречена. Через несколько мгновений Хоук или другой солдат схватит ее, и даже если она станет сопротивляться, они все равно одержат верх. Ее отправят в тюрьму. Она никогда не выйдет на свободу, никогда не увидит своего ребенка.
Катарина уже чувствовала руку на своем плече, оглянулась и увидела Джона Хоука совсем близко. Их взгляды встретились. В его глазах она увидела призыв. Он беззвучно выговорил: бегите.
Потом Джон Хоук как бы попытался схватить Катарину, споткнулся и упал, свалив при этом бегущего рядом с ним гвардейца. Падая и перекатываясь, они загромоздили весь проход. Мчавшиеся следом солдаты рухнули на них. Катарина, не оглядываясь, неслась, дальше.
Катарина пряталась за кучей мусора рядом с бревенчатым складом, стоявшим напротив дома Легера. Она опустилась на колени — у нее не было сил стоять. Цепляясь за гнилые доски, она осторожно выглянула через улицу. Она была измучена, так измучена, что в голове стучали молоточки, а внутри все болезненно сжималось. Весь день она металась по Лондону, спасаясь от преследователей.
Наступили сумерки. Это принесло ей облегчение. Небо стало серым с розовым, и длинные тени хорошо скрывали ее. Она облизнула потрескавшиеся и распухшие губы, наблюдая за солдатами во главе с Джоном Хоуком, беседовавшим с ее отцом. Она не слышала слов, но знала, о чем они говорят. Хоук хотел знать, здесь ли она, а ее отец правдиво отвечал, что он ее не видел.
Несколько солдат спешились и зашли в дом. Катарина догадалась, что они собираются тщательно обыскать особняк и прилегающую территорию, чтобы узнать, не прячется ли она где-нибудь.
Катарина задыхалась от отчаяния. Она так устала. Ей казалось, что больше она не выдержит. Если ее сейчас увидят, она не сможет убежать. Она молила Господа помочь ей.
Солдаты вернулись, уселись на лошадей и выехали из ворот дома Легера. С бьющимся сердцем Катарина смотрела, как они двинулись вдоль улицы в сторону моста Тауэр. Внезапно Хоук обернулся, глядя назад — не на особняк, а в сторону склада, прямо на нее.
Катарина пригнулась. Ее сердце колотилось так, что готово было выскочить из груди. Видимо, он ее не заметил, потому что не отдал солдатам приказа повернуть обратно и схватить ее.
Тяжело дыша, Катарина медленно поднялась на ноги. Ее шатало. Солдат не было видно. Натянув на голову капюшон, она медленно пересекла улицу и увидела, что ее отец все еще стоит во дворе, глядя на нее.
Внезапно Джеральд подошел к часовым у ворот особняка и что-то сказал им. Часовые оглянулись, высматривая что-то на востоке, в стороне, противоположной той, где находилась Катарина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124