Конь Эдгара закосил, взбрыкнул и встал, отказываясь двигаться дальше. Ему ничего не оставалось, как слезть с коня. Эдгар шел по двору к хозяйскому дому, тени следовали за ним. Вдруг саксонец вскрикнул от ужаса, ибо лежавший без движения латник вдруг зашевелился и потянулся, норовя схватить Эдгара за щиколотку. Рагнор обрел плоть. Рука латника была холодна как лед. Рагнор одним ударом меча избавил от головы тело некогда могучего нормандского рыцаря.
— Иди дальше, — шепнул Рагнор из темноты.
Эдгар продолжал путь.
Дверь в хозяйский дом тоже была распахнута настежь.
А в доме за длинным столом напротив костра сидел Хаган. Он отдыхал, откинувшись на спинку вырезанного из цельного куска могучего дуба кресла, закинув руки за голову, а ноги поставив на грубо сколоченный табурет. Огонь ревел. По всему залу мертвые и умирающие валялись в причудливых позах. Люди Хагана рыскали между ними, пытаясь найти еще живых, чтобы упиться кровью, не успевшей остыть. Нари сидела за другим концом стола, сложив на коленях руки, и, поджив губы, смотрела на Хагана. Рагнор заметил и причину ее неудовольствия. Хаган надел один из ошейников, что нормандцы надевали на шеи своих саксонских рабов, на молодую светловолосую девушку, одетую в тунику из беленого льна. Она стояла на коленях перед креслом, в котором восседал Хаган, и глаза ее были опущены.
— Довольно, Хаган, — крикнула Нари сердито. — Ты видишь — наши воины рыскают в отбросах. Ты сам обещал, что мы будем двигаться вместе с нормандцами и обретем власть, положение и пиршество над павшими.
Хаган ее как будто не слышал. Он потянул за цепь, прикрепленную к ошейнику пленницы, поймал ладонью прядь светлых волос, потер их между пальцами. Затем взглянул на Нари.
— Храбрость девчонки меня забавляет. Я думаю, она должна стать одной из нас.
— А я так не думаю.
— Ты ревнуешь, Нари, и очень глупо с твоей стороны, дорогая!
Нари вздохнула.
— Я устала от тебя!
— Ты трусиха. Ты боялась того крепыша, что так лихо рубил головы крестьянам. Ты боялась, что он с той же прытью отрубит и твою хорошенькую головку. Ты хотела убежать и спрятаться. Разве не так, Нари? Ты к тому же такая лгунья. Лгунья и обманщица. Ты хотела бежать обратно в Шотландию и откопать моего дорогого братца. Усмири свой аппетит! Да ты и меня боишься!
— Ты идиот. Забыл, видно, кто я такая.
— Я? Нет, Нари. Ты не дочь вождя, ты никогда ею не была. Тебя привезли из восточных земель ребенком, и вождь удочерил тебя. И ты обвела вокруг пальца буквально всех жителей деревни — наивные простофили никогда так и не узнали, что ты — прелестное дитя, взятое в дом к облеченному властью человеку, — навела на них проклятие! Но ты и представить не могла, что тебе попадется воин с жаждой сильнее, чем у тебя, и ты обретешь компаньона, о котором и мечтать не могла! Увы, ты все еще тоскуешь по моему брату, а потому не можешь не позволить мне играть со своими пленницами.
Прислушиваясь к разговору, Рагнор ни на миг не расслаблялся, дабы не потерять связь с миром теней. Он и представить не мог об обмане Нари. Брат Питер тоже не догадывался о том, что они пригрели на своей груди змею, с которой и начался весь ужас.
Она приходила к нему во сне — она выглядела испуганной, ей, казалось, претил тот образ жизни, что она вынуждена вести. Наверное, ему самому очень хотелось верить в то, что увиденное во сне — правда. Он не мог даже заподозрить, что она и была тем изначальным злом, что, разрастаясь, накрыло их всех своей черной тенью.
И все же…
Сподвижники Хагана, темные и светлые, шотландец, норвежец и человек с востока, затихли. Сам Хаган затих.
Они видели Эдгара, стоящею у двери.
— Прекрасно, — пробормотал Хаган, вставая. Он лениво улыбался. — Кого мы видим? Поверженного саксонского лорда, вернувшегося в свой дом! Ну что же, господин саксонец, тебе должно быть приятно представшее перед тобой зрелище. Насладись им, пока жив. Вот они, твои враги, валяются на полу. Разве тебе не греет душу, что те, которые так плохо с тобой обошлись, тоже пали?
— Я вижу лишь то, что вы — большие разрушители, чем нормандцы, чем любые из тех, кто обитает на земле, — заявил Эдгар. — И я пришел сюда, чтобы остановить вас. — Он вытащил меч.
Нари тоже встала и, сощурившись, попятилась. Как всегда, она не желала рисковать собой. Опасность ее пугала.
Хаган, откинув голову, захохотал. Двое его последователей из числа ни живых ни мертвых выступили вперед.
Эдгар не слыл трусом. Он занес меч, желая отрубить голову одному из двоих, но второй приподнялся в воздухе, готовясь взмыть над дерзким смертным. Рагнор метнулся на того, кто чуть не схватил Эдгара за горло. Началась схватка.
Как только Хаган понял, что Эдгар явился не один, он потянулся за своим мечом. Боевой клич его был полон ярости.
— Прочь из моей вотчины! — взревел он. — Я не позволю никому, ни живому ни мертвому, хозяйничать здесь! Плевал я на древние законы!
Эдгар бился отчаянно — меч его мелькал в воздухе, рубя головы, каждая секунда промедления грозила ему гибелью. Но тут и Рагнор, и другие, что пришли с Эдгаром, скинули теневые покровы, и зал превратился в поле битвы.
Сподвижники Рагнора рубились с армией Хагана. Рагнор же хотел поквитаться с братом в поединке один на один.
— Ты! Я мог бы догадаться! — воскликнул Хаган не без приятного возбуждения. — Мой маленький братец, сколько же раз ты будешь вынуждать меня низвергать тебя в ад?
— На сей раз, Хаган, ты не застанешь меня врасплох. Я знаю, на какое вероломство ты способен. Поверь мне, не я, а ты отправишься нынче в ад.
Звякнули мечи. Сталь сошлась со сталью. Братья смотрели друг другу в глаза. Хаган бросился на Рагнора, тот низко пригнулся, ударив брата в подреберье. Удар был настолько сильный, что Хаган потерял равновесие и, отлетев на пару шагов, ударился о каминную полку. Из очага брызнули искры. Огонь сердито заревел.
Хаган вскочил на ноги почти мгновенно, скрипя зубами от боли — огонь обжег его. В гневе он бросился на брата, высоко подняв меч обожженной рукой. Рагнор отразил нападение и вовремя отступил, успев рубануть Хагана по плечу. Как только Хаган упал, Нари вдруг ожила, подбежала к Рагнору, схватила его за руку.
— Рагнор, он твой брат… Он один из нас. Ты должен остановиться, ты не можешь…
— Чего я не могу, Нари? Вы оба пытались меня уничтожить, смею тебе напомнить.
— Но ты не сможешь отплатить ему той же монетой. Я знаю тебя, и мне нужно твое прощение, и… Внезапно Нари кто-то оттащил в сторону.
— Нет, дорогуша, они сами все решат, без тебя, — говорил Вулфгар, надевая ей на шею нормандский железный ошейник для саксонских рабов. Намотав на руку свободный конец цепи, он отволок ее к каминной решетке. Вулфгар запросто отшвырнул подлетевшего к нему вампира, оскалившего клыки, и, привязав цепь к решетке, зашвырнул в него бревно из очага, чтобы тот успокоился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
— Иди дальше, — шепнул Рагнор из темноты.
Эдгар продолжал путь.
Дверь в хозяйский дом тоже была распахнута настежь.
А в доме за длинным столом напротив костра сидел Хаган. Он отдыхал, откинувшись на спинку вырезанного из цельного куска могучего дуба кресла, закинув руки за голову, а ноги поставив на грубо сколоченный табурет. Огонь ревел. По всему залу мертвые и умирающие валялись в причудливых позах. Люди Хагана рыскали между ними, пытаясь найти еще живых, чтобы упиться кровью, не успевшей остыть. Нари сидела за другим концом стола, сложив на коленях руки, и, поджив губы, смотрела на Хагана. Рагнор заметил и причину ее неудовольствия. Хаган надел один из ошейников, что нормандцы надевали на шеи своих саксонских рабов, на молодую светловолосую девушку, одетую в тунику из беленого льна. Она стояла на коленях перед креслом, в котором восседал Хаган, и глаза ее были опущены.
— Довольно, Хаган, — крикнула Нари сердито. — Ты видишь — наши воины рыскают в отбросах. Ты сам обещал, что мы будем двигаться вместе с нормандцами и обретем власть, положение и пиршество над павшими.
Хаган ее как будто не слышал. Он потянул за цепь, прикрепленную к ошейнику пленницы, поймал ладонью прядь светлых волос, потер их между пальцами. Затем взглянул на Нари.
— Храбрость девчонки меня забавляет. Я думаю, она должна стать одной из нас.
— А я так не думаю.
— Ты ревнуешь, Нари, и очень глупо с твоей стороны, дорогая!
Нари вздохнула.
— Я устала от тебя!
— Ты трусиха. Ты боялась того крепыша, что так лихо рубил головы крестьянам. Ты боялась, что он с той же прытью отрубит и твою хорошенькую головку. Ты хотела убежать и спрятаться. Разве не так, Нари? Ты к тому же такая лгунья. Лгунья и обманщица. Ты хотела бежать обратно в Шотландию и откопать моего дорогого братца. Усмири свой аппетит! Да ты и меня боишься!
— Ты идиот. Забыл, видно, кто я такая.
— Я? Нет, Нари. Ты не дочь вождя, ты никогда ею не была. Тебя привезли из восточных земель ребенком, и вождь удочерил тебя. И ты обвела вокруг пальца буквально всех жителей деревни — наивные простофили никогда так и не узнали, что ты — прелестное дитя, взятое в дом к облеченному властью человеку, — навела на них проклятие! Но ты и представить не могла, что тебе попадется воин с жаждой сильнее, чем у тебя, и ты обретешь компаньона, о котором и мечтать не могла! Увы, ты все еще тоскуешь по моему брату, а потому не можешь не позволить мне играть со своими пленницами.
Прислушиваясь к разговору, Рагнор ни на миг не расслаблялся, дабы не потерять связь с миром теней. Он и представить не мог об обмане Нари. Брат Питер тоже не догадывался о том, что они пригрели на своей груди змею, с которой и начался весь ужас.
Она приходила к нему во сне — она выглядела испуганной, ей, казалось, претил тот образ жизни, что она вынуждена вести. Наверное, ему самому очень хотелось верить в то, что увиденное во сне — правда. Он не мог даже заподозрить, что она и была тем изначальным злом, что, разрастаясь, накрыло их всех своей черной тенью.
И все же…
Сподвижники Хагана, темные и светлые, шотландец, норвежец и человек с востока, затихли. Сам Хаган затих.
Они видели Эдгара, стоящею у двери.
— Прекрасно, — пробормотал Хаган, вставая. Он лениво улыбался. — Кого мы видим? Поверженного саксонского лорда, вернувшегося в свой дом! Ну что же, господин саксонец, тебе должно быть приятно представшее перед тобой зрелище. Насладись им, пока жив. Вот они, твои враги, валяются на полу. Разве тебе не греет душу, что те, которые так плохо с тобой обошлись, тоже пали?
— Я вижу лишь то, что вы — большие разрушители, чем нормандцы, чем любые из тех, кто обитает на земле, — заявил Эдгар. — И я пришел сюда, чтобы остановить вас. — Он вытащил меч.
Нари тоже встала и, сощурившись, попятилась. Как всегда, она не желала рисковать собой. Опасность ее пугала.
Хаган, откинув голову, захохотал. Двое его последователей из числа ни живых ни мертвых выступили вперед.
Эдгар не слыл трусом. Он занес меч, желая отрубить голову одному из двоих, но второй приподнялся в воздухе, готовясь взмыть над дерзким смертным. Рагнор метнулся на того, кто чуть не схватил Эдгара за горло. Началась схватка.
Как только Хаган понял, что Эдгар явился не один, он потянулся за своим мечом. Боевой клич его был полон ярости.
— Прочь из моей вотчины! — взревел он. — Я не позволю никому, ни живому ни мертвому, хозяйничать здесь! Плевал я на древние законы!
Эдгар бился отчаянно — меч его мелькал в воздухе, рубя головы, каждая секунда промедления грозила ему гибелью. Но тут и Рагнор, и другие, что пришли с Эдгаром, скинули теневые покровы, и зал превратился в поле битвы.
Сподвижники Рагнора рубились с армией Хагана. Рагнор же хотел поквитаться с братом в поединке один на один.
— Ты! Я мог бы догадаться! — воскликнул Хаган не без приятного возбуждения. — Мой маленький братец, сколько же раз ты будешь вынуждать меня низвергать тебя в ад?
— На сей раз, Хаган, ты не застанешь меня врасплох. Я знаю, на какое вероломство ты способен. Поверь мне, не я, а ты отправишься нынче в ад.
Звякнули мечи. Сталь сошлась со сталью. Братья смотрели друг другу в глаза. Хаган бросился на Рагнора, тот низко пригнулся, ударив брата в подреберье. Удар был настолько сильный, что Хаган потерял равновесие и, отлетев на пару шагов, ударился о каминную полку. Из очага брызнули искры. Огонь сердито заревел.
Хаган вскочил на ноги почти мгновенно, скрипя зубами от боли — огонь обжег его. В гневе он бросился на брата, высоко подняв меч обожженной рукой. Рагнор отразил нападение и вовремя отступил, успев рубануть Хагана по плечу. Как только Хаган упал, Нари вдруг ожила, подбежала к Рагнору, схватила его за руку.
— Рагнор, он твой брат… Он один из нас. Ты должен остановиться, ты не можешь…
— Чего я не могу, Нари? Вы оба пытались меня уничтожить, смею тебе напомнить.
— Но ты не сможешь отплатить ему той же монетой. Я знаю тебя, и мне нужно твое прощение, и… Внезапно Нари кто-то оттащил в сторону.
— Нет, дорогуша, они сами все решат, без тебя, — говорил Вулфгар, надевая ей на шею нормандский железный ошейник для саксонских рабов. Намотав на руку свободный конец цепи, он отволок ее к каминной решетке. Вулфгар запросто отшвырнул подлетевшего к нему вампира, оскалившего клыки, и, привязав цепь к решетке, зашвырнул в него бревно из очага, чтобы тот успокоился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99