Клянусь глазами святого Андрея, ты ничего не сделал, только приоделся сам и приодел свою любовницу. Ты даже не вычистил отхожие места, и туда невозможно войти. Проклятье, тебе даже не хватило ума купить приличную еду, чтобы подать хозяину.
— Я берег ваши деньги, милорд, — перепугался сэр Роджер. — Что же в этом плохого? Я здесь всего полтора месяца и, конечно, за такой короткий срок еще не успел ничего сделать. К тому же, милорд, вы еще полгода не собирались здесь появляться.
В зал вошла Гленда с новым ворохом одежды. Хотя она не выглядела столь испуганной, как сэр Роджер, но все же поняла, что близок час расплаты.
— Гастингс, — приказал Северн, — займись вещами, отложи то, что может подойти моей матери.
— Нет, милорд! — взвизгнула Гленда. — Ваша досточтимая матушка намного худощавее меня, и ей совершенно ни к чему красивые вещи. Она опрокинет на платье тарелку с едой, обмочит ночные рубашки.
— Мне наплевать, — раздельно произнес Северн. — Ты забыла, что говоришь о моей матери.
Если посмеешь еще раз дерзить, моя жена заставит тебя умереть от потери крови. Займись одеждой, Гастингс, а ты ступай на кухню. Насколько я понимаю, твоя обязанность — приглядывать за слугами? Прихвати сэра Роджера, он позаботится, чтобы в хлебе не оказалось камней. Я люблю хлеб мягкий, пропеченный. А, Гвент, хорошо, что ты пришел.
— Вы не посадите на кол трусливого ублюдка? — Гвент презрительно сплюнул на грязный пол.
— Я уже думал об этом. — Северн кивнул на горку монет. — Слава Господу, он не успел потратить все на свою любовницу. Хотя она обошлась мне в немалую сумму. И почему мужчины теряют разум из-за обычной женщины?
Ответ Гвента не интересовал, он мрачно смотрел на хозяина и ждал распоряжений.
— Что ты скажешь, Гвент, если здешние дела мы поручим Тарстону?
— Ему надо поскорее нанять заслуживающих доверия людей, если мы хотим снова отстроить замок и восстановить поля. Стоит им набить брюхо и прикрыть наготу, они быстро превратятся в его верных слуг.
— Согласен.
Вечером того же дня Северн глядел на спящую мать, удивляясь, какой юной и чистой она кажется во сне. Гастингс заботливо расчесала ей волосы, заплела в косы.
— Так всегда и было. Она долго спала, а когда просыпалась, ее рассудок оставался ясным целую не, делю или чуть больше.
— Поглядим. Ведунья не знала, поможет ей лекарство или нет. Гленду я усадила шить твоей матери платье. Оказывается, она проворная, и к утру платье будет готово.
Северн вздохнул:
— Тарстон сделает все возможное, но этого мало, Гастингс. Ему не обойтись без хорошей жены. Возможно, он станет рыцарем.
— Ты мог бы этому содействовать?
— Мог бы.
— Если ты берешься посвятить его в рыцари, то я берусь найти ему такую жену, у которой и солома на полу будет всегда свежей, и еда вкусной, и отхожие места чистыми, а слуги проворными и неленивыми.
— Ого! И где же ты собираешься найти такое сокровище?
Разглядывая свои ногти, та что-то тихо напевала.
— Гастингс?
— Я думаю. Может, твоя мать укажет подходящую девушку, если проснется в здравом рассудке.
— А ее сон не слишком крепкий?
— Так и должно быть.
Кивнув, Северн начал раздеваться.
— Ты постараешься не кричать во весь голос?
— А ты, Милорд? — лукаво улыбнулась она. — Ты ведь сам ревешь, как бык.
— Мы оба сделаем все, что в наших силах, — ухмыльнулся он. — Воздержание было чересчур долгим.
«Да, с прошлой ночи», — радостно подумала Гастингс. Они остановились на ночлег, и, когда поужинали кроликом, зажаренным на костре, Северн увлек ее в чащу, где они ласкали друг друга, пока Гастингс не взмолилась: «Северн, я больше не выдержу!»
Взволнованная сладостными воспоминаниями, она промурлыкала, не поднимая глаз:
— Да-да, чересчур долгим. Я уже чувствую себя покинутой. Видимо, нечто подобное чувствует корова, забытая на пастбище.
— Ты предлагаешь мне подоить тебя? Твои шутки стали не очень понятными, Гастингс.
Раздеваясь, Северн весело насвистывал. Он шутит с женщиной. Нет, он шутит со своей женой. А не так давно готов был ее избить. Уезжая на две недели из Оксборо, Северн больше всего на свете желал никогда с ней не встречаться. И вот чудо. Божья благодать. Он не забыл, как изнасиловал Гастингс. Нет, пожалуй, не совсем изнасиловал, ведь он пользовался кремом. Но она-то его не хотела. Она его ненавидела.
А теперь? Она улыбается ему, радуется ему, обращается с ним, как с королем.
Северн понимал, что лучше не расспрашивать жену о причинах этого воистину божественного преображения, но не смог. Лежа с нею, он не сводил глаз с ее груди. О, это была вовсе не обыкновенная грудь, такая белая, нежная.
— Почему ты переменилась? Ты же меня ненавидела, называла скотиной. И хотела, чтобы я исчез из твоей жизни.
Гастингс мгновенно застыла.
— Так и будешь давить на меня, пока не сотрешь в порошок?
— Нет, ведь я — твой муж. Разве тебе не приятно рассказывать о том, что я желаю знать.
— Хорошо. Ты не успокоишься, как волкодав Эдгар, который дерется за брошенную кость. Со мной говорили Агнес и Алиса. Они объяснили, что больше всего действует на мужчин. А раз ты мужчина, то это должно подействовать и на тебя. Улыбки, поцелуи, забота — вот что нужно мужчине. По-моему, Агнес в меня не верила, боялась, что я скорее ударю тебя, чем поцелую. Но я тебя поцеловала и даже получила удовольствие. Наверняка ты сильно удивился.
— А потом ты влюбилась в меня по уши, — самодовольно заявил Северн. — И ты приняла меня как своего лорда и хозяина.
— Не стоит торопиться с выводами.
— Почему же? Это ведь естественно. Они советовали больше не перечить мне, а насладиться моим телом.
— Да, Алиса уверяла, что всем известна твоя галантность по отношению к женщинам, ты нежен, добр и получаешь удовольствие, когда женщина испытывает с тобою наслаждение. Я не поверила, ведь я не знала, о каком наслаждении они твердят. Но Алиса была настойчива, даже хотела переспать с тобою, чтобы все лично выяснить. Я поблагодарила ее за такую жертву и решила принести ее сама. Она обещала мне кучу удовольствий, если я приму тебя без злобы, расслаблюсь и отдамся на твою волю.
— Значит, тебе рассказали об этом Агнес и Алиса? А кто из моих людей разболтал им такие подробности?
— Алиса никогда не делает поспешных выводов, особенно щепетильно она проверяет сведения о мужских способностях. Полагаю, она многих опросила. Во всяком случае, она говорила с Гвентом и уверяла, что он никогда не лжет, по крайней мере ей.
Северн не знал, кем себя считать: ослом или счастливцем? Несомненно лишь то, что он выиграл. Он полностью удовлетворен женой, а она приходит в экстаз от его ласк.
— Поверь мне, Гастингс, сейчас я обращаюсь с тобой так, как обращался бы с самого начала, не будь ты такой… такой…
— Что ты хотел сказать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
— Я берег ваши деньги, милорд, — перепугался сэр Роджер. — Что же в этом плохого? Я здесь всего полтора месяца и, конечно, за такой короткий срок еще не успел ничего сделать. К тому же, милорд, вы еще полгода не собирались здесь появляться.
В зал вошла Гленда с новым ворохом одежды. Хотя она не выглядела столь испуганной, как сэр Роджер, но все же поняла, что близок час расплаты.
— Гастингс, — приказал Северн, — займись вещами, отложи то, что может подойти моей матери.
— Нет, милорд! — взвизгнула Гленда. — Ваша досточтимая матушка намного худощавее меня, и ей совершенно ни к чему красивые вещи. Она опрокинет на платье тарелку с едой, обмочит ночные рубашки.
— Мне наплевать, — раздельно произнес Северн. — Ты забыла, что говоришь о моей матери.
Если посмеешь еще раз дерзить, моя жена заставит тебя умереть от потери крови. Займись одеждой, Гастингс, а ты ступай на кухню. Насколько я понимаю, твоя обязанность — приглядывать за слугами? Прихвати сэра Роджера, он позаботится, чтобы в хлебе не оказалось камней. Я люблю хлеб мягкий, пропеченный. А, Гвент, хорошо, что ты пришел.
— Вы не посадите на кол трусливого ублюдка? — Гвент презрительно сплюнул на грязный пол.
— Я уже думал об этом. — Северн кивнул на горку монет. — Слава Господу, он не успел потратить все на свою любовницу. Хотя она обошлась мне в немалую сумму. И почему мужчины теряют разум из-за обычной женщины?
Ответ Гвента не интересовал, он мрачно смотрел на хозяина и ждал распоряжений.
— Что ты скажешь, Гвент, если здешние дела мы поручим Тарстону?
— Ему надо поскорее нанять заслуживающих доверия людей, если мы хотим снова отстроить замок и восстановить поля. Стоит им набить брюхо и прикрыть наготу, они быстро превратятся в его верных слуг.
— Согласен.
Вечером того же дня Северн глядел на спящую мать, удивляясь, какой юной и чистой она кажется во сне. Гастингс заботливо расчесала ей волосы, заплела в косы.
— Так всегда и было. Она долго спала, а когда просыпалась, ее рассудок оставался ясным целую не, делю или чуть больше.
— Поглядим. Ведунья не знала, поможет ей лекарство или нет. Гленду я усадила шить твоей матери платье. Оказывается, она проворная, и к утру платье будет готово.
Северн вздохнул:
— Тарстон сделает все возможное, но этого мало, Гастингс. Ему не обойтись без хорошей жены. Возможно, он станет рыцарем.
— Ты мог бы этому содействовать?
— Мог бы.
— Если ты берешься посвятить его в рыцари, то я берусь найти ему такую жену, у которой и солома на полу будет всегда свежей, и еда вкусной, и отхожие места чистыми, а слуги проворными и неленивыми.
— Ого! И где же ты собираешься найти такое сокровище?
Разглядывая свои ногти, та что-то тихо напевала.
— Гастингс?
— Я думаю. Может, твоя мать укажет подходящую девушку, если проснется в здравом рассудке.
— А ее сон не слишком крепкий?
— Так и должно быть.
Кивнув, Северн начал раздеваться.
— Ты постараешься не кричать во весь голос?
— А ты, Милорд? — лукаво улыбнулась она. — Ты ведь сам ревешь, как бык.
— Мы оба сделаем все, что в наших силах, — ухмыльнулся он. — Воздержание было чересчур долгим.
«Да, с прошлой ночи», — радостно подумала Гастингс. Они остановились на ночлег, и, когда поужинали кроликом, зажаренным на костре, Северн увлек ее в чащу, где они ласкали друг друга, пока Гастингс не взмолилась: «Северн, я больше не выдержу!»
Взволнованная сладостными воспоминаниями, она промурлыкала, не поднимая глаз:
— Да-да, чересчур долгим. Я уже чувствую себя покинутой. Видимо, нечто подобное чувствует корова, забытая на пастбище.
— Ты предлагаешь мне подоить тебя? Твои шутки стали не очень понятными, Гастингс.
Раздеваясь, Северн весело насвистывал. Он шутит с женщиной. Нет, он шутит со своей женой. А не так давно готов был ее избить. Уезжая на две недели из Оксборо, Северн больше всего на свете желал никогда с ней не встречаться. И вот чудо. Божья благодать. Он не забыл, как изнасиловал Гастингс. Нет, пожалуй, не совсем изнасиловал, ведь он пользовался кремом. Но она-то его не хотела. Она его ненавидела.
А теперь? Она улыбается ему, радуется ему, обращается с ним, как с королем.
Северн понимал, что лучше не расспрашивать жену о причинах этого воистину божественного преображения, но не смог. Лежа с нею, он не сводил глаз с ее груди. О, это была вовсе не обыкновенная грудь, такая белая, нежная.
— Почему ты переменилась? Ты же меня ненавидела, называла скотиной. И хотела, чтобы я исчез из твоей жизни.
Гастингс мгновенно застыла.
— Так и будешь давить на меня, пока не сотрешь в порошок?
— Нет, ведь я — твой муж. Разве тебе не приятно рассказывать о том, что я желаю знать.
— Хорошо. Ты не успокоишься, как волкодав Эдгар, который дерется за брошенную кость. Со мной говорили Агнес и Алиса. Они объяснили, что больше всего действует на мужчин. А раз ты мужчина, то это должно подействовать и на тебя. Улыбки, поцелуи, забота — вот что нужно мужчине. По-моему, Агнес в меня не верила, боялась, что я скорее ударю тебя, чем поцелую. Но я тебя поцеловала и даже получила удовольствие. Наверняка ты сильно удивился.
— А потом ты влюбилась в меня по уши, — самодовольно заявил Северн. — И ты приняла меня как своего лорда и хозяина.
— Не стоит торопиться с выводами.
— Почему же? Это ведь естественно. Они советовали больше не перечить мне, а насладиться моим телом.
— Да, Алиса уверяла, что всем известна твоя галантность по отношению к женщинам, ты нежен, добр и получаешь удовольствие, когда женщина испытывает с тобою наслаждение. Я не поверила, ведь я не знала, о каком наслаждении они твердят. Но Алиса была настойчива, даже хотела переспать с тобою, чтобы все лично выяснить. Я поблагодарила ее за такую жертву и решила принести ее сама. Она обещала мне кучу удовольствий, если я приму тебя без злобы, расслаблюсь и отдамся на твою волю.
— Значит, тебе рассказали об этом Агнес и Алиса? А кто из моих людей разболтал им такие подробности?
— Алиса никогда не делает поспешных выводов, особенно щепетильно она проверяет сведения о мужских способностях. Полагаю, она многих опросила. Во всяком случае, она говорила с Гвентом и уверяла, что он никогда не лжет, по крайней мере ей.
Северн не знал, кем себя считать: ослом или счастливцем? Несомненно лишь то, что он выиграл. Он полностью удовлетворен женой, а она приходит в экстаз от его ласк.
— Поверь мне, Гастингс, сейчас я обращаюсь с тобой так, как обращался бы с самого начала, не будь ты такой… такой…
— Что ты хотел сказать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75