живопись и танцы. Бренна хорошо ладила с другими девушками. Это были славные юные леди, лелеявшие одну мечту — заполучить богатого и, что было гораздо менее важно, красивого мужа. В одной только Мэри Бренна разглядела искру оригинальности и страсть к проказам.
Именно это объединило их, и потому они поладили. Почему же Бренне приснился именно бал? Размышления Бренны прервал грохот, который во сне она приняла за тот самый звук, когда ее колени столкнулись с коленями нового врача: кто-то стучал в дверь коттеджа.
Она посмотрела на часы: восемь утра! Было всего восемь утра, но кто-то уже барабанил в ее дверь.
С сожалением выныривая из теплых перин и одеял, Бренна крикнула хриплым со сна голосом:
— Минутку!
* * *
Ранний визитер, по-видимому, не услышал ее, потому что стук стал громче, и Сорча, лежавшая между Бренной и сонно щурившим глаза Эриком, спрыгнула на пол и принялась лаять.
Невыспавшаяся Бренна застонала и потянулась за шалью. Почему эти люди вновь обращаются к ней, а не к молодому доктору Стэнтону? Ведь уже все знают о его прибытии. Он же не провел, как она, всю ночь на ногах.
Стук становился все громче.
— Иду! — крикнула Бренна, набрасывая шаль на плечи. — Господи, — пробормотала она, — никак кто-то умирает!
Она распахнула дверь и с изумлением увидела не одного из жителей деревни, а Рейли Стэнтона.
— Вы! — закричала она, и при воспоминании об идиотском сне щеки ее вспыхнули румянцем. — Что вы…
Но прежде чем она закончила вопрос, он довольно бесцеремонно прошел в комнату.
— Не играйте со мной в игры.
Рейли Стэнтон круто обернулся, добравшись до двери в ту самую комнату коттеджа, которую отец Бренны именовал кабинетом.
— Я не смыкал глаз всю ночь и все думал об этой комнате. Но, как я ни ломал голову, не мог найти рационального ответа на вопрос, почему вы гуляете по ночам, изучаете могильные плиты и собираете комки грязи с дворов своих соседей. Гленденинг считает вас сумасшедшей, и я склонен согласиться с ним.
Брови Бренны поползли вверх. Она закрыла дверь коттеджа и прислонилась к ней спиной, скрестив руки на груди.
— Итак, — сказала она наконец, — доброе утро, доктор Стэнтон.
— Я ведь просил вас не играть в игры, мисс Доннегал, — повторил Рейли. — Вам это, возможно, и кажется забавным, но мне после того, как я полночи просидел на кладбище и отморозил… — Он бросил на нее сердитый взгляд. — Я чуть не отморозил ноги.
— Но ведь не я заставила вас там сидеть, — возразила Бренна. — Почему вы на меня кричите?
— Потому что, как вам известно, Гленденинг по уши влюблен в вас. Он только о вас и думает. Он потащил меня на кладбище и заставил сидеть там и любоваться вашим маленьким представлением.
Рейли теперь расхаживал взад-вперед по комнате. Ворона, сидевшая над его головой, следила за каждым его шагом и перепрыгивала с одной балки на другую, распушив свои черные перья.
— И я всю ночь просидел там, чтобы убедиться, что вы безумны, что он прав и что это единственно правильное объяснение всему. Если… — внезапно сказал он, посмотрев ей в лицо через длинный стол, разделявший их, — если не считать того, что вы не безумны. Безумная женщина не смогла бы принять младенца, как сделали это вчера вы. И все же, мисс Доннегал, что, черт возьми, вы делали на кладбище прошлой ночью?
Бренна склонила голову набок, и ее золотисто-рыжие волосы, которые нынче утром она еще не имела возможности причесать, закрыли ее щеку.
— Хотите чаю, мистер Стэнтон?
Рейли чуть не задохнулся от ярости.
— Чаю? Вы предлагаете мне выпить чаю?
Жилка посреди его лба, которой она никогда не замечала прежде, пульсировала, а в обычно мягких карих глазах зажегся весьма недобрый огонь.
— Чаю? Я спросил вас вполне официально, что вы делали, а вы в ответ предложили мне выпить чаю?
Бренна подошла к камину, в котором дрова за ночь выгорели почти дотла.
— Должно быть, вы промерзли до костей, — сказала она, беря в руки железную кочергу и вороша угли. — Я думаю, чай пойдет вам на пользу.
— Что пойдет мне на пользу? — спросил Рейли, раздраженный до крайности. — Это и есть ваше объяснение?
— Ну, — начала Бренна, проверив, есть ли вода в чайнике, — так как я понятия не имею, о чем вы толкуете, а похоже, и вы тоже не имеете об этом понятия, то я считаю, что лучше вам было бы выпить чаю.
Рейли Стэнтон резко отодвинул стул от стола и упал на него.
— Зачем, — спросил он вслух самого себя, — зачем я явился сюда?
Бренна не поняла, что он имеет в виду — ее коттедж или Лайминг.
— Вы завтракали? — спросила Бренна сочувственно. — Я думаю, у меня найдется яйцо или даже пара яиц…
— Я не хочу яиц! — возмутился Рейли, с силой ударив кулаком по столу. — Я хочу знать, чем вы занимаетесь. Вы пытаетесь убедить графа, что спятили? Если я прав, то знайте, что это не сработает. Он в любом случае готов жениться на вас.
Огонь занялся, и чайник запел. Бренна подошла к чулану.
— Просто потому, — бросила она через плечо, — что я единственная женщина на острове…
— Которой он еще не обладал, — закончил за нее Рейли. — Да, да, вы мне уже излагали свою теорию на этот счет. Но неужели, мисс Доннегал, вы думаете, что стоит разыгрывать здесь пьесу в жанре плаща и шпаги? Не хочу вас пугать, но бродить среди могил людей, умерших от холеры, — опасное занятие. Знаете, инфекция легко может снова попасть в воздух.
Она даже не взглянула на него, закрывая ногой дверь чулана, из которого извлекла каравай хлеба, горшочек с маслом и горшочек с джемом, лишь ответила:
— Не смешите меня.
— Я и не думаю этого делать. Не хочу вас обижать, но, каким бы медиком вы ни воображали себя, вы все же не получили такого образования, как я. И говорю вам, мисс Доннегал, что вы можете не только серьезно пострадать сами, но и поставить под угрозу жизни обитателей деревни.
Бренна почувствовала, как к щекам ее прилила кровь.
Что было в этом человеке, что так быстро приводило ее в ярость?
Подавив свое возмущение, она поставила на стол все необходимое для завтрака и ответила:
— Знаю, что вы считаете себя большим авторитетом в вопросе холеры. Я прекрасно сознаю, что вы проделали долгий путь из Лондона, чтобы поразить нас всех своими знаниями, и как местная сельская жительница я должна быть благодарна вам за ваше просвещенное мнение и совет. Но считаю своим долгом сообщить вам, что я представляю исключение из вашей теории и не могу принести инфекцию в деревню с кладбища. Боюсь, что не могу согласиться с мнением ваших коллег о том, что холеру якобы вызывают миазмы, как, например, тиф или скарлатину.
Но Рейли, казалось, не слышал ее. Он с раздражением оглядывал коттедж.
— Это неправильно, — заявил он наконец.
Она кивнула, отрезая ломоть хлеба.
— Знаю. С моей стороны дерзко возражать всему медицинскому сообществу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Именно это объединило их, и потому они поладили. Почему же Бренне приснился именно бал? Размышления Бренны прервал грохот, который во сне она приняла за тот самый звук, когда ее колени столкнулись с коленями нового врача: кто-то стучал в дверь коттеджа.
Она посмотрела на часы: восемь утра! Было всего восемь утра, но кто-то уже барабанил в ее дверь.
С сожалением выныривая из теплых перин и одеял, Бренна крикнула хриплым со сна голосом:
— Минутку!
* * *
Ранний визитер, по-видимому, не услышал ее, потому что стук стал громче, и Сорча, лежавшая между Бренной и сонно щурившим глаза Эриком, спрыгнула на пол и принялась лаять.
Невыспавшаяся Бренна застонала и потянулась за шалью. Почему эти люди вновь обращаются к ней, а не к молодому доктору Стэнтону? Ведь уже все знают о его прибытии. Он же не провел, как она, всю ночь на ногах.
Стук становился все громче.
— Иду! — крикнула Бренна, набрасывая шаль на плечи. — Господи, — пробормотала она, — никак кто-то умирает!
Она распахнула дверь и с изумлением увидела не одного из жителей деревни, а Рейли Стэнтона.
— Вы! — закричала она, и при воспоминании об идиотском сне щеки ее вспыхнули румянцем. — Что вы…
Но прежде чем она закончила вопрос, он довольно бесцеремонно прошел в комнату.
— Не играйте со мной в игры.
Рейли Стэнтон круто обернулся, добравшись до двери в ту самую комнату коттеджа, которую отец Бренны именовал кабинетом.
— Я не смыкал глаз всю ночь и все думал об этой комнате. Но, как я ни ломал голову, не мог найти рационального ответа на вопрос, почему вы гуляете по ночам, изучаете могильные плиты и собираете комки грязи с дворов своих соседей. Гленденинг считает вас сумасшедшей, и я склонен согласиться с ним.
Брови Бренны поползли вверх. Она закрыла дверь коттеджа и прислонилась к ней спиной, скрестив руки на груди.
— Итак, — сказала она наконец, — доброе утро, доктор Стэнтон.
— Я ведь просил вас не играть в игры, мисс Доннегал, — повторил Рейли. — Вам это, возможно, и кажется забавным, но мне после того, как я полночи просидел на кладбище и отморозил… — Он бросил на нее сердитый взгляд. — Я чуть не отморозил ноги.
— Но ведь не я заставила вас там сидеть, — возразила Бренна. — Почему вы на меня кричите?
— Потому что, как вам известно, Гленденинг по уши влюблен в вас. Он только о вас и думает. Он потащил меня на кладбище и заставил сидеть там и любоваться вашим маленьким представлением.
Рейли теперь расхаживал взад-вперед по комнате. Ворона, сидевшая над его головой, следила за каждым его шагом и перепрыгивала с одной балки на другую, распушив свои черные перья.
— И я всю ночь просидел там, чтобы убедиться, что вы безумны, что он прав и что это единственно правильное объяснение всему. Если… — внезапно сказал он, посмотрев ей в лицо через длинный стол, разделявший их, — если не считать того, что вы не безумны. Безумная женщина не смогла бы принять младенца, как сделали это вчера вы. И все же, мисс Доннегал, что, черт возьми, вы делали на кладбище прошлой ночью?
Бренна склонила голову набок, и ее золотисто-рыжие волосы, которые нынче утром она еще не имела возможности причесать, закрыли ее щеку.
— Хотите чаю, мистер Стэнтон?
Рейли чуть не задохнулся от ярости.
— Чаю? Вы предлагаете мне выпить чаю?
Жилка посреди его лба, которой она никогда не замечала прежде, пульсировала, а в обычно мягких карих глазах зажегся весьма недобрый огонь.
— Чаю? Я спросил вас вполне официально, что вы делали, а вы в ответ предложили мне выпить чаю?
Бренна подошла к камину, в котором дрова за ночь выгорели почти дотла.
— Должно быть, вы промерзли до костей, — сказала она, беря в руки железную кочергу и вороша угли. — Я думаю, чай пойдет вам на пользу.
— Что пойдет мне на пользу? — спросил Рейли, раздраженный до крайности. — Это и есть ваше объяснение?
— Ну, — начала Бренна, проверив, есть ли вода в чайнике, — так как я понятия не имею, о чем вы толкуете, а похоже, и вы тоже не имеете об этом понятия, то я считаю, что лучше вам было бы выпить чаю.
Рейли Стэнтон резко отодвинул стул от стола и упал на него.
— Зачем, — спросил он вслух самого себя, — зачем я явился сюда?
Бренна не поняла, что он имеет в виду — ее коттедж или Лайминг.
— Вы завтракали? — спросила Бренна сочувственно. — Я думаю, у меня найдется яйцо или даже пара яиц…
— Я не хочу яиц! — возмутился Рейли, с силой ударив кулаком по столу. — Я хочу знать, чем вы занимаетесь. Вы пытаетесь убедить графа, что спятили? Если я прав, то знайте, что это не сработает. Он в любом случае готов жениться на вас.
Огонь занялся, и чайник запел. Бренна подошла к чулану.
— Просто потому, — бросила она через плечо, — что я единственная женщина на острове…
— Которой он еще не обладал, — закончил за нее Рейли. — Да, да, вы мне уже излагали свою теорию на этот счет. Но неужели, мисс Доннегал, вы думаете, что стоит разыгрывать здесь пьесу в жанре плаща и шпаги? Не хочу вас пугать, но бродить среди могил людей, умерших от холеры, — опасное занятие. Знаете, инфекция легко может снова попасть в воздух.
Она даже не взглянула на него, закрывая ногой дверь чулана, из которого извлекла каравай хлеба, горшочек с маслом и горшочек с джемом, лишь ответила:
— Не смешите меня.
— Я и не думаю этого делать. Не хочу вас обижать, но, каким бы медиком вы ни воображали себя, вы все же не получили такого образования, как я. И говорю вам, мисс Доннегал, что вы можете не только серьезно пострадать сами, но и поставить под угрозу жизни обитателей деревни.
Бренна почувствовала, как к щекам ее прилила кровь.
Что было в этом человеке, что так быстро приводило ее в ярость?
Подавив свое возмущение, она поставила на стол все необходимое для завтрака и ответила:
— Знаю, что вы считаете себя большим авторитетом в вопросе холеры. Я прекрасно сознаю, что вы проделали долгий путь из Лондона, чтобы поразить нас всех своими знаниями, и как местная сельская жительница я должна быть благодарна вам за ваше просвещенное мнение и совет. Но считаю своим долгом сообщить вам, что я представляю исключение из вашей теории и не могу принести инфекцию в деревню с кладбища. Боюсь, что не могу согласиться с мнением ваших коллег о том, что холеру якобы вызывают миазмы, как, например, тиф или скарлатину.
Но Рейли, казалось, не слышал ее. Он с раздражением оглядывал коттедж.
— Это неправильно, — заявил он наконец.
Она кивнула, отрезая ломоть хлеба.
— Знаю. С моей стороны дерзко возражать всему медицинскому сообществу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84