Елизавета практически пообещала ему, что в один прекрасный день она наделит его собственными землями и титулом, чтобы ему было что передать своему сыну.
Теперь он быстро шел к «Клинку морей», стоявшему на якоре неподалеку от Ричмондской лестницы. Рядом, стараясь не отставать от него, шла молодая пышногрудая женщина. На руках она держала ребенка.
Лэм не мог оторвать глаз от светловолосого младенца. Какие у него синие глаза. Какие синие, какие внимательные и до чего умные. Какого отличного сына Катарина подарила ему. Теперь Лэм должен привезти ей их сына, как и обещал.
Когда он видел ее в последний раз, она скорее спала, чем бодрствовала. И все же она сказала, что любит его, что доверяет ему. Значит, это говорило ее сердце.
Лэм надеялся, что так оно и было. Ему ужасно не хватало ее, и он так любил ее, что не представлял, как сумеет пережить, если она не чувствует того же самого по отношению к нему. Но если нет, то он будет ухаживать за ней, пока не завоюет ее сердце точно так же, как давным-давно завоевал ее тело. Он не найдет покоя до тех пор, пока они не соединятся снова, пока они не станут жить вместе как муж и жена.
— О'Нил!
Лэм остановился, узнав голос человека, который его окликнул. Он повернулся, поджидая торопливо подходившего Ормонда. Лэм насторожено напрягся. Этот человек был теперь его врагом.
Ормонд остановился перед ним.
— Вы возвращаетесь к Катарине?
— Верно.
— Вы знаете, что она встретилась со своим отцом в Бристоле? На той неделе они отплыли в Ирландию.
Лэму это было уже известно. Мэри Стенли написала ему длинное подробное письмо.
Ормонд немного помялся, потом сунул ему небольшой сверток.
— Отдайте это ей. Думаю, она захочет это иметь.
Лэм уставился на графа Ормонда, но не сумел разобрать, что он чувствует. Его темные глаза были наполовину прикрыты, а по лицу ничего нельзя было прочесть.
— Что это? — просил Лэм.
— Моя мать в спокойные периоды своей жизни вела дневник. Его вернули мне после ее смерти. Я думаю, что Катарине захочется его иметь.
Лэм был ошарашен. Ормонд отвернулся.
— Поймите меня правильно, — проворчал он. — Я навсегда останусь врагом Фитцджеральда, и сейчас я так же готов переломить ему хребет, если он попытается оскорбить меня или мою королеву, как сделал это много лет назад при Эффейне! Для меня не имеет значения, что Катарина моя сводная сестра!
Лэм поверил ему, но не мог сдержать улыбку.
— Мои слова кажутся вам забавными? — рявкнул Ормонд.
— Бросьте, Том, — поддразнил его Лэм. — Сознайтесь, что вы чувствуете симпатию к моей Катарине.
— Совсем небольшую. И выслушайте еще вот что. Если вы не женитесь на ней и не сделаете из нее честную женщину, я и до вас доберусь. И притащу вас к алтарю.
— Мы уже женаты, — спокойно сказал Лэм.
— Вы уже обвенчались с моей сестрой? — Глаза Ормонда широко раскрылись.
— Верно. Но по политическим соображениям мы держали это в тайне.
— Я сохраню вашу тайну, О'Нил. — Ормонд улыбнулся. — Но не думайте, что теперь что-то изменилось, потому что вы мой родственник. Ни вы, ни кто другой не помешает моей решимости защитить королеву.
Лэм наклонил голову.
— В благородстве вам не откажешь.
— Вы решили мне польстить?
Прежде чем Лэм успел ответить, ребенок разразился отчаянным плачем.
Оба повернулись, глядя на плачущего младенца. Кормилица отвернулась и стала кормить ребенка грудью. Лэм и Ормонд переглянулись.
— Ваш сын, — сказал Ормонд с легкой дрожью в голосе. — Внук моей матери.
— Ваш племянник, Ормонд, — спокойно сказал Лэм.
— Не рассчитывайте связать меня этими семейными узами.
Лэм рассмеялся.
— У меня и в мыслях этого не было, — сказал он. — Милорд, я уверен, что Катарина будет очень рада получить от вас этот подарок. Я благодарю вас от ее имени.
Ормонд, казалось, его не слышал. Он не спускал глаз с младенца.
Килморский лес
После Дублинского замка поездка Джеральда Фитцджеральда превратилась в триумф. Всюду к нему присоединялись группы ирландцев, которые приветствовали его, и к тому времени, как Джеральд добрался до огромного леса, простиравшегося на многие мили в горах Гелти и Баллихор, его окружали сотни восторженных сторонников — как простолюдинов, так и лордов. Облаченный в одежды гэльского вождя, он привстал в стременах, готовясь произнести речь. Толпа в ожидании притихла.
Катарина остановила лошадь рядом с лошадью Элинор. Ее сердце громко колотилось от радости, на глазах выступили слезы. Они с Элинор обменялись взглядами и взялись за руки. Джеральд высоко поднял руки. Он был бледен и походил на привидение.
— Народ мой! — воскликнул он. — Я вернулся. Граф Десмонд вернулся!
По ущелью разнеслись приветственные крики.
— Никогда больше у вас не отберут Десмонд, обещаю вам! — Его голос потонул в реве одобрения. Когда все утихло, он воскликнул: — Никогда больше не осмелятся англичане загнать вас в леса и болота, преследовать по горам и ущельям. Граф Десмонд послужит вам защитой! Ура Десмонду!
Катарина отпустила руку Элинор. Она не могла поверить тому, что ее отец мог с таким вызовом говорить о короне. Неужели он осмелится снова начать оттуда, где остановился восемь лет назад? Элинор побледнела, тоже не веря своим ушам.
Толпа разразилась дикими криками восторга, размахивая флагами и вымпелами, копьями и кинжалами.
— Никогда больше, — взревел Джеральд, — для вас не будет ни принца, ни королевы, ни Бога, ни дьявола — никакого другого повелителя, кроме графа Десмонда!
В ущелье разразилось нечто невообразимое. Джеральд сиял, стоя в стременах, и его глаза лихорадочно блестели.
Катарина глядела из окна своей прежней спальни на бурлящие воды реки ниже острова, на котором стоял замок Эскетон. На другом берегу еле виднелась колокольня аббатства, где была похоронена ее мать.
Его окружали луга с пышной зеленой травой, а дальше простирался лес, в котором росли дубы, сосны и вязы. Этот вид Катарина знала не хуже, чем свое отражение в зеркале. Как хорошо наконец-то оказаться дома.
И все-таки теперь для нее одного Эскетона будет мало.
Лэм. Вот кого ей не хватало. Его и их сына. Каким несущественным теперь ей казалось прошлое. Где сейчас Лэм? Ведь он сказал, что вернется за ней с их ребенком.
Он выдал королеве Фитцмориса. Десмонд возвращен ее отцу. Что его держит? Почему он не едет?
И неужели это правда? Неужели он специально похитил ее несколько лет назад? Неужели знал о ее существовании еще тогда, когда она о нем даже представления не имела?
— Катарина.
Она вздрогнула и повернулась к отцу, который зашел в комнату без стука. Ее приветственная улыбка угасла. Он выглядел мрачным, что стало редкостью после его возвращения в Ирландию.
— Что случилось, отец?
— У тебя гость, — сказал Джеральд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124