— Да уж… — только и смогла произнести она.
— Вот именно… — согласился мужчина.
— Какое счастье, что ты знал об этой пещере, — стуча зубами, выдавила из себя Эмилин. Он обнял ее.
— Да я наверняка ничего и не знал. Просто, когда увидел расщелину, подумал, что за ней, скорее всего, должно быть какое-то пространство. Пещера — не пещера, но достаточно места, чтобы нам обоим укрыться.
— А что мы делаем сейчас? — еле слышно прошептала Эмилин.
— Ждем. Скоро я выйду, чтобы посмотреть, что случилось с конвойными.
Голос Черного Шипа казался Эмилин музыкой.
— А ты их видел, когда ходил за одеждой? Они не найдут нас здесь?
— Они спускались по тропинке в ущелье, но меня не заметили. Не волнуйся — здесь они нас не найдут. Это место слишком тщательно скрыто. До тех пор, пока мы будем сидеть тихо и не разведем огромного костра, который будет виден и сквозь водопад, нам бояться абсолютно нечего — здесь безопасно, как в могиле.
От этого сравнения Эмилин невольно вздрогнула. — Но ведь скоро ночь.
— Да, — едва слышным шепотом согласился рыцарь. — Конвойные вполне могут стать лагерем прямо в ущелье: ведь один из них ранен.
— А нам обязательно сидеть здесь до зари? Так холодно…
— Как получится, может быть, и обязательно.
Он обнял ее еще крепче, а она прислонилась щекой к его промокшей куртке, доверчиво прильнув к нему всем телом. Черный Шип растирал ей руки, и постепенно дрожь начала отступать, хотя холод и оставался пронзительным.
Из кучи вещей Черный Шип вытащил свой плащ и укрыл Эмилин и себя, словно одеялом. Но даже под толстой сухой шерстяной тканью все еще было холодно.
Через несколько минут он снова зашевелился.
— Господи, нужно срочно обсохнуть и согреться, иначе мы просто сгинем в этом лютом холоде! — Чуть отодвинувшись, он скинул мокрую куртку. Серебряный свет, проникающий сквозь узкий тоннель, четко обрисовал широкие мускулистые плечи, мощную грудь. Мужчина тщательно выжал куртку и повесил ее на выступающий из стены камень. Потом наклонился, чтобы снять сапоги и брюки. Эмилин постаралась отвернуться — но все равно краем глаза не могла не заметить крепких худощавых ягодиц.
— Подай, пожалуйста, плащ, — тихо попросил Черный Шип.
Взгляд ее снова скользнул к нему, к мощным ногам и широким плечам, так четко обрисованным дневным светом. Жарко покраснев, Эмилин бросила ему плащ. Он завернулся в него и снова сел рядом с девушкой.
— Тебе придется сделать то же самое, — тихонько приказал он.
Из всех поступков Эмилин, выходящих за рамки приличия, которые давно привели бы Тибби в состояние нервного потрясения, этот был, несомненно, самым рискованным. Мало того, что она сидела рядом с обнаженным мужчиной; сейчас она будет снимать при нем свою промокшую насквозь одежду и облачаться во все сухое — к счастью, в ее сумке нашлось что надеть. В нерешительности, обхватив руками плечи, она дрожала и чихала. Черный Шип сел прямо.
— Леди, вы промерзли до костей. Если мы хотим остаться в живых после стольких приключений и предстоящей ночи, то первым делом должны согреться. Быстренько снимайте все мокрое, пока не заболели!
Конечно, он был прав — она прекрасно это понимала. Повернувшись спиной, неохотно подняла подол, чтобы снять ботинки и шерстяные рейтузы. Потянув под плащом завязки на боку платья, чуть не заплакала от расстройства — мокрые узлы отказывались подчиняться.
Черный Шип начал помогать распутывать шелковые шнуры. Девушка отвернулась от него, но он положил руку ей на плечо.
— Позволь помочь, — мягко попросил он. Этот спокойный голос немного унял нервозность. Эмилин приподняла руку, чтобы легче было добраться до шнуровки.
Его длинные ловкие пальцы терпеливо трудились. Блестящие темные волосы были всего в нескольких дюймах от ее лица. Когда же пальцы легко коснулись мягкой возвышенности груди, дышать стало совсем трудно.
Мысли Эмилин сосредоточились вовсе не на опасности этого приключения, не на конвойных, рыскавших снаружи, и не на безумном предложении выйти замуж за Черного Шипа, — нет; все, что она сейчас чувствовала и осознавала, — так это его запах, его прикосновение, его голос. Его пальцы на своем боку, на груди. И она прекрасно понимала, что его дыхание сейчас тоже громче и тяжелее, чем обычно.
Мужчина дотронулся до другого плеча, и девушка послушно повернулась, чтобы позволить ему расшнуровать и другой бок. Ей показалось, что пальцы его дрожат.
Наконец мокрое платье соскользнуло с плеч, и дыхание Черного Шипа согрело кожу. Внезапно Эмилин почувствовала на своей шее его теплые губы и щекочущее прикосновение бороды. Сердце рухнуло вниз, а потом тихонько начало подниматься на место. Бессознательно девушка прогнулась, и рука мужчины оказалась на ее груди. Наверное, она могла бы изменить положение, отодвинуться, но почему-то способность двигаться и рассуждать покинула ее.
Внезапно он перевернул ее к себе лицом. Посадив к себе на колени, покрыл ее губы поцелуем настолько жарким, что девушка моментально и согрелась, и задохнулась. Крепко обняв своего возлюбленного, она старалась прижаться к нему как можно сильнее, почувствовать как можно ближе это прекрасное тело. Под ее руками кожа на его спине казалась прохладной и влажной. Она была бы и гладкой, если бы не шрам от старой, уже затянувшейся раны.
— Эмилин, — прошептал он ей в самые губы, — выходи за меня замуж!
Она хотела что-то ответить, но его язык коснулся ее губ — прикосновение это обжигало в холодной темноте. Поэтому девушка просто отдалась этой непреодолимой ласке, лишь изредка издавая тихий стон.
Черный Шип запустил пальцы в волосы девушки, расплетая остатки вконец спутавшихся кос и разглаживая влажные шелковые пряди. Крепко сжав эти волосы, он отклонил голову Эмилин назад. — Выходи за меня замуж, — хрипло повторил он.
Его губы погладили нежный изгиб ее горла, спустились ниже, согревая грудь. Шелковая ткань соскользнула, и мягкие контуры ясно проступили сквозь мокрую рубашку.
— Черный Шип… — прошептала девушка, вздрогнув. То, чего он просил, чего искали его руки и губы, пугало ее. Но она осознавала, что доверяет ему настолько, что совсем не хочет, чтобы и губы, я руки эти останавливались. Прикосновения придавали силу и чувство правильности совершенного.
— Выходи за меня замуж, — снова выдохнул мужчина и снова поцеловал ее нежно и требовательно. Ее губы дрожали, когда она попыталась ответить на этот поцелуй, но внезапно Черный Шип отклонился и строго, нахмурившись, взглянул на Эмилин. — Господи, — пробормотал он, — да твоя кожа холодна словно лед. Давай-ка вытремся!
Сидя и держа девушку на коленях, он снял с нее плащ, до конца расшнуровал платье и раздел ее.
Странная слабость помешала Эмилин хоть как-то протестовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110