Она потупилась и ухватилась за полы одеяла, о которых на мгновение забыла. Еще немного, и они разошлись бы в стороны... Кэролайн еще ниже опустила голову, ей было стыдно за свое глупое, нелепое поведение. В эту минуту Рафф дотронулся до ее руки, и она чуть не подпрыгнула от неожиданности.
— Не бойтесь! Я не обижу вас!
— Я... я знаю... — Кэролайн подняла глаза и увидела, что он протягивает ей сорочку из мягкого хлопка.
— Не хотите ли вы надеть вот это, пока ваша одежда сохнет? Одеяло тогда не будет кусать вашу кожу, и вам не придется все время придерживать его.
Сорочка оказалась слишком велика для Кэролайн, но, надев ее, она почувствовала себя значительно лучше и увереннее.
Пока она одевалась, Волк отвернулся, пообещав ей не делать попыток взглянуть на нее. Кэролайн знала, что ему можно доверять. Ему. Но не себе.
ГЛАВА ПЯТАЯ
— Как вкусно! — зачерпнув ложкой густую похлебку, Кэролайн внимательно посмотрела на Раффа, сидевшего напротив нее за маленьким столом. Он, убрав с него книги и свечу, усадил Кэролайн на свой единственный стул. Сам же уселся на крышку сундука, придвинув его к столу.
— Что-нибудь не так?
— Нет. Почему вы спрашиваете? — быстро ответила Кэролайн. «Слишком быстро», — сказала она себе.
— Потому что вы хвалите похлебку в третий раз за последние три минуты.
— Неужели? Я не считала.
— А я вот посчитал.
Кэролайн опустила глаза на свои руки, сложенные на коленях, чтобы только не смотреть на Раффа. Но рано или поздно придется говорить с ним, и продолжать прятать от него глаза будет невежливо...
Молчание затянулось, и Кэролайн подняла голову. Как она и предполагала, он пристально смотрел на нее, и этот властный, горящий взор словно заворожил ее, лишив воли к сопротивлению. Она облизала пересохшие губы и сглотнула, удивляясь, какого труда ей это стоило.
— Наверное, это потому, что она и вправду показалась мне очень вкусной... похлебка... — добавила она беспомощно, чувствуя, как краска смущения заливает ее лицо и шею.
— Возможно, что так оно и есть.
Сказав это, он улыбнулся, и Кэролайн, у которой перехватило дыхание от того почти божественного совершенства гармонии и красоты, в котором в этот миг предстали перед ней черты его смуглого лица, поняла, что ей срочно надо найти какую-то тему для разговора, спросить его о чем-то — о чем угодно, лишь бы не позволить этому многозначительному молчанию затянуться надолго.
Негромко кашлянув, она сказала:
— Так вы, оказывается, любите читать?
— А что, вас это удивляет?
— Нет. Отчего же? — поспешно произнесла Кэролайн, видя, что лицо Волка вновь приняло насмешливо-саркастическое выражение, а черные брови взметнулись вверх. Взгляд ее скользнул по его широким плечам, мощной шее, верхней части груди, видневшейся сквозь распахнутый ворот рубахи. Его смуглая кожа казалась совсем темной рядом с белоснежной льняной тканью.
— Кое-кто просто не поверил бы этому: дикарь — и вдруг читает Вольтера.
— Возможно. — Кэролайн отхлебнула чай из жестяной кружки. — Но не забывайте, я ведь видела вас в Чарльз-тауне. И вы тогда выглядели совершенно иначе.
— Но я остаюсь индейцем, несмотря на умение носить европейскую одежду и заплетать волосы в изящную косицу.
— Разумеется. Но ведь это ничего не меняет, — мягко произнесла Кэролайн. Она снова, на сей раз внимательнее, чем прежде, вгляделась в своего спутника, невольно любуясь пленительной, дикой и хищной красотой его лица и тела. В этот момент Кэролайн поняла, что с самого начала их знакомства именно его полуиндейское происхождение, дикость черт смуглого лица в сочетании с цивилизованными манерами европейца заинтересовали, смутили и покорили ее. Пульс Кэролайн участился. Она внезапно осознала, что находится в опасности. И опасность эта была слишком близка и реальна. У ног ее на полу лежала стопка книг. Кэролайн наклонилась и взяла в руки верхнюю. Взглянув на заглавие, она задумчиво провела пальцем по золотому тиснению.
— Недди тоже читает Томаса Мора. Он и мне пытался объяснить его учение. — Кэролайн беспомощно пожала плечами. — Но я, признаться, мало что смогла понять. — Улыбка ее погасла, лоб прорезала складка. — Я очень, очень скучаю по нему. — Она подняла глаза на Волка и с надеждой добавила: — Вы, конечно, понимаете, как мне тяжело без него. У вас ведь тоже есть брат.
— Ах, так Нед, оказывается, ваш брат?
— Конечно. Его полное имя Эдвард. А вы подумали, что он... что он...
Волк наклонился вперед, поставив локти на стол. В его черных глазах читалось удивление.
— Возлюбленный. Друг. Навязчивый ухажер, от которого вы решили бежать на другой край света.
— Вы попросту смеетесь надо мной!
— Ничуть! Я в самом деле так подумал, когда вы впервые упомянули Эдварда... — Он откинулся назад и обхватил руками плечи. — Я решил, что это могло быть весьма веской причиной для столь долгого и опасного путешествия.
Кэролайн покачала головой. Щеки ее покрыл густой румянец.
— Нет. Ничье сердце я не разбила. — Она поднялась со стула и, взяв пустые глиняные кружки, подошла к ведру с водой, стоявшему подле очага.
— Вы хотите еще воды? — спросил Волк, следя за ее движениями. Он встал и подбросил полено в огонь.
— Нет, спасибо. — Кэролайн повернулась к нему и попросила: — Расскажите мне о своем брате.
Волк опустился на пол, взял из ее рук глиняную кружку и принялся вытирать ее льняным
полотенцем.
— Что бы вы хотели о нем услышать? — Прежде чем ответить, Кэролайн вновь погрузила руки в тепловатую воду. Надо сосредоточить внимание на разговоре, — пронеслось в ее голове. Тогда она не будет столь остро ощущать его присутствие, близость его горячего молодого тела... — Какой он?
— Вы имеете в виду, метис ли он?
— Нет. Я совсем не об этом.
— Неужто? — Волк прислонился к стене, подтянув к себе ногу и сложив ладони на колене. Прежде чем продолжить, он окинул Кэролайн пристальным взглядом.
— Логан — чистокровный англичанин. Он — сын Роберта и его второй жены. У старика был еще один сын, родившийся, по-моему, в Шотландии. Там жила его первая жена.
Кэролайн неторопливо вытирала руки.
— Я и не знала, что мне предстоит стать... Что ваш отец был женат уже трижды.
— Почему же трижды?
— Но вы ведь сами только что сказали...
— Некоторые мужчины и правда женятся на своих наложницах из племени чероки. Но Роберт Маккейд не из их числа.
Когда до Кэролайн дошел смысл сказанного Волком, она прежде всего испытала прилив горячего сочувствия к молодому человеку. В словах его слышалось столько горечи и боли. Ей захотелось утешить его, погладить по жестким, непокорным волосам. Желание это было столь сильно, что Кэролайн, борясь с ним, опасливо спрятала руки за спину. Лишь теперь она начала понимать, почему Рафф Маккейд не любит своего отца и, похоже, готова была разделить его чувства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
— Не бойтесь! Я не обижу вас!
— Я... я знаю... — Кэролайн подняла глаза и увидела, что он протягивает ей сорочку из мягкого хлопка.
— Не хотите ли вы надеть вот это, пока ваша одежда сохнет? Одеяло тогда не будет кусать вашу кожу, и вам не придется все время придерживать его.
Сорочка оказалась слишком велика для Кэролайн, но, надев ее, она почувствовала себя значительно лучше и увереннее.
Пока она одевалась, Волк отвернулся, пообещав ей не делать попыток взглянуть на нее. Кэролайн знала, что ему можно доверять. Ему. Но не себе.
ГЛАВА ПЯТАЯ
— Как вкусно! — зачерпнув ложкой густую похлебку, Кэролайн внимательно посмотрела на Раффа, сидевшего напротив нее за маленьким столом. Он, убрав с него книги и свечу, усадил Кэролайн на свой единственный стул. Сам же уселся на крышку сундука, придвинув его к столу.
— Что-нибудь не так?
— Нет. Почему вы спрашиваете? — быстро ответила Кэролайн. «Слишком быстро», — сказала она себе.
— Потому что вы хвалите похлебку в третий раз за последние три минуты.
— Неужели? Я не считала.
— А я вот посчитал.
Кэролайн опустила глаза на свои руки, сложенные на коленях, чтобы только не смотреть на Раффа. Но рано или поздно придется говорить с ним, и продолжать прятать от него глаза будет невежливо...
Молчание затянулось, и Кэролайн подняла голову. Как она и предполагала, он пристально смотрел на нее, и этот властный, горящий взор словно заворожил ее, лишив воли к сопротивлению. Она облизала пересохшие губы и сглотнула, удивляясь, какого труда ей это стоило.
— Наверное, это потому, что она и вправду показалась мне очень вкусной... похлебка... — добавила она беспомощно, чувствуя, как краска смущения заливает ее лицо и шею.
— Возможно, что так оно и есть.
Сказав это, он улыбнулся, и Кэролайн, у которой перехватило дыхание от того почти божественного совершенства гармонии и красоты, в котором в этот миг предстали перед ней черты его смуглого лица, поняла, что ей срочно надо найти какую-то тему для разговора, спросить его о чем-то — о чем угодно, лишь бы не позволить этому многозначительному молчанию затянуться надолго.
Негромко кашлянув, она сказала:
— Так вы, оказывается, любите читать?
— А что, вас это удивляет?
— Нет. Отчего же? — поспешно произнесла Кэролайн, видя, что лицо Волка вновь приняло насмешливо-саркастическое выражение, а черные брови взметнулись вверх. Взгляд ее скользнул по его широким плечам, мощной шее, верхней части груди, видневшейся сквозь распахнутый ворот рубахи. Его смуглая кожа казалась совсем темной рядом с белоснежной льняной тканью.
— Кое-кто просто не поверил бы этому: дикарь — и вдруг читает Вольтера.
— Возможно. — Кэролайн отхлебнула чай из жестяной кружки. — Но не забывайте, я ведь видела вас в Чарльз-тауне. И вы тогда выглядели совершенно иначе.
— Но я остаюсь индейцем, несмотря на умение носить европейскую одежду и заплетать волосы в изящную косицу.
— Разумеется. Но ведь это ничего не меняет, — мягко произнесла Кэролайн. Она снова, на сей раз внимательнее, чем прежде, вгляделась в своего спутника, невольно любуясь пленительной, дикой и хищной красотой его лица и тела. В этот момент Кэролайн поняла, что с самого начала их знакомства именно его полуиндейское происхождение, дикость черт смуглого лица в сочетании с цивилизованными манерами европейца заинтересовали, смутили и покорили ее. Пульс Кэролайн участился. Она внезапно осознала, что находится в опасности. И опасность эта была слишком близка и реальна. У ног ее на полу лежала стопка книг. Кэролайн наклонилась и взяла в руки верхнюю. Взглянув на заглавие, она задумчиво провела пальцем по золотому тиснению.
— Недди тоже читает Томаса Мора. Он и мне пытался объяснить его учение. — Кэролайн беспомощно пожала плечами. — Но я, признаться, мало что смогла понять. — Улыбка ее погасла, лоб прорезала складка. — Я очень, очень скучаю по нему. — Она подняла глаза на Волка и с надеждой добавила: — Вы, конечно, понимаете, как мне тяжело без него. У вас ведь тоже есть брат.
— Ах, так Нед, оказывается, ваш брат?
— Конечно. Его полное имя Эдвард. А вы подумали, что он... что он...
Волк наклонился вперед, поставив локти на стол. В его черных глазах читалось удивление.
— Возлюбленный. Друг. Навязчивый ухажер, от которого вы решили бежать на другой край света.
— Вы попросту смеетесь надо мной!
— Ничуть! Я в самом деле так подумал, когда вы впервые упомянули Эдварда... — Он откинулся назад и обхватил руками плечи. — Я решил, что это могло быть весьма веской причиной для столь долгого и опасного путешествия.
Кэролайн покачала головой. Щеки ее покрыл густой румянец.
— Нет. Ничье сердце я не разбила. — Она поднялась со стула и, взяв пустые глиняные кружки, подошла к ведру с водой, стоявшему подле очага.
— Вы хотите еще воды? — спросил Волк, следя за ее движениями. Он встал и подбросил полено в огонь.
— Нет, спасибо. — Кэролайн повернулась к нему и попросила: — Расскажите мне о своем брате.
Волк опустился на пол, взял из ее рук глиняную кружку и принялся вытирать ее льняным
полотенцем.
— Что бы вы хотели о нем услышать? — Прежде чем ответить, Кэролайн вновь погрузила руки в тепловатую воду. Надо сосредоточить внимание на разговоре, — пронеслось в ее голове. Тогда она не будет столь остро ощущать его присутствие, близость его горячего молодого тела... — Какой он?
— Вы имеете в виду, метис ли он?
— Нет. Я совсем не об этом.
— Неужто? — Волк прислонился к стене, подтянув к себе ногу и сложив ладони на колене. Прежде чем продолжить, он окинул Кэролайн пристальным взглядом.
— Логан — чистокровный англичанин. Он — сын Роберта и его второй жены. У старика был еще один сын, родившийся, по-моему, в Шотландии. Там жила его первая жена.
Кэролайн неторопливо вытирала руки.
— Я и не знала, что мне предстоит стать... Что ваш отец был женат уже трижды.
— Почему же трижды?
— Но вы ведь сами только что сказали...
— Некоторые мужчины и правда женятся на своих наложницах из племени чероки. Но Роберт Маккейд не из их числа.
Когда до Кэролайн дошел смысл сказанного Волком, она прежде всего испытала прилив горячего сочувствия к молодому человеку. В словах его слышалось столько горечи и боли. Ей захотелось утешить его, погладить по жестким, непокорным волосам. Желание это было столь сильно, что Кэролайн, борясь с ним, опасливо спрятала руки за спину. Лишь теперь она начала понимать, почему Рафф Маккейд не любит своего отца и, похоже, готова была разделить его чувства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100