Он долго всматривался в призрак, преследовавший его не только в эти прошедшие недели, но и шесть долгих лет. Наконец он заговорил, и голос вырвался из его горла с приглушенным свистом:
— Ванесса?
— На редкость привлекательный труп, не так ли? — Ванесса поправила платье и приблизилась к нему, в ее изумрудных глазах появилась горечь. — Где же полная любви встреча, дорогой? Я думала, ты будешь взволнован! В конце концов… я не умерла, а ты не сумасшедший. Кто мог бы мечтать о чем-то большем?
— Трентон… — Ариана подняла руку и коснулась подбородка мужа. — У тебя не галлюцинации. Ванесса действительно жива. Это она…
Трентон резко передвинул Ариану и укрыл у себя за спиной, словно пытаясь защитить ее от какого-то отвратительного создания, чью злую силу она недооценивала. Он стоял, возвышаясь над Ванессой, всматриваясь в каждый дюйм ее тела. Он испытывал отвращение и ярость.
— Ты жива, — выговорил он наконец и сжал кулаки, борясь с желанием задушить ее.
— Действительно, жива.
— Почему? — спросил он.
— На какой вопрос я должна ответить — почему я инсценировала свою собственную смерть, почему обвинила тебя или почему вернулась в Англию? Тебе следует выражать свои мысли более определенно.
— На все! — Он поднял руку, словно собираясь ударить ее, затем с силой запустил пальцы себе в волосы. — На все, черт тебя побери.
Ванесса выпрямилась:
— Давай ударь меня. Я привыкла к этому — это единственный способ, каким мужчины могут утвердить свою власть.
— Я никогда не бил тебя, лживая сука. Хотя мне следовало это сделать.
— Тогда почему ты не сделал? Телесные шрамы легче выносить, чем боль, вызванную твоим отказом. Никто не смеет отвергать меня… и менее всего высокомерный лицемер, который отбросил меня, словно старый башмак, только потому, что не был единственным мужчиной в моей жизни. — Вздернув подбородок. Ванесса окинула Трентона полным ледяного презрения взглядом. — Неужели целомудрие — единственное условие, которому должна соответствовать твоя жена? Очевидно так, хотя интересно знать, находишь ли ты это свойство таким уж привлекательным после того, как положил в постель свою невесту-девственницу.
На шее Трентона запульсировала вена, и только нежное прикосновение руки Арианы к его спине помогло ему сохранить самообладание.
— Отсутствие невинности — отнюдь не главная претензия к тебе, Ванесса. Твое двуличие, лживость, стремление манипулировать людьми, жестокость, эгоизм, жадность… — Трентон со злостью перевел дыхание. — Вот причины, по которым я не захотел иметь ничего общего с тобой.
— Но ты хотел меня. Я знаю, что хотел.
— Одно время, да, я хотел тебя. До тех пор, пока не узнал, насколько высоко ты себя оцениваешь. Откровенно говоря, — добавил Трентон, бросив на нее неприязненный взгляд, — ты совершенно этого не стоила.
— Ты ублюдок! — Она отвела руку и ударила его по щеке. — Я прошла через ад из-за тебя!
— Нет, Ванесса. Ты прошла через ад из-за себя самой. — Боль судорогой прошла по лицу Трентона, когда до него в полной мере дошел тот факт, что Ванесса оказалась жива. — И меня тоже заставила пройти. — Руки его задрожали. — Боже мой, все эти годы… мой отец… мой рассудок…
— Трентон… не надо, — прошептала Ариана, становясь рядом с ним и обхватывая своими маленькими пальчиками его сильную дрожащую руку.
— А теперь моя жена, — продолжил Трентон, и в глазах его снова появилась злость. — Ты бессердечная тварь, ты стояла за этим отвратительным замыслом, не так ли? Это попытка довести меня до безумия и прибрать мои деньги к рукам, используя для этого Ариану и удерживая ее здесь против воли? Этот план принадлежал не Бакстеру, он твой!
— Да… да… мой! — взвизгнула Ванесса. — А почему бы и нет? Я провела шесть лет с садистом и паразитом, лишившим меня молодости, надежд, последних денег и остатков гордости! Меня били, держали в одиночестве, оскорбляли до тех пор, пока мне не стало все равно, жить или умереть. И все из-за тебя!
Горькие слезы исказили ее прекрасное лицо, превратив его в маску горя и отвращения, тело сотрясалось от сокрушительных рыданий.
— Единственным моим утешением было сознание того, что твоя жизнь тоже закончена! Тебе была уготована судьба затворника на острове Уайт, без радости в настоящем и без надежды на будущее. А затем… — Она смахнула слезы со щек, тело ее по-прежнему сотрясалось от рыданий. — Моя сестренка случайно вторглась в твою жизнь. Я надеялась, что она превратит ее для тебя в ад… Но вместо этого глупая девчонка влюбилась в тебя до безумия. И ты был добр к ней. Она получила твои деньги, твой титул, разделила с тобой постель — все, что должно было принадлежать мне! Я, черт тебя побери, намеревалась заполучить все это… любой ценой!
— Мне хотелось бы посадить тебя в тюрьму, — выдавил Трентон. — И чтобы тюремщик выбросил ключ.
Внезапно странное спокойствие охватило Ванессу.
— Тогда сделай это. Ни одна тюрьма не может быть ужаснее той, в которой я побывала.
— Трентон… подожди. — Ариана сделала шаг вперед, глядя на Ванессу с жалостью и печалью. — Я ненавижу тебя за то, что ты сделала… моему мужу, всем нам. Ты очень неуравновешенная женщина, Ванесса, и в то же время очень жестокая. Но, несмотря на то, что ты сама виновата в своем горе, никому не следует желать той жизни, которая выпала на твою долю. — Ариана повернулась к Трентону. — Если мой муж не возражает, я хотела бы дать тебе денег, которые ты так обожаешь, в обмен на обещание, что ноги твоей никогда больше не будет в Англии. Уезжай, куда захочешь, подальше от своего отвратительного мужа, но и как можно дальше от нас.
Не обращая внимания на ошеломленное выражение лица Ванессы, Ариана посмотрела в глаза Трентону. Затем, прежде чем он успел ответить, она обратилась к Бакстеру, безвольно прислонившемуся к стене. Он казался апатичным и совершенно обессиленным после шокирующих призваний Ванессы.
— Как я уже говорила, — тихо сказала Ариана, — ты слабый человек, Бакстер. Незлой, но слабый и, кажется, очень плохо разбираешься в людях. — Она печально покачала головой. — Ты уже достаточно наказан. Ты разрушил и без того не слишком сильную родственную привязанность, существовавшую между нами. Теперь у тебя действительно ничего не осталось.
С этими словами Ариана вернулась в объятия мужа.
— В то время как у нас есть величайшее благословение, какое только может даровать жизнь. — Она положила руку ему на грудь, туда, где билось сердце. — Я люблю тебя, Трентон, — прошептала она и увидела, как злость исчезает из его глаз и на смену ей приходит другое, более сильное чувство. — Ни Бакстер, ни Ванесса не стоят твоей ненависти, только жалости. Я знаю, ты многого лишился из-за них… Но они потеряли все. Деньги — такая скудная замена по сравнению с тем, что имеем мы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
— Ванесса?
— На редкость привлекательный труп, не так ли? — Ванесса поправила платье и приблизилась к нему, в ее изумрудных глазах появилась горечь. — Где же полная любви встреча, дорогой? Я думала, ты будешь взволнован! В конце концов… я не умерла, а ты не сумасшедший. Кто мог бы мечтать о чем-то большем?
— Трентон… — Ариана подняла руку и коснулась подбородка мужа. — У тебя не галлюцинации. Ванесса действительно жива. Это она…
Трентон резко передвинул Ариану и укрыл у себя за спиной, словно пытаясь защитить ее от какого-то отвратительного создания, чью злую силу она недооценивала. Он стоял, возвышаясь над Ванессой, всматриваясь в каждый дюйм ее тела. Он испытывал отвращение и ярость.
— Ты жива, — выговорил он наконец и сжал кулаки, борясь с желанием задушить ее.
— Действительно, жива.
— Почему? — спросил он.
— На какой вопрос я должна ответить — почему я инсценировала свою собственную смерть, почему обвинила тебя или почему вернулась в Англию? Тебе следует выражать свои мысли более определенно.
— На все! — Он поднял руку, словно собираясь ударить ее, затем с силой запустил пальцы себе в волосы. — На все, черт тебя побери.
Ванесса выпрямилась:
— Давай ударь меня. Я привыкла к этому — это единственный способ, каким мужчины могут утвердить свою власть.
— Я никогда не бил тебя, лживая сука. Хотя мне следовало это сделать.
— Тогда почему ты не сделал? Телесные шрамы легче выносить, чем боль, вызванную твоим отказом. Никто не смеет отвергать меня… и менее всего высокомерный лицемер, который отбросил меня, словно старый башмак, только потому, что не был единственным мужчиной в моей жизни. — Вздернув подбородок. Ванесса окинула Трентона полным ледяного презрения взглядом. — Неужели целомудрие — единственное условие, которому должна соответствовать твоя жена? Очевидно так, хотя интересно знать, находишь ли ты это свойство таким уж привлекательным после того, как положил в постель свою невесту-девственницу.
На шее Трентона запульсировала вена, и только нежное прикосновение руки Арианы к его спине помогло ему сохранить самообладание.
— Отсутствие невинности — отнюдь не главная претензия к тебе, Ванесса. Твое двуличие, лживость, стремление манипулировать людьми, жестокость, эгоизм, жадность… — Трентон со злостью перевел дыхание. — Вот причины, по которым я не захотел иметь ничего общего с тобой.
— Но ты хотел меня. Я знаю, что хотел.
— Одно время, да, я хотел тебя. До тех пор, пока не узнал, насколько высоко ты себя оцениваешь. Откровенно говоря, — добавил Трентон, бросив на нее неприязненный взгляд, — ты совершенно этого не стоила.
— Ты ублюдок! — Она отвела руку и ударила его по щеке. — Я прошла через ад из-за тебя!
— Нет, Ванесса. Ты прошла через ад из-за себя самой. — Боль судорогой прошла по лицу Трентона, когда до него в полной мере дошел тот факт, что Ванесса оказалась жива. — И меня тоже заставила пройти. — Руки его задрожали. — Боже мой, все эти годы… мой отец… мой рассудок…
— Трентон… не надо, — прошептала Ариана, становясь рядом с ним и обхватывая своими маленькими пальчиками его сильную дрожащую руку.
— А теперь моя жена, — продолжил Трентон, и в глазах его снова появилась злость. — Ты бессердечная тварь, ты стояла за этим отвратительным замыслом, не так ли? Это попытка довести меня до безумия и прибрать мои деньги к рукам, используя для этого Ариану и удерживая ее здесь против воли? Этот план принадлежал не Бакстеру, он твой!
— Да… да… мой! — взвизгнула Ванесса. — А почему бы и нет? Я провела шесть лет с садистом и паразитом, лишившим меня молодости, надежд, последних денег и остатков гордости! Меня били, держали в одиночестве, оскорбляли до тех пор, пока мне не стало все равно, жить или умереть. И все из-за тебя!
Горькие слезы исказили ее прекрасное лицо, превратив его в маску горя и отвращения, тело сотрясалось от сокрушительных рыданий.
— Единственным моим утешением было сознание того, что твоя жизнь тоже закончена! Тебе была уготована судьба затворника на острове Уайт, без радости в настоящем и без надежды на будущее. А затем… — Она смахнула слезы со щек, тело ее по-прежнему сотрясалось от рыданий. — Моя сестренка случайно вторглась в твою жизнь. Я надеялась, что она превратит ее для тебя в ад… Но вместо этого глупая девчонка влюбилась в тебя до безумия. И ты был добр к ней. Она получила твои деньги, твой титул, разделила с тобой постель — все, что должно было принадлежать мне! Я, черт тебя побери, намеревалась заполучить все это… любой ценой!
— Мне хотелось бы посадить тебя в тюрьму, — выдавил Трентон. — И чтобы тюремщик выбросил ключ.
Внезапно странное спокойствие охватило Ванессу.
— Тогда сделай это. Ни одна тюрьма не может быть ужаснее той, в которой я побывала.
— Трентон… подожди. — Ариана сделала шаг вперед, глядя на Ванессу с жалостью и печалью. — Я ненавижу тебя за то, что ты сделала… моему мужу, всем нам. Ты очень неуравновешенная женщина, Ванесса, и в то же время очень жестокая. Но, несмотря на то, что ты сама виновата в своем горе, никому не следует желать той жизни, которая выпала на твою долю. — Ариана повернулась к Трентону. — Если мой муж не возражает, я хотела бы дать тебе денег, которые ты так обожаешь, в обмен на обещание, что ноги твоей никогда больше не будет в Англии. Уезжай, куда захочешь, подальше от своего отвратительного мужа, но и как можно дальше от нас.
Не обращая внимания на ошеломленное выражение лица Ванессы, Ариана посмотрела в глаза Трентону. Затем, прежде чем он успел ответить, она обратилась к Бакстеру, безвольно прислонившемуся к стене. Он казался апатичным и совершенно обессиленным после шокирующих призваний Ванессы.
— Как я уже говорила, — тихо сказала Ариана, — ты слабый человек, Бакстер. Незлой, но слабый и, кажется, очень плохо разбираешься в людях. — Она печально покачала головой. — Ты уже достаточно наказан. Ты разрушил и без того не слишком сильную родственную привязанность, существовавшую между нами. Теперь у тебя действительно ничего не осталось.
С этими словами Ариана вернулась в объятия мужа.
— В то время как у нас есть величайшее благословение, какое только может даровать жизнь. — Она положила руку ему на грудь, туда, где билось сердце. — Я люблю тебя, Трентон, — прошептала она и увидела, как злость исчезает из его глаз и на смену ей приходит другое, более сильное чувство. — Ни Бакстер, ни Ванесса не стоят твоей ненависти, только жалости. Я знаю, ты многого лишился из-за них… Но они потеряли все. Деньги — такая скудная замена по сравнению с тем, что имеем мы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95