— Бедный туманный ангел! — монотонно произнес Трентон, его хрипловатый голос таил в себе не то нежность, не то насмешку. — Ты похожа на испуганную олениху. — Не обращая внимания на то, как одеревенело тело Арианы, он провел рукой по ее затылку и стал нежно поглаживать густые волны волос. — Испугалась, наконец? — поддразнивая спросил он.
— Не знаю, — прошептала она. — А мне следует бояться?
Он сжал ее сильнее:
— Что Колдуэлл сказал тебе?
Она побледнела.
— Сказал мне?
— Какая ты ужасная лгунья. — Трентон привлек ее к себе. — Как я уже сказал, твой брат хорошо сделал свое дело.
— Пожалуйста, Трентон… — Она положила ладони ему на грудь, пытаясь отстранить его.
— Пожалуйста… что? — Вопрос его прозвучал исполненной муки лаской, полностью противоречащей гневу, вспыхнувшему ярким пламенем в его глазах.
Предчувствие дурного сжало грудь Арианы.
— Отпусти меня, — потребовала она, сначала мягко, затем настойчиво, пытаясь освободиться. — Отпусти!
Она вырвалась из его объятий и отступила на дюжину шагов. Трентон не последовал за ней, руки его повисли вдоль тела, вся его массивная фигура излучала ярость.
— Сколько ты хочешь?
— Что?
Ариана почувствовала себя совершенно потерянной… и испуганной.
— Сколько он велел тебе попросить, черт побери!
Трентон взмахнул рукой по воздуху, сбив целый ряд цветов герани, так что они посыпались к ногам Арианы.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь! — воскликнула она.
— Твой брат… — выдавил сквозь стиснутые зубы Трентон. — Он хочет денег… как всегда. Сколько он велел тебе вытянуть из меня?
Ариана выпрямилась, глаза ее загорелись, когда она повяла о чем речь.
— Деньги? Мы с Бакстером не говорили о деньгах!
Трентон откинул голову и рассмеялся — то был мрачный, недоверчивый смех.
— Не говорили о деньгах? Это сомнительно в лучшем случае. О чем же тогда? О драгоценностях? Дорогих картинах? Или, может, обо всех сокровищах Броддингтона?
— Нам с Бакстером ничего от тебя не надо! — взорвалась она, не выдержав эмоционального напряжения. — Ты получил то, что хотел, когда насильно заставил меня выйти за тебя замуж! Теперь единственное, чего я хочу, чтобы ты оставил меня в покое.
— Оставить тебя в покое? — Трентон перестал смеяться, на смену смеху пришло еще более пугающее спокойствие. — Забавно, насколько помню, я слышал от тебя совсем другую просьбу в нашей постели прошлой ночью. Или это тоже было принуждение, моя негодующая супруга? Может, я насильно заставлял тебя отдавать мне свое прекрасное тело и не раз, а бессчетное число раз! Может, я взял тебя против воли, приказал тебе лечь со мной в постель? Заставил, Ариана?
Губы Арианы задрожали, но она, не уклоняясь, тихо ответила:
— Нет, я это сделала добровольно. — В ее прекрасных бирюзовых глазах отразились покорность и грусть. И с душераздирающей прямотой она добавила: — И ни мгновения не сожалела об этом.
Мускул на щеке Трентона дрогнул, и он отвел взгляд от ее взволнованного лица.
— Если вы с братом не обсуждали, как вырвать у меня значительную часть состояния, о чем тогда вы говорили?
— О Ванессе.
Наступила оглушительная тишина.
— Я прочла ее предсмертную записку. — Ариана вздернула подбородок, храбро бросая ему в лицо правду. — Прежде я не знала о ее существовании.
Словно жалюзи опустились Трентону на глаза, губы его насмешливо искривились.
— Ну, ну, Колдуэлл проявил даже большую активность, чем я предполагал.
— Мы с тобой должны обсудить…
— Нет.
Ариана вздернула подбородок еще выше:
— Позволь мне внести ясность в свое предложение. Мы должны обсудить смерть Ванессы. У нас нет иного выбора.
— Я не стану говорить о твоей сестре, — проворчал Трентон. — Не сейчас… или когда-либо после. Послушай меня внимательно. Оставь это дело. Ты сама не знаешь, о чем говоришь… и какие это может повлечь за собой последствия.
Страх иголками пробежал по ее позвоночнику при виде искаженного ненавистью лица мужа. На долю секунды она увидела Трентона глазами Ванессы — человеком без тени сомнения, способным на убийство.
Трентон верно истолковал полное страха выражение лица жены, и осознание этого лишило его самообладания. Шагнув к ней, он схватил ее за локоть и грубо прижал к себе.
— Ты моя жена, Ариана! Хочешь того или нет, ты принадлежишь мне. И никакое зло, совершенное в прошлом, не может ничего изменить.
Ариана побледнела, что-то заговорила, протестуя, и нерешительно закачала головой. Тихо выругавшись, Трентон склонился к ней и впился в ее губы поцелуем.
— К черту ее, — бормотал он, терзая рот Арианы своими поцелуями. — Да будут прокляты все Колдуэллы.
Он крепко прижал Ариану к груди, заставляя признать, что она носит его имя и всецело принадлежит ему. Его язык полностью захватил ее рот, крепкие, словно железные, руки удерживали ее в плену. Он своим далеким от нежности поцелуем заявлял на нее свои права, до тех пор пока утратившая способность сопротивляться Ариана не ослабела и не обмякла в его руках.
Почувствовав, что сопротивление жены прекратилось, Трентон оторвал от нее губы и глубоко вздохнул, изо всех сил стараясь рассеять мрачный туман ярости, охвативший его. Тяжело дыша, он вгляделся в ставшее пепельным лицо Арианы, чтобы понять, сохранился ли в ней ужас перед ним.
Слезы заблестели в ее глазах и потекли по щекам.
— Ты закончил? — тихо спросила она. — Или ты и мне хочешь причинить боль?
Он резко оттолкнул ее.
— Уходи отсюда, — приказал он, отворачиваясь. Затем пересек помещение и ударил кулаком по мраморной колонне. — Просто убирайся с глаз моих — сейчас же!
Повторять больше не потребовалось. Подобрав юбки, Ариана, не оглядываясь, бросилась прочь.
Трентон вслушивался в стук каблучков жены, отдающийся эхом по холлу до тех пор, пока звук не замер. Медленно он повернул голову и устремил взгляд в пустой дверной проем, мучительный адский огонь бушевал в его душе. Давно не терял он над собой контроль до такой степени, чтобы нанести удар женщине. В последний раз это произошло шесть лет назад, и последствия оказались роковыми.
На это раз мотивы были совершенно иными. И это отличие рождало предостерегающий колокольный звон в каждой нервной клетке его тела. Трентон провел пальцами по взъерошенным волосам. Нежность сопротивляющихся губ жены все еще ощущалась на его языке, ее горькие слезы запечатлелись в его мозгу. Ему хотелось задушить Бакстера Колдуэлла голыми руками за то, что он показал Ариане то письмо.
И письмо было только началом — всего лишь первым слоем, снятым Колдуэллом с чудовищного прошлого.
— Почему меня совершенно не удивило, что я нашел вас здесь? — поддразнивая, спросил Дастин, прислонившись к стене конюшни.
Ариана, сидевшая на полу стойла на высокой куче сена, подняла голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95