– Если так, то читай, конечно.
Азак незамедлительно сорвал печать. Привалившись спиной к поручням, джинн стал внимательно читать. Вдруг он переменился в лице.
– Ты говорила с матросом? – прохрипел Азак, хмуря брови.
– Там была Зана, – поторопилась оправдаться Инос.
– А! Прости, – буркнул джинн и вернулся к письму.
Буря пронеслась стороной, но надолго ли, этого Инос не знала. Так же как не представляла себе, чем подкупить Зану, чтобы согласилась солгать брату.
Дочитав, Азак кивнул, сложил письмо, сунул в карман и милостиво пообещал:
– Оно будет послано. Я рад, что ты проявила разумную осторожность. Я думаю, ты представляешь, насколько у нас мало шансов надеяться, что пакет всетаки попадет во дворец Алакарны?..
– Да, представляю.
– Хорошо, – кивнул он. – И не утруждай себя мольбами за своего малявку любовника. Все кончено! – рявкнул Азак.
Чтобы не взорваться в тот же миг, Инос сделала глубокий вдох, положила руки на поручни и уставилась на вздымавшийся зелеными холмами берег. Усилием воли заставив свой голос остаться тихим и ровным, она заявила:
– Ты несправедлив ко мне, супруг мой. Фавн никогда не был моим любовником. У меня никогда никаких любовников не было в прошлом, в будущем… я поклялась быть верной тебе. Твои слова оскорбили меня.
– Мы не будем больше обсуждать это, – прорычал Азак.
Инос повернулась и ушла, пока не успела ляпнуть чтолибо неподходящее.

* * *
В каюте было удушающе жарко, но разобиженная Инос долго просидела на своей койке. Она не могла понять, почему Азак не желает слушать разумные доводы. Почему не хочет принять тот факт, что власть обязана награждать верность? Почему не верит, что Рэп – всего лишь марионетка и бросать его в тюрьму по меньшей мере глупо и конечно же чрезвычайно жестоко? Почему не хочет на деле убедиться, что убрать фавна из жизни Инос проще простого? Достаточно посадить парня на первый же корабль и выслать из страны.
«Безумная ревность – единственное объяснение, – подытожила Инос. – Очевидно, изза проклятия Азак свихнулся. Когда дело хоть както касается меня, он не способен рассуждать. А вот мне надо научиться следить за каждым своим шагом».
Между тем шум и гам на палубе не утихали. Эльфы трудились сноровисто, быстро опустошая трюмы судна и освобождая место для товаров, экспортируемых Илрейном, воды и продуктов питания на долгий срок плавания. Шкивы и ворота визжали, перекрывая смех. Отсутствие причалов, естественных для любого нормального порта, поражало до изумления. Неужели эльфы так уж сильно боялись шпионов? Вряд ли, скорее всего, им нравилось искусственно создавать себе дополнительные трудности.
В конце концов Инос услышала, что голос Азака практически перекрывает всеобщий гомон, и поняла, что должна появиться на палубе. На верху лестницы, по которой поднималась Инос, стояла Зана и внимательно наблюдала за спором. Все на корабле следили за этим спором. Только эльфы с усмешкой, а пассажиры и команда – насупившись. Эльфов забавляла буйная ярость Азака, метавшего громы и молнии в надежде запугать стройную девушку вдвое меньше его по габаритам и внешне много моложе джинна. Бедный Азак, его не боялись!
– Кто это? – спросила Инос.
Девушка была потрясающе красива, даже для эльфийки. Она явно приплыла не на лодке: ее мокрая кожа сверкала на солнце, а волосы, даже намокнув, окружали ее головку пышным ореолом золотых кудрей. Как на мальчишке, на ней красовались синие шортики, и все – другой одежды на эльфийке не было, но мальчишкой никто бы ее не назвал. Подбоченившись и гордо вскинув голову, девушка агрессивно наступала на Азака. Ее небольшие упругие груди, украшенные парой темных ореолов с сосками меднокрасного цвета, торчали вперед. От этих огненных звезд ни один мужчина на корабле не в силах был отвести взоры. Глаза эльфийки, огромные, переливающиеся многоцветьем сверкающих под солнцем драгоценных камней, с вызывающим весельем улыбались в ответ на ярость Азака. Сейчас султан был не в том настроении, чтобы не почувствовать себя униженным.
– Ктото из местной администрации, – злым голосом сообщила Зана. Ее лицо под чадрой пылало не только от жары. – Она запрещает нам сходить на берег.
Корабль отплывал в Гобль, это Инос помнила. Но куда бы ни направлялась вонючая посудина, дольше оставаться на ней Иносолан не собиралась, и уж тем более она не желала возвращаться в Гобль и угодить прямиком в имперскую тюрьму вместе с остальными джиннами.
– Какой историей он ее потчует?
– Очередной и далеко не первой, – сердито буркнула Зана. – Сначала он назвался путешественником, катается, мол, от скуки. Эта… тут же отказала ему в разрешении на въезд. Он сразу же заявил, что нуждается в совете колдуна, а она назвала его лжецом. Ох, моя госпожа, плохо он справляется! – прозвучало странное признание из уст преданной Заны.
Похоже, эльфийка сочла дискуссию оконченной. Пожав плечами с истинно царственным величием абсолютного безразличия, она начала отворачиваться от Азака. Султан едва не схватился своей лапищей за ее великолепное плечико, но в последний момент спохватился и замер с протянутой рукой. На меднокрасном, чисто выбритом лице джинна читалась смесь отчаяния и ярости.
Инос сорвала с себя покрывало, стянула с головы платок и вытащила из волос все шпильки.
– Стой! – крикнул Азак, приказывая неизвестно кому.
Эльфийка повернулась обратно и ошеломленно уставилась на шагнувшую вперед Инос.
– Убирайся! – прорычал Азак.
Полностью игнорируя разъяренного джинна, девушка приблизилась к эльфийке и представилась:
– Я – Иносолан, королева Краснегара. – Рубиновые губки удивленно надулись. Перламутровые глаза замерцали золотыми, розовыми и бледноголубыми искрами. Видимо, эльфийка оценила чистую зелень глаз Инос, золотые волосы королевы и ужасные шрамы на ее лице.
– Я – Амиэль’стор, помощник администратора Элмасского магистрата и член городского самоуправления от рода Стор, – в свою очередь представилась она.
«Ну, была не была…»
– Я лишилась своего королевства изза колдовства. Я намерена воззвать к Четверке, поэтому я направляюсь в Хаб.
Амиэль’стор бросила на Азака рассеянный взгляд, а затем снова обратилась к Инос:
– Ты с ним?
– Он мой муж. Прости ему уклончивые слова. Он пытался сохранить в тайне мои беды.
Азак зарычал, но на него не обратили внимания.
– Очередная выдумка? – скептически вскинула бровь эльфийка.
– Я готова поклясться любыми Богами, какими пожелаешь, – я говорю правду, – заверила Инос.
Казалось, Амиэль заколебалась, к тому же она была не в: силах отвести взгляд от ожогов.
– А твое лицо? – в замешательстве прошептала она.
– Колдовство. Проклятие, – отчеканила Инос.
Амиэль оглянулась на Азака:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154