Зачем еженощно тянуть одну и ту же старую песню, когда вокруг столько прекрасных мелодий?
Впрочем, к спешной поездке в столицу Шанди наверняка подталкивают и известные политические соображения. Старик давно бьется в маразме, и долго его выступления, конечно же, не продлятся. Но принц требовал вовсе не возвращения в Хаб, послушать его – так это вообще дело десятое!
Ило проморгался, сбрасывая сонливость, и вновь углубился в чтение кошмарного документа. Закончив, он метнул вожделеющий взгляд на дверь в кабинет Шанди, прикидывая, не стоит ли пойти туда прямо сейчас и поспорить с безумцем? Какая разница, где тебе отсекут голову – здесь или в Хабе?.. К подобным нарушениям субординации Шанди едва ли отнесется снисходительнее, чем его же дед.
Слова, нацарапанные в самом верху, предназначались Ило. Там говорилось без обиняков: «Секретно. Переписать лично».
Заключительный документ будет запечатан особой печатью и отправится в Хаб в отдельном пакете с кусочком свинца внутри – чтобы не всплыл, если корабль пойдет ко дну. В руки Эмшандара он попадет нераспечатанным – и никто во всем белом свете не узнает, что внук императора осмелился выставить деду ультиматум…
Но старик уже почти слеп. Личные письма императору требовалось писать особой кистью, специальными черными чернилами – ив придачу огромными буквами, вроде как на плакате. На целую страницу – не более дюжины слов. Собственно, в этом и заключалась работа Ило.
Значит, император сообразит, что по крайней мере один человек знает о нанесенное ему оскорблении. И письмецо – не что иное, как смертный приговор Ило; тем паче если старик уже знает, что, по сути дела, этот «единственный свидетель» – из ненавистных Иллипо… В том, что император захочет отомстить негодному Ило, сомнений не возникало. Ило уже мертвец – и только потому, что прочел эту несчастную бумажку!
Ах, долг солдата! Опасности военной карьеры! С тяжким вздохом Ило потянулся за кистью и баночкой чернил, порылся в ящике своего стола и достал самый большой кусок пергамента, какой только смог сыскать.
Со времени возвращения грязного, измученного, обгоревшего XII легиона в Гаазу прошло уже два месяца – два напряженных, сумасшедших, диких месяца. Ило так и не успел отдохнуть толком. По прибытии перед Шанди встала едва ли выполнимая задача заполнить все легионные бреши за остаток зимы: не хватает ни оружия, ни людей; дороги перекрыты; над городом висит угроза эльфийской Контратаки (к счастью, так и оставшаяся только угрозой)… Шанди умудрился отстроить легион заново – сверху донизу, несмотря на то, что слухи о драконах вовсе не притягивали рекрутов, а, наоборот, вызвали лавину отставок. Шанди и сам превратился в тень, а его подчиненные выглядели даже хуже.
И Шанди хоть спал по ночам! Ило же, как правило, – нет.
Во дворце проконсула у Ило был собственный большой кабинет. Боковая дверь вела отсюда в кабинет Шанди, другая – в зал, где трудилась сотня писцов. Наверное, Ило был вторым по средоточию власти лицом во всем Квобле – неофициально, разумеется.
И что странно, он не использовал эту власть в целях личной выгоды! У него попросту не было времени – да и денег пока хватало с избытком. Остается уповать на то, что духи наиболее могущественных предков Ило не сгорают со стыда, видя, как раз за разом их тупоумный потомок упрямо упускает шанс разбогатеть по-настоящему. Позже, когда Шанди воссядет на Опаловый трон и назначит его претором какого-нибудь города, – вот тогда Ило не станет терять времени зря, обдерет свое хозяйство как липку и разживется золотишком. Именно этого и ждут от преторов. Только так и делаются дела – а все Иллипо имели прирожденный талант к использованию служебного положения в корыстных целях. А пока он вежливо отказывался от всех и всяких взяток, передвигая взяточников в самые хвосты длиннейших списков… И тем самым создал полную неразбериху среди местных богатеев, никому из которых пока не доводилось иметь дело с честными служащими имперских канцелярий. Ило зевнул снова.
– Что, хроническое недосыпание? – ядовито осведомился чей-то голос. В дверях, недовольно гримасничая, стоял сморчок Акопуло, похожий сейчас на старую деву.
– Нет, я просто вовсе не ложился прошлой ночью. – Ило расплылся в самой невинной своей улыбке.
К поджатым губам Акопуло прибавились нахмуренные брови.
– Сигнифер, ты страдаешь от полного отсутствия моральных устоев!
– Страдаю? Да я даже спать не могу от наслаждения!
Брови вернулись на место, но лицо Акопуло все еще выражало отвращение.
– Что-нибудь пишут?
– Два приглашения на балы, записка с угрозами от рогатого мужа и три письма с одним-единственным «Спасибо!» внутри, но я думаю, что сумею….
– Не верю, сигнифер. Чересчур убедительная игра – тоже плохо.
– В толк не возьму, о чем ты говоришь, господин. Ило округлил глаза, чтобы изобразить крайнюю степень замешательства. Эти ежедневные стычки стали чем-то вроде ритуала; Ило иногда казалось, что не в меру щепетильный политический советник воспринимает их куда серьезнее, чем он сам.
– Я спрашиваю, для меня сегодня была какая-то почта?
Ило почесал в затылке.
– Да, было вроде что-то такое, адресованное тебе… Нет, наверное, то было вчера – или позавчера, может быть…
Ило зевнул так широко, как только мог, не опасаясь вывихнуть челюсть.
Бывший наставник Шанди свирепо сверкнул очами и повернулся, намереваясь выйти:
– Постарайся побольше спать, дружок. Временами в твоей голове действительно что-то путается.
– А! Вспомнил. Принц просил меня узнать у тебя, правда ли, что «Распнекс» – имя дварфа?
Маленькие глазки Акопуло съежились еще больше.
– И зачем ему это знать?
Он, конечно, предпочитал общаться с Шанди лично, а не через какого-то Ило.
Ило пожал плечами, невинно улыбаясь, и подождал ответа. Советник признал поражение.
– Да, это имя дварфа.
– Благодарю. Непременно передам. – Ило снова поднял кисть, словно считая разговор оконченным. Хотя отлично знал, что это еще не все.
– И тем не менее, зачем ему знать?
– Не помню.
– Что ж, тогда я сам спрошу, – с сомнением процедил коротышка Акопуло. Ило хмыкнул:
– На здоровье. – В виду имелось, конечно, что делать этого не стоит.
Раздраженно фыркнув в ответ, Акопуло снова собрался было уходить.
– Баш на баш? – тихо молвил Ило, не поднимая головы от бумаги.
– Что это значит?
– Я отвечу на твой вопрос, а ты – на один из моих. По рукам?
– Всегда считал своим долгом развеять чье-нибудь невежество, особенно когда в этом так явно нуждаются.
– Гм-м. Припоминаю теперь, что лорд Ампили прослышал где-то, будто Распнексом зовут нового Смотрителя Севера.
Акопуло кивнул.
– Я ожидал чего-нибудь в этом духе. Ило хотел попросить его подтвердить информацию, но вовремя удержался – это было бы дипломатически бестактно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Впрочем, к спешной поездке в столицу Шанди наверняка подталкивают и известные политические соображения. Старик давно бьется в маразме, и долго его выступления, конечно же, не продлятся. Но принц требовал вовсе не возвращения в Хаб, послушать его – так это вообще дело десятое!
Ило проморгался, сбрасывая сонливость, и вновь углубился в чтение кошмарного документа. Закончив, он метнул вожделеющий взгляд на дверь в кабинет Шанди, прикидывая, не стоит ли пойти туда прямо сейчас и поспорить с безумцем? Какая разница, где тебе отсекут голову – здесь или в Хабе?.. К подобным нарушениям субординации Шанди едва ли отнесется снисходительнее, чем его же дед.
Слова, нацарапанные в самом верху, предназначались Ило. Там говорилось без обиняков: «Секретно. Переписать лично».
Заключительный документ будет запечатан особой печатью и отправится в Хаб в отдельном пакете с кусочком свинца внутри – чтобы не всплыл, если корабль пойдет ко дну. В руки Эмшандара он попадет нераспечатанным – и никто во всем белом свете не узнает, что внук императора осмелился выставить деду ультиматум…
Но старик уже почти слеп. Личные письма императору требовалось писать особой кистью, специальными черными чернилами – ив придачу огромными буквами, вроде как на плакате. На целую страницу – не более дюжины слов. Собственно, в этом и заключалась работа Ило.
Значит, император сообразит, что по крайней мере один человек знает о нанесенное ему оскорблении. И письмецо – не что иное, как смертный приговор Ило; тем паче если старик уже знает, что, по сути дела, этот «единственный свидетель» – из ненавистных Иллипо… В том, что император захочет отомстить негодному Ило, сомнений не возникало. Ило уже мертвец – и только потому, что прочел эту несчастную бумажку!
Ах, долг солдата! Опасности военной карьеры! С тяжким вздохом Ило потянулся за кистью и баночкой чернил, порылся в ящике своего стола и достал самый большой кусок пергамента, какой только смог сыскать.
Со времени возвращения грязного, измученного, обгоревшего XII легиона в Гаазу прошло уже два месяца – два напряженных, сумасшедших, диких месяца. Ило так и не успел отдохнуть толком. По прибытии перед Шанди встала едва ли выполнимая задача заполнить все легионные бреши за остаток зимы: не хватает ни оружия, ни людей; дороги перекрыты; над городом висит угроза эльфийской Контратаки (к счастью, так и оставшаяся только угрозой)… Шанди умудрился отстроить легион заново – сверху донизу, несмотря на то, что слухи о драконах вовсе не притягивали рекрутов, а, наоборот, вызвали лавину отставок. Шанди и сам превратился в тень, а его подчиненные выглядели даже хуже.
И Шанди хоть спал по ночам! Ило же, как правило, – нет.
Во дворце проконсула у Ило был собственный большой кабинет. Боковая дверь вела отсюда в кабинет Шанди, другая – в зал, где трудилась сотня писцов. Наверное, Ило был вторым по средоточию власти лицом во всем Квобле – неофициально, разумеется.
И что странно, он не использовал эту власть в целях личной выгоды! У него попросту не было времени – да и денег пока хватало с избытком. Остается уповать на то, что духи наиболее могущественных предков Ило не сгорают со стыда, видя, как раз за разом их тупоумный потомок упрямо упускает шанс разбогатеть по-настоящему. Позже, когда Шанди воссядет на Опаловый трон и назначит его претором какого-нибудь города, – вот тогда Ило не станет терять времени зря, обдерет свое хозяйство как липку и разживется золотишком. Именно этого и ждут от преторов. Только так и делаются дела – а все Иллипо имели прирожденный талант к использованию служебного положения в корыстных целях. А пока он вежливо отказывался от всех и всяких взяток, передвигая взяточников в самые хвосты длиннейших списков… И тем самым создал полную неразбериху среди местных богатеев, никому из которых пока не доводилось иметь дело с честными служащими имперских канцелярий. Ило зевнул снова.
– Что, хроническое недосыпание? – ядовито осведомился чей-то голос. В дверях, недовольно гримасничая, стоял сморчок Акопуло, похожий сейчас на старую деву.
– Нет, я просто вовсе не ложился прошлой ночью. – Ило расплылся в самой невинной своей улыбке.
К поджатым губам Акопуло прибавились нахмуренные брови.
– Сигнифер, ты страдаешь от полного отсутствия моральных устоев!
– Страдаю? Да я даже спать не могу от наслаждения!
Брови вернулись на место, но лицо Акопуло все еще выражало отвращение.
– Что-нибудь пишут?
– Два приглашения на балы, записка с угрозами от рогатого мужа и три письма с одним-единственным «Спасибо!» внутри, но я думаю, что сумею….
– Не верю, сигнифер. Чересчур убедительная игра – тоже плохо.
– В толк не возьму, о чем ты говоришь, господин. Ило округлил глаза, чтобы изобразить крайнюю степень замешательства. Эти ежедневные стычки стали чем-то вроде ритуала; Ило иногда казалось, что не в меру щепетильный политический советник воспринимает их куда серьезнее, чем он сам.
– Я спрашиваю, для меня сегодня была какая-то почта?
Ило почесал в затылке.
– Да, было вроде что-то такое, адресованное тебе… Нет, наверное, то было вчера – или позавчера, может быть…
Ило зевнул так широко, как только мог, не опасаясь вывихнуть челюсть.
Бывший наставник Шанди свирепо сверкнул очами и повернулся, намереваясь выйти:
– Постарайся побольше спать, дружок. Временами в твоей голове действительно что-то путается.
– А! Вспомнил. Принц просил меня узнать у тебя, правда ли, что «Распнекс» – имя дварфа?
Маленькие глазки Акопуло съежились еще больше.
– И зачем ему это знать?
Он, конечно, предпочитал общаться с Шанди лично, а не через какого-то Ило.
Ило пожал плечами, невинно улыбаясь, и подождал ответа. Советник признал поражение.
– Да, это имя дварфа.
– Благодарю. Непременно передам. – Ило снова поднял кисть, словно считая разговор оконченным. Хотя отлично знал, что это еще не все.
– И тем не менее, зачем ему знать?
– Не помню.
– Что ж, тогда я сам спрошу, – с сомнением процедил коротышка Акопуло. Ило хмыкнул:
– На здоровье. – В виду имелось, конечно, что делать этого не стоит.
Раздраженно фыркнув в ответ, Акопуло снова собрался было уходить.
– Баш на баш? – тихо молвил Ило, не поднимая головы от бумаги.
– Что это значит?
– Я отвечу на твой вопрос, а ты – на один из моих. По рукам?
– Всегда считал своим долгом развеять чье-нибудь невежество, особенно когда в этом так явно нуждаются.
– Гм-м. Припоминаю теперь, что лорд Ампили прослышал где-то, будто Распнексом зовут нового Смотрителя Севера.
Акопуло кивнул.
– Я ожидал чего-нибудь в этом духе. Ило хотел попросить его подтвердить информацию, но вовремя удержался – это было бы дипломатически бестактно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110