— Я тоже тебя люблю и скучаю по тебе.
— Я вернусь к тебе, Джордан.
— Ты не можешь, Стивен, — тихо прошептала она. Она больше ничего не сказала. Во сне ей показалось слишком грубым напоминать ему о том, что он умер.
— Я могу, и я вернусь.
Она улыбнулась, потому что Стивен был упрямым и во сне не мог знать, что никогда не вернется к ней.
Сон, в котором присутствовали облака и воспоминания о тепле, о нежности, рождающей жар, способный растопить любой снег, уничтожить само представление о зиме! Джордан улыбнулась и протянула руку.
Она смотрела в странные, круглые и желтые, как медяки, глаза волка.
Волк был огромен. Он заполнял собой весь черный проем окна. Волк зарычал, оскалился, обнажив светящиеся в темноте клыки.
— Джордан, проклятый волк стоит у меня на пути.
— В Венеции нет волков, — сообщила она ему, — только большие собаки.
Облака струились, обволакивая и Стивена, и волка. Шел снег, и снег был холодный, он жег кожу.
Джордан резко проснулась и едва не закричала: рядом с ней стоял мужчина. Она все еще сидела возле окна, и мужчина низко склонился к ней. Джордан сначала не узнала его, разглядев лишь темный силуэт.
— Джаред! — воскликнула она. Он вздрогнул и выпрямился.
— Джаред! — Джордан потянулась к выключателю. Щелчок, и зажегся свет.
Он был в пижамных штанах, но без куртки, с обнаженной грудью. Он выглядел растерянным — так, должно быть, выглядит лунатик, которого разбудили во время ночной прогулки.
Растерянность сменилась смущением. Глядя в окно, он начал пятиться. Джордан, нахмурившись, выглянула на улицу.
В Венеции шел снег. Крохотные кристаллы снега кружились в воздухе, залетали в окно.
— Джаред, с тобой все в порядке? — спросила Джордан, тревожно посмотрев на кузена.
— Да, — быстро ответил он. — Я беспокоился за тебя.
— Почему?
— Я постучал, чтобы удостовериться, что ты поднялась к себе и у тебя все в порядке, но ты не ответила.
Джордан быстро оглянулась на закрытую дверь. Она смотрела на кузена во все глаза.
— Я заперла дверь, — сообщила она ему.
Он пожал плечами и попятился к двери.
Она была открыта.
— Клянусь, я ее запирала.
— Задвинь щеколду.
Казалось, что он не хотел находиться возле окна. Понятно, ведь холодно.
Шел снег. Снег в Венеции! Такое нечасто случается.
У Джареда была мощная грудь, высокая, стройная, широкоплечая фигура. Сложен как атлет. Но кожу его сейчас покрывали мурашки.
— У тебя к утру может начаться воспаление легких! Закрой ставни и затвори наконец окно! И заберись под одеяло! — проговорил он.
Джордан решила, что стоит последовать его совету.
— Джаред, я уверена, что заперла дверь.
— Может, ты решила, что заперла дверь, но на самом деле забыла.
Она кивнула и поежилась.
— Ложись в постель, Джордан. Я действительно очень за тебя волнуюсь. Пожалуйста, укройся потеплее. Не хватает тебе только заболеть.
Джордан улыбнулась.
— Джаред, — подошла она к нему и положила ладони на его озябшие плечи, — я в порядке. И сейчас я лягу спать. Сейчас я заберусь под одеяло и крепко-крепко усну. И буду спать допоздна. — Она поцеловала кузена в щеку. — Я хорошо провела время сегодня.
Он выглядел глубоко несчастным.
— Я рад.
Джордан отступила, нахмурившись.
— По тебе не видно, что ты рад. Почему?
— Потому что… Мне не надо было позволять тебе приезжать сюда, не надо приводить на бал к графине, не надо было…
— Со мной все в порядке.
Она солгала. Не все с ней было в порядке. Ей снился сон о покойном женихе и о волке, что встретился ей на темной улице.
Но, что бы ни происходило с ней, какие бы чудеса ей ни мерещились, она не собиралась Джареду ни о чем рассказывать.
— Я прекрасно себя чувствую и замечательно провожу время, — упреждающе взмахнула она рукой. — Да, верно, я не разделяю представлений графини о том, как следует развлекать гостей, но когда я снова ее увижу, ту буду с ней любезна и мила. Никаких проблем я больше создавать вам не буду.
Джаред покачал головой и облизнул губы.
— Мне очень жаль.
— Джаред, прекрати. Все хорошо. Иди к себе и ложись спать.
— Ты не понимаешь, мне действительно жаль.
— Джаред, ты мой кузен, мой лучший друг, мой родственник и все такое. Я люблю тебя. А теперь убирайся из моего номера и возвращайся к себе.
Он задумчиво посмотрел на нее, кивнул и пошел к двери. У порога он оглянулся, помедлив.
— Иди сюда и закрой дверь на засов.
— Слушаюсь, сэр.
Когда он ушел, Джордан заперла дверь на засов, нарочно погремев им, чтобы Джаред услышал звук.
— Иди к своей жене! — сказала она из-за закрытой двери.
— Эй, осторожнее, — шепнул он ей в ответ. — Ты знаешь, что можно подумать, когда так говорят? Джордан рассмеялась.
— Знаю, и вид у тебя тоже соответствующий! Давай торопись к себе!
— Спокойной ночи.
Когда Джаред ушел, Джордан вдруг с удивлением обнаружила, что совсем не хочет спать. Она включила телевизор, гадая, показывают ли что-то по телику в такое позднее время. Она попала на какое-то игровое шоу. Она ни слова не понимала из того, что говорили воодушевленные участники, но смысл игры она поняла: при неправильном ответе на вопрос участник игры снимал с себя какой-то предмет туалета, а потом все мазали друг друга взбитыми сливками.
Оставив телевизор включенным, Джордан забралась в постель.
Свет она тоже оставила включенным. Свет прогонял тени из углов.
И спать она решила при свете.
* * *
Синди Райли проснулась внезапно. Она не знала, что ее разбудило. Какое-то время она просто вглядывалась в темноту.
Впотьмах она пошарила рукой рядом с собой. Место Джареда пустовало. Но в тот же миг она поняла, что он в комнате. Он открыл окно, несмотря на холодную погоду, и стоял около него, глядя вдаль.
— Джаред?
— Прости, что разбудил тебя.
— Нет, нет, ты меня не будил. — Синди встала с кровати и подошла к мужу, прижавшись щекой к его спине и обняв за талию.
— Ты весь заледенел! Разве можно вот так стоять у окна голым?
Какое-то время он молчал, а потом очень медленно проговорил:
— Видишь, идет снег. В Венеции не так часто идет снег.
— Ну и что? Мокрые белые крупинки. Ты уже видел их раньше.
— Но не в Венеции.
— Джаред, ты холоден как лед.
— Я знаю, — подтвердил он.
— Возвращайся в постель. Я тебя согрею. Он обернулся со стремительностью, напугавшей ее. Глаза его горели.
— Согреешь? Мне очень, очень холодно.
Он не в себе. Что-то с ним не так.
Они женаты не первый год. И все годы им было хорошо друг с другом. Она любила его, он ей нравился, ей нравилось его общество, и очень нравилась их с Джаредом сексуальная жизнь. И все же этой ночью…
Руки его казались сильнее. Он был натянут как струна. Мышцы готовы выскочить из кожи, которая оставалась странно холодной. И даже простое прикосновение его ладоней к коже воспринималось ею как нечто сверхэротичное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99