«Ну почему я такой дурак, что притащился сюда?» – в который раз корил себя Рэп.
Инос неотрывно смотрела на колдуна, нервно комкая салфетку. Бесспорно, она к чемуто готовилась, а Рэп упрямо играл в благородство, а вернее, боялся позволить себе узнать, что именно она затеяла.
– Не желаешь стать королевским конюхом? – тоскливым тоном спросила Инос.
– Не лишай Хононина его титула. Старик прослужит тебе еще десять лет по меньшей мере, – попросил Рэп, прибавив про себя. «Ведь боли в суставах его больше не мучают. Они чудесным образом исчезли в ночь возвращения королевы. Старику отпущено еще четырнадцать лет жизни. Он умрет от удара в канун Праздника зимы.»
– Еще есть пост начальника гарнизона. Соглашайся!
Их взоры встретились, и оба ухмыльнулись.
– Это не мой род деятельности, – возразил Рэп. – Опари – лихой вояка, не мне с ним равняться.
– Тогда король? – прошептала она. – Место вакантно. Других свободных должностей нет.
– Я не гожусь в венценосцы, мудрости маловато, – отшутился Рэп.
– Не увиливай, ума у тебя хватит на десяток мудрецов.
«Почему люди мучают себя, упорно добиваясь невозможного?» – вздохнул Рэп и сменил тему разговора.
– Инос, твои подданные не должны узнать, что ты вернула свой трон с помощью колдовства. Тебе известно, как они относятся к магии?
Инос равнодушно пожала плечами.
– Теперь они ударились в другую крайность и видят магию во всем, что бы я ни делала. Малышу улыбнулась – благословение подарила, нахмурилась – с беднягой удушье от страха. Похоже, они притерпелись к наличию чар в королевстве.
– Помнится, от меня они шарахались, – вздохнул Рэп. Прошлое все еще мучило его.
Инос накрыла ладонью руку фавна и сказала:
– Поверь, дорогой, теперь они стали умнее. У магии немало преимуществ, и они поняли это. Кроме того, привычка – великая сила.
– Конечно, – согласился Рэп и, создав себе чашку горячего шоколада, высвободил руку, чтобы взять ее.
– Они примут тебя, любовь моя.
– Им не хватит времени, чтобы привыкнуть к колдуну.
– Ты уходишь! Это бесповоротно?
– Бесповоротно.
– Надолго ли на этот раз?
Он посмотрел ей прямо в глаза, и предчувствуя горькую правду, она закусила губу.
– Навсегда, – сообщил Рэп.
– Но ведь ты страдаешь!
«Как она догадалась?» – усмехнулся фавн и принялся убеждать:
– Останься я, будет только хуже. Гораздо хуже! Тебе тоже придется несладко. Я уже говорил и еще раз повторю – нам нельзя быть вместе, Инос.
– Тебе больно, понастоящему больно. Сагорн понял это и объяснил Кэйд. Тогда и я сумела увидеть.
Рэп молча ел овсянку.
– Ты мучаешься с тех пор, как Зиниксо сказал тебе пятое слово. Огонь ты затушил, но не избавился от него. Я права? Тебя сжигает с тех самых пор, не так ли?
– Оно не жжет, – заверил Рэп, удивляясь, как верно она угадала.
– Но причиняет боль? Вот почему ты так жутко выглядишь!
– Я выгляжу нормально!
– Это сейчас, для отвода глаз ты кажешься в полном порядке. Но там, на дороге… В тот первый момент, когда мы встретились, ты выглядел старше Эмшандара. Стоило мне ахнуть, и ты переменился. Не лги, тебе больно!
Лгать он не хотел, тем более ей, а объяснить ничего толком не мог, поэтому просто молчал. Он ждал, что Инос рассердится, и даже желал этого, но она не вспылила, только продолжала теребить салфетку.
– Я рада принять Злодея, Рэп, – почти спокойно сказала королева, – но и мне хочется чтонибудь подарить тебе. Скажи, что бы ты взял?
– Только Огненного Дракона.
Смятая салфетка замерла в ее руках.
– Рэп, я могу просить тебя об одолжении? – с каменным лицом произнесла Инос.
– Конечно, все, что угодно, – заверил колдун, не ожидая подвоха.
Инос молчала, и Рэп стал прикидывать в уме, что бы ей хотелось. Наверняка не золото, потому что опустевший сундук он вновь заполнил доверху.
«Может быть, она хочет поднять дамбу или както изменить замок? Что ж, пусть сама скажет, я не собираюсь совать нос, куда не просят», – решил Рэп, зачерпнув ложкой овсянку.
– Рэп, я хочу стать колдуньей.
Рука фавна замерла на полдороге ко рту. Ложка наклонилась, и с нее сполз комок горячей каши. В следующее мгновение овсянка и вслед за нею ложка шлепнулись Рэпу на колени, но он ничего этого не заметил.
– Инос, нет! – прошептал он. – Ты не знаешь, о чем ты просишь!
– Что ж, расскажи, и я узнаю.
– Говорить об этом и то ужасно – быть колдуном… Инос, ты перестанешь воспринимать людей такими, какими ты их привыкла видеть. Но изменится не только внешнее восприятие. Они сами станут для тебя раздражающе медлительными и поглупевшими. Хуже того, они потеряют в твоих глазах всю свою значительность! В любой миг ты сможешь иметь все, что душа пожелает, но именно поэтому угаснут желания. Когда нет преград, то и стремиться не к чему. Чьилибо мнения или нужды тоже потеряют значение. Нет, это ужасно. Ты не можешь хотеть этого!
Откровения Рэпа сильно напугали Инос, но она не желала выказывать свой страх.
– Ты сказал «все, что угодно»! – упрямо напомнила королева.
– Я не это имел в виду. К тому же у тебя уже есть то, что тебе нужно…
– Пусть я, как мне ни жаль, тупая и незначительная, но память у меня в порядке, и я могу поклясться, что своими ушами слышала слова «все, что угодно».
Рэп съежился, спрятав лицо в ладони. Это желание было хуже, чем любая плотская страсть, какую только можно себе вообразить. В его душе запели серебряные трубы фанфар, а в сердце затеплилась нежная, как рассвет, надежда. Казалось, спасение рядом!
«В конце концов, смог же я остановиться, сказав ей два слова, – уговаривал себя Рэп. – Даже вспоминать мука мученическая, и всетаки однажды я с этим справился».
«Еще бы не справиться, – отпарировал здравый смысл, – тебя ждал Зиниксо. Яростная ненависть переборола любовную страсть. Где сейчас твой джотуннский гнев? Тогда у тебя было два стремления, теперь – одно. Как ты остановишься?»
«Боль… Вот о чем она думала, когда просила! – шепнул себе Рэп. – В ту ночь я поделился с ней двумя словами и, ослабив свою мощь, смог справиться с перегрузкой. Если уменьшить груз еще двух слов, боль значительно снизится. Ничего толком не зная о словах, она сумела угадать результат. Может, она права?»
«Попробуй! – убеждало искушение. – Попробуй!»
Месяц за месяцем фавн боролся с болью, упрямо подавляя муку, но она упорно изводила его день за днем, час за часом. Он угасал медленно и мучительно, прекрасно осознавая это, но не видя выхода, как вдруг ему предлагают решение.
«Должно быть, Инос права, и я в какойто степени избавлюсь от боли, если разделю с ней еще два слова, – мелькнула утешительная мысль, но ее тут же перебила другая: – А Хранители? Они стерегут меня денно и нощно. Их служители постоянно следят за мной и за тем, что я делаю. Пока они боятся меня, знают, что я один стою всех их вместе взятых и даже больше того.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154