Сейчас графиню волновало только одно — долгожданное свидание с властителем ее дум.
Буки, посаженные широкой полосой кем-то из ее предков, качались над головой. Старые ветви жалобно скрипели, листья шумели на ветру — словно неподвижные стражи охраняли ее, спешившую ночью под проливным дождем. Склоняясь перед дикими порывами ветра, она пыталась угадать, действительно ли Кит сейчас встретит ее или его приход в Истон-хаус был только наваждением.
Сегодняшнее неожиданное появление этого человека в поместье внезапно показалось ей нереальным. Образ дерзкого пирата, стоящего в ее кабинете, куда-то вдруг пропал и его место в памяти почему-то заняли воспоминания о привычных развлечениях, какие всегда бывают после ужина.
Но тут во тьме мелькнули огоньки, и ее губы, мокрые от дождя, растянулись в радостной улыбке.
Он был там.
Он ждал ее.
У ее счастья было имя. И это было имя мужчины, ждущего ее.
Должно быть, он действительно ждал ее прихода — дверь дома открылась, едва она приблизилась к низенькой калитке в ограде. Вырвавшаяся изнутри полоса света от лампы легла на мокрую брусчатку дорожки. Следом выскочил сам Кит и пересек дворик в два прыжка. На нем были только бриджи и рубаха с расстегнутым воротом. Босоногий, он походил на местного фермера-арендатора, и ей подумалось, как было бы прекрасно, если бы этот мужчина принадлежал Истону, а значит, и ей. Однако в нем не было даже намека на крестьянскую приземленность и почтительность к госпоже. Кит передвигался так, словно летел по воздуху. Подбежав к ней, он вырвал у нее зонтик, а саму ее легко подхватил на руки.
— У меня уже кончалось терпение, дольше я вряд ли продержался бы, — прошептал Кит ей на ухо, устремившись обратно к дому. — Скажи, что и ты изнывала без меня, — настаивал он, неся ее под дождем. — Господи, я думал, что окончательно сойду с ума в бесконечном ожидании. Я чуть было не побежал искать тебя. Ну как, все наконец улеглись?
— Наконец-то все, — ответила она с блаженной улыбкой. — Да, я тоже изнывала, ожидая встречи с тобой. И вечер казался бесконечным, как вечность.
— Ты устала? — спросил он, когда они были уже на ступеньках лестницы. Его голос, внезапно изменившись, стал теплым и заботливым.
Улыбнувшись, она отрицательно покачала головой. Ее чувства не поддавались описанию. Недели страхов, волнений, переживаний, неутолимой жажды внезапно остались где-то в прошлом, сами собой исчезли без следа.
Ее волосы словно светились в темноте, буйно завиваясь от влаги, а радостное лицо сияло невиданной красотой.
— Может быть, тебе все-таки стоит отдохнуть? — галантно предложил Кит, словно она еще не ответила ему достаточно страстно, чтобы убедить его в глубине своих чувств. К тому же он явственно чувствовал холод ее тела. — Сядь у огня, — настоял он, когда они вошли в дом.
Заглянув из прихожей в небольшой зал, Анджела увидела отсветы огня, пылающего в камине, возле которого стояли сапоги Кита и висела его куртка. На столике рядом с диваном возвышался пышный букет роз.
— Ты срезал розы. — Она подняла на него взор, в котором светилась искренняя радость. В комнате разливался аромат особого сорта этих великолепных цветов — Пауля Нейрона.
— Берти говорил, что ты любишь розы.
— С твоей стороны это рыцарский поступок, — не удержалась Анджела от шутки, — тем более в такую ночь.
— В моем распоряжении было целых три часа семнадцать минут, — он взглянул на наручные часы на кожаном ремешке, — и двадцать две секунды. — Кит весело улыбался, ничто не могло сейчас омрачить его настроения. — Отчего же ты не садишься? А я бы тем временем отыскал для тебя сухое полотенце.
— Я не хочу.
Его взгляд стал настороженным.
— Не хочу садиться, — спокойно уточнила она.
— Я не сразу понял тебя, — признался он. — Видишь, как прилично я стараюсь себя вести?
— После того, как ворвался ко мне? — проворковала она.
— Но и теперь, наверное, это мне не вполне удается. — Дрогнув, его длинные ресницы медленно опустились, почти скрыв глаза. — Мы можем пойти наверх. Там тоже горит огонь.
Несколько секунд лишь стук капель, падающих со старого зонта, который он до сих пор не выпустил из рук, нарушал тишину, воцарившуюся в полутемной прихожей.
— Мне так хочется наверх, — мечтательно прошептала Анджела, и эти слова, прервавшие безмолвие, обрели в ее устах особый, возбуждающий смысл.
Положив зонт на каменную полку, которую какой-то прилежный монах украсил много веков назад богатой резьбой, Кит задумчиво поглядел на лестницу, ведущую наверх, будто оценивал сложность предстоящего подъема. Затем, переведя взгляд на графиню, он произнес:
— Такого со мной еще не случалось. Я чувствую себя каким-то… беззащитным.
— Перед чувствами? — Он кивнул:
— Да, правила игры внезапно изменились.
— Наверное, сегодня ночью оба мы в каком-то смысле неопытные новички.
Он отрицательно затряс головой.
— Просто я ревную тебя ко всем мужчинам, которые когда-либо смотрели на тебя.
— Как и я ревную тебя к женщинам, побывавшим в твоей жизни. — Ее глаза позеленели от внезапной злости. Анджела не желала уступать другим даже малой крупицы чувства этого человека, который должен был целиком, безраздельно принадлежать ей.
— Я прогоню их. — Еще месяц назад такое обещание показалось бы ему немыслимым.
— Тогда и в моей жизни не останется больше ни одного мужчины, — невольно вырвалось у Анджелы — той самой Анджелы, которая изо дня в день купалась в обожании мужского общества. — Пойдем, посмотришь, где я сплю.
Когда Кит шагнул по направлению к лестнице, она нежно провела пальцем по его щеке.
— Тебе нет необходимости снова нести меня.
— Но мне хочется, — возразил Кит с озорной улыбкой. — Сегодня я чувствую себя новобрачным.
— В самом деле, разве это не прекрасно? — пролепетала, замирая от восторга, Анджела. Эта мысль внезапно показалась ей такой притягательной, что впору было усомниться, здорова ли она. На протяжении долгих лет ее отношение к браку было неизменно скептическим.
— Ослепительно прекрасно, — подхватил ее слова Кит, вскинув темные брови. Анджела рассмеялась.
— Все это так странно. Не пора ли мне переходить к обороне?
— Нет, потому что во всяком случае одна вещь для меня очевидна. И странной совсем не кажется.
— Да, — тихо согласилась она, чувствуя, что мир вокруг нее вот-вот рухнет, — столь сильным было ее влечение к этому мужчине.
Кит молнией взлетел по лестнице, неся ей, как пушинку. На самом верху ему пришлось слегка наклониться, чтобы не ушибить голову о притолоку. Едва не касаясь макушкой низкого потолка, он нес графиню к ее спальне.
«До чего же он велик, — подумала Анджела, и по ее коже пробежал сладкий озноб желания, — просто восхитительно велик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Буки, посаженные широкой полосой кем-то из ее предков, качались над головой. Старые ветви жалобно скрипели, листья шумели на ветру — словно неподвижные стражи охраняли ее, спешившую ночью под проливным дождем. Склоняясь перед дикими порывами ветра, она пыталась угадать, действительно ли Кит сейчас встретит ее или его приход в Истон-хаус был только наваждением.
Сегодняшнее неожиданное появление этого человека в поместье внезапно показалось ей нереальным. Образ дерзкого пирата, стоящего в ее кабинете, куда-то вдруг пропал и его место в памяти почему-то заняли воспоминания о привычных развлечениях, какие всегда бывают после ужина.
Но тут во тьме мелькнули огоньки, и ее губы, мокрые от дождя, растянулись в радостной улыбке.
Он был там.
Он ждал ее.
У ее счастья было имя. И это было имя мужчины, ждущего ее.
Должно быть, он действительно ждал ее прихода — дверь дома открылась, едва она приблизилась к низенькой калитке в ограде. Вырвавшаяся изнутри полоса света от лампы легла на мокрую брусчатку дорожки. Следом выскочил сам Кит и пересек дворик в два прыжка. На нем были только бриджи и рубаха с расстегнутым воротом. Босоногий, он походил на местного фермера-арендатора, и ей подумалось, как было бы прекрасно, если бы этот мужчина принадлежал Истону, а значит, и ей. Однако в нем не было даже намека на крестьянскую приземленность и почтительность к госпоже. Кит передвигался так, словно летел по воздуху. Подбежав к ней, он вырвал у нее зонтик, а саму ее легко подхватил на руки.
— У меня уже кончалось терпение, дольше я вряд ли продержался бы, — прошептал Кит ей на ухо, устремившись обратно к дому. — Скажи, что и ты изнывала без меня, — настаивал он, неся ее под дождем. — Господи, я думал, что окончательно сойду с ума в бесконечном ожидании. Я чуть было не побежал искать тебя. Ну как, все наконец улеглись?
— Наконец-то все, — ответила она с блаженной улыбкой. — Да, я тоже изнывала, ожидая встречи с тобой. И вечер казался бесконечным, как вечность.
— Ты устала? — спросил он, когда они были уже на ступеньках лестницы. Его голос, внезапно изменившись, стал теплым и заботливым.
Улыбнувшись, она отрицательно покачала головой. Ее чувства не поддавались описанию. Недели страхов, волнений, переживаний, неутолимой жажды внезапно остались где-то в прошлом, сами собой исчезли без следа.
Ее волосы словно светились в темноте, буйно завиваясь от влаги, а радостное лицо сияло невиданной красотой.
— Может быть, тебе все-таки стоит отдохнуть? — галантно предложил Кит, словно она еще не ответила ему достаточно страстно, чтобы убедить его в глубине своих чувств. К тому же он явственно чувствовал холод ее тела. — Сядь у огня, — настоял он, когда они вошли в дом.
Заглянув из прихожей в небольшой зал, Анджела увидела отсветы огня, пылающего в камине, возле которого стояли сапоги Кита и висела его куртка. На столике рядом с диваном возвышался пышный букет роз.
— Ты срезал розы. — Она подняла на него взор, в котором светилась искренняя радость. В комнате разливался аромат особого сорта этих великолепных цветов — Пауля Нейрона.
— Берти говорил, что ты любишь розы.
— С твоей стороны это рыцарский поступок, — не удержалась Анджела от шутки, — тем более в такую ночь.
— В моем распоряжении было целых три часа семнадцать минут, — он взглянул на наручные часы на кожаном ремешке, — и двадцать две секунды. — Кит весело улыбался, ничто не могло сейчас омрачить его настроения. — Отчего же ты не садишься? А я бы тем временем отыскал для тебя сухое полотенце.
— Я не хочу.
Его взгляд стал настороженным.
— Не хочу садиться, — спокойно уточнила она.
— Я не сразу понял тебя, — признался он. — Видишь, как прилично я стараюсь себя вести?
— После того, как ворвался ко мне? — проворковала она.
— Но и теперь, наверное, это мне не вполне удается. — Дрогнув, его длинные ресницы медленно опустились, почти скрыв глаза. — Мы можем пойти наверх. Там тоже горит огонь.
Несколько секунд лишь стук капель, падающих со старого зонта, который он до сих пор не выпустил из рук, нарушал тишину, воцарившуюся в полутемной прихожей.
— Мне так хочется наверх, — мечтательно прошептала Анджела, и эти слова, прервавшие безмолвие, обрели в ее устах особый, возбуждающий смысл.
Положив зонт на каменную полку, которую какой-то прилежный монах украсил много веков назад богатой резьбой, Кит задумчиво поглядел на лестницу, ведущую наверх, будто оценивал сложность предстоящего подъема. Затем, переведя взгляд на графиню, он произнес:
— Такого со мной еще не случалось. Я чувствую себя каким-то… беззащитным.
— Перед чувствами? — Он кивнул:
— Да, правила игры внезапно изменились.
— Наверное, сегодня ночью оба мы в каком-то смысле неопытные новички.
Он отрицательно затряс головой.
— Просто я ревную тебя ко всем мужчинам, которые когда-либо смотрели на тебя.
— Как и я ревную тебя к женщинам, побывавшим в твоей жизни. — Ее глаза позеленели от внезапной злости. Анджела не желала уступать другим даже малой крупицы чувства этого человека, который должен был целиком, безраздельно принадлежать ей.
— Я прогоню их. — Еще месяц назад такое обещание показалось бы ему немыслимым.
— Тогда и в моей жизни не останется больше ни одного мужчины, — невольно вырвалось у Анджелы — той самой Анджелы, которая изо дня в день купалась в обожании мужского общества. — Пойдем, посмотришь, где я сплю.
Когда Кит шагнул по направлению к лестнице, она нежно провела пальцем по его щеке.
— Тебе нет необходимости снова нести меня.
— Но мне хочется, — возразил Кит с озорной улыбкой. — Сегодня я чувствую себя новобрачным.
— В самом деле, разве это не прекрасно? — пролепетала, замирая от восторга, Анджела. Эта мысль внезапно показалась ей такой притягательной, что впору было усомниться, здорова ли она. На протяжении долгих лет ее отношение к браку было неизменно скептическим.
— Ослепительно прекрасно, — подхватил ее слова Кит, вскинув темные брови. Анджела рассмеялась.
— Все это так странно. Не пора ли мне переходить к обороне?
— Нет, потому что во всяком случае одна вещь для меня очевидна. И странной совсем не кажется.
— Да, — тихо согласилась она, чувствуя, что мир вокруг нее вот-вот рухнет, — столь сильным было ее влечение к этому мужчине.
Кит молнией взлетел по лестнице, неся ей, как пушинку. На самом верху ему пришлось слегка наклониться, чтобы не ушибить голову о притолоку. Едва не касаясь макушкой низкого потолка, он нес графиню к ее спальне.
«До чего же он велик, — подумала Анджела, и по ее коже пробежал сладкий озноб желания, — просто восхитительно велик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110